Глава 38
Минус подал знак Светке, маня её в дом. Она неохотно зашла внутрь, с ужасом остановившись перед лужей крови.
— Радуйся, что не твоя! — зло сказал Минус. — Иди спокойно. Кто они такие?
— Сыскные! — произнесла она испуганно. — Они поздно вечером пришли. Про вас спрашивали, да только я не знала, что говорить. Я сказала, что вы утром придёте! Прости! — она моляще посмотрела на Серёгу. — Они бы убили меня!
— С чего сыскным тебя убивать? — спросил Натан, шаря в карманах убитых. — А ведь и вправду, сыскные, — произнёс он с удивлением, показывая Минусу удостоверение. — Только этого не хватало. Из-за шмары двоих уложить! Искать нас будут! Ох и будут!
— Уедет она сейчас и дело с концом, — заговорил Серёга, не сводя глаз с Натана. — Живо одевайся! — добавил он, обращаясь к Светке. — Пока никто не пришёл.
Она метнулась в глубину комнаты и мигом сбросив халатик, принялась торопливо надевать бельё.
— Кончить её нужно! — тихо произнёс Натан, подойдя к Минусу. — Она опознает меня.
— Уедет она отсюда, кого там она опознает! — сказал негромко Серёга, держа люгер в опущенной руке. — Нечего переживать. Света, ты же нас забудешь? — громко произнёс он, обращаясь к ней.
Она быстро-быстро закивала головой и впервые со страхом посмотрела на Минуса с Натаном.
— Вот видишь, — нарочито спокойно сказал Серёга. — Она даже не знает, как нас зовут. Посадим её на поезд и поминай как звали. Будет греться в солнечном Крыму! Правда, Света⁈
— Да, — она улыбнулась дрожащими губами и перевела взгляд на собранные чемоданы. Её лицо дрогнуло и из глаз покатились слёзы:
— Не убивайте, пожалуйста! Я для вас всё сделаю!
— Перестань реветь! — зло произнёс Минус. — Одевайся быстрее. Никто тебя не убьёт.
Она с надеждой посмотрела на него и засуетилась, натягивая платье.
— Не годится, — вдруг спокойно заявил Натан. — Эта дрянь меня в лицо знает. Не собираюсь я отпускать её, — он с вызовом посмотрел на Минуса. — Если не хочешь бабу кончать, так я её сам придушу тихонько, — и он шагнул к Светке.
Она дернулась в сторону, умоляюще глядя на Серёгу. Он на мгновение встретился с ней взглядом. Минус поднял люгер и три оставшихся патрона достались Натану. Тот упал поперёк стола, забрызгав кровью чемоданы и Светкино платье. Его лицо повернулось в сторону и Минусу показалось, что покойник глядит на него укоризненно.
— Переодевайся! Надо бежать! — выдохнул Минус. — Быстро, Света! Я не шучу!
Она, ещё не веря, сорвала с себя платье и подбежав к чемодану остановилась в нерешительности.
— Живо открывай! Крови не видела⁈ — психанул Серёга. — У тебя есть керосин⁈
— Ддда, нна кухне, — она застучала зубами.
Минус заглянул в бидон, к счастью оказавшийся полным, и щедрой рукой полил покойников в коридоре, потом прошёлся по комнате, обливая мебель.
— Готова⁈ — спросил он, глядя на растерянную Светку. — Ты хоть пальто накинь, — добавил Серёга, кивая на вешалку. — Пошли! Быстро!
Минус потянул её за руку, набросив пальто на плечи и вытолкнул во двор. Он зажёг спичку и швырнул в комнату, потом добавил ещё одну в коридор и дождавшись, когда пламя разгорится, вышел на улицу.
— Под руку меня возьми и улыбайся, — сказал Серёга негромко. — Как дойдём к переулку, почти побежим, а пока иди спокойно. Машина на Бердичевской стоит. Да улыбнись, Света! Всё нормально. Идём только быстрее.
