– Опять что-то приснилось? – спросила Валка, напомнив мне о святой Екатерине, точно так же просыпавшейся рядом с Богом-Императором.
«Может, и Валка когда-нибудь напишет обо мне книгу», – подумал я.
Она села, голая, как и я, обернув вокруг талии покрывало.
– Нет, – помотал я головой. – Нет, ничего.
– Ты стал совсем неразговорчивым, – заметила она, положив татуированную руку мне на плечо. – Ложись.
Я прижал палец к губам, напрягая слух. Во сне я что-то услышал, вне всякого сомнения. Смахнув руку Валки, я слез с кровати, шаркнув ногами по маленькому коврику у скамьи, где лежала моя одежда.
«Бах!»
Наполовину натянутые штаны едва не свалились с меня от резкого звука, и я замер во мраке. Светящиеся глаза Валки встретились с моими.
Мы легко могли узнать на слух выстрел из плазмомета.
– Не выходи! – сказал я, натягивая тунику.
Раздался крик, но слов я не разобрал.
Валка в кои-то веки не стала возражать. Я запрыгнул в свои свободные сапоги и быстро застегнул их на икрах. По пути к двери я схватил пояс-щит и надел его, услышав, как кинжал лязгнул о пистолет.
На палубе раздался еще один выстрел, и я кулаком стукнул по дверной панели, одновременно включив щит.
– Адриан, постой!
Валка вскочила с кровати, но я уже успел шагнуть в коридор и нажать кнопку закрытия двери.
У меня не было меча.
Пришлось достать скромный пистолет – легкий фазовый дисраптор, которыми обычно пользовались офицеры. Я был правшой, но пистолет держал в левой руке, а в правую взял кинжал.
Каюта Лориана была через две от нас, справа. Держа на мушке отрезок коридора у единственной корабельной лестницы, я приблизился и набрал код на замке. Дверь отъехала в карман в стене.
Лориана не было.
На душе стало черно, пока я обыскивал узкую каюту и смятую постель в поисках маленького офицера.
«Наверное, остался в лагере», – убеждал я себя.
Лориан нередко задерживался, чтобы выпить и поиграть с другими младшими офицерами, а время от времени посещал медику и оставался там на ночь, чтобы провести необходимые при его состоянии процедуры.
«Точно, он в лагере».
Снизу снова раздался крик, и я торопливо подбежал к лестнице.
По ступенькам вверх выскочил человек в красно-белых легионерских доспехах и врезался мне в живот. В суматохе раздался выстрел, отразившись от моего щита. В сухом воздухе затрещала плазма. Мы с незнакомцем ударились о переборку напротив выхода и покатились на пол. Бронированная рука надавила на горло, заставив откинуть голову, а под ребра врезалось колено, и я едва не задохнулся.
Нападавший оседлал меня, прижав коленом правую руку. Я не мог поднять кинжал; оставалось лишь выстрелить незнакомцу под мышку. Но заряд дисраптора не смог пробить термальную прокладку под белой керамической броней.
Нужно было действовать быстро, не обдумывая, кто он и кто его послал. Зачем его послали, было очевидно. Я мельком отметил потрясающую работу доктора Элькана, ведь мое плечо не болело, даже когда незнакомец навалился на него всем весом. Он молчал, лишь его дыхание слышалось из-под безликого шлема в считаных дюймах от моего лица. Мы боролись, тяжело дыша.
К моему лицу приблизился плазмомет противника.
Бах!
Рядом с головой обожгло металл, воздух закипел, и я испугался, что загорятся волосы. Выстрелил в ответ, но сразу выбросил пистолет, который не мог нанести урона бронированному противнику, закрытому энергощитом. Вместо этого я схватил руку с плазмометом и дернул. Новый выстрел ушел налево от меня, заставив металлический пол раскалиться до вишнево-красного цвета.
Голова в шлеме резко опустилась, и лишь благодаря удаче и отточенным рефлексам я успел подтянуть вверх ссутуленные плечи. Удар, непременно сломавший бы мне нос, пришелся в лоб, и я со звоном в ушах отпрянул. Голова закружилась и заболела от ушиба.
Выругавшись, я попытался собраться с силами и заглянуть туда, куда не видит человеческий глаз, найти способ выпутаться из этой ситуации и выбрать его. Видение не приходило; они вообще не являлись мне с тех пор, как другой Адриан вложил в мою руку меч.
Моя левая рука ослабевала. Черная Земля, ну и силен же был мой противник! А я за последнее время растерял силу. Несмотря на длительные спарринги с Оливой, многолетние упражнения и тренировки… мне все равно не хватало сил в схватке один на один.
Ко мне опять подослали убийцу. Одинокого стрелка под покровом ночи. Не слишком изощренно по сравнению с хитроумно подстроенной дуэлью с Иршаном и заминированным шаттлом. Но изощренность тут и не требовалась.
Плазмомет мерзавца неумолимо приближался. С каждым ударом сердца моя рука слабела… а видение все не приходило.
В конце коридора Валка колотила в дверь, ругая меня на нордейском, пантайском и всех прочих языках Демархии. Я это заслужил. Не стоило пытаться защитить ее. Сейчас она могла бы спасти меня.
Я вспомнил про кинжал. Убийца продолжал давить мне на плечо, сминая бицепс коленом. Я боролся с противником левой рукой, а правая ниже локтя оставалась свободна, и в ней по-прежнему находился длинный кинжал, привезенный с Фессы.
