К о ш е л е в (испугался за Антипина). Да это у него от перевозбуждения. Выспится — все пройдет. Договорились же: проведем собрание, примем конкретные меры — все!
Л а р у ш к и н. Жениться тебе надо, Леха. Упрямый ты стал, и со сложностями, как старая дева.
Слышен гул голосов, несогласованные звуки каких-то инструментов, шаги.
Р ы т о в. Музыка расходится. Пора и нам.
Кошелев, Ларушкин, Рытов, Валдайцев прощаются, выходят в коридор. Остановились у сатуратора.
В а л д а й ц е в (налил себе воды, выпил). Ну, наивняк!.. Аж интересно.
К о ш е л е в (тоже пьет). Да, не прав он, перехватил. Нельзя же все время думать, что что-то может случиться. Тогда уж лучше сразу — в зоопарк ночным сторожем. Так и там: забудут клетку запереть — пантера выскочит.
Л а р у ш к и н. В инженерной работе всегда риск, не стихи же пишем.
К о ш е л е в. Все. Двинусь сейчас прямо в баню. В парную, с веничком, и пока вся эта муть не выпарится!… Михалыч, составишь компанию?
Л а р у ш к и н. Нет, знаешь, Дмитрий, спасибо, но у меня вот такая кипа негативов по Голубенькому — обещал сделать к понедельнику.
К о ш е л е в. Может, ты, Борис?
Р ы т о в. Мне торопиться некуда.
К о ш е л е в (обнял его). Не расстраивайся, через три месяца восстановим, а то и раньше. Работяга ты безотказный. (Заговорщически.) Это я тебя, Борис, понизил, ты на Антипа не держи. Он только строгача просил, я добавил. Вспомнил, как ты на собраниях вылезаешь, и добавил.
Уходят.
В отделе.
В е р а В а с и л ь е в н а, С а в и ч, А н т и п и н.
С а в и ч (медленно, устало). Ладно, доживем до понедельника. И поймем, что было и чего не было.
В е р а В а с и л ь е в н а (каждое слово стоит ей почти физического усилия). Да, попробуем дожить.
А н т и п и н. Все было, по-моему. Все.
С а в и ч. Прости, я не люблю подтекста. Мне Вера много что наговорила, Алексей. Тебе, наверное, тоже. И наобещала, наверное. Но сегодня все слова не в счет. У мужчин нет мужского права такое помнить. Я — забуду.
А н т и п и н (посмотрел на Веру Васильевну). Ты считаешь, я тоже должен забыть?
В е р а В а с и л ь е в н а. Наверное, так будет лучше. Все-таки…
С а в и ч. Четырнадцать лет. И Димка. У Веры дом. Жизнь, в которую она вросла. Тысячи привычек. Она от них не сможет отказаться. Как все мы.
В е р а В а с и л ь е в н а (встала, собирает сумку). Наверное, правы наши старики. В конце концов, не хуже мы других. И эти восемь часов что-то делаешь все время, и удовлетворение какое-то. Иногда. А иногда такое чувство, будто — в решето, но так у всех, наверное. (Пауза.) Всё, девять, я еду.
Вера Васильевна ушла. Антипин и Савич остались вдвоем.
С а в и ч. Что-то вдруг снова весь разболелся. Горохова к тебе не уйдет. Но зато она тебе сочувствует. А я не сочувствую. Сегодня, наконец, имела место беседа по поводу твоего назначения. Получено добро. Теперь твое выступление приобретет совершенно неожиданный акцент. Подумай над этим.
А н т и п и н. Я и так слишком долго все откладывал, молчал. И вот теперь один. Во всех отношениях.
С а в и ч. Имеешь в виду ту же Горохову — пятнадцать лет назад? Что я тебя опередил?
А н т и п и н. И это тоже. А выступить, конечно, выступлю. Ты, Савич, сделал мощный рывок, от тебя ждут только успехов, даже сенсаций. Но сейчас нужно другое… Вернуться назад и перепахать поле заново…
С а в и ч. Не зря я так долго колебался, выдвигать тебя или нет. Ничего ты не добьешься, можешь мне поверить. Смажешь репутацию института и себе. Себе — навсегда. Впрочем, я, наверное, тоже преувеличиваю, как все сегодня… Пока была эта эмоциональная подоснова — авария, да еще жертвы, как мы полагали… А теперь…
Входит Т а т ь я н а Я к о в л е в н а П р о к о п ч у к. Идет медленно, тяжело, сейчас очень немолодая и далеко не так уж бесшабашно энергичная.
С а в и ч. Устали, Татьяна Яковлевна?
П р о к о п ч у к. Устала. (Села на стул, который подвинул ей Савич.) Спасибо.
Сидят молча. Савич и Антипин переглянулись непонимающе и настороженно.
А н т и п и н. Какие-то новые известия?
П р о к о п ч у к. Известия старые. Три трактора сгорели, да это что — железо. Парни обгорели, двое, в больнице лежат.
Пауза.
С а в и ч. Что же тогда ваш Островский плел по телефону?
П р о к о п ч у к. Да это я велела. Подумала, к чему нам столько народу, все эти реакции, особенно женские… А вообще не знаю. Даже не знаю, зачем сюда приехала.
С а в и ч. Правильно приехала. (Подошел к телефону.) Надо немедленно связаться с министерскими, поставить в известность… Сейчас все туда поедем.
