Ушивать платья Марты было… приятно. Нет, шитье мне не нравилось совершенно — хотя бы потому, что я исколола себе все пальцы! А делать ровные, аккуратные стежки оказалось неожиданно сложной задачей. Но сам факт того, что платья нужно было ушивать, меня воодушевлял.
Вот бы и все остальное в этом мире шло так же гладко. Но…
От размышлений меня отвлек стук в дверь. Я удивленно вскинула брови. Магдалина в гости ко мне приходила редко — чаще всего я шла к ней. То ли она была так сильно привязана к своему дому, то ли не хотела лишний раз меня беспокоить.
Отложив шитье, я направилась ко входной двери. Чуть повозившись с защелкой, отворила ее. И обомлела.
На пороге стояла очень полная женщина — иначе, простите, не скажешь. Было в ней килограмм так сто, если не больше. Но это меня поразило. У этой миловидной толстушки было удивительно знакомое лицо…
— Эльза?!
Та всхлипнула. Только сейчас я заметила и ее заплаканные глаза, и застывшее в них отчаяние.
— Могу я?..
Я засуетилась, пропуская ее.
— Конечно, проходи!
Эльза направилась в некое крохотное подобие гостиной, я — следом за ней. Памятуя об отсутствии у себя такта и умении сначала говорить, а потом уже думать, я лихорадочно размышляла, как бы помягче расспросить Эльзу, что с ней произошло.
Точнее, я, конечно, догадывалась — ответ лежал на ладони. Но хотелось знать чуть больше подробностей.
— Ты обращалась к иллюзорным чарам, — осторожно сказала я.
Эльза со всхлипом кивнула. Я принесла ей воды и она с кружкой в руках тяжело осела на старенький диван Марты. Я опустилась рядом — больше здесь сидеть было негде.
Пока Эльза пила, я вспоминала, какой она стала в результате преображения. Худющая, бледная, с выбеленными волосами — словно вытравленными пергидролем, честное слово!
Честно говоря, вся верхняя половина сейчас была куда симпатичнее прежней, иллюзорной! Миловидные черты лица, пусть и обремененного вторым подбородком, приятного оттенка волосы цвета шоколада.
С нижней частью тела было… чуть похуже и посложней.
— Чары что, оказались бракованными? — предположила я.
— Почему? — нахмурилась Эльза. — Просто их действие истекло. Ааа… Ты про то, что я и тогда не была красавицей? Так я Питерса хотела удержать! Ему нравятся очень худые девушки… А еще, чтобы у них была загадочная бледность и темные глаза…
Ну и вкус у этого Питерса.
— Это твой… мужчина?
— Уже нет, — вздохнула Эльза. Пригорюнилась, глядя в чашку, как будто желая, чтобы вместо воды там оказалось хотя бы вино. — Любила я его до одури. Как в Виденс переехал, так и влюбилась. Я и тогда, каюсь, иллюзорными чарами пользовалась… Ну а кто нет? Только формы какие-никакие себе оставила, да волосы не меняла.
— И правильно, — кивнула я.
Эльза меня не слышала.
— Он не заметил меня тогда, когда зашел в таверну. Просто взглядом скользнул и отвернулся. Зато Агату — худенькую официантку с таким, знаешь, очень светлым волосом, не пропустил! Но замужем она, так что тут не срослось. А я в тот же миг помчалась к иллюзору — был у нас тут один, заезжий, да потом в столицу к себе вернулся. В общем, новыми чарами внешность себе пришлось чуть подправить. Ну а Агату уволить.
Я вытаращила глаза. Неожиданный поворот.
— Ну а что нам, ходить похожими, как сестры? — пожала плечами Эльза. — Да и для Питерса лишний соблазн… В общем, завоевала я его. Обманом, но завоевала. А тут…
— Маги задрали цены на чары, — со знанием дела сказала я.
— Именно. А я еле концы с концами свожу — таверна моя былую популярность-то потеряла. Раньше от посетителей отбоя не было — как будто весь Виденс ко мне ходил. А сейчас все по кондитерским толпятся, а потом едят на бегу.
Я кивнула — успела это заметить. Вот только куда торопятся те, кто живут в таких городках? Да еще и в такое время?
— А таверна мне от отца осталась. Да и денег надо схоронить — вдруг придумаю с ней что. Возьму и открою свою кондитерскую, прямо в таверне! Чтобы не только булки, но и другая вкусная снедь там была!
— Хорошая мысль, — улыбнулась я.
Хотя конкуренция за сдобу в Виденсе уже была бешеной. С годами станет только хуже — любовь к сладкому, сдается мне, в большинстве людей неискоренима. Но Эльза правильно делала, что хотела перепробовать все, чтобы сохранить семейный бизнес.
— В общем, выбирать мне пришлось — между делом всей жизни и любовью.
— Ты молодец, что сделала именно такой выбор, — искренне сказала я.
— А я вот не уверена, — снова вздохнула Эльза. — Ну то есть умом-то я все понимаю, а душа рвется к нему. Но не поэтому я здесь. Жалиться всем подряд я не привыкла.
Всем подряд? Ну спасибо. А я тут сижу, выслушиваю, сочувствую…
— Прости, — смягчилась Эльза. — Баба я грубая, такту не научена — что думаю, то и говорю. А выражать свои мысли, как всякий ученый люд, не умею. В общем… Не хочу я такой быть, понимаешь? И за чарами прятаться больше не хочу… да и не потяну. Мудрят с ними что-то маги, уже через несколько дней они ослабевают! Я как посчитала, сколько отдала за них и еще отдать буду должна, так за голову схватилась!
