А н т и п и н. С ходу не объяснишь…
С а в и ч. На последних техсоветах ты взрывался по любому поводу. Но поводы были частные.
Пауза.
А н т и п и н. Накопилось — и взрывался. Хотя один раз я тебе говорил. (Усмехнулся.) Помнишь, шли вечером домой…
С а в и ч. Помню. Ну, знаешь, ты бы еще в ресторане, за коньяком…
А н т и п и н. Я не говорил… по неуважительной причине. Ждал… (Объяснять все это ему неприятно, но вроде надо.) Когда назначат главным инженером института. Такой элементарный расчет: все будет в моих руках, тогда и поверну. А что меня собираются назначить, — ты сам об этом говорил.
С а в и ч. Уж коли рассчитывал на главного, тем более обязан был сказать.
К о ш е л е в. Сергей Александрович, так ведь все знали, что институт катится на ободах. Конечно, не вычислили так, как Алексей, но замечать-то все замечали.
С а в и ч (он понимает, что лучшая тактика сейчас — ирония). Новый поворот детектива? Все знали — и все молчали.
В а л д а й ц е в (мрачно, как будто в сторону). Почему — молчали? Говорили. Кулуарно, как водится.
Р ы т о в. Я так вот не кулуарно!
Л а р у ш к и н. Про себя могу четко: отдельные явления воспринимал критически, но чтобы в целом…
К о ш е л е в. И в целом тоже, Михалыч. Вот помнишь — раз у нас сегодня вечер воспоминаний, — мы говорили, что наш институт стал похож на сверхзвуковой лайнер, только вместо мотора — керосиновый движок. Знали, Сережа. Так или иначе — все знали.
В а л д а й ц е в. Знали, не знали — какая разница. (Встал.) Надоела эта вибрация вхолостую. Я пошел. И вам советую. Не бойтесь, срока не дадут. Все наши вины — во (показал ладонью) на ребре: так — вина, а так — беда. Что, сами строители не виноваты? Виноваты. А заказчик, а эксплуатация?.. А где пятьдесят виноватых, там виноватого не найти. Там несчастный случай. Так оно и будет, если мы сами себе не испортим. Дамскими разговорами. Будьте здоровы, спите без снов.
С а в и ч (резко). Договорились ждать.
Валдайцев махнул рукой, вышел.
К о ш е л е в. Храбрый у нас Альберт. Я бы дома от одних мыслей рехнулся, а здесь все-таки родные стены, здоровый коллектив.
С а в и ч. Пойду доложу о ситуации. Пускай думают. Вера, на два слова.
В е р а В а с и л ь е в н а. Пожалуйста.
Они вдвоем вышли в коридор.
С а в и ч (подчеркнуто сухо). Я не собираюсь тебя расспрашивать, зачем ты ездила в Тимохино и что у вас там было.
В е р а В а с и л ь е в н а (с вызовом — ей хочется прямого объяснения). Можешь спросить.
С а в и ч. Ты знаешь, для меня физическая верность — не самое главное.
В е р а В а с и л ь е в н а. Что тебя тогда интересует?
С а в и ч. Зачем ты выдала это публичное покаяние? Это что — искренне?
В е р а В а с и л ь е в н а. Вполне.
С а в и ч. Нет, это не искренне!.. Это потому, что ты защищала Антипина. Был бы на его месте кто-то другой…
В е р а В а с и л ь е в н а. Чего ты хочешь добиться, Сергей?
С а в и ч. Я прекрасно знаю ваши отношения. Все четырнадцать лет. Но ты сама говорила: просто взаимное тяготение, легкая хроническая болезнь — вроде аллергического насморка.
В е р а В а с и л ь е в н а. Видишь — обострилось.
С а в и ч. Почему вдруг сейчас?
В е р а В а с и л ь е в н а. Потому что я ему сочувствую.
С а в и ч. Не понимаю.
В е р а В а с и л ь е в н а. Очень просто. Такой подарок — пятнадцатилетняя верность. Не часто бывает. И работает как вол. Не дипломатничает, не хитрит. Честно несет свой крест. И не сбегает в местные командировки, когда надо подписывать чертежи. У нас знаешь какие есть мастера по этой части…
С а в и ч (вдруг сорвался). Вы были близки?
В е р а В а с и л ь е в н а. Тебе же безразлична физическая верность.
С а в и ч. Да или нет?
В е р а В а с и л ь е в н а. К сожалению, нет.
С а в и ч (сразу спокойнее). Что ты не врешь, я знаю. Но ты меня заложила морально.
В е р а В а с и л ь е в н а. Я сказала что думаю.
Пауза.
С а в и ч. Мне ты не сочувствуешь? Я тоже работаю как вол. Больной сюда хожу. Наш дом — филиал института, сама же говоришь.
В е р а В а с и л ь е в н а. Не надо, Сергей. Я ведь очень многое знаю.
С а в и ч. Что ты знаешь?
В е р а В а с и л ь е в н а. Наш дом — филиал института? Правильно. Кого куда передвинуть, кого съесть, кому позвонить…
С а в и ч. Ты думаешь, это удовольствие? Это работа. Черная. Когда руководишь, приходится и в дерьме копаться. Я ведь хотел, чтобы все было хорошо. И дома, и на работе. И были у нас хорошие дни и годы. И будут еще. Пойми, будут. И Димка мужик ничего.
В е р а В а с и л ь е в н а. Я сейчас поеду за Димкой. И останусь у мамы. Только, пожалуйста, не спрашивай, чего ты мне не дал и что не сделал для меня. Ты дал мне все и сделал для меня все.
