Л а д а. Перепорхнула в детсад. Воспитательницей.
Л и з а. Что ж — профессия, нужная людям.
Звуки вверху. Обе прислушиваются.
Л а д а. У тебя, само собой, все, как всегда на отлично? Мне говорили, в каком-то красивом сборнике напечатаны твои стихи?
Л и з а. Переводы стихов. (Достала какую-то коробочку.) По отзывам — у меня получается. Пока фортуна мне благоволит. (Точные движения — в ушах у нее крупные «ювелирочки».) Дорога ненадежная, телохранителей нет… Не люблю рисковать зазря… Что с тобой, Гараева?
Л а д а. Примета для шпионов… Прости, Лиз… Макс рассказывал… Ты же знала про мои отношения со Шмелем?
Л и з а. Тоже прости, но… Я не могу отвечать за то, что было у моих поклонников до моей эры…
Наверху отчетливо прогрохотало.
Л а д а. Он не любит тебя.
Л и з а. Занятно. Кого любит? Тебя?
Л а д а. Не знаю. Может, он вообще лишен чувства любви. Говорят, бывают такие. Хотя, вот я знаю, есть какие-то старушки, одинокие, — он ездит, помогает бескорыстно. Как понять?
Л и з а (не слышит. Взяла мужскую куртку, вдруг швырнула на пол, стала в ярости топтать). Подонок. Мразь. Предатель. Приехал все-таки… Клялся… что…
Опять звуки шагов.
Л а д а. Лиз… Хочешь, уйдем? Я, видишь, уже наладилась. Сначала боялась, они совсем передерутся с Максом, а потом… А, Лиз? Поквитаемся за весь женский род?
Л и з а (подошла к пианино, что-то написала на листке бумаги). Пошли! (И тут же опустилась на стул, закрыла глаза.) Глаза устали… У меня новые линзы — никак не привыкнуть…
Л а д а. Я могу помочь?
Л и з а. Эта пчелка еще пять лет назад, помнишь, кружилась то над тобой, то надо мной… Никак не могла выбрать… Нет, я даже допускаю — мужчина может любить двух женщин сразу, но обманывать, лгать… Ужасно рада, что так и не рассказала ему про свою близорукость, — хоть не унижалась… Но я еще найду способ отомстить…
Знакомый гул машины.
Л а д а. Опять эта тачка! Может, подбросит до станции? Шофера к девушкам лучше всех относятся. Я посигналю.
Л и з а. Погоди.
Л а д а. Уедет.
Л и з а (с напряженной интонацией). Не уедет. (Встала, но не торопится.) Смотря какие шофера и смотря к каким девушкам… (Одергивает свитерок.) Ты что — всерьез решила, что я собираюсь сбегать? Езжай, если хочешь. Я же понимаю, что было… (Подняла куртку Шмелева.) Пускала в ход известные женские штучки: отравлюсь газом, выброшусь в окно — надо проститься, в последний раз… Он человек слабовольный, как все мужчины… Угадала?
Рев машины становится аэродромным. Лада прижала ладонь к горлу, как будто от резкой боли. Когда гуд машины спадает — раздается новый звук. Незаметная дверь, ведущая на площадку, где окно, распахивается, в проем лезет громоздкий ящик, за ним появляется Макс. Ставит ящик, начинает в нем копаться.
М а к с (примерно понял, что произошло). Есть два удара: нуките и цуки. После первого можно очухаться, после второго — надо звонить боженьке… Как обещал — повоспитывал его… А чего ты, Гараюшка, переживаешь, это девушке с сережками трепыхаться… (По виду девушек понял — перехватил.) Только знаешь, Лизок, чтобы в натуре не кончилось плохо — взяла бы своего снегиря и увезла. Враг он мне. По всем линиям.
Г о л о с и з г л у б и н ы. Дешевая распродажа! Приобретайте сувенирчики «Ретро»! Вспоминайте вашу молодость! Банты, фанты, рюшки, побрякушки, опорки и гамаши — все будет ваше!
Возникает фигура в шляпе с обвислыми полями, в древнем габардиновом плаще, в бороде и усах. С т а р ь е в щ и к былых дней? Выволок мешок, стал выбрасывать из него всякий хлам, то, что могло бы пойти на выставку: «Русский быт за сто лет». Поиграл на старинной губной гармошке и тут заметил Лизу.
С т а р ь е в щ и к. Привет.
Л и з а (спокойно). Привет.
С т а р ь е в щ и к (непринужденно, карнавальный наряд помогает). Вы талантливо поступили, Лизхен, что приехали. Я был бы просто опечален, если бы сия прекрасная чаша (театрально широким жестом обвел дом) миновала вас!
Л и з а. Я тоже очень довольна.
С т а р ь е в щ и к. Осмотрим «чашу»?
Л и з а. Чуть позже, ладно?
Макс поднял ящик, торжественно прошел мимо Лизы и Старьевщика, поставил ящик около Лады. Это радиоприемник тридцатых годов.
Л и з а (показала в сторону пианино). Прочти, пожалуйста.
С т а р ь е в щ и к (прочел). Ну, ты вспыльчива! Все верно — я не хотел сюда ехать. А потом — потянуло. Ты знаешь — я люблю импровизации. (Тише.) На станции встретились с товарищ Гараевой. Учти, замечено: этот дом любит людей доверчивых и раскрепощенных! (Кружит Лизу.) Ах, Лизхен, Лизхен, что же ты страдаешь! Я же на тебя молюсь — разве ты не знаешь?! Раскрепостилась?
