К о м а р о в (встал). Нет, я не хочу. Активно не хочу. Вы знаете, Анна Александровна, за эти три месяца мне лично поперек горла встали все эти сюжеты: выбор дороги в жизни, призвание, профессии социально престижные и социально непрестижные и тэ дэ и тэ пэ. С меня достаточно. (Садится.)
А н н а А л е к с а н д р о в н а (после короткой паузы). Я совершенно не согласна с Комаровым. И твоя декларация мне кажется по меньшей мере странной.
К о м а р о в. Хорошо. Буду молчать.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. А остальные тоже будут молчать? Вот ты, Валентин?
Б о й к о. Я — рабочий класс. Тружусь на фабрике «Аккорд». Вообще-то я сунулся для смеха на факультет музыкальных инструментов, но на сочинении поимел два балла. Правильно вы мне говорили, надо налегать на грамотность, а я все больше на подушку.
И р м а. Ребята, а Валечка наш какой стал — остроумный, модный, с гитарой — ну прямо мальчик из подворотни.
Б о й к о. Сама ты из подворотни. Это лютня, а не гитара, к твоему сведению. Сам выстроил, между прочим. Видите, Анна Александровна, все-таки есть польза от французской школы. (Поиграл на лютне.)
И р м а (встает). Какой у меня итог? Во-первых, я считаю, мы теперь стали взрослые. И значит, имеем право на свою жизнь. И я хочу, чтобы эта жизнь была интересная, полная, насыщенная. Хочу встречаться с интересными людьми…
Б о й к о. С курсантами?
И р м а. С курсантами. (Села.)
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Не обращай внимания.
И р м а. Да ну, пропало настроение.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Ну, Борисова поступила, это я знаю. Дошкольное воспитание?
Л ю б а (встала). Оно, родное. А что делать, Анна Александровна? Мне командовать надо… у меня потребность. Над взрослыми не раскомандуешься, а эти — их как построишь, так и потопают. Люблю безответных.
Б о й к о. Вот я безответный, например. А, Борисова?
Л ю б а. Это условие необходимое, но недостаточное. (Села.)
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Кротов.
К р о т о в (встал, громко, ораторски). Дорогие товарищи. (Театрально запнулся.) М-м-м… так… Значит, так… Так что я, собственно, могу вам сказать?
Б о р и с о в а. Слушай, Крот. А помнишь, ты грозился — брошу вызов обществу, напугаю папу с мамой, пойду в автошколу, буду ходить в замасленной робе…
К р о т о в. Не бросил, товарищ Борисова. Папу с мамой пожалел. Плыву по течению.
К о м а р о в. На комфортабельном теплоходе, в каюте люкс.
Б о й к о. А билет взял папа.
В комнату сунулся И в а н, скороговоркой — как будто о чем-то срочном.
И в а н. Мать, на минутку.
Анна Александровна подошла к нему.
А н н а А л е к с а н д р о в н а (шепотом). Что?
И в а н. Ты что, не видишь? Им же эти исповеди — во!
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Без тебя знаю.
И в а н. Знаешь!.. Ты прислушивайся лучше к сигналам снизу. (Стукнул себя по груди.)
А н н а А л е к с а н д р о в н а (вернулась к ребятам). Ну что, давайте кончим наш воспитательский.
З е н к е в и ч. Нет, я еще. Ну, я что?
Иван вышел, махнув рукой.
Буду опять пытаться. Не прошел с первого захода — может, пройдешь со второго.
Г о л о с а: «С третьего!», «С четвертого!», «С эн плюс первого!».
Нет, все-таки шансы повышаются, потому что и опыт, и стаж. Я, например, довольна. Все-таки устроилась по специальности в Ботанический сад подсобницей — по крайней мере можно осмотреться.
Б о й к о. Вон какой кактус выкормила.
З е н к е в и ч. Если хочешь знать, я хочу посвятить себя мхам и лишайникам.
Все захохотали. Зенкевич села, бормочет: «А чего смешного?»
И р м а. Слово Маше Прониной.
М а ш а (встает). Вы же знаете, Анна Александровна, я человек сугубо практичный. Постараюсь набрать побольше языков. А там видно будет, qui vivra verra[3]. Будущее филологов очень разнообразно, амплитуда колебаний — от детсада до посольства. (Села.)
К о м а р о в. Но ты, надо думать, ориентируешься на посольство?
М а ш а. От каждого по способностям.
К о м а р о в. Насколько я в курсе, нигде не сказано, что каждому по способностям.
К р о т о в. Нашел способ делить человечество — по способностям.
К о м а р о в. А ты как прикажешь, по росту? Тогда ты точно будешь первым.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Ми-ши, ти-ше! Я чувствую, вы сейчас голодные, а потому злые и необъективные. А посему — давайте накрывать на стол. Девочки, помогайте.
Все разбредаются по комнате, девочки помогают Анне Александровне.
К о м а р о в (читает). «Изменяться, но не изменять». Простите, Анна Александровна, по-моему, тут противоречие. Если человек изменился — значит, он стал другой. Другие взгляды, мысли, друзья — все другое. Что это — измена?
