[РГАСПИ. Ф. 83. Оп.1. Д. 1. Л. 8]
После замечаний Сталина Маленков практически перепишет второй раздел доклада, изменит его название «Недостатки в работе наркоматов и парторганизаций в области промышленности и транспорта». Перед словом «недостатки» он добавит «Причины». Причины недостатков Сталин усмотрит в том, что многие партийные организации неправильно полагают, что «они не несут ответственности за работу промышленности и транспорта», наркоматы и парторганизации «не понимают смысла и значения проверки исполнения»177. Нужно преодолеть, считал Сталин, безучастное отношение партийных организаций к состоянию промышленности и транспорта. «Необходимо, чтобы партийные организации круто влезали в дела промышленных предприятий и железных дорог… и помогали хозяйственным организациям в их повседневной работе…»178 В документе содержался целый ряд заявлений, которые сегодня, пожалуй, могут вызвать некоторое недоумение. Автор готов допустить, что и целевая аудитория того времени могла испытывать схожие чувства. Проект резолюции, например, содержал утверждение, что «одни лишь наркоматы не в состоянии контролировать работу предприятий». Впрочем, после ознакомления со следующим пассажем станет ясно, зачем сделан подобный обескураживающий вывод, ставивший под сомнение эффективность выстроенной системы управления. В нем говорилось: «Контролировать работу директоров предприятий… проверять исполнение решений наркоматов», – вот задача, которая была поставлена перед партийными организациями179. Этому тезису полностью противоречит адресованный директорам предприятий призыв «укрепить единоначалие на предприятиях и добиться того, чтобы директор предприятия стал на деле полновластным руководителем, целиком отвечающим за состояние предприятия», перестал прятаться «за спины общественных организаций»180. Совместить эти взаимоисключающие требования Маленкову удалось, судя по всему, только одним способом: разнеся их в разные «углы» своего пространного доклада. Еще одно удивительное утверждение содержалось в его заключительной части. Кажется, именно в этом документе впервые прозвучит заявление, будто «зерновая проблема» в СССР «в основном решена»181. Именно к этому «вдохновляющему источнику» партийной мудрости и станет прибегать Маленков в послевоенный период, когда ему по поручению Сталина придется курировать аграрную сферу и периодически выступать с установочными докладами. И в 1955-м, и в 1957 году в период его «проработок» это высказывание ему будут регулярно предъявлять в качестве одной из основных претензий, намеренно игнорируя наличие этого тезиса в партийных решениях, за которые голосовали многие из гонителей Маленкова. Между тем, заявив о решении зерновой проблемы, ЦК ВКП(б) в это же самое время будет принимать постановления о борьбе с очередями, которые возникали из-за дефицита продовольственных товаров в торговых сетях. Мифические успехи в аграрной сфере будут приписаны тому обстоятельству, что «партийные организации до сих пор главное внимание уделяли руководству сельским хозяйством». Поскольку основные проблемы в этой сфере решены, значит, «пришло время для того, чтобы повернуть партийные организации в сторону промышленности и транспорта», добиться «уже в ближайшее время новых, решительных побед…»182 В докладе пойдет речь и о серьезных проблемах, с которыми столкнется страна в ходе индустриализации по-сталински. Определенной новацией станет постановка вопросов о снижении себестоимости выпускаемой продукции, укреплении хозрасчета, «ликвидации гнилой практики уравниловки в области заработной платы»183. «Крупнейшим недостатком» в работе промышленных мероприятий Маленков назовет «слабость технологической дисциплины, отсутствие детально разработанной технологии производства». Именно это было причиной выпуска бракованной и некомплектной продукции, что побудит советское руководство принять указ Президиума Верховного Совета от 10 июля 1940 года «Об ответственности за выпуск недоброкачественной или некомплектной продукции и за несоблюдение обязательных стандартов промышленными предприятиями»184.
Других способов решения технологических проблем, кроме мер административного и уголовного преследования работников, в то время широко не практиковали. На пленуме будет решено увеличить – соответственно основным отраслям промышленности – штат секретарей горкомов и обкомов партии, которые должны будут «по-большевистски влезать в дела промышленности и транспорта». Призовет Маленков покончить «с биологическим подходом при подборе кадров и проверять работников на деле… а не руководствоваться анкетными данными»185. Эта новация представляется тем более значимой, что именно Маленкову и принадлежит «заслуга» внедрения такого подхода в кадровую политику партии. Поставит он еще одну нетривиальную задачу – о выдвижении на руководящую работу «не только партийных, но и непартийных большевиков». В типографском варианте доклада эти слова будут напечатаны жирным шрифтом186.
Самое же примечательное высказывание Маленкова в этом докладе звучит следующим образом: «Все мы слуги государства. Этому учит нас товарищ Сталин»187. В этой максиме уже ничего не осталось от представлений Маркса или Ленина о государстве, шелуха социалистической упаковки слетела. Этот тезис можно считать вехой на пути формирования новой концепции советской государственности, в которой практически не оставалось места марксистской фразеологии.
