Барон бросил быстрый взгляд на свою спутницу — Сэра едва заметно кивнула. А значит, дела шли хорошо, ловушка захлопнулась. Не спеша выполнять озвученную просьбу, хозяин глухо расхохотался:
— Так дела не делаются, юный барон, и ваш отец это прекрасно понимал. Я рискую головой, а от вас мне нужны только маршруты и люди. Потому, если вас это не устраивает, то и сделки не будет. Тем более в присутствии неизвестного мне человека.
— Ясно, ожидаемо, — флегматично пожал Лифект плечами и неспешно зашагал навстречу фигуре в кресле. — В таком случае мне придётся силой сорвать вашу маску, приношу свои извинения.
— Стража! — отрывисто воскликнул человек, начав подниматься из-за стола.
В этот самый момент по залу прокатился звонкий хлопок ладоней.
Он отразился от стен, набрал силу и обрушился на сознание всех присутствующих подобно удару грома невиданной мощи. Восемь охранников, что были обычными людьми, сразу же рухнули как подкошенные, два шевалье с Волей Оруженосца и сам хозяин зашатались, схватившись за голову. Лифект, которого произошедшее совершенно не затронуло, метнулся молнией к паре охранников, вырубив их точным ударом эфеса в челюсть, а затем лёгким, почти игривым финтом выбил меч из рук хозяина арены и наконечником эстока приподнял и откинул в сторону его маску.
— Барон Кадар, а по имени — Финор, если я не ошибаюсь. Это тоже открытие в пределах ожидаемого, — так же спокойно произнёс владелец зелёной Воли, которая растекалась сейчас по клинку, прижатому к шее замершего и уже далеко не столь уверенного в себе человека.
— Что… что всё это значит, Гофард? Нападение на меня ставит крест на нашем дальнейшем сотрудничестве! — дрожащим голосом воскликнул Кадар.
— Ну почему же? Отнюдь. Нас ожидает очень долгое и плодотворное “сотрудничество”, — с холодной улыбкой возразил Гофард.
Позади него раздались шаги — Сэра выглянула из-за плеча барона и сняла с себя маску. Её тусклые, серые глаза таинственно мерцали в свете зажжённых факелов, а на лице, выточенном из хрусталя, отражался след беспрекословного, королевского Долга.
— Финор Кадар, внимай! Отныне ты будешь служить этому человеку и подчиняться каждому его указанию. Ты расскажешь всё, что тебе известно о маршрутах продажи людей через Срединные земли, после чего полностью про меня забудешь, — стальным тоном произнесла девушка, практически вдавливая эти слова в ослабленное страхом сознание.
Барон попытался сопротивляться с помощью своей Воли, замычал, но Лифект лёгким движением взрезал ему кожу на горле и пустил кровь лишив остатков решимости, благодаря чему Сэра смяла его сопротивление, коверкая сознание абсолютным приказом. Девушка сейчас использовала не свои силы — она была лишь медиумом для Воли, тысячекратно превосходящей несчастного. Его глаза опустели — барон Кадар покорно кивнул, после чего начал говорить, подробно отвечая на каждый безразличный вопрос Гофарда.
***
…Наружу они вышли уже в сопровождении Финора. Господин барон заискивающе распахнул перед ними двери — он уже пришёл в себя и не выглядел как лишённый души зомби, но взгляды, что хозяин арены бросал на Лифекта, были полны абсолютного обожания. Проводив гостей до самой кареты и искренне попрощавшись, он сразу же побежал назад к себе в кабинет — чтобы выполнить все указания ему предстояло немыслимо много работы.
— Сколько продлится эта странная магия, госпожа? — с ещё более возросшим уважением спросил Гофард у своей спутницы, пока карету трясло по ухабам.
— Если я сделала всё правильно, а я сделала всё правильно, то до тех пор, пока я самолично его не освобожу. Но, Лифект, вы должны учитывать, что под подобным влиянием я пока могу держать одновременно лишь двух человек, — ответила седовласая фрейлина, осматривая пейзаж сквозь окно.
— Ясно, благодарю. Последний вопрос. Этому вас научил… брат? Или наша госпожа? — ненадолго задумавшись, решил всё-таки уточнить черноволосый барон.
— Простите, но на этот вопрос я не отвечу. Как и вы, я тоже действую под присягой, — с мягким намёком в голосе ответила Сэра, разом подтвердив несколько подозрений Гофарда.
«Женщины из рода Грейсер поистине пугают», — подумал Лифект, с толикой восторга посмотрев на тонкий профиль лица фрейлины.
***
Впервые за долгое время, проснувшись на мягкой и свежей кровати, среброволосая открыла глаза и с удовольствием потянулась всем телом. Усталость как рукой сняло, а будущее выглядело ярким и позитивным. Посмотрев направо, она встретилась глазами с Айром — обнажённый по пояс воин внимательно и с холодным сосредоточением охотника, угодившего в капкан, вытягивал из-под её головы руку. Бросив взгляд налево, Лана увидела счастливо спящую Ульму, чьи алые локоны и затылок покоились на могучей ладони рыцаря.
Прикрыв глаза, баронесса вспомнила, что вчера вечером, после вкусного обеда, ей пришла в голову замечательная мысль — отпраздновать встречу с помощью припасённой в пути фляги вина. Ну а потом всё-таки удалось утащить харгранку в их с Айром комнату, где неприхотливый воин, помывшись в колодце, уже благополучно заснул. Так что бедняга немного опешил, обнаружив поутру в своей кровати сразу двух женщин, одетых только в лёгкие платья, сбившиеся во сне и обнажившие разные прелести. Сейчас сотник с прилежностью разведчика, обнаружившего врага, пытался тактично уползти с кровати, не побеспокоив спящую хозяйку башни. Заметив, что Лана не спит, Айр, сделав большие и страшные глаза, прошептал:
— Лана, какого чёрта тут происходит?
