– Эй, ты чего тут стоишь? Подойди.
Сглотнув, сероглазый медленно приблизился.
– Позовите главу неприкасаемых, мне нужно с ним поговорить.
– А не жирно ли тебе будет, с самим главой разговаривать? – насмешливо спросил курящий, нагнувшись и выпустив облачко серого дыма прямо в лицо мальчика.
Закашлявшись, тот ответил:
– Я умею убивать. Меня Роберт научил, – и показал свои руки.
– Кто? – переспросил мужчина, выронив сигарету.
– Р-роберт.
– Роберт. Точно он? Не понимаю… Подожди, а ты тут каким боком?
– Роберт – мой папа.
– Ого, даже так, – сам себе улыбнулся незнакомец. – Вот и замена ему в моём Доме. Или ты замена Джейн? Нужно уточнить…
Рассмеявшись, мужчина крикнул кому-то в темноте:
– Догнать Роба, он наверняка ещё в городе. Информацию не разглашать, – и уже мальчику. – Ну, что, пацан, у тебя есть имя?
– Нет.
– Будешь Ричардом. Или нет, лучше Ричем. И что у тебя за когти такие интересные? Ты пробовал ими кого-нибудь убивать?…
Рич.
Сзади послышался неясный шорох, а затем и тихое рычание. Прислушавшись, я, тем не менее, не стал оборачиваться, чтобы не подтачивать лишний раз нервы зверя и не провоцировать его раньше времени на нападение.
По рычанию и довольно-таки громкому дыханию, можно было предположить, что это либо рысь, либо шакал. И те, и те, в принципе, не отличаются крупными размерами, зато последние имеют привычку нападать группами по семь-десять особей.
Решив сначала хоть краем глаза взглянуть на животное, первым посетившее нас этой ночью, я резко откинул голову назад. В перевёрнутом изображении мира на меня уставились светящиеся жёлтым глаза молодой рыси. Быстро схватив воткнутый в землю нож, я развернулся и метнул его в рычащего хищника, который из-за голода, видимо, уже мало что соображал. Ведь будь он в нормальном состоянии, то стразу бы понял, что охотиться на тех, кто превосходит его числом и размерами, на самом деле очень глупо.
Нож попал рыси прямо в основание передней лапы, из-за чего животное на мгновение припало к земле, но потом, отскочив от меня на несколько метров назад, снова зарычало.
Действительно, голод. Глаза слишком дикие и движения все дёрганные…
Внимательнее присмотревшись к хищнику, я стал ждать, когда он первым приблизиться и нападёт. В принципе, можно было бы и самому сделать первый шаг, но не хочется сейчас далеко отходить от Элены и зря тратить время. Зверь-то хоть и запуганный, и голодный, но в критический момент может просто развернуться и убежать, так и не вернувшись.
В конце концов, через полминуты у него закончилось терпение, и он кинулся вперёд. Боль в лапе и общее взвинченное состояние приблизили его смерть.
Мне не хотелось зря пачкать ногти, поэтому в ход пошёл кинжал, который, наполовину войдя в грудь хищника, навсегда остановил его сердце.
Задумчиво пригладив шерсть на загривке рыси, я невольно вспомнил о том, как впервые столкнулся с этими тварями и чуть не стёр ноги в пыль, пока убегал от них по узкой каменистой дороге к Роберту в пещеру… Вытащив из тела мёртвого животного нож с кинжалом и оттащив его подальше от места ночлега, я приблизился к Элене и осторожно дотронулся до её плеча.
Она всё-таки уснула? Или только притворяется?
Нет, похоже, и вправду уснула. С одной стороны, это хорошо, отоспится да сил наберётся, но с другой – как она могла не заметить приближения рыси? Ну, даже если и не приближение, так рычание и другие посторонние звуки она должна была услышать? Почему то, что говорю и делаю я, Элена постоянно замечает, а на другое никак не реагирует?
– Апчхи! – громко чихнул Филипп, не открывая глаз.
Девушка тут же что-то забормотала себе под нос и погладила мальчика по голове.
Засмотревшись на этих двоих, я пришёл к выводу, что не стоит давать Романовой и дальше таскать своего брата на руках. У неё мышцы рук и спины и так развиты очень слабо, выносливости почти никакой нет, а с такими нагрузками она точно скоро загнётся.
Прикинув примерно, как можно помочь девушке, я сел обратно на землю, на свой плащ, достал рюкзак и выложил из него все медикаменты и продукты. Если правильно всё вымерить и разрезать, то можно попробовать сделать для Элены специальную сумку, в которой она смогла бы носить Филиппа. Всё оставшееся время до рассвета я был занят этой задумкой, а также отпугиванием мелких тварей, вроде той рыси и нескольких шакалов.
Под утро на землю, буквально на пару минут, выползли плоские черви. Несколько из них полезли в сторону спящих Романовых, но так как опасности для человека они никакой не представляли, я не стал их отгонять.
К слову, один-то из этих червей и разбудил Элену, обмотавшись вокруг её руки. От визга, который издала девчонка, проснувшись и увидев рядом с собой это мелкое животное, у меня мгновенно заложило уши. "Отличное" начало дня…
Элена.
