— Что? Еще как приму! Улыбайся, как сейчас, почаще. Мне нравится твоя улыбка, — Лана весело захохотала.
— Ах, ну да, — Ульма тоже негромко рассмеялась. — В общем, я постараюсь привыкнуть к твоим проявлениям близости. И к Айру тоже. Но многого от меня не жди. Мне все еще очень сложно с мужчинами.
— Большего я и не прошу, — мягко ответила сребровласка.
Когда девушки высушили волосы и облачившись в платья вышли наружу, там уже стояла глубокая, спокойная ночь. Лишь изредка слышались перекрикивания дозорных, которых любящий порядок сотник все равно выставил, хотя Ульма уверяла его в безопасности своего домена. Большая часть людей, утомленных долгим переходом и сражением уже отправились спать.
Но у Ланы были другие планы на окончание этой ночи. До финальной битвы, в которой будет решаться все, оставалось два-три дня. И сереброволосая не питала иллюзий по поводу своей дальнейшей судьбы. Даже если Астер будет уничтожен, ей вряд ли уже захочется вкусно есть или заниматься сексом.
“Ладно, перед смертью не надышишься, попробую хотя бы натрахаться,” — усмехнувшись, подумала сереброволосая и, сжимая ладонь Ульмы, направилась в башню.
Лана знала, что шансы выбраться живой у нее крайне невелики. И не хотела оставлять Айра совсем одного в этом мире. Ведь молодой великан и так был на него очень зол. А Лана все-таки эту жизнь очень любила, какой бы тяжелой или несправедливой она ни была.
Войдя внутрь башни, ведьма остановилась, осторожно освободила руку и заговорщически прошептала:
— Я к себе. Надеюсь, мои советы насчет штурма крепости со стороны черного хода тебе пригодятся…
— Ну, ты могла бы просто посмотреть…
— Лана! Все, прекрати… — засмущалась Зеленоглазка и, поцеловав подругу на прощание в щеку, отправилась в свою комнату.
***
Айр стоял у окна, обнаженный по пояс, и вдыхал свежий ночной ветер. Табак у него кончился, а курить “мнимую” замену, хоть и неотличимую, а то и превосходящую ту дрянь, что он обычно смолил, рыцарь не собирался. Ему не нравилась вся эта магия, эндорим, Спящие и Нездешние. Не нравилось то, во что постепенно превращается Лана. Не нравилось то, что она медленно, капля за каплей, теряла свою энергию, свой задор, связь с этим миром.
Рыцарь понимал причины, понимал важность каждого ее шага в отдельности. Но совокупность последствий его пугала. Сейчас его возлюбленная заигрывала с силами, неподвластными их пониманию. И Айр уже в сотый или тысячный раз задавал себе один и тот же вопрос: “Что я еще могу сделать, чтобы помочь ей?” Но он был человек, неплохой боец и командир, а не великий маг. Он знал ценность желаний, важность Воли и ее роль в этой жизни. И мог рассчитывать только на это. Чтобы вытянуть Лану из бездны, ему потребуется все связи, которыми любимая успела обзавестись за свою жизнь.
После разговора у гробницы Энима, прежде чем сребровласка взяла клинок, у него была смутная надежда на то, что она, Лана, понимает больше, чем он. Но Айр был реалистом, способности его возлюбленной к построению долгосрочных планов были на уровне способностей самого Айра к танцам. А он был очень плохим танцором, несмотря на все старания выучить придворный этикет. Со своими габаритами он опасался раздавить не только партнершу, но и окружающую мелкую и крайне нахальную знать. Впрочем, с Ланой он пока не танцевал и очень хотел это исправить после возвращения в Тарсфол.
Если Лана не держала поводья, то значит, ситуация давным-давно вышла из-под контроля. Лошади закусили удила, и сейчас их экипаж с ревом несется к обрыву. Бросить все, схватить ее в охапку и сбежать бывший сотник тоже не мог себе позволить. Во-первых, было уже слишком поздно. А во-вторых, он не мог предать ее надежды и всех тех людей, что пошли за ним. Все, что он мог, это укрепить свою решимость, чтобы не показать перед ней даже признака сомнений. Любимой ведь наверняка и самой страшно. Куда страшнее, чем ему, ведь это она, а не Айр, несет черный клинок и сердце древнего, злого бога.
А потому он будет тверд, как скала, и невозмутим. Он пойдет с ней в мрак Лангарда и не позволит ей сгинуть. Это было его решение. Его Воля и ответ на все страхи. Глубоко вздохнув, Айр прикрыл окно и отошел к кровати, услышав знакомый легкий стук каблуков по лестнице. Им нужно было поговорить, и ей точно не понравится то, что он ей скажет.
С легким шелестом длинного синего платья, сверкая улыбкой и блеском волос, она вспорхнула в комнату и сразу же направилась к нему. Айр залюбовался девушкой, в свете луны она выглядела как фея из сказок, а сияющий свет ее глаз выдавал такое же любование им самим. Воин обнял Лану за плечи и прижал к своей голой, мускулистой груди, вдыхая запах ее серебряных волос.
— О чем же ты хотел поговорить, мой благородный рыцарь? — заигрывающе и чуточку хрипло от переполнившей ее страсти спросила она.
Айр молчал, сжимая ее в своих руках, пытаясь справиться с возбуждением и собирая Волю в кулак. Лана не могла понять, о чем он думает, он привычно спрятал все эмоции за маской уверенности и спокойствия.
