Первоначальное действие всех еретических книг состоит в возбуждении помыслов — сомнений о вере. «Охраняйся, — сказал святой Исаак Сирский, — не прочести догматов еретических: сие бо есть вооружающее яко наимножайше на тя духа хулы». Действуют ли в ком х у л ь н ы е п о м ы с л ы? Поколебался ли кто в доверенности к Православной Церкви, которая одна есть истинная Христова Церковь? Сделался ли кто универсальным христианином, принадлежащим — по своему сердечному убеждению или, правильнее, по своему совершенному неведению христианства — одинаково ко всем исповеданиям и потому не принадлежащим ни к какому? — Знай, что он приведен к этому состоянию чтением еретических книг или беседами с зараженными этим чтением.
Люди, преданные сладострастию, с особенной охотой читают еретические книги о христианском подвижничестве и совершенстве, а нравственных книг Православной Церкви чуждаются и отвращаются. Какая тому причина? Сходство в настроении духа. Эти люди находят наслаждение в чтении книги, написанной из мечтательности и самосмышления, приправленной утонченным сладострастием, тщеславием, высокоумием, которые кажутся благодатью умам и сердцам, не очищенным истинным учением Христовым. Православные книги призывают к покаянию и оставлению греховной жизни, к самоотвержению, к самоосуждению и смирению, чего именно сын мира и не желает.
Идолопоклонство и всякого рода явное отвержение Бога можно уподобить открытому яду; от него всякий удобно может остеречься. Ересь можно уподобить пище, имеющей по наружности прекрасный вид, но отравленной ядом; такая пища — тот же яд, от которого уже трудно остеречься как потому, что яд замаскирован, так и потому, что прекрасный вид и благоухание пищи возбуждают в человеке естественное желание насытиться и насладиться пищей. Ересь всегда сопутствуется лицемерством и притворством; она многоглаголива, велеречива, обилует ученостью человеческой и потому удобно привлекает к себе людей и уловляет их в погибель; несравненно более людей уловлены в вечную смерть посредством ереси, нежели посредством прямого отвержения Христа. 8. 3–23
Без послушания Церкви нет смирения; без смирения нет спасения. Смирихся, и спасе мя, — сказал Пророк (Пс. 114:5). Ересь и раскол содержат в себе, сверх того, хулу на Святого Духа, которая есть смертный грех, не прощаемый Богом человеку ни в сей век, ни в будущий, если человек пребудет в этом грехе. Самая кровь м у ч е н и ч е с к а я не может очистить этого греха, по учению святого Иоанна Златоустого. Очищается этот грех только тем, когда человек отречется от своей ереси, оставит раскол и присоединится к Святой Церкви. 4. 374
Устраним от себя все ложные учения и деятельность по ним: овцы Христовы по чуждем гласе не идут, но бежат от него, яко не знают чуждаго гласа (Ин. 10:5). Ознакомимся определенно с гласом Христовым, чтобы немедленно узнать его, когда услышим, и немедленно последовать Его велению. Стяжав в духе сочувствие к этому гласу, мы стяжем в духе отчуждение от чуждого гласа, который издается плотским мудрованием в разнообразных звуках. Едва услышим чуждый глас — побежим, побежим от него, по свойству овец Христовых, спасающихся от чуждого гласа бегством, решительным невниманием ему. Внимание ему уже опасно: за вниманием вкрадывается обольщение, за обольщением — погибель. Падение праотцев наших началось с внимания праматери к чуждому гласу. 1. 93
Единственный непогрешительный путь ко спасению — не уклонное следование учению святых отцов, при решительном уклонении от всякого учения постороннего, от самых своих разумений, доколе разум не исцелится от недуга своего и не сделается из плотского и душевного — духовным. Признав умом и сердцем эту правду, исповедайте ее устами, дайте обет Богу, что Вы будете руководствоваться учением святых отцов, уклоняясь от всякого учения, не засвидетельствованного Святым Духом, не принятого святой Восточной Церковью. Исповедав правду Божию устами, исповедуйте и делами; дав обет, исполняйте его.