Разбудило меня странное ощущение чего-то холодного и сколького, ползущего по руке и, кажется, настойчиво требующего того, чтобы я встала и открыла глаза. Ощущение это было настолько реальным, что списать всё на сонные бредни не получилось бы ни под каким предлогом.
Приподнявшись на локте и стараясь при этом не особо тревожить Филю, я села, мысленно досчитала до трёх и кое-как заставила себя приоткрыть один глаз. Второй спустя секунду распахнулся сам, его даже упрашивать не пришлось, равно как и непроизвольно вырвавшийся визг. Далее последовало нехорошее слово в адрес неприкасаемого. Может, последнее, конечно, и было лишним, но сейчас у меня все беды чётко ассоциировались с одним именем – его.
– Эйка… – сонно заворочался брат, с головой укрывшись одеялом.
– Ты чего орёшь?! – со своего места в ответ прошипел убийца, светля меня злым взглядом.
– Хочу и ору! Ты, имбецил, что, разбудить меня не мог? Тут столько гадов ядовитых вылезло, а ты спокойно смотришь, как они по нам ползают? – стряхнув со своей руки длинного сиреневого червяка, заорала на Рича, и впервые за долгое время присутствие рядом младшего брата меня не остановило. – Ты нас совсем защищать не собираешься? Что даже предупредить не в состоянии?
– Заткнись! – тоже заорал мужчина, разом побледнев и схватившись за виски.
– Отвали! – в тот момент меня охватила такая злость на Рича, что любые здравые мысли просто втаптывались в землю агрессивно-настроенной волной чувств. Откуда-то изнутри пришло огромное желание хотя бы чуть-чуть заставить неприкасаемого выполнять условия нашего договора. Он, между прочим, помимо проводника, ещё и защитником быть согласился, так пусть не увиливает!
– Заткнись, кому говорю!
– А я тебе сказала: отвали!!! – кричать на него, зная, что это доставляют ему боль, оказалось хоть и низко, и бесчеловечно, но весьма успокаивающе.
Чтоб у тебя уши отвалились! Будешь знать, как невиновных людей убивать!
Чудовище, как тогда двух людей, девушку и мужчину, в их же собственной квартире угробил!
И солдат на границе!
И солдат… солдат…
Но если вспомнить, я тоже в этом плане далеко не идеал. Эгоистка, которая ставит свою жизнь и жизнь брата выше других.
На миг замолчав, я с трудом проглотила вставшие комом в горле слёзы и снова посмотрела на неприкасаемого. Тот, достав длинный нож с небольшими зазубринами на конце лезвия, резко поднялся с земли и сделал шаг ко мне.
– Рич, стой! Убери нож! Извини, пожалуйста! – испугавшись, виновато пропищала я, но смысл моих слов, кажется, так и не дошёл до получателя.
Дура.
Отшатнувшись от мужчины на пару метров и на всякий случай в противоположную от Фильки сторону, я замерла и, насколько позволяли оголённые нервы, стала ждать.
– Рич, не подходи ко мне… извини меня!
Он что, не понимает слова "извини"? – мысленно спрашивала саму себя, глядя на приближающегося убийцу.
Не выдержав напряжения и закричав, я побежала. Почти тут же немного левее меня пролетел тот самый нож, который мужчина всего пару секунд назад держал в руках. Промахнулся. Что уж тут? У меня самой уши на миг заложило от своего же крика, а о неприкасаемом, наверное, и заикаться не стоит.
Если он меня сейчас не прирежет, больше никогда не буду на него орать, – с запоздавшим раскаянием прошмыгнула дрожащая мысль, прежде чем меня крепко схватили за запястье и с силой дёрнули назад.
От этого рывка я споткнулась и ударилась спиной о грудь налетевшего на меня мужчины. Едва не поседев раньше времени от такой незавидной близости, я попробовала вырвать свою руку из лапы убийцы, да только сил у меня было явно поменьше, чем у него.
– Ну извини ты меня! – в последний раз попробовала попросить прощения, да только кому это было нужно?!
Закрыв глаза и уже практически ощущая на своём горле когтистые руки мужчины, я посмотрела в сторону внимательно наблюдающего за нами Филиппа и, поджав губы, тут же отвела взгляд, устремив его вверх, к красно-фиолетовому рассветному небу, по большей части только для того, чтобы не расплакаться. Нужно же хотя бы перед смертью одну миллисекунду побыть сильной…
И только я об этом подумала, как тут же голова сильно закружилась, перед глазами всё поплыло, а затем пришла тупая, отдалённая боль где-то в области позвоночника.
Кажется, когда ломают шею, именно так и происходит?
Рич.
– Эля, по сторонам, давай, смотри, а не себе под ноги! – уставшим голосом потребовала невысокая полноватая женщина с длинными, заплетёнными в простую косу светлыми волосами, схватив девочку за руку и внимательно следя за проезжающими мимо машинами. – И на светофор смотри. А если будешь всегда такой невнимательной, то точно когда-нибудь под машину попадёшь.
– Угу, – согласилась Эля, и не подумав вникать в смысл сказанных только что няней слов.
В этих воспоминаниях Романовой уже исполнилось около семи-восьми лет. Понемногу начинал закаляться характер, всё больше проявлялась капризность, которую сопровождали самые разные глупые вопросы и крики.
Хорошо, если бы во всём этом нашлась хоть капля полезной информации об интересующем меня Заповеднике, так ничего нет!