ах.
— Это если она на земле будет стоять, — гнул свое Юрген.
— Ты что, предлагаешь сбросить ее сверху? — удивился Малер.
— Точно, — понял мысль Батыя Питер. — Под землей. Канализационный или телефонный коллектор. Крышка чугунная. Если снизу прикрепить взрывчатку, рванет как осколочно-фугасный снаряд крупного калибра. Осколками крышки накроет всех, кто окажется рядом.
— Так, место оживленное. — Очевидно, толстяк уже понял суть и прикидывал предложенную схему к конкретному месту. — Как незаметно заложить взрывчатку? И взрывать как?
— Берлин город большой, — теперь уже Урбах терпеливо разъяснял Малеру отдельные нюансы операции. — Много жителей пользуются канализацией, стоками, поэтому и подземные коммуникации имеют большой диаметр. Я слышал, что ребята проходили из одного конца города в другой, не вылезая на поверхность. А взрыватель можно инициировать по проводу. На одном конце взрыватель с миной, на другом — аккумулятор. Оператор увидел или услышал определенный сигнал от наблюдателя, сидя в сотнях метров в безопасном месте, замкнул клеммы — и ба-бах! — Он даже показал это руками.
Адвокат молча, в глубокой задумчивости, поднялся и пошел к выходу, даже забыв попрощаться.
«Теперь вся надежда на Зенита. Если не «банда Бодера — Майнер», то кроме как к «Тупамарос» Малеру обратиться не к кому», — решил Батый.
После возведения Берлинской стены в 1961 году существовало три основных перехода из объединенной американо-англо-французской зоны в советскую. По-английски они назывались Checkpoint по литерам латинского алфавита. Пограничный контрольно-пропускной пункт «А», на жаргоне «Альфа», предназначался для перехода из Западной в Восточную Германию. КПП «B», соответственно «Браво» — для перехода из Западного Берлина в ГДР, и КПП «C», называемый «Чарли», на Фридрихштрассе — для перехода из Западного в Восточный Берлин.
Контрольно-пропускной пункт «Чарли» вошел в историю под названием «Танковое противостояние на Фридрихштрассе». Это была кульминационная точка Берлинского кризиса 1961 года.
В августе 1961 года власти ГДР, обеспокоенные массовой утечкой за рубеж граждан и жизненно необходимых товаров, решили возвести границу вокруг Западного Берлина. Американцы были в ярости от такого шага. Рассматривались разные варианты ответных мер. В итоге решили снести возводимое инженерное сооружение, пока это была довольно символическая постройка из силикатных блоков с натянутой поверху колючей проволокой.
Вечером 27 октября несколько американских танков М-48 с мощными бульдозерными отвалами неожиданно, как считали штатовцы, двинулись по Фридрихштрассе для сноса уже получившей название Берлинской стены.
Но оказалось, что разведка русских заранее знала об этих планах. Навстречу им выкатились две колонны танков Т-54 68-го гвардейского танкового полка и встали напротив по Фридрихштрассе. Стволы орудий противников были направлены друг против друга. Снаряды были досланы и готовы к немедленной стрельбе. Каждый экипаж выбрал свою цель. Расстояние между войной и миром составляло не более десятка метров.
Только к утру руководителям СССР и США удалось договориться о компромиссе. Первыми отошли и рассредоточились на соседних улицах советские танки. В течение получаса отползли и американцы. Стена устояла.
В графике посещения бывшей столицы Германии госсекретарем США была запланирована краткосрочная остановка у чекпойнта «Чарли» — самой известной точки противостояния войск НАТО и Советов. Рукой подать до главного врага демократии. Фотосессия на фоне маячивших в сотне метров советских солдат. Рукопожатие американским защитникам как выражение заботы об армии. Короткий спич, и можно ехать дальше по маршруту.
На схеме, нарисованной Гансом, он за неделю излазил там все вдоль и поперек, изображая продавца газет, было отмечено, что автомобили начальства чаще всего останавливаются сразу за станцией метро на пересечении Фридрихштрассе и Кохштрассе. Вероятнее всего, здесь задержится и кортеж госсекретаря. Во всяком случае, по направлению к КПП это единственный путь.
Напротив этого места, на тротуаре, находится люк подземной коммуникации. Место открытое, постоянно на виду у охраны, значит, никому и в голову не придет открывать крышку и лезть туда. Когда Берлин делили, то дальше по ходу коллектора поставили крепкую железную решетку, чтобы жители Восточного Берлина не смогли беспрепятственно перебегать на Запад. Горячие головы предлагали даже заминировать это место, но вовремя одумались. Мало ли что несут сточные воды. Спровоцируешь взрыв под землей, проблем не оберешься.
Колесо истории, запущенное энергичным Малером, раскручивалось все сильнее. Урбах готовил взрывчатку, закадычный друг Ганса, физик-электронщик, мастерил электровзрыватель, достали свежий аккумулятор и бухту провода. Вездесущий Ганс слазил в тоннель на разведку. Оказалось, что в это время года он затоплен водой только по колено, передвигаться по нему можно довольно свободно, есть даже хорошая приточная вентиляция.