Подмигнув возлюбленному, девушка так же тихо ответила:
— Ульме вчера было одиноко, так что я предложила ей спать вместе. Не волнуйся, ты почти не храпел, не сопел и не брыкался. А вот шалаш лучше бы убрать — он её может испугать своими размерами раньше времени. Хочешь, я тебе с этим помогу?
— Что, прямо сейчас? — совсем уже офигевше ответил Айр, наконец-то освободив руку. — Стоп, раньше какого “времени”?
— Угу, ну а чего тянуть? — кивнула ему Лана и скрылась от второго вопроса под одеялом.
Ульма заворочалась, услышав странные звуки, и причмокнула губами во сне. Замерший словно изваяние парень сейчас молился всем богам, чтобы Лана закончила, ну точнее, чтобы он закончил, прежде чем мудрая ведьма проснётся. Вскоре старания пока ещё неумелой, но очень инициативной воительницы возымели плоды, и она облизнулась, наслаждаясь солёным нектаром и тая от счастья, что смогла доставить удовольствие возлюбленному.
Игриво, как кошка, она поднялась вверх по его телу и, выглянув из-под одеяла, прижалась к груди. Игриво приподняв бровь, Лана вылизала уголки своих губ от следов семени, а затем её взгляд встретился с изумрудными зрачками столь некстати проснувшейся ведьмы.
— Приятного аппетита, — спросонья пролепетала Ульма, натянув повыше одеяло.
Затем её глаза округлились не хуже, чем у Азбдена, и харгранка густо покраснела. Айр тяжко вздохнул и прикрыл лицо рукой, всем видом давая понять, что он тут столь же невольная жертва произвола одной светловолосой негодницы. Поправив платье под одеялом, зеленоглазая вскочила с кровати.
— Лана! Я… я даже не знаю, что сказать! Впервые за сотни лет своей жизни! — глаза смущённой Ульмы перебегали с счастливого лица воительницы на “шалаш”, так и не успевший опасть, и обратно.
— Прости, мы заигрались. Надеюсь, ты не будешь злиться? — послала подруге воздушный поцелуй развратница, нежась в объятиях Айра.
— Я подумаю. Пойду пока разогрею еду, а вы спускайтесь, когда кончите… закончите, — оговорившись, харгранка покраснела ещё сильнее и бегом выскочила из комнаты.
***
— Я жду объяснений, — требовательно произнёс Айр, закинув руки за голову и разглядывая милую мордашку, примостившуюся на его широкой груди.
— Ну, это вопрос скорее одиночества, нежели чего-то ещё, так что ревность сюда лучше не приплетать, — осторожно произнесла Лана, сверкая блеском фиолетовых глаз.
Айр, склонив голову набок, спросил:
— Я всё ещё тебя не понимаю. Если ты ревнуешь, то зачем привела Ульму?
— Кого ревную? — удивлённо переспросила Лана.
— Меня, к ней, — самоуверенно ответил сотник, улыбнувшись.
— Ну, сильное Эго — это, конечно, важный атрибут рыцарской мужественности, но тут всё немного иначе… Понимаешь, в чём дело, тут нужно ревновать не мне, — с намёком ответила сребровласка.
— Вы обе девушки, почему меня это должно волновать? Если бы это был мужчина, я бы вызвал его на дуэль или просто надавал тумаков. А так, мне нет никакого дела. Ты моя женщина, и мне не важно, какие у тебя отношения с твоими подругами, — взвешенно произнёс юноша и погладил возлюбленную по голове.
— Слушай, если ты такой умный, может, ты ещё угадаешь, какого цвета мои трусики? — удивлённая столь спокойной реакцией произнесла Лана.
— Легко. На тебе их нет, — опустив руки под одеяло, он сжал её упругие ягодицы сквозь тонкую ткань платья. Лана сладко зажмурилась, после чего, открыв глаза, произнесла:
— Что ты скрываешь? Почему Алая Воля стала твоей основной? Какая страсть была в тебе настолько сильна, что раскрыла твой потенциал именно сквозь взрывной и импульсивный тип воли? Я хочу знать. Когда мы сражались в Равене три с половиной года назад, ты был ещё синим. Значит, это произошло после.
Сильные руки сотника снова сжали её задницу, посылая по телу лёгкую вспышку боли и наслаждения. Лана вздрогнула и, опершись о его грудь руками, приподнялась, взглянув ему в глаза, после чего почти жалобно произнесла:
— Погоди, ну пожалуйста. Сначала ответь мне.
Тяжело вздохнув, Айр убрал руки с её ягодиц и погладил по спине. Нежась, как кошка, от его прикосновений, Лана продолжала выжидательно смотреть в его глаза.
— Слышала про Чёрного Молотильщика?
— Ну… Кажется, это какие-то чокнутые маньяки, которые планировали напасть на нескольких лордов в Тарсфоле, а ещё перебили сколько-то меньшей знати, — неуверенно ответила Лана, пытаясь припомнить эти события.
Ещё будучи в столице, она слышала об этом от графини Валейс. Та столь настойчиво предупреждала о этой угрозе, что, разумеется, Ланн тогда не придал этому никакого значения. В своих способностях справиться с горсткой бунтовщиков он не сомневался, к тому же безумно скучал по схваткам, лишённый возможности даже принять вызов на дуэль из-за обещания Сэре.