П р о к о п ч у к. Одного я помню, Громова, а другого не знала почти, он в прошлом месяце оформился, сразу после армии… Ну, понятно, еще на войне или спасал кого-то… Мы же не хотели зла…
Савич перестал набирать номер, положил трубку, задумался. Антипин засунул руки в карманы, как будто ему стало вдруг холодно, сделал несколько шагов, остановился. Один за другим появляются остальные действующие лица этой истории, и вид у них такой, словно они тоже знают, что произошло в Тимохине.
З а н а в е с.
1977
ПРИТЧА О НЕНАВИСТИИстория из наших дней
И г о р ь.
Л а р а.
Т а ш а.
А л г е б р о в.
Н а д ю ш а.
Г а в р ю ш а.
Н и к о л а й.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Небольшой ромбик Ленинграда, там, где Нева делает крутой поворот. Перед нами пройдут несколько мест действия, но все они могут быть сразу обозначены на сцене, охваченные решеткой Невы, — той, что будет играть столь важную роль в истории. Комната. Конец октября, вечер. Л а р а слушает музыку. Вошел И г о р ь, в руке у него щеточки «дворников».
И г о р ь. Саниеси сан!
Л а р а. Переодевайся.
И г о р ь. Кян ти минья?
Л а р а. Милый, я просила без этого остроумия.
И г о р ь. Это не остроумие. Я не могу отставать от супруги. Учти, тайком, на чужой квартире, я учу японский.
Л а р а. Опаздывать к Коврижиным неблагоразумно. Особенно в данной неустойчивой ситуации.
И г о р ь. Мелочи. Приказ о моем назначении уже заготовлен.
Звучит сложное струнное аллегро.
Знаешь, на престижных концертах на креслах лежат бумажки: за-резер-виро-вано. Вот и то кресло в том хорошеньком кабинете — на нем уже записка: для Игорька… Ларка, у тебя один изъян. Ты — красивая, чувственно полноценная и духовно содержательная женщина, но без чувства юмора. (Обнял.) Молодчага я, что не развелся с тобой, верно? Лоринька, ну… Нарушим ритуал?
Л а р а. Ты сошел с ума. (Высвободилась.) Ты же видел, я слушаю музыку. Хиндемит. Не очень знакомая музыкальная система, можно уважить и мои интересы.
И г о р ь. Все-таки недостача юмора разрушит нашу семейную ячейку. (Достал парадный костюм.) Надоела униформа. Повяжу вместо галстука шелковый фуляр, помнишь, как мсье Гюстав в том французском сериале. Почему Гюставу можно, а Игорьку нельзя? Фу-ты ну-ты, две косички у Марфуты…
Л а р а. Что-то случилось?
Игорь обернулся.
И г о р ь. Почему ты решила?
Л а р а. Ты немного взвинчен?
Вбежала Т а ш а, ей — четырнадцать.
Т а ш а. Папа, мама, я — дружная семья! Куда намылились?
Л а р а. К Коврижиным.
Т а ш а. Так называемые журфиксы по средам? Маманя, а что точно значит «журфикс?» (Капризно.) Мам. Тогда скажи, где словарь иностранных слов?
Л а р а. Что в спортшколе?
Т а ш а. Все хорошо, по всем параметрам. Так хорошо, что невольно ждешь сбойчика. Знаете такое чувство? Двадцатого открываются всесоюзные сборы, Эммануилыч должен выделить три единицы. Надеюсь попасть в тройку.
И г о р ь. Пусть только попробует не включить!
Т а ш а. Пусть только попробует!
И г о р ь. Так и скажи: будет иметь дело с Игорем Павловичем!
Т а ш а. Так и скажу! (Листает словарь.) На набережной толпится народ! Какой-то детектив! Отвалилось звено решетки, и, по слухам, грохнулся некий гражданин!
И г о р ь. Народ! Тысяча, что ли?
Т а ш а. Ха. Три с половиной тетки! И какая-то сомнительного вида личность с трубкой в зубах!
Игорь занят своим туалетом.
Когда я проходила, личность вытащила из пасти трубку и, дыхнув отравленным воздухом, произнесла: «Привет папе». Ты что — знаешь этого типа?
И г о р ь. Понятия не имею.
Т а ш а. Мерзкий. Почему от таких не очищают город? (Вышла.)
Л а р а. Ты действительно не знаешь этого человека?
И г о р ь. Неожиданный вопрос. Почему я должен знать? Оформлюсь так: серый костюм и финский галстук. Синий, с малиновым пламенем.
Л а р а. Надевай хоть желтую кофту, как ранний Маяковский.
И г о р ь. Сколько сарказма! Кесенем?
Л а р а. Просьба. Небольшая. Не надо при людях, я имею в виду на журфиксе у Коврижиных, употреблять японские слова. Тем более ты их выдумываешь.
И г о р ь. Все на свете выдумано.
Л а р а. Не надо подначивать меня, перебивать, и не пытайся в знак плебейского поощрения похлопывать меня при всех ниже спины.
И г о р ь (пытается похлопать). Не при всех-то можно?
Семейная сценка. Оба опять занялись подготовкой к визиту.
И г о р ь (повязывает нестандартный галстук). Забавный эпизод.
Лара повернулась.
Да не гляди так. Серьезная — сил нет. Просто когда этот дядя, о котором говорила Ташка, ухнул вниз — я был на набережной.