— Тогда я попытаюсь сделать все, что от меня зависит, — с готовностью сказала Магдалина. — Я дам тебе знать, если добьюсь даже маломальского успеха.
— Что это за Ордалон, о котором вы говорите? — нахмурился Фалеон.
Магдалина послала мне вопросительный взгляд. Я прочитала в нем: “Ему можно доверять?” и улыбнулась.
— Фалеон — надежный друг, — заверила я.
Он удивленно посмотрел на меня и, кажется, смутился.
— Спасибо. Но… почему ты это говоришь?
— Потому что я не хочу, чтобы по Виденсу поползли слухи обо мне, — твердо сказала Магдалина. — Не хочу к себе излишнего внимания. Дело в том, что я — не из этого мира. Я прибыла сюда через портал из мира под названием Ордалон.
Фалеон ахнул. Магдалина снова послала мне взгляд. Я кивнула.
— Алана прибыла с Земли, но другим путем, через заклинание и зеркало.
Эльф переводил ошарашенный взгляд с меня на Магдалину, и на последней он и задержался.
— Невероятно! Ты можешь рассказать мне, что представляет собой другой мир? — восторженно спросил он, опускаясь на диван рядом со мной, но во все глаза глядя на вещунью.
И неважно, что я тоже — иномирянка. Ровно с тем же успехом я могла бы быть невидимкой.
Я с усмешкой покачала головой. Взглянув на свои записи, поднялась.
Магдалина с вновь порозовевшими щеками рассказывала Фалеону уже известную мне историю. В коридор я вышла никем не замеченная — эти двое были так поглощены беседой и друг другом, будто я в этом доме и не появлялась.
Впрочем, я не имела ничего против. Должна же быть личная жизнь хоть у кого-то из моего окружения, раз у меня она отсутствует как вид?
Но если путь к сердцу большинства мужчин лежит через желудок (Марта не даст соврать), то ключик к сердцу одного моего знакомого (или, во всяком случае, способ привлечь особое его внимание), находился сейчас в руках Магдалины.
Ну а пока она исследует собственный разум, чтобы вернуться к прежней жизни, я буду делать все, чтобы найти свое место в новой.
20. Элиас Вардо
От Магдалины я направилась домой и сразу же — к коммуникатору. Признаться, я была приятно взволнована. Ведь мне предстояло поговорить с самим “ученым магом” Элиасом Вардо.
Он снова был один, и снова сидел за столом напротив зеркала. Что приятно — последнее он не убирал и не занавешивал. Впрочем, ворваться к нему, наверное, могла не только я… Или только я из его собеседников (невольных с его стороны) обладала подобным нахальством? А другие, вынужденные вести все эти светские и этикетные игры, предварительно посылали какой-нибудь запрос? Бедолаги. Жалко их.
— Глубокоуважаемый господин маг… — вкрадчиво начала я.
Элиас не смотрел на зеркало, однако даже не вздрогнул, когда в тишине, нарушаемом лишь скрипом пера в его руках, прозвучал мой голос. Вот это выдержка! А может, он и впрямь научился предугадывать мое появление?
Я хихикнула. Тут и до истинной пары недалеко.
— Что вам нужно, Алана? — осведомился Элиас, не отрываясь от своих чрезвычайно важных бумаг.
— Что это сразу нужно? — возмутилась было я.
А потом вспомнила, что и впрямь нагрянула к нему с просьбой. Но можно было бы и повежливее! В конце концов, я не беспокоила его уже целых две недели!
И, честно говоря, ужасно соскучилась.
Да, по этому вот холодному приему, по усмешкам и бесстрастному тону. Мазохизм какой-то!
— Ну да, нужно. Есть ма-а-ахонькая такая просьба. Точнее, вопрос.
— Алана, я очень занят.
С тяжелым вздохом Элиас оторвал голову от бумаг… Да так и застыл. На лице его отразилось удивление, смывшее всю бесстрастность. И… восхищение.
Надо сказать, к разговору с королевским магом я подготовилась. На вырученные от наставничества для Эльзы деньги купила прекрасное в своей лаконичной элегантности изумрудное платье. Оно облегало в нужных местах, выгодно подчеркивая достоинства и скрадывая немногие, но все еще имеющиеся недостатки фигуры.
На похудевшем лице четче обозначились скулы, и даже глаза как будто стали больше — им уже не мешали щеки. Свой вклад в мою красоту внесли и “народные средства”.
Скраб из соли и масла я использовала раз в неделю, маски на основе меда и лимона — каждый день. После умывания овсянкой вместо тоника использовала отвар ромашки. Алоэ для увлажнения втирала каждое утро, сметану (она оставляла жирный блеск) — на ночь, вместо крема.
Лицо посвежело, кожа посветлела и засияла, позволяя выглядеть ухоженнее и моложе. Пусть не оставшиеся в прошлом двадцать пять лет, но холеные тридцать, не больше.
Заключительным аккордом я распустила медно-рыжие волосы по плечам.
Все приготовления стоили восхищения в глазах Элиаса. Даже если длилось оно ровно секунду.
— Вы… изменились.
— Приятно, что вы заметили, — мурлыкнула я, бесстыдно наслаждаясь его вниманием.
И если невозмутимое выражение лица Элиас вернул себе почти мгновенно, то над своим взглядом он, похоже, был не властен. Тот так и скользил по моей новой фигуре, отмечая каждый изгиб. Благодаря конституции тела Марты и моим собственным усилиям эти манящие, соблазнительные изгибы остались… просто уменьшились в масштабе.
