– Она сбежала.
– У нее есть сторонники, – сказала Кейтлин, не давая Бенедику ответить. – Все под кон…
– Не лги мне. Отец, не обращайся со мной как с ребенком.
– Да, – ответил Бенедик. – Она сбежала. И нет, я не думаю, что она сможет долго от нас прятаться.
Ей показалось, что он говорит правду – ну или если лжет, то совсем немного. Но встревоженный взгляд, который он бросил на Кейтлин, подсказал Риан, что он тоже не вполне честен.
– Главный инженер, тебе нужно остаться здесь? – спросила Риан.
Кейтлин развела руками.
– Я не единственный инженер. А Персеваль – моя дочь.
Вдали зазвенела сигнализация. Затем еще одна. Риан подумала про караван воскрешенных, про Оливера, которого вели по улицам на поводке.
Она поняла, что у Арианрод не горстка сторонников, а гораздо больше.
Риан уставилась на Самаэля, а затем на Бенедика. Ее руки мерзли в броне.
– Отец, а может, ты останешься? Ты, Кейт и Тристен. А мы с Самаэлем отправимся за Персеваль.
Бенедик открыл рот. Она подняла руку.
– Справимся ли мы вдвоем с Прахом?
– С Прахом я справлюсь, – сказал Самаэль. – А если нас будет немного и мы будем действовать скрытно, то наши шансы добраться до нее живыми даже повысятся.
– Верно, – сказала Риан. – Значит, решено. Инженеры и тактики нужны здесь.
– Без меня у вас не будет транспорта, – возразила Кейтлин.
– А без меня вы не поймете, куда идти, – рассмеялась Риан. – Кейт… – Она пожала плечами, и керамические пластины щелкнули. – Я знаю, что ты этого хочешь.
Кейтлин, как всегда смелая, открыла шлем и сдвинула с лица щиток.
– Там будет война, – сказала она.
– Знаю, – ответила Риан. – Но война будет и здесь, верно?
Прежде чем кто-то из них успел ответить, Риан услышала шум крыльев. Она автоматически повернулась, закрывая одной рукой лицо. Броня плавно сместилась, быстрее, чем это сделала бы сама Риан – настолько, что поначалу Риан попыталась сопротивляться и больно ударилась о стенки доспеха.
– Ой! – пискнула она, когда на ее предплечье сел Гэвин.
– Да ну брось. Эту штуку я могу прожечь, а ущипнуть – нет. – Он перепрыгнул на ее плечо и аккуратно устроился на скользком наплечнике. – Мэллори хотел бы поговорить с тобой, прежде чем ты уйдешь.
Риан сжала губы; ей было все равно, увидит он ее гримасу, или нет. Она бы не удивилась, узнав о том, что сама каким-то образом вызвала василиска, порадовавшись его отсутствию.
– Минутку, – ответила Риан и искоса посмотрела на Бенедика. Он протянул руку, словно мешая ей выйти вперед, и она шагнула в сторону от него.
– Всю жизнь я сама о себе заботилась, – сказала она, отводя взгляд. – То, что теперь ты решил стать моим отцом, ничего не меняет. Если мы не вернемся, это повлияет только на то, какой ангел окажется во главе. А если вы потерпите поражение здесь…
…миру конец.
Губы Бенедика под щитком шлема превратились в узкую линию. А затем он кивнул и сделал шаг назад.
– Тристен, – сказал он.
Тристен, который до этого молчал, облизнул губы. Он положил руку на плечо Риан, и Бенедик, похоже, обиделся на то, что она не отстранилась.
– Не бойся, – сказал Тристен. – Риан, один из нас пойдет с вами.
– Ладно, – сказала она и снова решила – не думать о том, можно ли ему доверять. А затем она повернулась к Бенедику и сказала: – Когда мы вернемся, я рассчитываю, что ты расскажешь мне про мою мать.
– Когда вы вернетесь, я рассчитываю так и сделать, – ответил он.
Затем к ней подошла Кейтлин и, не перегораживая ей путь, потянулась к ней. В руках она держала свой антимеч в ножнах. Риан посмотрела на него.
– Это «Милосердие», – сказала Кейтлин. – Возьми его.
– Он понадобится тебе, – возразила Риан.
– И тебе тоже, – улыбнулась Кейтлин.
Риан сглотнула комок и подождала, надеясь, что Кейтлин опустит взгляд. Поняв, что этого не произойдет, Риан медленно протянула руку и сжала черную рукоять антимеча.
– Спасибо. – Она прицепила его к застежке на броне и повернула голову внутри шлема, чтобы посмотреть в глаза Гэвина. – А где Мэллори?
Самаэль шагнул вперед, но Риан подняла руку и навела палец на грудь ангела:
– Тебя не приглашали.
Мэллори сидел на скамейке в углу тихого двора, подняв колени и положив подбородок на переплетенные пальцы. Когда Риан подошла, некромант встал и, несмотря на то что ему мешали доспехи, потянулся к ней. Риан позволила себя обнять, но быстро отступила. Гэвин, внезапно оказавшийся в промежутке между их плечами, удивленно замахал крыльями, но все-таки сумел завершить прыжок.
– Ну что, – сказала Риан. – Я пришла.
– Ты злишься, – сказал Мэллори. – Пожалуйста, открой шлем.
Одним прикосновением к панели управления Риан отодвинула щиток и маску в сторону. Затем она сделала глубокий вдох и постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, но уголок ее рта продолжал дергаться.
