Или просто раньше жизнь не ставила меня в такого рода ситуации и не давала толком себя проявить? Может, где-то в глубине моей души все-таки спрятана пробивная жилка?
Впрочем, почему бы и нет? Какие-то гены от отца я должна была унаследовать, сердце Вити завоевала (несмотря на то, что изначально он положил глаз на мою подругу, на минуточку, самую настоящую модель) и в плане фигуры (той, что ждала меня где-то за зеркалом) сделала себя сама.
Может, я не так зависима от других и ограничена, как сама о себе думала еще совсем недавно?
День откровений какой-то, честное слово! Что же еще о себе мне предстоит узнать?
12. Хлеб - всему голова
Не без препятствий (и немного запоздало), но я все-таки наладила контакт с Мартой. Улыбаясь, как дура (все еще не отошла от разговора с Элиасом и от воодушевляющих выводов по поводу самой себя), отыскала среди калейдоскопа чужих лиц до боли знакомое…
И правда — до боли.
Она стояла ко мне вполоборота и что-то то ли искала в огромном платяном шкафу, то ли наводила там порядок. Сердце екнуло при взгляде на родной профиль, который я так часто разглядывала в зеркале. Были как-то дурные мысли чуть уменьшить нос и убрать доставшуюся мне от отца крохотную, едва заметную горбинку. Многое бы отдала, чтобы сейчас ко мне вернулась и она, и все остальное.
К слову обо всем остальном…
Мой взгляд сам собой скользнул чуть ниже, и я ахнула. С каких пор у моего тела столь выдающиеся формы?! Грудь, попа и вполне заметный животик?!
Я правда собиралась начать разговор с извинений. Честное слово! Но увиденное настолько меня поразило, что я, как только связь между нами окрепла, воскликнула:
— Ты поправилась?!
М-да… Такта мне не занимать. Но прикусывать язык было уже поздновато.
Марта подпрыгнула на месте и развернулась на девяносто градусов — к источнику звука. То есть к моему отражению в зеркале. Стояла, ошеломленно хлопая ненакрашенными ресницами и прижимая руку к груди на уровне сердца.
— Ты меня напугала. Не ожидала, что ты снова со мной заговоришь.
— Извини, — пробормотала я.
Да, Марта определенно вернулась к своим прежним формам… которые я здесь старательно пыталась поуменьшить. У нее на метаморфозы было больше времени — судя по отросшим темным корням, примерно около полугода. Да и набирать — не сбрасывать, увы.
— Плохо выгляжу, да? — вздохнула Марта.
— Нет, конечно, просто… непривычно, — призналась я.
Вероятно, собственные привычки так просто не изменить, даже если весь окружающий мир вдруг переменится. А может, Марта и вовсе не хотела этого делать?
— Это все булочки, — вздохнула Марта. — Жить без них не могу!
— А Витя… — осторожно начала я.
Осторожно — потому что знала, как он не любит девушек с формами. Однажды, одуревшая от очередной диеты (это потом уже я научилась питаться сбалансированно) я в шутку спросила, будет ли он любить меня, если я стану полной. Шутка не удалась — воцарилось неловкое молчание.
Я боялась, что если Витя изменил мне, когда я находилась в лучшей своей форме, то поправившуюся Марты, в которой он, конечно, продолжает видеть меня, он попросту бросит. Возможно, и без всяких измен.
— О, он их тоже обожает, — хихикнула Марта. — Готовлю ему постоянно.
Я вытаращилась на нее.
— Витя? Булочки??
— Ага, — радостно подтвердила Марта.
— А как у вас с ним… вообще? — поинтересовалась я.
Марта казалась мне очень доброй, даже доверчивой. Если Витя к ней охладеет и в их отношениях наметится разлад, сможет ли она вовремя это заметить?
И тут она огорошила меня еще больше.
— Он сделал мне предложение!
Я еще раз скользнула по отросшим корням и по пышным формам… Вот же зараза этот Витя! И чем это я настоящая ему не подошла? Потому что не умела готовить вкусные булочки?
Но потом я напомнила себе: Марта, попав на Землю, выглядела мной… но не являлась. Так может, он влюбился в ее доброе сердце, в ее заботу и теплоту? Она ведь и впрямь на роль любящей жены подходила куда больше, чем я.
— Ты молодец, Марта, — искреннее сказала я.
— Я? — удивилась она. — Почему?
— Потому что остаешься самой собой.
Кто-то бы подстраивался под обстоятельства, а Марта гнула свою линию и ради кого-то меняться не собиралась. А, напротив, изменила взгляды Вити под себя.
— Только… можно ма-а-аленький совет по поводу внешности?
Нет, я не собиралась уговаривать Марту худеть и бросить есть булки, хотя сама правильным питанием была одержима.
— Да, конечно. Это же твое тело, — смущенно сказала Марта.
— Неправда. Оно теперь твое. Но если ты надумала отрастить свой цвет волос, сходи в парикмахерскую и попроси блонд затонировать в цвет корней. Краска, правда, вымываться будет быстро — из-за того, что волосы обесцвеченные. Но денег у тебя явно хватит, чтобы наведываться в салон на тонирование раз в месяц.
Марта похлопала глазами.
— Поняла.