— Чего ты хочешь больше всего? — наконец задал рыцарь вопрос, отодвинув девушку от себя на расстояние вытянутых рук, не отпуская ее плечи и заглядывая в глаза.
— Быть с тобой, — произнесли ее губы.
— Уничтожить Астера любой ценой, — ответил холодный, мертвенный отсвет в глубине ее глаз.
— Свободы! — вопили ее чувства.
Айр улыбнулся своим мыслям и ответил:
— Хорошо, я выполню твое желание. Но тебе придется подождать. Сегодня я не стану тебя брать.
— Айр, ты злодей! Я придумала для тебя такой сюрприз! — расстроенно и обиженно надула Лана губки.
— Время сюрпризов придет, когда мы закончим наш поход, — спокойно ответил сотник.
— Воля, решимость, бла-бла-бла… А что, если… — вздрогнув, прошептала Лана.
— Я тебе уже говорил. Никаких “если” быть не может.
— Ты не знаешь всего, — в глазах девушки страх смешался с чуждым спокойствием. Меч был слишком близко, она чувствовала его зов.
— А мне и не нужно знать все, чтобы спасти глупую девчонку, которую я люблю. Верь мне, — уверенно ответил рыцарь и усмехнулся. — Сначала ты завалишь Астера, а потом я завалю тебя. А пока верь и жди.
— Пошляк… Ловлю на слове! Когда отправляемся?
— Через два дня. Зуб останется охранять стариков и детей. Остальные пойдут с нами. Госпоже Кроу нужно подготовить свои заклинания, а я потрачу это время, чтобы подтянуть солдат.
Они вновь замолчали. Говорить стало не о чем. Шагнув вперед, Лана положила ему лоб на грудь и прижалась всем телом. Она не дрожала. Она была спокойна и холодна. Но она плакала, где-то там, в глубине. Айр был уверен в этом. Обняв девушку, он отвел ее на балкон, а потом они вместе смотрели, как на светлеющем небе пропадают звезды.
Глава 22. Штурм Лангарда
Глава 22. Штурм Лангарда
Отряд из сорока человек и одного недоангела двигался по выжженной, холодной, красной равнине в сторону стен проклятого города. Вся эта местность и любые возможные укрытия были разведаны Логгартом за те двадцать дней, что они провели в подземельях. Небольшой человеческий отряд, который сложно было назвать армией, очень спешил.
Вызванная Ульмой в начале пути магическая буря ещё гремела впереди — она стоила колдунье большей части сил, контролировать так много потоков энергии одновременно было очень сложно даже для её незаурядного сознания. Ревущий шквал энергий, вызванных ведьмой в ходе ритуала, пока прикрывал наступающих от орд свежевателей, сейчас запертых в пределах городских стен.
Смертоносные аномалии, встречающиеся им на пути, они либо обходили по проверенным Трёхруким путям, либо Лана их гасила с помощью клинка, который она больше не выпускала из рук ни на секунду. Она больше не боялась и не сомневалась. Сейчас сереброволосая, бегущая впереди отряда, ощущала себя наконечником стрелы, выпущенной в горло Астера.
Силы магической бури хватило ровно настолько, сколько было нужно отряду, чтобы достигнуть городских врат. Древние, выкованные из чёрной стали, а сейчас расколотые на части многометровые створки висели на так и не поддавшихся ржавчине петлях. Призрачная энергия, вырвавшаяся из сердца города более пятидесяти лет назад, смогла разорвать их на части, создав многочисленные прорехи и выбоины, но не сорвать окончательно. И сейчас в эти выбоины лезли вопящие твари. Наступал самый опасный момент начала штурма.
На стены высыпали десятки стрелков-свежевателей, а им навстречу, взмахнув фиолетовыми крыльями, метнулась девушка, которую обгоняли воющие разорванным воздухом зелёные молнии охотников. Ланградцы били без промаха, прикрывая закованных в чёрную броню воинов, что во главе с Айром врубились в толпу свежевателей у створок. Натиск десятка алых был страшен, чёрная кровь потекла рекой под рёв подземных воителей, вышедших на мрачную жатву.
Ещё в полёте Лана отразила четыре выстрела, направленные ей в грудь и крылья, с помощью точных, экономных взмахов чёрного лезвия. Достигнув края стены, первым же молниеносным выпадом серебровласка пронзила грудь одного из стрелков, а потом напоследок ветром, поднятым взмахом крыльев, отправила ещё четверых в далёкий полёт вниз, прежде чем крылья потухли. Силы колдуньи, что сереброволосая жадно черпала, были близки к истощению. Отставив в сторону свою чудовищную ипостась, она решила положиться на проклятый меч.
Задача серебровласки заключалась в том, чтобы отвлечь стрелков от мясорубки внизу, пока Айр и его воины пробивали путь внутрь городских стен. Она собиралась выполнить её идеально. Бросившись вперёд, Лана вспорола свежевателю брюшину, выпустив кишки, и, отразив выстрел ещё одного врага почти в упор, следующим взмахом снесла ему голову. Бросив взгляд по сторонам, она заметила в тени надвратной башни неподалёку Скитальца, раздувающего грудь в яростном вое.
Уклонившись от удара копья, она механически срубила его древко и пронзила сердце владельца, а потом, низко пригнувшись, ринулась к их вожаку. Позади девушки в нескольких пытавшихся угнаться бойцов вонзились зелёные стрелы. С земли воительницу старательно прикрывали Сова и Рыся.