Не устрашитесь этого обета! Его обязан дать каждый православный сын Церкви, должен его потребовать у каждого сына Православной Церкви его духовный отец при совершении Таинства Исповеди. Между вопросами, которые именно положено делать исповедающемуся, первое место занимают следующие: 1) «Рцы, ми, чадо: аще веруеши, яко Церковь кафолическая, апостольская, на востоце насажденная и возращенная, и от востока по всей вселенной рассеянная, и на востоце доселе недвижимо и непременно пребывающая, предаде и научи? 2) Аще не сумнишися в коем предании? 3) Рцы ми, чадо, не был ли еси еретик и отступник? 4) Не держался ли еси с ним, их капища посещая, поучения послушая или книги их прочитывая?» Чтение еретических книг и внимание их поучениям — тяжкий грех против веры, грех ума, недугующего гордостью и потому свергающего иго послушания Церкви, имущего вольности безумные, греховные. А ныне этот грех уже не ставят в грех! Ныне позволяют себе безразборчиво читать всевозможных еретических писателей. Против них Церковь прогремела анафемой! Но ослепленные грешники не внемлют грому церковному или внемлют ему, но только для того, чтобы посмеяться над предостерегающим от погибели голосом Церкви, чтобы ее суд и определение немысленно назвать суеверием и варварством. Множество еретических книг переведено на русский язык, и одной из них, мимо всех отеческих писаний Вселенской Церкви, дают первое место после книг Священного Писания. Непомерная и невероятная наглость! Она выражена печатно. 6. 437–438
Апостол к числу дел плотских причисляет и ереси (Гал. 5:20). Они принадлежат к делам плотским по источнику своему, — плотскому мудрованию, которое — смерть, которое — вражда на Бога, которое закону Божию не покоряется, ниже бо может (Рим. 8:6–7). Они принадлежат к делам плотским по последствиям своим. Отчуждив дух человеческий от Бога, соединив его с духом сатаны по главному греху его — богохульству, они подвергают его порабощению страстей, как оставленного Богом, как преданного собственному своему падшему естеству. Омрачится неразумное сердце их, — говорит апостол о мудрецах, уклонившихся от истинного Богопознания, — глаголющиеся были мудри, объюродиша, премениша истину Божию во лжу: сего ради предаде их Бог в страсти безчестия (Рим. 1:21–22, 25–26). Страстями бесчестия называются разнообразные блудные страсти. Поведение ересиархов было развратное: Аполлинарий имел прелюбодейную связь, Евтихий был особенно порабощен страсти сребролюбия, Арий был развратен до невероятности. Когда его песнопение, «Талию», начали читать на первом Никейском Соборе, отцы Собора заткнули уши, отказались слышать срамословие, не могущее никогда прийти на ум человеку благочестивому. «Талия» была сожжена. К счастью христианства, все экземпляры ее истреблены; осталось нам историческое сведение, что это сочинение дышало неистовым развратом. Подобны «Талии» многие сочинения новейших ересиархов: в них страшное богохульство соединено и перемешано с выражениями страшного, нечеловеческого разврата и кощунства. Блаженны те, которые никогда не слышали и не читали этих извержений ада. При чтении их соединение духа ересиархов с духом сатаны делается очевидным.
Ереси, будучи делом плотским, плодом плотского мудрования, изобретены падшими духами. «Бегайте безбожных ересей, — говорит святой Игнатий Богоносец, — суть бо диавольского изобретения началозлобного оного змея». Этому не должно удивляться: падшие духи низошли с высоты духовного достоинства; они ниспали в плотское мудрование более, нежели человеки. 4. 79–80
Падшие духи, содержа в себе начало всех грехов, стараются вовлечь во все грехи человеков с целью и жаждою погубления их. Они вовлекают нас в разнообразное угождение плоти, в корыстолюбие, в славолюбие, живописуя пред нами предметы этих страстей обольстительнейшею живописью. В особенности они стараются вовлечь в гордость, от которой прозябают, как от семян растения, вражда к Богу и богохульство. Грех б о г о х у л ь с т в а, составляющий сущность всякой ереси, есть самый тяжкий грех, как грех, принадлежащий собственно духам отверженным и составляющий их отличительнейшее свойство. Падшие духи стараются прикрыть все грехи благовидною личиною, называемою в аскетических отеческих писаниях «оправданиями». Делают они это с тою целью, чтобы человеки удобнее были обольщены, легче согласились на принятие греха. Точно так они поступают и с богохульством: стараются его прикрыть великолепным наименованием, пышным красноречием, возвышенною философией. Страшное орудие в руках духов — ересь! Они погубили посредством ереси целые народы, похитив у них, незаметно для них, христианство, заменив христианство богохульным учением, украсив смертоносное учение наименованием очищенного, истинного, восстановленного христианства. Ересь есть грех, совершаемый преимущественно в уме. Грех этот, будучи принят умом, сообщается духу, разливается на тело, оскверняет самое тело ваше, имеющее способность принимать освящение от общения с Божественною благодатью и способность оскверняться и заражаться общением с падшими духами. Грех этот малоприметен и малопонятен для не знающих с определенностью христианства, и поэтому легко уловляет в свои сети простоту, неведение, равнодушное и поверхностное исповедание христианства. Уловлены были на время ересью преподобные Иоанникий Великий, Герасим Иорданский и некоторые другие угодники Божий. Если святые мужи, проводившие жизнь в исключительной заботе о спасении, не могли вдруг понять богохульства, прикрытого личиною, что сказать о тех, которые проводят жизнь в житейских попечениях, имеют о вере понятие недостаточное, самое недостаточное? Как узнать им смертоносную ересь, когда она предстанет им разукрашенною в личину мудрости, праведности и святости? Вот причина, по которой целые общества человеческие и целые народы легко склонялись под иго ереси. По этой причине очень затруднительно обращение из ереси к Православию, гораздо затруднительнее, нежели из неверия и идолопоклонства. Ереси, подходящие ближе к безбожию, удобнее познаются и оставляются, нежели ереси, менее удалившиеся от православной веры, и потому более прикрытые. 4. 81–83