— И вообще я хотела извиниться из-за того, что тогда наговорила, — вздохнула я. — Да, я была зла, расстроена и считала наш обмен неравноценным… Но это меня не извиняет. Чем дольше я об этом думаю, тем больше понимаю, что мне нужен был именно такой обмен — чтобы начать работать над собой и меняться в лучшую сторону. К тому же… в Астралисе есть магия!
Марта смущенно улыбнулась.
— Думаю, ты уже поняла, что я магией не обладаю.
— Поняла, но это не страшно. Неплохо уже то, что нужные чары можно приобрести у других… А вот как это сделать — в смысле, где найти на это свободные средства, — я обязательно придумаю. К слову об этом. Как ты выпекала свои булочки? Я, конечно, нашла твою чудесную плиту, но использовать могу ее только сверху.
Марту явно удивил поворот беседы.
— Так она же превращается в духовой шкаф. Ты, когда помещала сущность огня, наверное, видела символы по краю.
Я хлопнула себя ладонью по лбу, досадуя на свою недогадливость. Впрочем, в противном случае разговор с Мартой я бы отложила на неопределенный срок.
— Ты решила начать печь?
— Да, но по своим рецептам. Хотя… Может, ты поделишься какими-нибудь хитростями? Весь город, похоже, твои булочки просто обожает! Боюсь опорочить твое доброе имя…
Марта тихо рассмеялась.
— Глупости. Немного практики и, я уверена, у тебя все получится!
Несколько кулинарных секретов она мне, конечно, все же сообщила, но не все из них я могла использовать, потому что часть ингредиентов планировала заменить на другие, привычные лично для меня. К тому же, подробно объяснила, как пользоваться печь и, по совместительству, духовым шкафом.
Мы немного поболтали, но мне нужно было заняться кулинарией (непривычно, конечное, звучит).
— Марта… Можно одну просьбу?
— Да? — Она взглянула на меня бесхитростными серо-голубыми глазами.
Нет, мы все же отличаемся от наших изначальных версий, и совсем не в весе дело. У себя я помню совсем другой взгляд — более горделивый, даже… высокомерный.
— Попробуй найти общий язык с отцом, — тихо попросила я.
Я скучала по папе. Пусть мы и не были особенно близки. Но в любых проблемах в отношениях, говорят, виноваты двое. А зная свою эгоистичную натуру… В том, что мы с папой отдалились друг от друга, наверняка была и моя вина тоже.
— Ты идешь своим путем, и это правильно. Потому… не повторяй моих ошибок.
— Я думала, вы не очень ладите. — Марта наморщила лоб. — Мы так редко видимся…
— Он наверняка думает, что мне это не нужно, — вздохнула я. — Мне и не было это нужно. Но здесь, вдали от него, я поняла, как хорошо, когда у тебя есть опора. Даже любимые — парни, мужчины — уходят. Семья — за редким исключением — остается с тобой навсегда. Или до отмеренного им часа. Пусть моя мама ушла… Папа ведь остался. Я не ценила этого, воспринимала как должное. Больше не буду.
— Я бы хотела его узнать, — призналась Марта. — Ты наверняка знаешь, что я сирота. И если у меня здесь появится отец, пусть и не родной — точнее, родной по крови, но не для моей собственной души… — Ее глаза заблестели от набежавших слез. — Но я не знаю, как к нему подступиться.
— Просто предложи провести один выходной вместе. Он почти ничего не знает о тебе, а то, что узнает, его порадует. Витя ведь тоже заметил в тебе перемены, верно?
Марта отвела взгляд, не торопясь отвечать. Не хотела меня расстраивать. Конечно, ведь из легкомысленной девицы, прожигающей жизнь и растрачивающей ее на бары, клубы и шоппинг, она превратилась в заботливую, добрую и… умеющую готовить. Чем, судя по всему, и сразила Витю наповал.
Я кивнула своим мыслям.
— Булочек своих не забудь папе принести!
Хоть я не одобряла увлечение углеводами, но у папы в течении дня все равно не было возможности поесть нормально. А тут — домашняя и приготовленная с любовью еда… И лишняя возможность для него почувствовать то, чего я ему никогда не давала — заботу и благодарность.
За все, что дал мне он.
— Хорошо, — расплылась в улыбке Марта.
На том мы и простились.
Как только экран зеркала-коммуникатора погас, я ринулась на кухню. Вложила в специальный отсек сущность огня, и, как только символы на “панели” печи загорелись, провела пальцем по нужным символам, словно нажимая кнопки. Верхняя часть печи вдруг приподнялась сама собой, а кирпичи, прежде лежащие горизонтально, образовали задние и боковые стенки. Такая вот своеобразная духовка.
Остаток дня, плавно и незаметно для меня перетекшего в ночь, я смешивала яйца с мукой и творогом, размешивала, разливала по формочкам, выпекала и смешивала снова.
Наконец партия булочек, дюжина буханок хлеба и несколько сырных пицц были готовы.
Ну что ж. Таким вот странным образом я положила начало поиску своего места в этом, новом для меня, мире.
13. Ни шагу без магии
Утро оказалось не самым приятным. Во-первых, пришлось встать рано, используя вместо привычного будильника на телефоне некую магическую клепсидру. Нужно было отдать Эльзе приготовленное вчера. А если учесть, что кулинарила я до середины ночи, то поспала не больше трех часов.