— Ты отняла у меня всё! — горько пролаял, пытаясь справиться с затягивающим его океаном, Астер. Ему было жаль терять окутывающие его сейчас чувства, пусть и уничтожающие саму его суть.
— И отниму ещё больше. Просто потому что могу. Тебе ведь это очень знакомо? — безжалостно оскалилась служительница Разрушителя.
Провалившись по пояс, Астер понял, что эту битву он проиграл, черный клинок уже несся к его горлу, но архидемон просто пропал, вместе с тьмой, что принес в ее душу с собой. Сияющий океан желаний трепетал от счастья, а Лана осталась в нем одна. Наблюдая, как он медленно вновь покрывается корочкой льда от пронизывающего все холода космической бездны над головой, она направила полученные от сражения со своим прообразом силы в глубины. Запечатала там простой по своей сути, но абсолютный приказ, свойственный сути Нездешнего. Ведь лучше всего он умел разрушать, а она была очень способной ученицей.
***
Распахнув глаза, Лана вскочила на ноги, едва не столкнувшись лбами с нагнувшимся к ней воином. Айр успел уклониниться, сделав шаг назад, поправил свои волосы и вновь водрузил на голову шлем, прежде чем недовольно спросить:
— И что это было?
— Астер мне бросил вызов за контроль над сердцем. И чтобы не позволить ему это сделать в бою, я его приняла. После чего с вашей помощью одержала победу, — сдержанно отрапортовала среброволосая.
— С нашей помощью?.. Да ты даже не предупредила нас, что собираешься делать! — взорвался сотник.
— В тот момент мне это показалось неважным. Напрямую ты все равно не смог бы помочь больше, чем уже помог. Я отбилась от подонка, воспользовавшись эмоциями, что вы подарили мне, оба, с момента самой первой встречи.
Ульма бросила взгляд на Айра и грустно улыбнулась. В голосе Ланы вновь звучал холод. Харгранка понимала сейчас мысли и чувства парня. Она множество раз видела это. Мариус так же яростно хотел защитить Финну, так же страдал, не в силах сделать это, и в итоге поддавался отчаянию… К удивлению Ульмы, воин быстро взял себя в руки и, уверенно прижав Лану к груди, произнес:
— Ладно, спишу косяк на влияние клинка. Но не полностью! После победы остаток придется отработать. Пойдем, грохнем врага и домой.
***
После долгого спуска по лестнице они вышли в широкую подземную галерею, заставленную крепкими, покореженными жаром металлическими сундуками. Некоторые из них не выдержали жара и лопнули, забрызгав все вокруг потоками расплавленного золота с вкраплениями драгоценных камней. Их было более полусотни, а в конце виднелась еще одна укрепленная дверь, которую сотник так же залихватски выбил ударом щита.
Открывшийся им большой квадратный зал был ярко освещен большим алым кристаллом в центре. Его неистовое пламя окрашивало все помещение в цвет крови, камень в центре был окружен тремя линиями света, исходящими от висящих в воздухе иссохших мертвецов, одетых в богато украшенные мантии. Их рты были распахнуты в безмолвном крике, а глазницы пусты. Ульма грустно вздохнула, увидев это:
— Несчастные глупцы… Они попытались подчинить архидемона всего втроем. Тут нужна была бы двойная гексаграмма как минимум.
— Это и есть… Астер? — рыцарь кивнул на мечущуюся внутри алого кристалла черную тень.
— Да… — хриплым от ненависти голосом ответила ведьма. — Они не смогли подчинить, он пробудился, но, пожертвовав заклинанию жизни и душу, маги его заточили. Впрочем, город это, разумеется, не спасло, но дало отсрочку вашему циклу.
— И что нам делать дальше? — спросил зеленоглазый воитель.
— Мы не сможем уничтожить кристалл, пока не разрушим заклятье. А если мы это сделаем…
— Астер освободится. И нам придется сражаться с ним, — закончила за подругу Лана.
— Гаденыш напитался страданиями и полон сил. Почти столь же силен, как после того, как поработил мой народ в Харгране, но куда слабее, чем в циклах, где почти уничтожил весь мир. Кроме того, он может утащить нас в свой домен, у него там будет еще большее преимущество, — пояснила харгранка.
Ульма заметно дрожала. Встреча со старым врагом лицом к лицу наполняла ее сердце страхом и яростью. Лана вздохнула и положила руку ей на плечо. Это тоже было бессмысленно, но… Все еще правильно.
— Мы за этим сюда и шли. Потому и добыли черный клинок. Рви заклинание и начинаем, — холодно приказал Айр и занял позицию впереди девушек, прикрыв их щитом.
Ульма взмахнула рукой, и висевшие в воздухе трупы бессильно рухнули, как куклы, у которых перерезали лески, а кристалл в центре мгновенно разорвала на части черная тень, погрузив комнату в едва освещаемый осколками полумрак.
Тень соткала фигуру, знакомую всем троим по видениям и прошлым встречам. Ростом более двух метров, архидемон окинул обжигающим взглядом людей, а потом его глаза остановились на Ульме. Аметистовые зрачки на обсидиановом лице вспыхнули.
— Не понимаю. Я ломал тебя снова и снова, множество раз. Опустошил, наполнил, разорвал и сшил заново, словно куклу. Ты давно должна была потерять волю. Как ты смеешь восставать против своего создателя и господина? — могущественный, вкрадчивый голос наполнял сознание вонью пылающих домов и жженого мяса.