С горем пополам добравшись до «грегуара», Минус крутанул ручку, молясь, чтобы двигатель завёлся. К его облегчению, тот не подвёл, и трогаясь с места, Серёга заговорил:
— Смотри, Света! Ты сама понимаешь, мне проще было тебя оставить там вместе с остальными. Не подведи меня! Я из-за тебя напарника убил.
Она закивала головой и только потом еле выговорила:
— Я тебя не заложу! Ты меня услышал! Без слов услышал! — Света заплакала. — Когда твой друг ко мне пошёл, я и кричать не смогла. Голос пропал. Только гляжу на тебя и думаю — помоги! Я ведь ещё вчера радовалась, вещи собирала, а теперь в землю! — она заплакала ещё сильнее, размазывая слёзы по лицу. — Эти сволочи и так до утра издевались! А я ждала, что ты придёшь! Я тебе поверила! Я только и думала, как тебя предупредить! Правда! Я не вру!
— Я знаю, — тихо сказал Минус. — Я видел, как ты мигала мне. Только теперь нужно решить, что с тобой делать.
— А что делать⁈ — она испугалась снова и дрожащие руки прикоснулись к нему.
— Не бойся! — фыркнул Серёга. — Я тебе зла не причиню, если ты не сдашь! Слышишь⁈ Перестань меня бояться!
Она снова закивала. Минус негромко заговорил:
— Давай с тобой начистоту. Ты свою профессию бросить хочешь или нет? Только правду, Света. Я тебе ничего не сделаю, обещаю, но говори со мной честно. Может, тебе нравится такая работа? Я в любом случае отпущу тебя, не бойся.
— Не нравится, — она помотала головой. — Но я больше ничего не умею! Что я буду делать?
— А если тебе работу найду? Не такую, как твоя, конечно. Ты станешь работать или сбежишь? Мне это знать надо.
— Не сбегу. Куда мне бежать? — она с удивлением смотрела на него. — Я не боюсь работы. А почему ты спрашиваешь?
— Отправить тебя отсюда хочу, только не в Крым, — он оценивающе посмотрел на неё. — Но тоже на Юг. Мне знать нужно, если я тебе поверю и за тебя людей попрошу, не выйдет ли мне это боком? Понимаешь? Только честно, Света. Я всё-таки не дал тебя убить сегодня. Говори, как есть. Если не хочешь, то я тебе просто дам денег и едь куда желаешь.
— А что я делать должна буду?
— Не знаю, — ответил Минус. — Пока ты лечиться будешь. Я тебе к доктору бумагу дам и он тебя примет. Жильё там тебе найдём, а как в себя придёшь, тогда и с работой что придумаем. Только если согласишься, то забудь кто ты есть. Совсем забудь. Там тебе паспорт сделают и всё. Станешь другим человеком. Но гляди, чтобы не только по бумагам. Я за Свету поручаюсь, которой не повезло в жизни, а не за проститутку желтобилетную. Чтобы все твои чудеса здесь остались. Я не скажу, кто ты была, но и ты не подведи. Захочешь уехать, как вылечишься — уедешь. Обещаю. Но пока будешь там — никаких блядок!
— Хорошо, я тебя понимаю. А правда, я смогу уехать, если захочу?
— Конечно. Только мне скажешь заранее. И не бойся, я тебе плохого не сделаю, если ты ничего не выкинешь.
— А ты будешь туда приезжать?
— Не знаю. Не могу сейчас ничего обещать. Наверное, буду. Если живой останусь.
— Останешься, — Света отвечала уверенно. — Я за тебя молиться стану. Ты не думай, что если я такая, то у меня сердца нет. И не сдам я тебя, клянусь! А как думаешь, я смогу выздороветь? — добавила она тихонько.
— Сможешь, — кивнул Серёга. — Конечно, сможешь.
— И тогда ты не будешь брезговать ко мне прикасаться?
