– Извините, мисс эльф, – буркнул помощник шерифа. – Погорячился. Идите отдыхать, на вас лица нет.
– Разумеется, – согласилась эльфийка. – Мистер Валлентайн, если вас не затруднит...
– Конечно, – человек привычно уже подставил ей плечо. – Идёмте мисс эльф.
Уже в салуне, пока девочки Суэнвика торопливо носили с кухни горячую воду, а эльфийка устало привалилась к стене, Вал не выдержал.
– Мисс эльф, – сказал он. – Валронелл Мэй Киша. Скажите мне, как честная женщина – честному мужчине. Насколько вы причастны ко всему, что здесь происходит в последние несколько дней?
– Интересный вопрос, мистер Валлентайн, – криво улыбнулась эльфийка. – С чего вы решили, что я к этому как-то особо причастна?
– Первый орк представился нам сам, – ответил Вал. – О втором вы знали его имя до того, как он рот открыл. И вы совершенно точно знали, что у него есть старший брат. После чего ночью отыскали его невесть как в лагере, изувечили, притащили в город на поводке как унган – зомби и хладнокровно зарезали с таким хором ангельским и геенной огненной, что преподобный Джонс чуть не обосрался. Хотя это и не точно.
– Потрясающая дедукция, мистер Валлентайн, – согласилась эльфийка. – Вам бы детективы писать.
– Но всё-таки, мисс эльф? – упрямо повторил человек.
– Если орки не придут, я расскажу вам честно всё, до последнего слова, – пообещала эльфийка. – Когда придут... вы увидите достаточно, чтобы у вас не осталось лишних вопросов.
– Что значит «если не придут»? – опешил Валлентайн. – Как они могут прийти с такими потерями? Мы убили несколько десятков мужчин! Воинов! Только вы зарезали целое поколение одной семьи! Как они вообще могут после такого прийти, а не удрать с жалобным плачем?
– К сожалению, мистер Валлентайн, их вождю оказалось слишком легко убедить свой народ, что его личное проклятье теперь касается всего племени, – Вал с ужасом понял, что эльфийка говорит чистую правду. – Орки этих краёв слишком долго не имели дел с эльфами, и теперь единственному, кто ещё понимает, что сейчас происходит на самом деле, слишком легко их обманывать. Мне очень жаль. Мы увидим их самое позднее завтра к полудню.
– В таком случае, – Вал устало выдохнул, – приводите себя в порядок, мисс эльф. Ваша практическая этнография даже на мой взгляд оказалась слишком грязным делом.
Заклятый дождь шёл всю ночь. Стена воды не унималась, хотя за всю свою жизнь никто из людей не видел, чтобы такой ливень длился хоть немного дольше считанных минут. Да и в городе даже толком не похолодало. Что бы ни происходило, к миру живущих это имело крайне малое отношение.
А днём пришли орки.
Люди на баррикадах первыми увидели, как из леса, по жидкой раскисшей грязи шагом надвигается зеленошкурая толпа с вязаными фашинами в руках. Над толпой покачивались прутья для подсчёта ку с перьями и скальпами, но мало, очень мало. Орда пришла убивать – и двигалась с глухим рёвом, сплошной лавиной.
Вряд ли их было слишком много, даже в самых крупных племенах насчитывалось всего лишь несколько тысяч зеленошкурых, вместе с женщинами, стариками и детьми. Но город атаковали несколько сотен бойцов – удивительно слаженно и умело.
Если бы не грязь, они захлестнули город куда раньше. Огонь из толпы, не слишком меткий и не слишком частый, оказался достаточен, чтобы стрелкам на крышах и в окнах вторых этажей пришлось куда больше думать о своём выживании, чем прицельном огне. Многие зеленошкурые в первых рядах упали, но всегда находился кто-то рядом, чтобы занять их место.
Толпа неудержимой волной подкатилась к первой баррикаде и перехлестнула её по набросанным горкой фашинам. Редкие выстрелы беглецов на пути к следующей баррикаде зелёный прилив даже не заметил. В дома по сторонам улицы кидались отдельные группы зеленошкурых с горящими факелами в руках. Звуки револьверных выстрелов тонули в слитном рёве.
На второй баррикаде царило недоброе сосредоточенное молчание. Помощник шерифа Алекс Раффл в потёртом мундире кавалериийского сержанта, мистер Суэнвик в отглаженной до хруста форме сапёра и двое его подручных, один в сером пехотном мундире, другой в синем, внимательно смотрели вдоль улицы.
Чуть в стороне, у жаровни с пылающими угольями замерли преподобный Джонс с томиком священного писания, Вал с жиденькой пачкой вторых пентаклей Марса в руках и эльфийка с парой мечей на поясе и небольшим рюкзачком за плечами. С баррикады их военные попросту выгнали, чтобы не мешались под ногами.
– Поджигай, – мрачно скомандовал Алекс.
– Огонь в дыре! – Суэнвик и его подручные запалили в жаровне фитили и склонились к запалам. Улица словно взорвалась. Сразу несколько камнемётных фугасов чуть под углом к дороге безразлично выкосили снопами щебёнки, гвоздей и битого стекла всё, что хотя бы на два фута возвышалось над дорогой. Привычная Суэнвику «артиллерия бедных» вновь собрала кровавую жатву.
– И делали они мерзости пред лицом Господа, – задумчиво прокомментировал это Валлентайн. – И ниспроверг он их.
Преподобный Джонс нервно дёрнулся, но смолчал.
Над улицей медленно рассеивался густой пороховой дым.