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Нет. (Она растеряна, выпады Комарова сбили ее, она ищет слова.) Измена — это когда человек изменяет тому, что есть в нем настоящего. Когда он весь зависит от внешних обстоятельств, как флюгер. — от ветра. Изменяться, но не изменять — значит, оставаться человеком при любых обстоятельствах. При любой погоде.
К о м а р о в. Все это — высокая теория, Анна Александровна. А в низкой практике мы все зависим от погоды. Все мы изменяемся, все изменяем. Чему-то или кому-то.
А н н а А л е к с а н д р о в н а (внимательно посмотрела на Комарова). Не знаю, изменил ли ты, но изменился определенно.
К о м а р о в. Возможно.
А н н а А л е к с а н д р о в н а (оглядев стол). Так. Теперь слушать меня. Два человека отряжаются на кухню: один — на салат, другой — резать хлеб. Есть добровольцы?
И р м а. Я на салат.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. А кто резать хлеб?
К о м а р о в. Могу я.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Хорошо. Нина, Люба и Маша будут при мне на подхвате. А вы, мальчики…
К р о т о в. А мы, с вашего позволения, курнем. Наше святое мужское право.
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Возражать не могу, поскольку вы теперь даже официально взрослые люди, но только отправляйтесь во двор. Благо у нас первый этаж.
Комаров и Ирма уходят на кухню. Бойко и Кротов выходят во двор.
З е н к е в и ч (тащит посуду). Машка, ты молодец, что пришла. Но вот кто точно не придет — так это Попов Алеша.
М а ш а. Говорят, у него скоро будет ремиссия, выпустят на полгода.
З е н к е в и ч. Тогда он, может, успеет сдать на аттестат?
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Вообще, может, у него что-то другое. Бывает, и врачи ошибаются.
М а ш а. Нет, у него диагноз установлен точно. Заболевание крови. Только не установлено, какая форма. Там три. При первой живут не больше года, если вторая — можно вытянуть лет шесть-семь, а при третьей — даже тридцать, почти нормальный срок.
Л ю б а (остановилась перед столом, оглядела его и вдруг запела).
Эх, на столе стоит
Да каша ячнева,
До чего ты, моя жизнь,
Неудачлива!
А н н а А л е к с а н д р о в н а. Ты чего такая скорбная стоишь? Ты же поступила, безответными будешь командовать, все хорошо?
Л ю б а. Ага, все хорошо, Анна Александровна.
З а т е м н е н и е.
Кухня. И р м а перемешивает салат в большой салатнице. Комаров складывает в хлебницу нарезанный хлеб.
К о м а р о в. Хватит хлеба?
И р м а. Хватит. Открой горошек.
К о м а р о в (возится с банкой). Вообще, намечается длительное занудство. В восьмом классе я любил слушать откровения Донны Анны насчет будущего, прошедшего, всякие высокие разговоры о высоких материях, и тэ дэ…
И р м а. Донна Анна — типичная идеалистка. Сама ничего не добилась, а теперь передает свой ценный опыт нам. Вот ты обратил внимание, она тебе по существу ничего не ответила. Не будь флюгер и так далее. Одни слова. Я, знаешь, за эти три месяца столько поняла, ты не представляешь. В жизни ничто не дается само, всего надо добиться. Мы не можем ждать милостей от природы.
К о м а р о в. Честолюбивая женщина. Леди Макбет. Слушай, леди Макбет, пошли в кинематограф. Сорвем мероприятие донны, а?
И р м а. Зачем же ты вообще приходил?
К о м а р о в. По глупости. Думал, она хоть что-то поняла. А она все та же. Такой же анахронизм, как ее древняя петербургская квартира с этой печкой. Вымирающий ящер.
И р м а. Пойдем в кинематограф и будем беседовать о Маше? О мисс сто сорок третья школа?
К о м а р о в. Нет. Не будем беседовать о мисс.
И р м а. Неужели за все это время ты ее ни разу не видел?
К о м а р о в. Увы. Не делай ромбовидных глаз — я не вру.
И р м а. Все из-за того вечера? Первого апреля?
К о м а р о в. Если хочешь.
И р м а. Потому что она уехала с Кротом на мотоцикле?
К о м а р о в. Потому что. Говоря высоким штилем Донны Анны: потому что иногда один эпизод значит больше, чем многие годы. Так как? Итало-франко-японо-уругвайский фильм шведского производства.
И р м а. Ну, раз шведского — ладушки. Ой, открывашка упала.
К о м а р о в. Найдем открывашку. (Становится на колени, смотрит.)
И р м а. Мне кто-то говорил — не помню кто — ты вроде не прошел?
К о м а р о в. Циркулируют слухи? А что, это влияет на мою душу? Или на твое отношение к моему предложению?
И р м а. Не болтай. (Потрепала его по волосам.) Мне всегда нравились твои рисунки.
К о м а р о в. Ах, не будем о высоком искусстве. Держи открывашку.
В дверь всовывается З е н к е в и ч.
З е н к е в и ч. Гуся, Анна Александровна сказала, ты в салат не забудь…