Я ударил им в бок убийцы. Почувствовал, как острие царапнуло по броне, соскользнув в незащищенную щель под поясом. Убийца зашипел от боли; хлынула горячая кровь. Я отчаянно вытянул левую руку, пользуясь моментом, чтобы как можно дальше оттолкнуть плазмомет. Если бы мне удалось разорвать дистанцию, то его оружие оказалось бы бесполезным против щита. Не вынимая кинжала, я ударил мерзавца коленом между ног.
Он застонал, и мне удалось его отпихнуть. Запахло озоном, и заряд перегретой плазмы вскипятил воздух в считаных миллиметрах от моего щита. Я выругался. Убийца снова бросился на меня, и мы скатились на один уровень вниз по ступенькам извилистой лестницы «Ашкелона». У меня перехватило дыхание, голова ударилась о пол. Убийца перекатился через меня и свалился еще на уровень ниже, в центральный трюм. Вызванный кровопотерей всплеск адреналина подгонял его, и он вскочил быстрее меня.
При падении он выронил плазмомет, оставил его где-то на лестнице. Стрелять было нечем.
Тогда он развернулся и побежал.
Кем бы он ни был, он ожидал застигнуть жертву спящей – убить меня и мою женщину. Сопротивления он не ожидал, как и кинжала в боку. Я услышал его шаги внизу на лестнице и заставил себя подняться и задышать.
Кровь была на ступеньках и на полу нижнего уровня. Дверь трюма была распахнута, внутри стоял холод. Несмотря на стук в висках, я добрался до двери и увидел на пороге тело.
Я сразу не понял, кто это – Лукас, Пол или Сев, – и не стал проверять и задерживаться на поиски двух остальных. Я не сомневался, что убийца не один из них. За прошедшие недели я хорошо запомнил своих охранников и узнал бы любого даже в броне. Прочие детали в тот момент не имели значения.
Мне нужно было догнать врага.
Он добрался до рампы и спрыгнул на грязный снег. Даже с большого расстояния я заметил, что окно в маленькой караулке было разбито. Двое часовых лежали внутри, распластавшись на консоли. Двое. Значит, оставалось еще двое из пяти.
– Стоять! – крикнул я убегающему человеку, прижавшему руку к ране на боку. – Убийца!
Он лишь быстрее припустил вперед.
В столь поздний час улица была пустынна. Мы находились на отшибе, далеко от императора и особо важных лордов, в нескольких милях как от развалин Ротсмура, так и от новостроек Бенну. Никого не волновали возможные наземные нападения и убийства под покровом темноты.
– Убийство! – продолжал кричать я, пробираясь по сугробам за удаляющимся наемником.
– Лорд Марло! – раздался справа голос; это был триастр Пол. – Кто-то разбил прожекторы и разрезал сетку в заборе. Сев погнался за ними! Лукас остался сторожить вход.
Он увидел, что я в крови и одет не по погоде.
– Что случилось?
– Лукас мертв! – ответил я на ходу. – Убийца уходит! За мной!
К его чести, триастр не мешкая побежал рядом. Даже без прожектора кровь на снегу была хорошо видна. Но стоило нам достичь улицы, как она потерялась в грязном месиве.
Убийца скрылся из вида. Я потерял драгоценные секунды, когда отвлекся на Пола. От ворот мерзавец мог двинуться как направо, так и налево и затем свернуть за площадку «Ашкелона».
– Налево! – скомандовал я, а сам повернул направо, не обращая внимания на мороз и лишь радуясь, что снег прекратился.
На углу забора, окружавшего «Ашкелон», я посмотрел по сторонам. Заметив движение, я пересек улицу и поспешил налево, по-прежнему сжимая окровавленный кинжал.
Из-за угла навстречу мне выскочил красно-белый легионер с энергокопьем наперевес. Я поднял кинжал и наставил на него.
Он вздрогнул, перехватывая оружие, и крикнул:
– Бросьте нож! Не двигаться!
Это был другой человек.
Он не был ранен.
Я не выпустил кинжал.
– Убийство! – воскликнул я, но это мне ничем не помогло. – Мои охранники убиты.
– Повторяю, бросьте нож! – крикнул перепуганный патрульный.
Я выронил нож и поднял окровавленные руки.
– Я лорд Адриан Марло, Королевский викторианский орден. На мой корабль проник неизвестный и убил стражу. Он был в доспехах легионера! Это его кровь!
Услышав мое имя, солдат, вероятно, узнал меня и опустил оружие.
– Куда он убежал?
– Очевидно, не сюда.
Я нагнулся за кинжалом, отвернулся и выругался так яростно, что слова эхом разнеслись в ночи среди кораблей. Появились зеваки. Кругом загорались огни, из люков огороженных, как «Ашкелон», кораблей выбирались бронированные солдаты и люди в черных туниках.
– Дайте тревогу! – приказал я. – Проинформируйте «Лучезарный рассвет». Пусть Разведывательная служба займется расследованием.
Когда я вернулся к разбитой караулке, там меня дожидался Пол.
– Ну что? – спросил я.
Триастр покачал головой в шлеме:
– Хитрец уходил по грязи. Простите.
– Ты сделал все возможное, Пал, – ответил я и тут же зажмурился, осознав оговорку. – Пол.