— Света… — Минус замялся на мгновение, но она прервала его:
— Не оправдывайся. Я всё понимаю. Мало того, что блядь, так ещё и больная. Ты, наверное, совсем к другим женщинам привык. Но ты не смотришь на меня, как на грязь. Тебе меня жалко! Меня по-настоящему никто не жалел, после того, как мама умерла. Откуда ты только взялся⁈ Пришёл вчера и всё перевернул. Я тебя никогда не заложу. И там, куда ты меня отправишь, я постараюсь, чтобы тебе не было стыдно за меня. Я правда буду лечиться и больше ничего.
— Вот и хорошо. Значит, договорились. Сейчас поедем тебе одежду купить в дорогу, а это платье выкинем. Одесский поезд в пятнадцать часов. Успеем.
— Те деньги, что ты дал… — она смущённо произнесла. — Они там остались. Ты представляешь, сто рублей сгорело! — Света зажала рот рукой. — Ох, я дура! И билет мой сгорел… — добавила она негромко.
— И хорошо, что он сгорел, — Минус усмехнулся. — Прошлое твоё сгорело. Теперь будешь такой, как захочешь. Гляди только, не испорть себе жизнь заново. Я второй раз помогать не буду.
— Я понимаю. Но ты не думай, я не хочу опять по билету жить. Что только в полиции не сделаешь, чтобы его оформить! А ты правда мне паспорт сможешь раздобыть?
— Да. Сделаю.
— Я бы тебя расцеловала, если бы тебе не было противно. Сижу рядом, отблагодарить хочу хоть как-то, но кроме тела ничего дать не могу. А его тебе гадко коснуться. Слушай, а давай я ртом… Я правда не чахоточная!
— Сиди спокойно, — негромко ответил Минус. — Не нужно мне это сейчас. Мы ещё увидимся, если всё нормально будет. Тогда и поглядим, чего тебе захочется. И не так мне тебя противно касаться, как ты думаешь, — он провёл рукой по её лицу. — Просто ты такая бледная, что за тебя боишься, а не думаешь, как с тобой переспать, — соврал он, следя за её реакцией. — Выздоровеешь и тогда посмотрим.
— Врёшь ты, — грустно усмехнулась она, — другой бы прямо сказал, что брезгует, а ты меня обидеть не захотел. Я понимаю. Только ты говорил, чтобы я не врала, так и ты не ври! — она чуть повысила голос, но тут же, испугавшись, добавила тихонько, — Извини. Но говори честно, если противно, я не обижаюсь. Так наоборот, лучше. Мне тем сильнее вылечиться хочется. Я всех врачей обойду, как на билет, вот увидишь и по-правде, без взяток. И справку у каждого возьму. Настоящую.
— Зачем?
— Тебе покажу! — она жалобно нахмурилась. — Чтобы не боялся!
— Перестань, Света. Хватит уже. Давай, слёзки вытри и пойдём в лавку. Мы возле неё уже пять минут стоим.
— Сюда⁈ Ты что? Тут дорого как! — она оглядела витрину. — Мне чего попроще. Это ты свою в такие магазины водишь? — она понимающе кивнула. — Тогда ясно, куда там на меня смотреть! Мышь облезлая!
— Сегодня сюда, а в Одессе шей, что хочешь. Мне тебя на поезд без паспорта сажать, только по моему. Так что выглядеть должна дорого. Чтобы никто и не вздумал в дороге документы проверить. Тут, как зайдём, не ужасайся. Выберем тебе одежду на поездку и всё. Без чемодана обойдёмся. Маленький саквояж купим для вида. Договорились⁈
— Договорились, — Света неуверенно кивнула.
Билеты первого класса с плацкартой были вручены Свете вместе с тысячей рублей. Минус оглядел её изящное платье и наброшенный на плечи роскошный плащ с собольим воротником. Узорчатая шляпка красовалась на голове и Света беспрестанно притопывала ногами в новых туфельках, то и дело поглядывая на них. Минус подошёл к одному из старших кондукторов и протянул ему двадцатипятирублёвый кредитный билет: