Фигура смотрела туда, где должен был бы быть Том, если бы продолжал двигаться.
Том одобрительно кивнул. Хороший следопыт, подумал он.
— Том! — окликнул голос. Очень знакомый голос. — Том Имура. Я знаю, что ты там, за одним из этих деревьев. Не заставляй меня подниматься по склону.
Том вышел из-за дерева с пистолетом в руке. Темная фигура вышла на чуть более светлый участок. Он окинул ее взглядом от подошв ботинок до верхушки рыжего ирокеза, женщина была высокой и крепкой, а рукояти ножей и приклады пистолетов торчали во все стороны, словно у стародавнего пирата. В правом кулаке она сжимала огромный охотничий нож с длинным и острым лезвием.
На нем что-то блеснуло, и, хотя в плохом освещении казалось, что это масло, Том знал, что это кровь. Лицо женщины и ее одежда, кажется, тоже были ею заляпаны. Она подошла ближе, и Том увидел, что ее левая рука безжизненно висела вдоль бока.
Том вышел из-за дерева.
— Салли?
Салли Два Ножа улыбнулась ему окровавленными зубами.
— Ты один, Том?
— Да.
— Хорошо, — сказала она и упала лицом вниз.
35
— Назад… НАЗАД! — закричала Никс паническим шепотом. Произнеся это, она отошла назад, загоняя Лайлу и Бенни в открытую дверь. Лайла спотыкалась, словно ее мозг отключился. Бенни пришлось затолкнуть ее обратно в помещение. Никс зашла последней. Она отбросила боккэн, схватила пистолет Лайлы и мгновение стояла в дверях, направляя ствол влево и вправо, но не стреляя. В этом не было смысла. Если бы обойма и была полна пуль, этого бы не хватило. Никс опустила пистолет и отошла вглубь.
— Мы погибли, — снова сказала Лайла, и ее голос уже казался мертвым.
Бенни закрыл и запер дверь.
— Долго она не продержится, — тихо сказал он. — Как и окна. Стекло старое. Оно может выдержать удары пары из них… но их там сотни.
— Тысячи, — исправила Никс. — Должно быть, только с камней спускалось пять сотен. Это безумие.
Это и правда было безумием. В прошлом году Бенни видел три тысячи зомби в Голодном Лесу, но бурлящая масса живых мертвецов за стенами домика, должно быть, была в два раза больше. Это была армия гниющих поедателей плоти.
— Откуда они пришли? — спросил он.
— Не знаю, — сказала Никс. — В этом нет смысла. Мы так не шумели. И не думаю, что они могли увидеть огонь с улицы. Не в лесу и горах.
— В этом нет смысла, — повторила Лайла пустым голосом.
— А как насчет банок? Зомы на такое не способны, — сказал Бенни.
— Знаю, Бенни, — ответила Никс. Она чиркнула спичкой и зажгла маленькую масляную лампу.
— Не надо! — ахнул Бенни.
— Почему? — тихо спросила она. Горящая спичка осветила ее кривую улыбку. — Боишься, что она привлечет зомов?
Ее голос был слишком спокойным. Бенни слышал, что люди так разговаривают, прежде чем свихнуться. Но что он мог сказать? Он повернулся за помощью к Лайле, но Потерянная девушка действительно казалась потерянной. Она уставилась на пистолет и нож в своих руках, а потом онемело положила их в кобуру и ножны.
— Это не имеет смысла, — повторила Лайла еще раз потерянным шепотом.
Бенни покачал головой:
— Нет, не имеет. Если бы это было нечто нормальное, Том бы нам об этом рассказал. К тому же брат Дэвид жил здесь больше года и говорил, что поблизости бродило не больше парочки зомов. Это… это безумие.
— Безумие, — эхом отозвалась Лайла.
Бенни не нравилось то, что он видел на ее лице, как и то, что слышал в голосе Никс. Совсем нет. Из-за этого он стал думать, насколько сумасшедшим сам казался и как звучал.
Сумасшедшие или нет, им нужно было что-то делать. Бенни бросил взгляд на висящие у двери три защитных плаща, принадлежащие сестрам Шанти и Саре. Он схватил их и бросил девушкам:
— Наденьте!
Никс сразу же набросила свой, но Лайла уронила свой на пол. Бенни поднял его и протянул ей.
— Надень! — крикнул он.
Лайла взяла его, но ничего с ним не сделала. Наконец Никс взяла его и надела на Лайлу, как мать одевает ребенка.
— Нужно отсюда выбираться, — сказал Бенни, застегивая ремень поверх плаща брата Дэвида. Он поднял одеяла и выглянул наружу. Ближайший из зомов был где-то в пятидесяти метрах от них. — Мы все еще можем сбежать.
От этих слов лицо Лайлы дернулось:
— Сбежать куда?
Никс согласилась:
— Она права, Бенни. Они идут со всех сторон. Здесь безопаснее.
— Это не безопасность. — Бенни обвел рукой заправочную станцию. — Это чертово корыто с едой. Они нас окружат, вскроют это место и…
— Прекрати! — прошипела Лайла, прижимая руки к ушам.
— Если побежим, то, по крайней мере, у нас будет шанс. — Бенни поискал в кармане и достал бутылочку кадаверина. — У нас есть вот это.
Никс пожевала губу, попав в ужасную ловушку нерешительности.
Внезапно рука Лайлы выстрелила вперед молниеносно, как змея, и выхватила бутылочку из руки Бенни. Она открыла ее и начала наносить густую жидкость на рукава. Бенни и Никс просто стояли и таращились на нее, так что Лайла прорычала:
— Сейчас же!
