— Только смерть подарит мне понимание.
— Не смерть, — сказал я, читая лицо умирающей девушки. — Существо, личность…Аматэрасу.
Солнцеликая богиня призовет душу Мины в свои золотые чертоги. Ее проведут мимо тысяч сверкающих залов. Ласковые руки Всеправительницы прижмут девушку к дрожащей от рыдания груди. «Это ужасно, — будет плакать самая прекрасная женщина, которую Мине доводилось когда-либо видеть — Ужасно!»
Мина спросит: «Что? Что опечалило тебя, Царица Неба?».
На нее посмотрят с горечью и сочувствием: «То, что ты совершила, дитя!»
И Мине покажут всю ее жизнь. С самого рождения. Нежные объятия отца, поцелуи матери, игры со сверстниками — детьми других членов клана. Ясли, школа, наконец Хенси Аматро — переломный момент во всей ее жизни. Как черта, разделяющая мир верности, долга, веселья и мир крови, смерти, войны. Мина видела, как Хенси опутал ее сознание словами, без труда подчинил своим целям. Сделал из нее бездушного робота. Пультом управления для этой машины стал голос Хенси, а питающей энергией — поцелуи его губ. То же самое он сотворил не только с ней: Юкари, Ицука, многие и многие другие оказались не сильнее Мины. Каждую Хенси подчинял, каждую изменял до неузнаваемости. Каждую трахал.
На отмотке своей прошлой жизни Мина обучится у Хенси атакующим приемам, станет его разящим мечом. Руки Мины обагрятся кровью любящего отца и друзей из детства. И ни разу она не пожалеет. Голос, проклятый голос Хенси предупредит любые ее сомнения, перенаправит течение ее мыслей с невыгодного для него пути. Паутина лжи спеленает ее мозг, окутает сердце.
Глядя на свирепствующую себя, Мина упадет на бархатный ковер, устилающий пол небесного чертога. И она спросит: «Ради чего они все умерли?» Перед глазами девушки промелькнут картины. Токио в огне, имения магов, превращенные в склепы, и молодой человек в костюме «тройка», сидящий на троне.
Мечта, все ради мечты чудовищного изворотливого ума.
Аматэрасу со слезами в глазах посмотрит на распластанную у ее ног девушку: «Прошу тебя. Останови этого монстра! Вернись назад, исправь свою судьбу».
Мина лишь покачала головой: «Даже если это возможно, не выйдет. Он видит души. Он узнает мое намерение, только мельком взглянув на меня».
И тогда богиня протянет руки и поднимет свою новую жрицу с колен: «Не увидит, с моим благословением не сможет. По крайне мере, не сразу».
Рассказ Мины резко прервался. Последние слова выходили из нее с трудом, посередине предложений ее два раза рвало. Я вытирал бледное лицо умирающей и слушал.
Наконец легкие девушки расстались с последним вздохом, глаза невидяще уставились на меня. Я продолжал гладить ее волосы, размышляя.
Золотые чертоги, тысяча залов, сияющая богиня.… Все очень смахивает на наркотические галлюцинации. Но что более важно, — я оглядел заросли у дороги, — сколько еще регрессоров отправили по мою душу.
Глава 21
Тэмми Кигуми молча глядел по очереди на удочеренных девушек. Юкари и Аяно сжимались под его взглядом, как рыбы фугу, выпускающие воздух. Побарабанив пальцами по столу, глава магического клана пробасил на весь кабинет:
— Десять наших людей погибли, и мы даже не знаем, чьих это рук дело?
— Да, дядя, — опустила голову красноволосая девушка, оправдываясь за себя и сестру. — Юкари не знала, кто ее преследовал, попросила помощи у меня, а я попросила Эрзе…
— Кезуе говорит: убийца маг, — Тэмми прервал сбивчивые объяснения своей наследницы. Суровое лицо повернулось ко второй девушке. — Или демон. Кто же, Юкари?
Школьница убрала волосы с глаз. Она всегда немного тушевалась перед дядей, потому что не общалась с ним так плотно и часто, как Аяно. Но сейчас от ее храбрости и ума зависела жизнь Хенси, и она лучше язык себе откусит, чем отдаст любимого на растерзание его собственному отцу.
— Не знаю, дядя. Когда мы его поймали, он не проявил ни техник, ни магии. В доме же он неожиданно ударил меня со спины, и я потеряла сознание….
— Почему в доме пощадили только тебя?
Юкари вспомнила слова Хенси: «Теперь моя любовь сияет?». Столько озарений в тот миг. Столько благоговейного трепета.
Воспоминание придало ей сил выдержать грозный взгляд дяди.
— Возможно, мерзавец хотел позабавиться со мной позже, — она побледнела и ощутила, как Аяно взяла ее за руку, — но кто-то его спугнул.
— Твоя одноклассница, которую он убил возле дороги неподалеку? — предположил дядя.
— Я не знаю, как Мина оказалась там, — пробормотала Юкари. — Мы с ней никогда близко не общались.
Тэмми поморщился. С кланом погибшей девушки ему пришлось иметь очень неприятный разговор. Немудрено: отца этой Мины поразило страшное горе. Труп любимой дочери лежал на землях Кигуми, и их маги не могли сказать, кто убийца. Потому что якобы сами не знали. Если бы не советники бедняги, тот бы точно развязал самоубийственную войну против Тэмми. В этот раз обошлось, но врагов у Кигуми прибавилось.
— В сражении в парке ты участвовала?
— Нет, дядя. Меня там не было. Мы с Кензу в это время везли за город моего преследователя. А Эрзе погнался за его соучастниками.
— Значит, кто убил Эрзе и его людей, ты не знаешь? И кто попутно сжег парк тоже?
