«Поставить вопрос о партийности»
На этот раз партийный механизм заработает быстро, но нужных партийному начальству результатов удастся достичь не сразу. 24 октября 1961 года первичная парторганизация ТЭЦ, как и все парторганизации Союза ССР, проведет свое собрание, посвященное итогам работы XXII съезда. Правда, не в каждой такой организации состояли на учете члены «антипартийных групп». Потому и рутинное мероприятие должно было превратиться в акт «самоотверженной борьбы» за чистоту рядов. Коммунисты заслушают сообщение о высказываниях делегатов съезда, «раскрывших подлинное лицо фракционеров: Молотова, Кагановича, Маленкова, раскрывших совершенные ими факты грубейших нарушений социалистической законности, злоупотребления властью, факты произвола и репрессий против многих честных людей, в том числе против видных деятелей партии и Советского государства».
Коммунисты на этом партийном собрании заявят, что «этим фракционерам… нет места в рядах нашей партии и в своем решении [собрание] обязало партийное бюро поставить на ближайшем партийном собрании вопрос о партийности директора ТЭЦ тов. Маленкова…» Сами рядовые коммунисты поставить этот вопрос почему-то не сочтут возможным и передоверят эту честь партийному начальству.
Г.М. Маленков на партийном собрании первичной партийной организации Экибастузской ТЭЦ. 1961
[Оренбургский губернаторский историке-краеведческий музей]
Вскоре этот вопрос будет рассмотрен повторно; 17 ноября 1961 года первичная партийная организация Экибастузской ТЭЦ, где Маленков по-прежнему состоял на партийном учете, «детально ознакомившись» с материалами XXII съезда, примет решение о его исключении из членов КПСС «за антипартийность, произвол, беззаконие и фракционную деятельность в период работы в ЦК КПСС». На собрании будут присутствовать 16 из 19 членов и 6 из 9 кандидатов в члены КПСС. В нем примет участие и член бюро Экибастузского горкома компартии Казахстана «тов. Костенко». Его функциями, очевидно, станут надзор за ходом собрания и обеспечение необходимых результатов. Секретарь партбюро Чусовитин доложит персональное дело т. Маленкова.
«XXII съезд, – начнет свою речь Чусовитин с обязательных риторических формул, – войдет в историю революционного движения как съезд строителей коммунизма… Раскрыв позорные факты истребления ленинских кадров, совершенные Сталиным, XXII съезд, отвечая желаниям советских людей, внес правильное решение о перемещении праха Сталина из Мавзолея В.И. ЛЕНИНА». Вместе с тем, продолжит Чусовитин, делегаты съезда «единодушно потребовали исключения из рядов ленинской партии Молотова, Кагановича и Маленкова, совершивших в период культа личности Сталина ряд беззаконий и произвола…»54
Завершая свое выступление, Чусовитин заявит, что партийное бюро «считает невозможным дальнейшее пребывание его в рядах Ленинской партии и ставит перед коммунистами первичной организации вопрос об исключении Маленкова из рядов Коммунистической партии Советского Союза».
Маленков изберет «тактику непротивления». Он «решительно» осудит «антипартийную группу и ее участников и в первую очередь себя». Он «искренне полностью и целиком» поддержит и согласится с решениями съезда и обязуется «отдать все свои силы на их проведение в жизнь, на выполнение величественной ленинской Программы по построению коммунизма в нашей стране». Он заверит собравшихся, что прилагает «все свои силы для того, чтобы искупить вину перед партией», и даст слово, что будет, «не жалея себя, работать, работать и работать». Выступившие затем члены парторганизации, разумеется, подвергли Маленкова критике, тон и содержание которой не оставляли сомнений в намерении «исключить». Маленков в своем заключительном слове, ссылаясь на то, что на съезде не было принято решение об исключении, будет просить оставить его в рядах КПСС и еще раз даст слово, что оправдает доверие «своим добросовестным трудом».
Заверения Маленкову не помогут. Собрание примет постановление: «За антипартийность, произвол и фракционную деятельность, совершенные в период работы в ЦК КПСС, т. Маленкова Г.М. из рядов КПСС исключить (голосовали единогласно)».
Этим пунктом за номером 1 постановление, однако, не ограничивалось. Оно содержало еще один пункт – за номером 2. И этот пункт, вероятнее всего, оказался полнейшей неожиданностью как для самого Маленкова, так и для партийных бонз всех уровней. Главный инженер ТЭЦ Веселов в ходе обсуждения согласится с решением бюро первичной партийной организации об исключении т. Маленкова из рядов КПСС. Однако, «если вопрос будет ставиться о работе т. Маленкова, – скажет Веселов, – есть у меня предложение ходатайствовать перед Совнархозом оставить его на работе директором Экибастузской ТЭЦ, т. к. тов. Маленков, будучи на этой должности, сделал много полезного для нашей ТЭЦ». Поддержит это предложение еще один выступающий – старший мастер ремстройцеха Несветайло.
Случится почти невероятное. Этот вопрос также будет поставлен на голосование. В результате и появится в постановлении второй пункт решения: «Считать целесообразным оставить тов. Маленкова директором Экибастузской ТЭЦ (голосовали за 8 против 7)»55.