Проблема только в ориентации под землей. Но и с этим справились: составили карту выходящих на поверхность люков и привязали ее к подземным переходам. Нашли коллектор, скрытый от любопытных глаз строительным забором, от него можно будет протянуть провод до места, откуда видна крыша высокого дома на Фридрихштрассе, там планировалось посадить наблюдателя с биноклем. По его сигналу замыкается цепь на аккумуляторе, после взрыва быстро сматывается оставшийся провод, задвигается на место крышка люка. И никаких следов. Судьбу госсекретаря и его сопровождающих решит господь бог.
Адвокату срочно понадобилось отлучиться, и он попросил Макса проконтролировать подготовку теракта. Тем самым Зенит оказался в курсе всех проводимых мероприятий. Он сразу же связался с резидентом и доложил о развитии ситуации.
Глава 15
Теперь уже Хелена оставила вызов на срочную встречу с Севером. Ровно в восемь часов вечера она села в его машину на стоянке у универмага Кауфхоф. Девушка была явно взволнована.
— Что случилось? — чувствуя нервозность Салюта, как можно спокойнее поинтересовался резидент.
— На днях из Америки приезжал руководитель проекта доктор Уильям Крейг. Он встречался с Макгрегором. Профессор отчитался о своей работе, меня привлекли для демонстрации киноматериалов. Профессор представил меня как свою помощницу и хлопотал о включении в штат лаборатории. Американец дал согласие.
— Значит, все идет, как запланировано. Чем ты так взволнована?
— Крейг рассказал о своих успехах. Я находилась в соседней комнате, готовила закуски. На какой-то военной базе в Америке они проводили эксперименты над двумя подозреваемыми в шпионаже. Один впал в кому, другой держался, никаких существенных сведений от него получить не удалось. Они сошлись во мнении, что это тупиковый путь и, когда Макгрегор вернется в Штаты, они попробуют применить другую методику. Состав препаратов я опускаю, вам, как не специалисту, это ничего не скажет. Все подробно я указала в отчете. Это для Центра.
Вайс передала Северу конверт.
— Теперь то, о чем вы меня просили. Во время застолья мне удалось отлучиться и посмотреть материалы доктора. Бумаги я сфотографировала. Там были фотографии обоих испытуемых. Я так поняла, что их тайно схватили, чтобы получить признание в работе на чужую разведку. Вот их фото.
Север внимательно рассмотрел фотографии. Переснятое изображение было нечетким, на некоторых снимках лицо человека было искажено гримасой боли или страха. Резидент молча спрятал их во внутренний карман. Он не знал этих людей, но от этого было не легче.
— Молодец, девочка. Ты все сделала правильно. Об одном тебя прошу, будь осторожна.
— Что с ними будет?
— Если это наши, будем вытаскивать. Ты свою работу сделала, пришел наш черед. Тебя подвезти?
— Нет, спасибо. Меня проводят.
Она засмущалась и непроизвольно стрельнула глазами на выезд со стоянки. Север распознал фигуру мужчины. Это был Макс.
— Эх, ребята, — только и вздохнул резидент, но ничего не добавил.
Получив тревожную информацию от Салюта, Север тут же запросил Центр о срочном вызове в Москву и быстро получил подтверждение. В аэропорту его уже ждала машина начальника 5-го отдела управления нелегальной разведки.
Таранов принял его незамедлительно. Руководитель службы безопасности всех нелегалов молча и напряженно выслушал подчиненного, все это время рассматривая фотографии захваченных ЦРУ людей.
— Дмитрий Петрович, это наши сотрудники? — Этот вопрос уже несколько часов мучительно крутился в голове майора Саблина.
Полковник ничего не ответил, снял трубку телефона, набрал номер Начальника Управления «С» Первого Главного Управления КГБ при Совете Министров СССР.
— Анатолий Иванович, полковник Таранов. Прошу принять по срочному вопросу. Да, сейчас будем.
Генерал-майор Лазарев всего год руководил нелегальной разведкой. До этого он длительное время работал во Франции. Работал вполне успешно. С Саблиным не пересекался, поэтому Дмитрий Петрович первым делом представил начальнику своего подчиненного.
Одного взгляда Лазареву было достаточно, чтобы узнать одного из людей на фотографии, переданных Хеленой.
— Так это же Гранит. Или я ошибаюсь?
— Так точно, он, — подтвердил Таранов. — Гранит пропал в США три месяца назад. Поиски ничего не дали. Это первая информация о нем. В карточке задержанного, добытой сотрудниками группы майора Саблина, он значится по документам прикрытия как Давид Рикардо, натурализовавшийся в США уругваец.
— Да, ситуация, — задумчиво протянул Лазарев. — Что будем делать? Ваши предложения, товарищи.
— Товарищ генерал, вопрос экстраординарный. Для Гранита важен каждый день. Вы должны поставить в известность Председателя, — настойчиво порекомендовал Таранов.
Немного поколебавшись, хозяин кабинета поднял трубку прямой связи с Андроповым.
— Добрый день, Юрий Владимирович. Когда вы сможете меня принять по очень важному вопросу. — Через паузу: — Да, очень важный. Хорошо, сейчас будем. — Он положил трубку.