– А-а-а! – несколько дымящихся окровавленных зеленошкурых с разбегу перемахнули баррикаду. В руках одного из них сочился бледно-зелёным свечением выкрашенный алым громовой лук с пучком из скальпов и орлиных перьев.
– Сабли наголо! – помощник шерифа сообразил первым. Вал не понял, за что и поплатился – его три выстрела стали напрасной тратой времени. Громовой лук впитал такое количество смертей зеленошкурых, что исправно защитил от пуль своего хозяина.
Весь мир на какие-то неимоверно долгие мгновения свёлся к рычанию, визгам, сдавленному мату и хрусту отточеной стали по живой плоти.
– Твою... мать! – окружающий мир Вал осознал уже с окровавленным ножом в одной руке и скальпом в другой. Как он убил и оскальпировал своего противника он вряд ли вспомнил бы и на суде. Чуть в стороне преподобный Джонс отчаянно пытался сохранить жизнь тяжело раненому пехотинцу Суэнвика. Пентакли Марса исправно впитывали живую кровь, но снова и снова беспомощно рассыпались невесомым прахом.
Под ногами лежали три мёртвых орка с окровавленными лохмотьями плоти на голых черепах. Ещё одного безжалостно, удар за ударом, приканчивал дымящейся жаровней взбешённый Суэнвик.
Вал повернулся к площади и потрясённо замер. Эльфийка и рослый, почти с неё ростом, орк с громовым луком стояли в окружении нескольких изрубленных трупов, орочьих и человеческих. С клинка эльфийки и зазубренного наконечника копья на длинном роге лука по капле стекала кровь.
– А ты постарел, – слова эльфийки подействовали на орка подобно хорошему удару.
– Ты! – завопил он.
– Я, – согласилась эльфийка. – У тебя получились неплохие дети, зеленошкурый. Из них вышли прекрасные олени. Но теперь очередь за санями!
– Я вырву твои кишки! – завопил орк. Громовой лук в его огромных лапах свистнул и оставил за собой тусклый колдовской след.
– Ты уже пробовал, – эльфийка подняла меч на уровень глаз и приставным шагом двинулась вокруг своего противника. – И с тех пор изрядно одряхлел.
– Я оскальпировал, замучил и убил твоего мужа! – громовой лук отнюдь не выглядел удобным оружием, но колдовское свечение делало его таким – и даже немного лучше. Эльфийка едва сумела вывернуться из-под безжалостного удара. Зазубренный железный наконечник окрасился свежей кровью. – Твой ребёнок станет добычей моих погибших от болезней детей! Твоя сладкая плоть наполнит мой котёл в краю вечной охоты!
– Мечтать не вредно, – согласилась эльфийка и перешла в атаку.
Серия ударов каждый раз на самую малость не доставала обманчиво неповоротливого противника.
– Да помогите же ей, ради всего святого! – преподобный Джонс не выдержал первым. – Стреляйте!
– В обладателя громового лука бесполезно стрелять, – напомнил ему Вал прописную истину магии зеленошкурых. – Успокойтесь, преподобный. Мисс эльф знает, что делает.
И тайком скрестил пальцы в кармане.
Перелом в бою случился вдруг – и окончательно. Длинный меч эльфийки в какой-то момент достал короткий рог орочьего громового лука – и безжалостно его срубил. Свечение угасло. Меч эльфийки жалобно звякнул и разлетелся на отдельные куски.
– Дешёвое японское дерьмо, – эльфийка раздражённо отбросила в сторону рукоять с коротким, на ладонь, обломком лезвия.
Орк зловеще оскалился и обманчиво-медленно потянул из ножен трофейный кавалерийский палаш.
– Эй, зеленошкурый, – устало сказала эльфийка. – Знаешь, что кавалеристы людей говорят про саблю? В современной войне...
– Сабля нужна лишь затем, чтобы жарить над костром дикую курицу, – закончил Алекс Раффл и торжествующе шлёпнул себя по бедру ладонью.
Эльфийка выхватила из кармана джинсов тупорылый «дерринджер» и разрядила оба ствола в грудь орка. Тот растеряно протянул к ранам дрожащую руку. Кавалерийский палаш выпал к его ногам, в кровавую грязь.
Эльфийка сунула два пальца в рот и заливисто свистнула.
Над площадью вновь сгустился леденящий мрак.
Три изувеченных орка пришли на четвереньках из ниоткуда с трёх сторон площади, задрали к небу перерезанные глотки и огласили её протяжным рёвом, слегка похожим на крики оленей.
– У меня есть три оленя, – в маниакальном оскале на лице эльфийки не осталось и капли света. – Теперь дело только за санями!
Она безжалостно вспорола живот орка его же собственным палашом и начала вязать по рукам и ногам дымящимися кишками.
– Да остановите же её, кто-нибудь, – в панике взвизгнул преподобный.
– Эй! – Вал деревянной походкой двинулся на площадь. – Эй-эй-эй! Мисс эльф! Не стоит вот этого всего...
– Когда-то, по людским понятиям очень давно, одна молодая семья попала в засаду, – негромко, в пустоту, но почему-то так, что все слышали каждое слово, пояснила эльфийка. – Мать выжила, но потеряла своего мужа и ребёнка. Она не могла вовремя направить их в посмертие, но могла надолго оттянуть момент прощания. Без этого им предстояло оказаться в краю вечной охоты – и становиться там добычей первого встречного зеленошкурого. Снова и снова. До конца вечности, мистер Валлентайн.