Бюро Экибастузского горкома в ноябре 1961 года и Павлодарского обкома партии в марте 1962-го подтвердят решение об исключении Маленкова из партии и будут ходатайствовать о лишении его правительственных наград.
Протокол общего партийного собрания первичной партийной организации Экибастузской ТЭЦ об исключении Г.М. Маленкова из партии. 17 ноября 1961 [РГАНИ. Ф. 6. Оп. 19. Д. 130. Л. 25–31]
7 мая 1962 года секретарь Целинного крайкома Т.И. Соколов, минуя ЦК компартии Казахстана, направит в ЦК КПСС обращение, в котором еще раз проинформирует об этой цепочке решений и будет просить ЦК «рассмотреть вопрос о лишении Маленкова Г.М. звания Героя Социалистического Труда, всех орденов и медалей, которыми он был ранее награжден». Вопрос о снятии Маленкова с должности директора фигурировать в этих документах не будет56.
На подобные меры Хрущев пойти не решится. Однако окончательно от этой идеи откажутся не сразу. Лишь 18 июля 1963 года на письме Соколова появится делопроизводственная помета: «Архив Вопрос с обсуждения снять»57.
Останется Маленков и на посту директора ТЭЦ. Апогеем и завершением кампании, направленной против членов «антипартийной группы», стал указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1962 года «О признании утратившими силу законодательных актов СССР о присвоении имен Ворошилова, Молотова, Кагановича, Маленкова». Последним 84-м пунктом IV раздела указа имя Маленкова уберут из названия завода № 119, единственного, которому оно было присвоено.
Хрущев позаботится и об организации контроля над повседневной жизнью и поведением Маленкова. Партийные органы Казахстана будут регулярно направлять в Москву справки «на директора Экибастузской ТЭЦ Маленкова Г.М.». Одну из таких справок секретарь Целинного крайкома Ф.С. Коломиец направит в Москву в августе 1964 года. Вот что он в ней писал: «…как директор ТЭЦ, Маленков все технические вопросы работы станции переложил на главного инженера и начальников цехов. На рабочих местах бывает редко, все указания персоналу дает в кабинете, вызывая работников к себе, нередко по нескольку раз в день». Читая эти слова, трудно отделаться от мысли, что «тов. Коломиец» решил сдать начальству все козыри. Хотите – поощряйте Маленкова за умело налаженный производственный процесс, не требующий прямого вмешательства руководителя, хотите – накажите его за формальное отношение к своим обязанностям.
Из этой справки мы узнаем и нечто любопытное, добавляющее объемности в восприятие тогдашней действительности: «Вопросы снабжения станции материалами и запасными частями решает лично сам, связываясь по телефону с соответствующими ведомствами и предприятиями страны». Казалось бы, после неоднократных внушений относительно Маленкова, сделанных стране с самой высокой партийной трибуны, двери всех государственных организаций должны были перед ним захлопнуться.
Справка секретаря Целинного крайкома КП Казахстана Ф.С. Коломийца на директора Экибастузской ТЭЦ Г.М. Маленкова с критикой его работы. 26 августа 1964
[РГАНП. Ф. 3. Оп. 62. Д. 128. Л. 6]
Однако этого не произошло. Маленкову в личном общении удается решать сложнейшие в советских условиях вопросы снабжения. Для него это обстоятельство станет предметом гордости. В ноябре 1965 года он прямо скажет в письме Л.И. Брежневу, что на отношения, сложившиеся у него с людьми, «Хрущеву не удалось повлиять, несмотря на принятые им меры по опорочению, на клевету и лживые слухи, распространяемые по его указке в отношении меня»58.
Справка Коломийца рисует нам поведение человека, намеренно дистанцирующегося от общественной жизни: «Попыток к проведению антипартийной работы не отмечается, с посторонними лицами не общается. При обсуждении документов ЦК КПСС на открытых партийных собраниях высказывает поддержку и одобрение, однако от бесед с рабочими или с кем бы то ни было на политические темы воздерживается». Вполне в духе времени «постоянно советуется по очень широкому кругу вопросов» с руководящими работниками станции, считается с мнением партийной организации, местного комитета профсоюза. И, что не менее важно узнать для начальства, постановления и задания местных партийных и советских органов исполняет подчеркнуто аккуратно. При этом Маленков откажется от участия в общегородских мероприятиях, на совещания управления Целинэнерго будет направлять вместо себя «второстепенных работников станции».
Стремление Маленкова отгородиться от общественной жизни коснется не только производственной деятельности, но и повседневной жизни. «Тов. Коломиец» специально отметит, что его поднадзорный «ведет замкнутый образ жизни, не посещает культурных учреждений и общественных мест». Такое поведение явно не вписывается в каноны социального поведения большинства представителей того социального слоя, к которому принадлежит Маленков. Сведя до минимума социальные связи и контакты, в своих коммуникациях с окружающим миром Маленков отдаст предпочтение радиосвязи. «Много времени проводит у радиоприемника, – отметит Коломиец, – слушает зарубежные радиопередачи». Последнее сообщение явно выглядит совсем уже антисоветски, но эту тему Коломиец решит не развивать. Как уж Коломийцу стало известно, какие именно передачи слушает Маленков, сидя у себя дома, нам остается только догадываться.