Накануне вторжения
В 1940 году управление военно-оборонной сферой претерпит значительные изменения. 24 июля был утвержден новый состав Главного военного совета РККА: Тимошенко (председатель), Кулик, Шапошников, Буденный, Мерецков, Мехлис, Смушкевич, Жуков, Павлов. Среди этих военных деятелей окажутся двое гражданских – секретари ЦК ВКП(б) Жданов и Маленков188. Отныне Маленкову станут ведомы главные военные секреты СССР.
В первой половине 1941 года Маленков поднимется еще на одну ступеньку советской иерархической лестницы. 21 февраля на пленуме ЦК он был избран кандидатом в члены Политбюро. 30 мая того же года Совнарком СССР принял постановление о введении в состав своего Бюро секретарей ЦК ВКП(б) А.А. Жданова и Г.М. Маленкова189. К этому моменту уже состоялась реорганизация правительства, итогом которой стало назначение Сталина на пост председателя СНК СССР. Таким образом, к началу Великой Отечественной войны Маленков в числе немногих был облечен особым доверием Сталина, стал одним из ближайших его сотрудников. За первую половину 1941 года, вплоть до 22 июня, Маленков побывал в кремлевском кабинете Сталина 60 раз. Чаще Сталин встречался лишь с Молотовым190.
В конце 1940 – начале 1941 года Маленков примет участие в организационных мероприятиях, которые заслуживают быть упомянутыми. Их причиной станут предшествующие события, о которых также важно рассказать. 13 марта 1940 года подписанием мирного договора завершится советско-финская война, так называемая «Зимняя», начавшаяся 30 ноября 1939 года. Сталин, считавший Финляндию потенциальным противником в надвигавшемся военном конфликте, начал эту войну с целью отодвинуть границу от Ленинграда. Войне предшествовали длительные переговоры, в ходе которых финскому руководству в Карелии предлагали территории, значительно превышавшие размером те, о передаче которых Советскому Союзу будет просить Сталин. После провала этих переговоров он начнет войну, в которой СССР победил, но ценой больших человеческих жертв.
Проект постановления СНК СССР о введении в состав Бюро Совнаркома СССР А.А. Жданова и Г.М. Маленкова (утвержден Политбюро ЦК ВКП(б) 30 мая 1941 г.). Не позднее 30 мая 1941 [РГАСПИ. Ф. 17. Оп.163. Д. 1314. Л. 152]
Война выявила огромное количество проблем, повлекших за собой претензии в адрес советского военного руководства. Результатом станут кадровые перестановки. К.Е. Ворошилов будет смещен с поста наркома обороны, на его место назначат маршала С.К. Тимошенко. Совнарком СССР 8 мая 1940 года примет решение о приеме-передаче Наркомата обороны «тов. Тимошенко от тов. Ворошилова». 7 декабря «в присутствии т.т. Жданова, Маленкова и Вознесенского», назначенных членами комиссии, будут заслушаны доклады начальников центральных управлений Наркомата обороны. Содержание акта приема-передачи, ставшего доступным не так давно, заслуживает самого пристального внимания. Причины интереса к этому документу очевидны: он проливает свет на уровень подготовки Красной армии к войне, которая разразится уже очень скоро.
Пропуск № 0006 на право свободного прохода в Кремль и на заседания Рабоче-крестьянского правительства, выданный Г.М. Маленкову. Конец 1930-х
[РГАСПИ. Ф. 83. Оп.1.Д. 42. Л. 78–79]
Критике будет подвергнута «Организация и структура центрального аппарата». В специальном разделе документа указывалось, что в армии к моменту его подготовки имелось до 1 080 наименований действующих уставов, наставлений и руководств. При этом основные уставы: полевой и внутренней службы, дисциплинарный и некоторые боевые уставы родов войск устарели и требовали коренной переработки. Отсутствовали наставления по вождению крупных войсковых соединений (армий), по атаке и обороне укрепленных районов и для действий войск в горах. Многие приказы следовало отменить или переработать как устаревшие и затрудняющие руководство войсками. Большинство войсковых частей существовали по временным штатам, штатное и табельное хозяйство было запущено. Не было живого действенного руководства обучением войск. Проверка на местах как система не проводилась и заменялась получением бумажных отчетов.
Раздел «Оперативная подготовка» начинается обескураживающей констатацией: «К моменту приема и сдачи Наркомата обороны оперативного плана войны не было, не разработаны и отсутствуют оперативные планы, как общий, так и частные. Генштаб не имеет данных о состоянии прикрытия границ. Решения Военных советов округов, армий и фронта по этому вопросу Генштабу неизвестны». С 1938 года нарком обороны и Генштаб занятий с высшим начсоставом и штабами не проводили, а руководство оперативной подготовкой состояло лишь в планировании директив и их раздаче. Констатировалось: «Подготовка театров военных действий к войне во всех отношениях крайне слаба». При этом ясного и четкого плана подготовки театров в инженерном отношении так и не существовало, как и директив, утверждающих планы строительства укрепрайонов; основные рубежи и вся система инженерной подготовки не определены; не обеспечена потребность войск в картах; строительство дорог и линий связи «сильно отстает, а по линии НКО в 1940 г. сорвано совершенно».