С другой стороны, внешняя сторона жизни Анны вначале скорей неприятно поражает своей обыденностью и непримечательностью. Кажется, за пределами семьи и работы ей немногое дано в жизни. Измученная повседневным бытом, разрывающаяся между мужем, интересующимся только своими научными исследованиями, и трудным, запущенным ребенком; живущая в тесной квартире с больной матерью и не находящая никакого отдохновения в тяжелой и нищенски оплачиваемой работе, – в такой малопривлекательной обстановке выведена она в начале романа.
Одинокая и глубоко несчастная, она, подобно Маргарите, втайне мечтает вырваться из этого заколдованного круга. В конце концов, и она так же бросает свою семью, да еще с ребенком, следуя, однако, не каким-то высоким целям, как Маргарита (служение Мастеру и его таланту), а лишь своей глубоко неудовлетворенной женской природе, в погоне за своим «женским счастьем», правда, отдаваясь ему не добровольно, а соблазненная магическим действием кристалла вожделения. Одним словом, в исходной точке обоих романов все преимущества, внешние и внутренние, без сомнения, на стороне Маргариты. Но так показаться может лишь поначалу.
В действительности же дело выглядит так, что блеск и красота первой нам тотчас бросаются в глаза – они выступают как бы безо всякой тайны, сразу, как становятся видимыми все предметы в затемненной комнате, где внезапно зажгли яркий свет. Именно такой представлена автором Маргарита. Поэтому мы практически сразу начинаем ценить и любить главную героиню, восхищаться ею, особенно ее неистощимой энергией и мужеством, а ее безусловному женскому обаянию вообще трудно противостоять. Напротив, Анна лишь постепенно, как бы даже нехотя, раскрывает читателю свою более глубокую сущность, при этом словно приподнимая покров некой тайны, тайны своей души, которая затем медленно и неспешно – по ходу действия романа – начинает светиться, чтобы стать в конце его ярко горящей свечой, поставленной на высокий подсвечник посреди комнаты, которая, постепенно разгораясь, внезапно освещает все пространство вокруг, но уже совсем другим, духовным светом. Эта тайна развития человеческой души и вызывает у читателя к концу повествования ощущение также и внешней красоты Анны. Однако эта красота, подвижная и неуловимая, существует не просто сама по себе, но прежде всего является отблеском динамики преображения внутреннего мира героини, который все больше пронизывается стремлением к истине и всепобеждающей любовью.
В результате, к концу обоих романов, пути главных героинь оказываются диаметрально противоположными. Не желая того, Маргарита, заключив пакт с Воландом, ввергает ничего не подозревающего и глубоко усталого Мастера в величайшее несчастье: он становится заложником зла, послушным исполнителем литературного заказа сатаны-Воланда. Напротив, Анна, в конце всех своих злоключений, хотя и отягченная совершенными ошибками, проступками и промахами, мучимая сознанием своей вины и глубоким раскаяньем, в своей жизни все же достигает высокой, светлой цели и освобождает одну заблудшую душу из тенет тьмы, подобно легендарному Орфею, выводя ее из глубин ада. Но в глазах Божественной Справедливости этой одной человеческой душе нет цены, а ее бессмертная сущность может перевесить целый космос.
При всем этом Анна отнюдь не является совершенным существом. Она не святая и не мученица. Она – современная женщина со всеми ее достоинствами и слабостями, присущими каждому человеку. Она совершает ошибки и падения, она принимает на себя вину и должна будет за нее ответить. Анна бросает свою семью, пренебрегает любимым ребенком, забывает о больной матери. Она даже косвенно повинна в преждевременной и трагической смерти своего мужа. (В страшной сцене на даче Сашка своим телефонным звонком спасает Анну, но сам гибнет, получив ее отказ, дающий возможность силам тьмы нанести ему последний, роковой удар.) Да, Анна виновата во многом, и этой вины никто не может с нее снять. Недаром из духовного мира, словно отдаленное эхо, до нее долетают слова, сказанные о ней: «Цепочку она порвала. А долги, долги…» (стр. 380). И все же в конце концов она побеждает. «Как же это возможно?» – быть может, спросит читатель. Но именно на этот вопрос и дает ответ весь роман в целом. В нем Анна – носительница той любви, о которой Апостол Павел пишет, что она «долготерпит, милосердствует… все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор 13, 4 и 7). Только такая любовь в конце концов и побеждает зло, последовательно разрушая все его прельстительные чары, делая его лишь иллюзией, мороком, исчезающим, подобно кошмарному сну, в свете истинного добра.
В конце повествования Анна уже та свеча, которую никто не может погасить, к которой силы зла даже не могут приблизиться. Свет этой свечи в заключительной сцене она несет в мир, и снежная равнина перед ней перестает быть бескрайней и холодной пустыней, но превращается в тонкий, почти прозрачный, полог, отделяющий человека от его подлинной родины – духовного мира, в котором законы истины, красоты и добра действуют с такой же необходимостью, как законы природы в нашей материальной вселенной. Навстречу этому новому миру и идет теперь Анна, миру, где ее ждут новые задачи и новые цели и из которого ей теперь предстоит черпать силы и побуждения для ее дальнейшей жизни. Ее любовь победила! И открывающееся перед ней будущее – награда за это.
Поэтому основной смысл всей книги можно выразить, перефразируя известное высказывание Достоевского, одним коротким словом: воистину такой любовью однажды спасется мир. И именно об этом роман Софьи Прокофьевой.
Сергей Мартьянов