— Как и вы, я полагаю, дорогой барон? — ухмыльнулся в ответ Валрад.
— Нет, я, как и многие другие, пока еще не составил о вас свое мнение, Ваше Высочество. О человеке, особенно рыцаре, поступки говорят лучше слов. Аристократов убедят ваши победы. Но меня лично с вами связывают деловые вопросы, вы обещали мне титул графа, в котором ваша мать, к сожалению, отказала. Посему я безусловно буду на вашей стороне, — холодно ответил Лифект, вплетая в полотно истины маленькие ростки лжи.
— Сейчас нет войн! Да и армию под мое командование никто давать не собирается. О каких победах вы говорите, барон? — вскинул правую бровь молодой принц.
— Ежегодный турнир, Ваше Величество. Это лучший вариант из возможных, он будет вскоре после праздника жатвы, а значит, Лейнард Восточный не успеет вернуться из Ларии, и, наконец-то, будущий победитель не будет заранее определен, — посоветовал Лифект.
— Там будут серьезные противники. А я бы не хотел рисковать головой на увеселение толпы, как твои гладиаторы, — скривился Валрад.
— Никакого риска, мой господин. Во-первых, вы великолепно владеете мечом, а я позабочусь о том, чтобы опасных противников вам не повстречалось вплоть до финала. Во-вторых, об этом не принято говорить, но бои во время турнира проходят в магическом ритуальном круге, который отменяет любые серьезные раны, включая смертельные, — поведал Гофард, сложив на груди руки.
Принц пристально вгляделся в его лицо, что-то решая. Он не слишком доверял своему собеседнику, подозревая в двойной игре. Во всяком случае, приближенные клялись, что видели Лифекта с какой-то фрейлиной из окружения матери, но это могла быть и простая интрижка. А вот совет, который барон дал, был вполне занимательный. Валрад и сам думал об этом, но не имел возможностей гарантировать собственную победу, а проигрывать на глазах у толпы счел позорным для своей чести. Лифект же предлагал помощь в этом вопросе.
— Как вы собираетесь это обеспечить, барон Гофард? — скептически поинтересовался первый принц. — Судить будет король, мой отец. А он, к сожалению, в вопросах боев неподкупен и даже мне не пойдет навстречу.
— Его Величество безусловно никогда не пойдет на сделку в вопросах чести. Чего нельзя сказать о большей части ваших возможных противников, которые часто гостят в подконтрольных мне заведениях, мой принц. У каждого из них есть что-то куда более желаемое, чем победа в бою. Я смогу это им дать, можете мне в этом верить, — уверенно заявил черноволосый барон.
После своего триумфального возвращения, всего за пару месяцев, он превзошел по влиянию своего отца и взял под контроль большую часть теневой стороны Тарсфола. Игорный бизнес, элитные бордели, подпольные поединки, даже гильдия контрабандистов. С холодной, методичной безжалостностью Лифект либо подчинял, либо устранял своих врагов. Зачастую так лихо, что даже их покровители из высшей знати только разводили руками.
В этом ему немало способствовало в том числе покровительство первого принца и его венценосного отца, чье внимание и уважение он заслужил, возглавив и реформировав бойцовские ямы. Превратив их из зрелища бессмысленной казни, что уже успело многим наскучить, в настоящие масштабные сражения, чей исход было невозможно предугадать.
Гофард был хорош в тактике и щедро платил как бойцам, так и ларийским целителям, таким образом сократив потери и постепенно перековывая прежних рабов в преданных и опытных воинов. Многие считали подобные поступки выскочки-барона непозволительными для чести аристократа. Лифекту на вопросы чести было наплевать. Его верность принадлежала лишь цели, к которой он следовал тем путем, что счел наиболее перспективным. Не в силах зло уничтожить, он решил его возглавить и направлять.
— Хорошо, вы меня убедили. Можете начинать действовать, я приму участие в этом вашем турнире, доверившись вашему слову. Надеюсь, вы меня не подведете, барон, — решился, наконец, юный принц, а затем лениво добавил: — Но давайте лучше займемся чем-то еще. У меня тут гостит пара прелестных жриц Любви родом из Ларии, не желаете лицезреть их волшебные танцы?
— Прошу меня извинить, мой принц. Но есть множество дел, с которыми я вынужден разобраться сегодня, — приложив руку к груди, Лифект допил вино и поднялся. К счастье это было предложение, а не приказ, так что барон счел что отказ капризного принца не оскорбит.
— Так значит, ты просил об аудиенции лишь затем, чтобы убедить меня участвовать в этом проклятом турнире? — задумчиво спросил Валрад.
— Вы совершенно правы, мой будущий король. Ведь победа в нем поспособствует вашему и моему возвышению, — спокойно кивнул в ответ Гофард.
— Знаешь, ты невероятно скучный человек, — разочарованно покачал головой Валрад и ехидно добавил: — К тому же, наверняка девственник!
— Мне часто это говорят, Ваше Высочество. Позвольте идти?
Когда тяжелые двери закрылись, Его Высочество опять устремил свои глаза к алому солнцу, что лениво опускалось за склоны Замковых Гор. Крепко затянувшись душистым дымом, он закашлялся и прошептал сам себе:
— Когда же ты вернешься, братец Лейнард? Все вокруг лжецы и проходимцы, но среди них ты, по крайней мере, блистал.