Нет, серьезно, все усилия того стоили. Ведь Элиас Вардо, королевский маг, непробиваемый и бесстрастный, не мог оторвать от меня глаз.
— Надеюсь, вы…
— Я не обращалась к иллюзору, — вспыхнула я.
Элиас чуть приподнял бровь. Я уже начала различать оттенки этого жеста в его исполнении. Чаще всего это был скепсис, но сейчас — скорее уважительное удивление.
Во всяком случае, мне хотелось так думать.
— На самом деле, я это знаю, — вдруг неохотно сказал он.
— Что, простите? — опешила я.
Элиас поднялся из-за стола, бросив неприязненный взгляд на кипу ожидающих его бумаг. Кажется, он был не против отвлечься. А я была не против стать для него отвлечением.
А лучше — страстным увлечением…
Но ладно, до этого мы еще дойдем. Москва не сразу строилась.
Обогнув стол, Элиас подошел ближе к зеркалу… чтобы оказаться ближе ко мне. Впервые с самого начала нашего знакомства, когда мне показалось, что он сейчас выскочит оттуда, словно спикировавший вниз хищный коршун!
— Я обладаю особым магическим зрением, способным проникать через чары, — сказал Элиас. — Оно доступно далеко не всем магам — лишь сильнейшим из них.
Скромняга.
Зато этот его особый магический взгляд продолжал исследовать мое тело. Пусть наглядится… чтобы потом вспоминать меня снова и снова.
Я, может, для него и заноза — вечно беспокоящая и отвлекающая его в самый неподходящий момент… Но если он однажды не сможет выкинуть из головы мысли обо мне, я, пожалуй, буду совсем не против.
— То есть вы видите людей такими, какими они есть?
— И наложенные на них чары тоже. Получается такая раздвоенная картинка, не очень приятная ни для взгляда, ни для разума. А если учесть, как много жительниц Гилдиара прибегают к иллюзорным чарам… Может, поэтому я не слишком люблю находиться среди людей.
Элиас поморщился. Даже не обладая особым зрением, я видела, как он мысленно корит себя за откровенность. Но я, конечно, была ей только рада.
Вдруг подумалось, что королевский маг на самом деле очень одинок. Он не выходит “в народ” и беседует исключительно с важными персонами и влиятельными людьми Далатеи, включая его короля. Вряд ли кто-то из них смог стать для Элиаса настоящим другом. А после потери возлюбленной он, быть может, и вовсе никого к себе не подпускает.
Повисла тишина. Развеять возникшую неловкость между нами я могла лишь единственным способом, который знала — своими сомнительными шуточками и неумелым кокетством.
— Значит, вам на меня приятно смотреть? — невинным голоском осведомилась я.
Элиас на миг растерялся. На поставленные вопросы ведь надо отвечать, верно? А как тут ответишь? Скажешь “да” — выйдет невольный комплимент, что господин маг, вероятно, никак не мог себе позволить. Скажешь “нет” — оскорбление.
— Вы что-то хотели? — невозмутимо обронил он. — Меня ждут дела.
Ага, ответил он. Разбежалась и прыгнула.
Я фыркнула, но настаивать не стала.
— Вообще-то то, с чем я пришла к вам сегодня, и в ваших интересах тоже.
— Вы снова случайно обнаружили — или создали — какой-нибудь Разлом? — с едкой иронией, тщательно запрятанной в слоях равнодушия и прохладцы, предположил Элиас.
Я фыркнула. И за кого он меня принимает? Я могу только служить приманкой для тварей Разлома. И всего-то.
— А кстати, отчего появляются Разломы?
— Они — результат масштабного всплеска темной энергии. В местах, где появился Разлом, вероятнее всего проводили темные, запрещенные ритуалы. А некоторые маги-отступники и вовсе намеренно пытался создать Разлом — чтобы вытянуть оттуда демоническую энергию, которой они подпитывают собственные чары.
— Ужас какой, — с осуждением проговорила я.
— Думаете? — усмехнулся Элиас.
Я подавила желание закатить глаза. Сосредоточься, Алана, ты пришла сюда по делу. А не для того, чтобы сетовать на этого совершенно невозможного и невыносимого, но ужасно привлекательного мага.
Я попыталась найти в его чертах что-то, что меня оттолкнет — просто чтобы привести себя в чувство и чуть развеять окружающий его мрачноватый, но все же шарм. Слишком безупречную для мужчины с густой шевелюрой прическу можно считать? И это в мире, где нет геля для волос? Он что, прибегает к какому-то магическому читерству? Заговаривает зачесанную назад светлую копну, чтобы лежала волосок к волоску?
Нос у него очень прямой, широкая челюсть и красиво очерченные скулы… Так, я недостатки ищу или достоинства?!
Взгляд, конечно, подкачал — утомленный и недружелюбный. Но это сейчас. Я же знаю, что он может смотреть совсем иначе…
— Алана?
Я поморгала. Называется, привела себя в чувство. Да так, что совершенно непростительным образом отвлеклась. Я ведь пришла сюда по очень серьезному делу!
— Вы, как Верховный маг, когда-нибудь имели дело с магическими порталами? Трансгрессия? Аппарация? Телепортация? Мгновенное перемещение?