Ульма вздрогнула, но, все еще ощущая руку подруги на своем плече, сделала шаг вперед и ответила, с каждым словом голос Королевы Проклятых обретал все большую уверенность и силу:
— Знаешь, когда человек переходит предел отчаяния, тот самый порог, за которым во мгле не видно дверей, он ломается. Неизбежно. Но разные люди и собственный слом переживают по-разному. Они либо взрываются ненавистью ко всему миру, выжигая собственную душу и все вокруг, страстно желая уничтожить тех, кому повезло больше, чем им самим… Либо принимают могильный холод вселенной. И отвергают его. Тратят тепло собственной благородной души до последнего вздоха, чтобы сделать этот мир лучше. Хотя бы немного, но теплее, чем он был. Но, Астер, я к ним не отношусь. Я не дожила своё и просто хочу жить. Собой. Да, той самой «собой», которой была до того, как стала чудовищем. Я не проклятая. Я не святая. Я человек. И я проживу СВОЮ жизнь. Потому что я никогда не ломалась!
— Ты ломалась полгода, прежде чем мы наконец по-настоящему подружились, — не разжимая хватку когтистой ладони на плече ведьмы, холодно поправила ее Лана, явно смутив и сбив с толку Ульму.
— Лана, ты не помогаешь. Так, на чём я остановилась?
— Ты не сломалась, — тактично напомнил сэр Лотаринг, положив латную перчатку на ее второе плечо в знак поддержки.
— Точно, спасибо. Так вот… Астер, у тебя есть рояль? — ее внезапный вопрос явно удивил и озадачил могущественного архидемона.
— Разумеется, нет. Мне нет дела до…
— Астер, держи рояль! — с бешеной ненавистью воскликнула Ульма и взмахнула руками.
Во тьме над демоном возникли сразу пять крупных объектов, рухнули вниз и с оглушительным треском раскололись крупными кусками об купол мрака, которым укрылся Повелитель. Но купол треснул, и последний, шестой музыкальный инструмент, возникший позже остальных, пробил его, обрушившись на черную, увенчанную рогами голову твари, заставив ее зареветь от ненависти.
Взметнувшееся пламя перекроило восприятие, пробежав у них под ногами. Реальность разбилась вдребезги и собралась заново, их окружала матово блестящая черная пустошь, сквозь которую с яростным ревом на них несся циклопических размеров гигант, задевая рогами пепельные облака высоко над головой. Он замахнулся, и кулак размером с холм понесся к земле, яростно матюгнувшись, Айр вскинул над головой щит, пытаясь укрыть им девушек, но рыцарь понимал, что их сейчас просто раздавят, как муравьев.
— Это иллюзия, чтобы нас запугать! Страх дает ему силы! — вскричала ведьма, рыская взглядом по сторонам.
Однако Лана оказалась быстрее, с блеском фиолетовых крыльев она понеслась навстречу титану, развеяв его одним взмахом меча. В тени внизу, в паре десятков метров от своих друзей, она заметила смазанную тень и ринулась туда, но ей в грудь ударили потоки демонического огня. Среброволоске удалось уклониться, сделав кульбит в воздухе, и часть заблокировать мечом, но она отвлеклась и заметила черную вспышку над головой слишком поздно.
Пылающий ненавистью клинок почти врезался в ее тело, времени заблокировать или уклониться не оставалось, и Лана воздвигла барьер отрицания. Огромный меч ударил в ее барьер, обратившись в прах, но силой удара отбросив ее на несколько десятков метров. Рухнув на обсидиановую равнину и пропахав своей тушкой жесткие камни, она упустила Астера из виду.
Стабилизировать свой полет Лане удалось не сразу, бросив взгляд по сторонам, она заметила, что ее друзей окутал тёмный туман, а их фигуры замерли. Весь мир у нее перед глазами поблек и стал черно-белым, клинок защищал ее восприятие от плена иллюзий. Лана, взмахнув крыльями, гарпией бросилась вниз и успела отбить взмах меча архидемона за пару мгновений до того, как он пронзил Ульму и Айра.
***
Яростный шквал сверкнул над головой Лотаринга, он взревел, закрываясь щитом, украшенным блеском золотой ауры. Ветвистые молнии фиолетовой мглы стеганули по его защите подобно хлысту, змеясь и изгибаясь, словно живые, до него донесся издалека тонкий девичий крик, взгляд сотника зацепился за рухнувшую фигуру Ланы, черные вспышки рвали ее тело на части, прожигая в нем дыры.
«Иллюзия», — упрямо и уверенно подумал сотник. — «Она не могла погибнуть так просто».
Обломав крылья об острые осколки обсидиана, ее тело подкатилось к его ногам. Воитель прикрылся щитом и, опустившись на одно колено, приподнял любимую за плечи, большая часть ее костей была сломана и смята, правую ногу оторвало, а в груди виднелась большая сквозная рана.
Вздрогнув, Лана крепко схватила его за предплечье и взглянула в глаза. Из этих глаз на него смотрела Бездна. Безразличное, бессознательное ничто. То, в чем не могло быть ни личности, ни разума. Чувствуя сковывающий душу ужас, Айр усилием воли сдернул его с себя, словно тряпку, и прошептал:
— Я все равно не оставлю тебя. И не дам повторить старый путь. Не в этот раз.