Это был безумный момент, словно с Лайлой ничего не происходило, словно она все время была сильной и руководила остальными. Бенни и Никс обменялись краткими встревоженными взглядами.
«Ничего не говори, — предупредил внутренний голос Бенни. — Она вот-вот сломается. Толкни, и она развалится».
Бенни бросил вторую бутылочку Никс и достал оставшуюся из кармана.
— Этого хватит? — спросила Никс, намазывая вещество на плащ.
Бенни ничего не ответил. Они все истратили по бутылочке. Внутри станция воняла так, словно ее набили до потолка разлагающейся рыбой.
— Только оружие и воду, — сказал Бенни.
— Хорошо, — согласилась Лайла.
Никс кивнула, но схватила со стола свой журнал и запихнула в большой карман внутри жилета. Затем плотно завернулась в защитный плащ и застегнула ремень. Плащ защищал ее тело и руки, его высокий, плотный воротник защищал горло, но это не было доспехами. Даже стража у забора говорила, что зомы могут в итоге прогрызть такой плащ.
Бенни перекинул фляжку через шею и достал боккэн из ножен.
У двери Лайла остановилась, сделала глубокий вдох и, не поворачиваясь, сказала:
— Пойдем медленно. Не сражайтесь без необходимости. Бегите, только если придется.
— А что, если мы разделимся? — спросила Никс.
На этот вопрос был только один ответ, и внутренний голос Бенни прошептал ему: «Любой, потерявшийся в темноте… покойник». Вслух он сказал:
— Не разделимся.
Это было что-то среднее между ложью и азартной игрой.
Бум! Мертвый кулак ударил в окно, сотрясая его раму.
— Я, Никс, Бенни, — прошептала Лайла. — Готовы?
Никс и Бенни оба соврали. Оба сказали, что готовы. Лайла открыла дверь.
Там стоял зомби, подняв руку для удара в стекло. У него были широкие плечи, некогда коричневая кожа была выбелена до цвета молочного чая. Большей части лица не было, и пожеванные края белой кости торчали из обескровленной плоти. Существо сделало шаткий шаг вперед. Оно не нюхало воздух — Бенни никогда не видел, чтобы зомы так делали, — но с помощью каких-то органов чувств тварь оценила бледную девушку с белыми волосами… и прошла мимо нее в комнату. Пока она не считала ее добычей. Она пахла мертвыми, и мертвые проходили мимо нее.
Бенни видел, что все тело Лайлы сотрясалось. Это не было похоже на тот раз, когда она освободила зомов в Голодном Лесу. Тогда она была дома и знала тысячи троп через лес. Нет… это было вне опыта Лайлы и, возможно, это ее и парализовало. У нее не было плана, и не хватало воображения или оптимизма, чтобы поверить, что какой-то путь спасения появится сам.
Или, может, ты сделал ей больно словами о Чонге. Бенни от всей души хотелось шагнуть назад во времени и отменить эти жестокие и глупые слова.
Лайла прерывисто вздохнула и осторожно вышла наружу. Следующей пошла Никс, поворачиваясь, чтобы протиснуться мимо ковыляющего толстяка с дырами от пуль в животе. Когда Бенни ступил в дверной проход, его ботинок шаркнул, и толстяк резко повернулся, серые губы обнажили зеленые зубы. Зом рыкнул на Бенни, а потом так же внезапно голод и угроза исчезли, словно занавес упал. Его пыльные глаза покинули Бенни, и монстр неловко повернулся и зашаркал внутрь, а за ним еще один зом, и еще один.
Прижимая боккэн к груди, словно волшебный оберег, Бенни выскользнул наружу. Лайла его не ждала. Она уже находилась в тридцати шагах, направляясь прямо в ковыляющее море трупов. Никс была намного ближе, ее шаги были более медленными и не такими уверенными. Никс все оглядывалась на Бенни. Лайла вообще не оглядывалась — она продолжала идти. Видит ли она выход? — гадал Бенни. Она двигалась быстрее и быстрее, и вскоре он уже вообще ее не видел.
«Двигайся, или умрешь», — прорычал его внутренний голос. Бенни начал идти, двигаясь отрывисто, пытаясь имитировать неуклюжую походку зомов, чтобы не привлекать внимания.
Не останавливайся.
Он не останавливался… пока не дошел до края бетонной площадки у бензоколонки. С этого угла ему была видна почти вся земля вокруг станции. То, что он увидел, выбило воздух из его легких, и он чуть не свалился на колени. Там, в гуще бурлящей массы зомов — армии из бесчисленных тысяч, — стояла высокая фигура с волосами даже светлее, чем волосы Лайлы, массивной грудью и плечами, пистолетами, торчащими из кобуры на бедрах и наплечных ремней, и полутораметровой черной трубой, сжатой в практически бесцветной руке. Бенни стоял слишком далеко, чтобы видеть его глаза, но он был уверен — совершенно уверен, — что один будет голубым, а другой красным, как пламя.
Человек смотрел прямо на него. И улыбался.
Зомы двигались и ковыляли вокруг этой фигуры. Они ее не атаковали. Они проходили мимо, направляясь в сторону бензоколонки, к Лайле и Никс. К Бенни. Потом море зомов сомкнулось вокруг фигуры, скрывая ее из виду.
Но это было не важно. Бенни видел ее.
Видел его.
— Нет… — прошептал он сам себе. — Нет.