С а в и ч (вполне овладел собой). Ничего у вас не выйдет. Кто пятнадцать лет не решался, тот за два часа не решится. Сейчас тебя ситуация толкает. Не делай глупостей, Горохова. (Ушел.)
Пауза. Вышел А н т и п и н.
В е р а В а с и л ь е в н а. Я поехала за Димкой. Ни пуха…
А н т и п и н. Ни пуха…
Вера Васильевна ушла. Антипин сел на банкетку, задумался.
В отделе.
К о ш е л е в (негромко, Ларушкину). Что, старче, плохо?
Л а р у ш к и н. Да. Невесело, Митя.
К о ш е л е в. Устал. Подойдет пенсия — в тот же день слиняю.
Л а р у ш к и н. Это тебе сейчас кажется. Вот выйдешь из института с юбилейной вазой в объятиях… А что дальше? Белое безмолвие.
К о ш е л е в (хлопнул по стулу). Надоело вертеться волчком на этом троне. (Громко, чтобы и Рытов слышал.) Вон сидит, набычился (мотнул головой в сторону Рытова), думает: хитрый Митрий, большой начальник. Потому что он у меня отпрашивается на час раньше уйти. Они ко мне идут отпрашиваться, мучаются, я на них смотрю, мучаюсь… А мне еще перед Савичем стоять. Занятие не для слабонервных…
Л а р у ш к и н. Сережа — жесткий человек. А все-таки он дал нам Голубой меридиан — лучшие годы жизни.
К о ш е л е в (усмехнулся). Какой же русский не любит быстрой езды.
По коридору бежит Л ю д а с листком в руке.
Л ю д а. Телеграмма. (Входит в отдел.)
Антипин за ней.
Из Тимохина. «Наш представитель вылетел зпт все сообщит тчк». Я звонила в аэропорт, если прямым самолетом — будет с минуты на минуту, если через Вологду — в двадцать один десять.
И тут же входит ч е л о в е к; молча всех оглядывает; ему отвечают растерянными и вопросительными — по ситуации — взглядами.
В н о в ь п р и ш е д ш и й. Здравствуйте. Ну, кому первому морду бить?
Пауза.
К о ш е л е в (с дружеской обстоятельностью). Если по старшинству, то мне, я начальник, а если по принципу «сила на силу», то вот, пожалуйста, товарищ Антипин Алексей Николаевич. «Газик» за передок поднимает, пятаки гнет.
К р у г л о в (оглядев Кошелева, Антипина, сдержался). Не делайте из меня дурака. (Подвинул стул, сел.) Я муж Кругловой Галины Петровны. Давайте определим позиции. Я по профессии юрист, не знаю, известно вам это или нет. Хочу вас сразу предупредить. Не надейтесь, что удастся переложить вину на Галину Петровну. Типичнейшая история. По вине руководства допущен технический брак, грозит наказание. Что тут делать? Известно что — найти самого безответного. На стройке — прораба, здесь — рядового инженера. Стандартный ход, вы на него надежды не возлагайте.
К о ш е л е в. Простите, вы не в курсе. Виновата не только Галина Петровна. Так что можете быть спокойны.
К р у г л о в. Не могу. Слишком хорошо знаю, как это выглядит на практике. Сейчас вы говорите одно, благородничаете, а потом… Короче, хочу дать совет. Ни на кого не валите. И не пытайтесь переложить вину на Млечный Путь и общие недочеты производства: это всегда производит скверное впечатление.
К о ш е л е в. Слышал, Алексей Николаевич?
Входит Г а л и н а П е т р о в н а, ни на кого не глядит, подходит к столу Кошелева, кладет какую-то бумагу.
(Берет листок, читает.) «Прошу уволить меня по собственному желанию, так как я не соответствую занимаемой должности».
К р у г л о в (вскинулся). Галина, это же абракадабра!.. Когда успела?
Г а л и н а П е т р о в н а. А что, я ведь действительно не соответствую. В командировки ездить не могу, уровня не повышаю, времени ни минуточки свободного, только бы текучку разгрести. Я вот брала домой книжку, тут вышла, «Новейшие методы строительства», два месяца продержала, из библиотеки уже напоминают, и ничего не успеть…
К р у г л о в. Галя!
Г а л и н а П е т р о в н а. Пускай знают. Тут социологи приезжали, раздавали анкеты, помните? Еще графа была — каким себя считаете специалистом, какой квалификации? Так вот, я подчеркнула «высокой». На всякий случай, а вдруг узнают по почерку. А на самом деле я — низкой.
К о ш е л е в (пишет что-то на заявлении Галины Петровны). Все написали «высокой», мне их главный потом плакался. (Читает.) «В допущенных по тимохинскому объекту ошибках виновато прежде всего руководство комплексного отдела. Подпись — начальник отдела Кошелев». (Протягивает ей бумагу.)
К р у г л о в а (не берет). Вы что думаете, я только о своей шкуре думаю? Представить себе ничего не могу? Совсем технарка, ни мужик, ни баба? Как подумаю, вот я в чертеже этом что-то не то — а теперь там женщина какая-нибудь, может, осталась одна. И с детьми… Все равно уйду. Пойду вон мороженым торговать. Хоть какая-то польза, детям радость.
К р у г л о в. Разрешите? (Берет заявление, аккуратно складывает, кладет в карман.)
Входит С а в и ч. Удивленно посмотрел на Круглова.