М а к с. Оладушка! Отключись от их проблем. Видишь малиновое зарево? (Показал внутрь приемника.) Лампа шесть ЖЕ-ЭН — можно выразиться, праматерь всех анодных ламп. Посмотри, эстетически же красиво!
С т а р ь е в щ и к. Так обследуем замок. Пошли?
Л и з а. Погоди. У меня одна просьба. Сними этот маскарад.
Старьевщик снял.
Все, все. И это, и это… Повтори еще раз то, что ты говорил.
П е т р. Что именно?
Л и з а. Про то, почему ты сюда приехал… Про то, как встретил Гараеву…
Пауза.
Прости за эксперимент. Твое обличье мешало мне.
П е т р. Ну, что повторять… Я был бы опечален, если бы сия прекрасная чаша… Чего там я еще говорил? (Сам чувствует, что слова звучат теперь притворно.) Действительно, идиотский эксперимент. Честно, я не хотел сюда являться… Лизхен, Лизхен, что же ты страдаешь?.. (Совсем не получилось, и его повело в худшее — в оправдания.) Вообще-то в последний момент я тебе позвонил, хотел прихватить с собой… Когда звонил? (Хотя Лиза не спрашивает.) Так что-то около семи… Без двадцати, по-моему… Никто не подошел.
Л и з а. Без двадцати?
П е т р. Нет, скорее, без пятнадцати… Или… тут еще автомат попался дефективный… Может, ты и была дома, но… Если будешь так взирать на меня, я снова завернусь в этот плащ и умчусь в сырую полночь. В смысле — снежную… Лизка, Лиз, ну… (Совсем увял.)
М а к с (на корточках у приемника). Радиотехника — не мой уклон. Но, между прочим, слышишь, Лад?
Лада стоит неподвижно.
Я и в этой отрасли мог бы заработать на полноценную семью… У меня специальностей — спектр. Куда ни ткнусь — везде деньги платят. (Встал.) Я хочу показать то, что храню у себя на сердце. (Прижал ладонь к груди.)
Л и з а. Ну, что ж. Подышала свежим воздухом. Посетила дом-музей. И сбросила с души энное число забот. В частности, о товарище Шмелеве. О его великой карьере и великой будущности.
Л а д а. Он как раз отказался от будущности и карьеры. Он говорил.
Л и з а. Замечательно. Значит, с этой беднягой мы разыгрывали роль отрешенного индусского саньяси. У тебя много ролей. Это тебе пригодится. (Взяла свою записку, достала эффектные пригласительные билеты, протянула Петру.) Можешь разорвать, можешь поместить в свой архив. Как ты догадываешься, поход в красивый особнячок на берегу Невы отменяется.
Л а д а. Особнячок на берегу Невы?
М а к с. Дворец бракосоединений! (Неожиданно стянул куртку «Адидас», фирменную футболку — на шее у него шнурок, на шнурке — что-то вроде крупного зуба, засохший цветок, ладанка, пошевелил их.) Самое дорогое. Без этого не прошел бы сквозь тьму бытия. (Торжественно вынул из ладанки темный рулончик, потянул Ладе.) Вот СЕРП — на эстраде. Крупный план — ты у микрофона. Панорама кафе, где ты выступала.
Л а д а (отсутствующе). Целый фильм. Ничего не понимаю.
М а к с. Я ждал этой минуты века. Ты всегда была в моем кругозоре. Меня не видно, не слышно, но я — тут.
Голоса, топот. Входит д е в у ш к а, за нею — п а р е н ь; замерли, щурясь.
Л а д а (радостно). Левка, Левушка!.. Вари скорей морской суп по-марсельски и хмельной компот крамбамбули. Я хочу поддать. И побрызгай нас своим великим оптимизмом — иначе мы тут совсем. А вы — новая подружка Льва? Он у нас любвеобильный, учтите! (Хохочет.)
Девушка, улыбаясь, сняла дубленку, лисью шапку — сугроб, оказалась в пуховом платьице, ладненькая, модненькая. Дубленку и шапку сунула Левушкину — очевидно, чтоб повесил, — но он стоит неподвижно.
М о д н е н ь к а я д е в у ш к а (подошла к Лизе, протянула руку). Эля. (Достала из сумочки аппетитно-яркий продолговатый предметик.) Это в подарок. «Ред-уайт». Самая лучшая паста зубная. Двойного действия. (Пожала руку Шмелеву.) Вам тоже. (Направилась к Максу и Ладе, доставая на ходу еще «Ред-уайты», отдала один Ладе: «Вам тоже». Повернулась к Максу, держа наготове «Ред-уайт».)
Макс, как всегда грубовато, вынул из рук Лады фотопленку, натянул адидаску и мрачно, не глядя на удивленную Элю, выговорил: «Я зубы не чищу».
Эля дернула подбородочком, повернулась к Левке: «Повесь дубленочку».
Левка никак не отреагировал.
Э л я (громко и быстро, она всегда так говорит). Прошу не удивляться, он у меня сегодня шокированный, ваш великий оптимист. Даже не знаю, как сообщить… Мы все фактически обречены на вымирание от голода. Если кто-то не продублирует. Повесь дубленочку! Я ему, главное, — «Левицкий, сумка где?!» Мы уже перед самой дверью. Нет сумки. И ничего не помнит: где, как… Повесь дубленочку! И колбаска твердая, и крабов баночка, и… Я художник-оформитель, защищаюсь весной. Я тут получила заказ, оформляла «Океан», центральный, я его под морское дно сделала… Эффектно, вот наведайтесь. Повесь дубленочку! Какой очаровательный интерьер… Что все молчат — словно в заколдованном замке? Одна я не поддаюсь волшебству, да? А сколько еще приедет? Мы хотели, чтоб всем досталось, у меня так