– Зачем мне злиться?
– Из-за Самаэля.
– Ой, а почему я должна злиться из-за него? – Риан показалось, что в ее голосе ровно столько сарказма, сколько нужно, однако к нему примешивалась боль, а она не хотела давать Мэллори такое преимущество. – Он сказал мне, что находится в сливе. Она все еще у меня. Я благодарна ему.
Улыбка на лице Мэллори сменилась выражением, которое Риан могла назвать лишь «загадочным».
– Ангелы не всегда говорят всю правду.
– Серьезно? – У Риан болезненно сжалось горло. Почему всегда все так сложно? – А что же он мог утаить?
Некромант поморщился, а затем он коснулся запястья Риан, хотя из-за доспехов она этого не почувствовала.
– Что он тебе сказал?
– Что это программа. Вирус. Что он может удалить из Персеваль агентов Праха. И заменить их агентами Самаэля, да? Он так не сказал, но я предположила…
– Нет, – ответил Мэллори. – Это нечто большее. Слива – ангельское семя, запасная копия Самаэля. Такая же, как персик с героем Ынгом. И если Прах его съест…
– Он не умрет.
– Его фрагмент не умрет, – возразил Мэллори. – Небольшой осколок, совсем не такой, как целое. Но этот фрагмент знает все о том, как сражаться с Прахом.
Риан резко остановилась; обдумывая слова Мэллори, она почувствовала, как у нее заболела голова – ровно посередине лба.
– Он рассчитывает проиграть. Он рассчитывает, что умрет.
– О, милая, – вздохнул Мэллори. – Мы все на это рассчитываем.
Хотя Риан и жалела героя Ынга, но она снова поблагодарила судьбу за то, что он рядом. Его тихая решимость поддержала ее, дала ей точку опоры, особенно когда Риан вспомнила, с какой неохотой он вернулся, чтобы направлять ее и снова взвалить на себя свое бремя.
«Я бы оставила тебя в покое», – сказала она ему. Но он лишь пожал плечами и продолжил работу.
Никаких обвинений.
К счастью, Ынг предупредил ее насчет лифта до того, как она вошла в кабину.
«Лифт» – это было слишком громко сказано. Он представлял собой клетку с зажимами, беззащитную перед щупальцами бездыханного Врага. Прижимаясь к внешней поверхности мира, лифт двигался с такой скоростью, что дребезжали зубы.
Он лязгал, щелкал и содрогался, словно в любую минуту готов разлететься на тысячу частей. В нем не было ни сидений, ни страховочных тросов, если не считать тех, которые входили в комплект доспехов, и Риан вцепилась в ближайшую вертикально установленную деталь со всей силой, которую позволяли создать силовые доспехи.
Риан замерла, боясь, что проклятые доспехи сломают ей руки, если она пошевелится. По крайней мере, у брони были поглотитель колебаний – и, скорее всего, именно благодаря им кости ее рук еще не раздробились.
После первой четверти часа их пути, когда первоначальный ужас в ней сменился чем-то вроде отупляющего дребезга, она оценила иронию – ведь сейчас, когда она летела вдоль решетки мира, вцепившись в громыхающего скакуна, она боялась гораздо сильнее, чем в тот миг, когда Персеваль вытолкнула ее из шлюза.
Хотя на этот раз доспехи не давали ей замерзнуть.
Риан негромко захихикала – и слишком поздно поняла, что микрофон в ее костюме включен и Тристен слышит ее истерику. Она поспешила выключить микрофон. А когда Риан, сконфуженная, посмотрела через плечо, то испугалась еще больше: она увидела, что он, раскачиваясь, перелетает от одного поручня к другому, направляясь к ней.
Риан устремила взгляд вперед и стиснула зубы. Вскоре дядя уже встал рядом с ней и прижал свой шлем к шлему Риан, чтобы поговорить наедине.
– Когда будем на месте, – заорал он, перекрикивая шум, – позволь доспехам нести тебя. Ты еще не знаешь, как двигаться вместе с ними, и, если будешь сопротивляться, они могут причинить тебе вред. Я доставлю тебя к Персеваль. Остальное зависит от тебя.
Риан кивнула, думая о том, видит ли Тристен, как движется голова внутри шлема. Еще она подумала о том, не запрограммировала ли Кейтлин ее доспехи так, чтобы они не дали Риан попасть в беду. Возможно, если бой станет слишком жарким, они сбегут. Она устыдилась тому, что эта мысль ее порадовала, – и эта радость лишь усилилась, когда Риан поняла, что подобное отступление, если оно произойдет, не будет проявлением трусости.
– Спасибо, – сказала она и отклонила шлем в сторону.
Через щиток шлема она увидела отражение Тристена, и он помедлил, но затем все же отступил, и Риан облегченно выдохнула – так сильно, что щиток в районе рта затуманился. Но как только Тристен отошел, к Риан подплыл Самаэль. На сей раз он был без рубашки.
– Возьмите талончик, мы постараемся как можно быстрее заняться вашей проблемой, – пробурчала Риан.
На этот раз она не забыла бросить взгляд на лампочку микрофона. Красная. Когда Риан разговаривала, ей казалось, что ее зубы вот-вот раскрошатся.
Но доспехи удерживали ее в лифте, а лифт летел по миру; со всех сторон мимо пролетали полосы света и тени. Риан отвернулась от Самаэля, посмотрела на солнца и притворилась, будто может заглянуть в круговорот умирающей материи и узнать, что будет дальше.