***
Внимательно изучая толстую стопку отчетов в кабинете своей усадьбы, Гофард нехотя ел пресную овсяную кашу. Услышав хлопок двери, он поднял глаза и позволил себе скупую улыбку:
— Рад вас видеть, госпожа Грейсер. Вы прошли…
— Через потайной ход, как вы и просили, — холодно кивнула красивая юная девушка и скинула с плеч длинный плащ с капюшоном, под которым оказались длинные и совершенно седые волосы. Повесив накидку на вешалку, она подошла ближе к барону и наморщила аккуратный носик: — Как вы это едите? Если желаете, могу приготовить для вас что-нибудь повкуснее.
— Вы умеете готовить? Это невероятно редкий навык для знатной леди, — с наигранным удивлением воскликнул Гофард, на что Сэра ответила таинственной улыбкой и чистой правдой:
— Вы, вероятно, забыли, я из обедневшей семьи. У нас не было слуг, ведь все, что можно и нельзя, папа благодаря вашей семье.
Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза, не говоря ничего. В их отношениях почти не было правды, они это прекрасно понимали, и обоих эта вещь абсолютно устраивала. Для придворного доверие — это даже не роскошь, а попросту глупость. Для взаимного уважения и сотрудничества оно не нужно.
— Это сознательный выбор, госпожа Сэра. Помогает мне бороться со страхом, — отправив в рот ложку липкой безвкусной каши, пояснил свой выбор черноволосый барон.
— И чего же вы так боитесь? — удивленно воскликнула девушка, присев в кресло напротив.
— Потолстеть и облениться, как мой отец. Потому стараюсь держаться от искушения вкусной едой подальше, — совершенно серьезно ответил Гофард.
— Не думаю, что вам это грозит. Ведь вы, Лифект, настоящий трудоголик, — невозмутимо ответила Сэра.
— И скучный тип, — выдохнул Гофард, отставив тарелку в сторону.
— От кого вы услышали эту грубость? “Скучным” вас могут считать только недалекие люди, выбросите это из головы.
— Господин первый принц с вами, к сожалению, не согласен, моя леди, — уныло ответил барон.
— Это говорит больше о нем, нежели о вас, — упрямо ответила девушка. — Как все прошло?
— Он согласился. Но Рихард Синред остается проблемой. Насколько мне известно, бретер очень дорожит своей репутацией и не согласится на поражение. Золотом этот вопрос не решить, — перейдя к делу, Лифект снова стал совершенно собранным, а в его мягких желтых глазах фрейлине почудился хищный блеск.
— Не беспокойтесь по данному поводу, с ним разберется моя “сестра” после того, как вернется, — недовольно сжав губы, поведала Сэра.
— Ваша “сестра”? Вы уверены? — усомнился черноволосый. Сэра впервые при нем назвала своего пропавшего брата “сестрой”.
— Лифект, вам известно, кто она, мне известно, кто она, будет проще, если мы будем называть вещи своими именами. Она сейчас в Лангарде вместе с Айром Лотарингом. Мне недавно вновь было видение от “Богини”. У нашей госпожи есть все основания считать, что эти двое смогут разобраться с проклятием Лангарда еще до конца лета.
— Вот как… — пробормотал Гофард, потрогав культю левой руки, его все еще терзали фантомные боли, особенно по вечерам. — А они не станут еще большей проблемой, если решат принять участие в турнире?
— Айр — идеалист и ставит долг превыше личных амбиций, а Лана сделает все, о чем я ее попрошу. Так что можете быть в этом уверены, — уверенно ответила Сэра.
— Благодарю за пояснение, госпожа Грейсер, — встав из-за стола, ответил ей Гофард, приложив руку к груди.
Сэра тоже изящно поднялась из кресла и встала напротив, зачарованно вглядываясь в непроницаемый блеск желтых глаз.
— А теперь, разрешите, я вас поцелую? — флегматично поинтересовался черноволосый барон.
— Извольте, — вежливо склонила голову девушка.
Осторожно обняв фрейлину за талию, Лифект привлек ее к себе и нежно, неуверенно поцеловал. Дальше этого они пока не заходили, оба осознавая, что эта связь невыгодна в политическом плане обоим. Не более чем ошибка, глупый провал испытания, которое устроила мудрая королева. Им обоим это было известно, но именно поэтому они верили в искренность этой связи.
***
Немного придя в себя после призыва, Ульма наконец отлипла от груди Ланы, оглядела помещение и нахмурилась. Изморозь на стенах и полу явно вызвала у нее неодобрение. Закрыв глаза, Алая Ведьма хлопнула в ладоши, и по комнате пробежал поток теплого свежего ветра, изгоняя высокогорную прохладу. Со следующими двумя хлопками в комнате вновь возникли печь, длинный стол для готовки и различные кухонные принадлежности.
Лана вскочила на ноги и подошла к Айру, потирая ладошки в ожидании чего-то вкусненького. Глядя, как Ульма приводит в порядок свой домен, сереброволосая счастливо улыбалась. Только сейчас она в полной мере чувствовала, что их долгий путь за мечом Энима был завершен, и теперь оставался один последний рывок. В центр проклятого Лангарда, за головой архидемона, мщением и, наконец, свободой.