— Нет, дядя.
— Когда ты пленила сталкера, почему не прочитала Напев истинного зрения?
— Не подумала… — Юкари поджала нижнюю губу. Аяно подозрительно посмотрела на сестру, но промолчала.
— Ты осознаешь ответственность? — Тэмми наклонился через стол. — Если бы ты сразу опознала, что сталкер демон или маг, те трое бы сейчас дышали.
Юкари вздрогнула. Ее вина в смерти всех десяти человек неоспорима. Более того, в то время как Хенси рубил Кензу и его сослуживцев, она мирно спала на диване. Пока ее дом детства превращался в кровавое побоище, она плавала в головокружительных грезах. А после пробуждения ее ждал вид неподвижных тел на крыльце и плавающих в крови бычков… Никогда Юкари не испытывала столько стыда, никогда не ощущала себя столь никчемной и вредоносной. И в то же время любимой. Бремя вины вместе с болезненной истомой в груди.
— Осознаю. И я готова понести наказание.
— Аяно, выйди, — велел глава.
И девушка, тряхнув красной гривой, поплелась прочь из кабинета. Медленно, с тревогой оглядываясь на сестру, но не смея перечить дяде. Наконец хлопнула за ее спиной дверь, и Тэмми разом утратил всю суровость. Устало провел ладонью по лицу. Страшные глаза словно поблекли, исчез грозный блеск.
— Кезуя допросит тебя, — произнес Тэмми. — Я не имею права отказать своему главе безопасности в таком вопросе. Погибли его подчиненные…
Пауза длиною в вечность. Юкари вся напряглась, она слышала, что Кэнма Кезуя способен внушать страх не хуже высокоуровневого асура. Во время разговора с ним люди выжимались досуха — до последней слезы, до последней капли пота.
— Твои ответы никуда не годятся, — сказал Тэмми. — Тебя нужно подготовить, иначе Кезуя вызнает личность нашего демона-мага в первую же минуту. Это не страшно, но если проведешь его — проведешь кого угодно. Хорошая проверка твоей легенды.
У Юкари мигом вспотели подмышки.
— …дядя? — жалко проблеяла она.
Тэмми сокрушенно покачал головой.
— Дурочка, чего ты хотела добиться, схватив его? Теперь он инкуб, с этим ничего не поделать. Небесный император свидетель: я всегда хотел, чтобы он нашел свой путь! — произнес он, уперев взгляд в крошечные листья бонсая на полке. — Но даже представить не мог, что его потянет к демонам. Да еще к инкубам! Думал, станет каким-нибудь мультипликатором или там мангу свою любимую научится рисовать. Словом, из магов спустится до простого достойного. А оно вон как сложилось, — Тэмми перевел взгляд на девушку. — Юкари, ты бросила глупую затею? Понимаешь вообще, что чуть не натворила? Еще бы немного и дошло б до войны с демонами, с этими Нога. Хенси — для них как золотоносная утка. Не знаю, где он научился торговле ценными бумагами, но мне докладывали о резко выросшем достатке этого клана.
— Больше не посмею его трогать, дядя, — пробормотала Юкари с пунцовым лицом. Не было смысла скрывать. Конечно, Тэмми сразу понял, что она кого-то выгораживает. А тут и о Хенси догадаться несложно, учитывая, что освободившийся пленник только ее одну не убил. Да еще этот парк, где сестры с Хенси часто проводили время в детстве. Аяно, поди, то же самое подозревает.
Только истинная причина похищения никому даже в голову не придет. Подумают, что глупая влюбленная Юкари пыталась убедить Хенси вернуться в клан Кигуми. Которому он ни к черту не нужен.
— Так, — почесал бороду Тэмми. — Сейчас переработаем твою версию. Запоминай.
— Да, дядя, — девушка покорно опустила пушистые ресницы.
«Добрался ли Хенси до дома? — волновалась она при этом. — Голый, босой, раненый… все ли с ним хорошо?»
Ее пятки чесались, требовалась вся выдержка, чтобы немедленно не броситься искать Хенси.
На своем горбу я дотащил Киру до трассы. Из стоявшей на обочине машины сразу выскочил Гаунг. Здоровый китаец забрал вампира, да еще и меня под руку повел. Чувствовал я себя, правда, не очень. Требовались перевязки, сон, еда. Второе пришло сразу, как только залез в салон.
Очнулся уже дома, помытый, перебинтованный. Лежал почему-то в комнате Сакуры, в ее розовой шелковой постели, сама сестра возилась тут же, меняя очередную повязку на одном из высоковольтных поцелуев Юкари. Дымящаяся миска супа рядом на тумбочке вызвала бурное слюновыделение.
Сразу обрушился всплеск эмоций. Сначала Сакура целовала меня, обнимала, на радостях даже попыталась оседлать мой таз, моментально стянув с себя трусики, но тут ее пришлось обломать и согнать с себя шлепком. Мягко говоря, я был не в настроении одаривать кого-то ци. Вот сам бы да, не прочь полакомиться чужой энергией. Но в районе инкубов попробуй найди человеческую девушку для подзарядки. Нет, такое удовольствие здесь в дефиците.
Потом пошли укоры. Сакура уперла руки в бока и потребовала объяснений. Мол, зачем я ее кувыркал в постели до Обвинителя, если с собой на такие опасные походы «в гости к другу» не беру. Просто тут не отмахнешься, поэтому пообещал положа руку на средце, что такие промахи больше не совершу. Да-да, моя сногсшибательная валькирия, в следующий раз обязательно ты со мной, надерешь зад паршивцам. Этим уже не получится, эти уже переродились в новых жизнях, но новым мерзавцам несдобровать. Замочим гадов.