— А… причем тут я? — осторожно подала я голос.
Эльза отставила кружку на деревянную тумбу и всем своим внушительным телом развернулась ко мне. Глаза ее блестели — уже не от слез, а от некоей внутренней решимости и… надежды?
— Я тебя когда увидела тогда, возле рыночной площади, так всю ночь не смогла уснуть. Заплачу тебе столько, сколько заплатила бы за чары, если научишь меня, как похудеть!
Ого. Неожиданно. Я на миг даже растерялась. Впрочем, я ведь сама думала о том, что пришла из мира, развитие которого опережает Астралис. Вот только я не думала, что стану светочем знаний. Да еще и с такой стороны.
Но вместе с тем… Я ведь хотела найти дело себе по душе? А похудение и правильный образ жизни — это то, что я любила. То, о чем была хорошо осведомлена, потому прочитала не только первые попавшиеся статьи в интернете, но и книги. И все, что они мне открыли, и весь своей, пусть и недолгий, но ценный опыт я могла передать Эльзе.
— И сколько ты готова мне заплатить? — осторожно спросила я.
Хотя, честно говоря, была готова согласиться на любую сумму.
— Десять золотых.
Это столько стоят сейчас иллюзорные чары?! Да я на эти деньги смогу целый месяц прожить! Теперь понятно, отчего в Виденсе поднялся такой переполох.
— По рукам, — бойко сказала я. — С завтрашнего дня и начнем. Сегодня… мне нужно подумать. Составить план питания и тренировок…
— Тренировок? — сглотнула Эльза.
— Физической активности, да. И, конечно, первое правило — никакой сдобы!
Ее решимость чуть сдулась, словно воздушный шарик, провисевший в комнате несколько дней. Тогда я решила немного ее… простимулировать.
— Давай так. Десять золотых ты отдашь мне сразу. Но… Если ты не откажешься от своей затеи, доведешь дела до конца — скажем, сбросишь вес до прежних моих форм, то я заберу эти деньги в честь оплаты. Если бросишь — будешь должна мне еще десять золотых.
— Может не помочь, — разгадав мой нехитрый план, тяжко вздохнула Эльза. — А если я таверну на тебя перепишу, если не похудею? Есть в столице, говорят, мастера сделок…
— Не слишком ли это… м-м-м… кардинально? — засомневалась я.
Я не собиралась наживаться на беде Эльзы и, уж тем более, добавлять ей новые проблемы и отбирать у нее таверну — ее дело и ее хлеб. Даже на добровольной, так сказать, основе.
— Боюсь, иначе сорвусь, — сокрушенно призналась Эльза. — Сдоба же!
— Есть у меня кое-какие мысли на этот счет, — обнадежила я. — Но это завтра!
Прощаясь друг с другом, мы обе, несмотря на все сомнения, выглядели вдохновленными. Дверь за Эльзой я закрывала с улыбкой на губах.
Боюсь загадывать, но…
Кажется, я нашла свое дело в новом мире!
18. Время перемен
Обещания помочь Эльзе мне вдруг оказалось мало. И ее история, и желание открыть свою собственную кондитерскую навело меня на одну интересную мысль.
Наверняка не она одна угодила в эту ловушку, в этот замкнутый круг. Не она одна до своего решительного (и вызывающего уважение) отказа от чар была вынуждена покупать их снова и снова.
Что, если и другие женщины Виденса попросту не знают, как похудеть иначе, кроме как замазать свою истинную внешность соблазнительной иллюзией?
Что, если мой капитальный провал с внедрением привычных мне рецептов означает лишь “ошибку позиционирования товара”? Немногое из того, с чем папа когда-то с жаром делился с мамой (тогда его дела были ей еще интересны), осело в моей голове. Да и про всякие маркетинговые штучки не знал только ленивый. Или тот, у кого никогда не было доступа в интернет.
Разумеется, я не спала всю ночь. Набрасывала план диеты и тренировок. Последние — по поступательной, от самых простых упражнений до более сложных и требующих какой-никакой физической подготовки. А с этим пока будут определенные сложности — все же лишний вес у Эльзы большеват и не все упражнения ей сейчас доступны вовсе.
Как мы и договаривались, она пришла ко мне рано утром (или поздней ночь — тут уж как посмотреть), где-то за час до рассвета и за пару — до открытия таверны.
— Так, свой план я буду говорить тебе по пути, — с порога сказала я Эльзе.
— По пути куда? — удивленно спросила она.
— К твоей новой жизни. — Я загадочно улыбнулась. — Просто идем вперед.
Эльза вздохнула.
— Я специально сказала тебе прийти в такую рань. Эльза, я могу представить, что ты сейчас чувствуешь. Но на тебя все равно будут смотреть. И обсуждать тоже будут. Но ты не можешь спрятаться в таверне на несколько месяцев, а естественным путем лишний вес быстрее не уйдет.
— Несколько месяцев, — печально повторила Эльза.
— Первые результаты будут видны уже через пару, — утешила я. — Зато, если проявишь волю и не сорвешься, эта фигура останется с тобой навсегда. Как поддерживать вес, я тоже расскажу.