ажет о первых итогах своей работы в этом направлении. «Мне пришлось, – писал Ежов, – просматривая аппарат ленинградской ЧК, вычистить 280 чел. из оперативных отделов», причем проверялось только управление государственной безопасности. «Из этих 280 чел. 180 чел. я вынужден был направить в лагеря и 100 чел. счел возможным использовать не на чекистской работе, а на работе в милиции, ЗАГСе, в пожарных частях и хозяйстве ЧК». «Лично я думаю, – подвел Ежов итог первого этапа своей ’’работы” в Ленинграде, – что я вычистил мало, придется чистку еще продолжить…»23
Одним из основных направлений деятельности ОРПО в 1935 году станет кампания по проверке партийных документов. 13 мая 1935 года Политбюро одобрит письмо ЦК ко всем партийным организациям «О беспорядках в учете, выдаче и хранении партбилетов и о мероприятиях по упорядочению этого дела»24. Письмо было подготовлено Ежовым. В нем утверждалось, что партийные организации виновны «в грубейшем произволе в обращении с партийными билетами», «совершенно недопустимом хаосе в учете коммунистов».
Краткая автобиография Г.М. Маленкова. 2 декабря 1934 Подлинник. Автограф Г.М. Маленкова. [РГАНИ. Ф. 3. Оп.62. Д. 128. Л. 43]
Закрытое письмо ЦК ВКП(б) о беспорядках в учете, выдаче и хранении партбилетов и о мероприятиях по упорядочению этого дела. (Утверждено Политбюро ЦК ВКП(б) 13 мая 1935 г.).
9 мая 1935
[РГАСПИ. Ф. 17. Оп.163. Д. 1061. Л. 10]
В результате такого положения дел «враги партии и рабочего класса» получали доступ к партийным документам и «прикрывались ими в своей гнусной работе». В письме предписывалось в кратчайшие сроки искоренить «организационную распущенность, ротозейство и благодушие», «навести большевистский порядок в нашем собственном партийном доме». Партийным организациям вменялось в обязанность в течение двух-трех месяцев осуществить меры по усилению контроля и укреплению дисциплины. Ответственность возлагалась на вторых секретарей партийных организаций и заведующих отделами руководящих партийных органов25. Позднее, выступая с докладом на декабрьском 1935 года пленуме ЦК, Ежов заявит, что письмо было подготовлено по прямому указанию Сталина26. Таким образом, ОРПО во главе со своими руководителями – Ежовым и Маленковым – проведет важнейшую, с точки зрения высшего партийного руководства, кампанию по проверке партийных документов. Ее целью в конечном итоге станет разоблачение «пролезших в партию чуждых людей»27.
«Мониторить» ход этой работы будет именно Маленков. Сохранилось 13 составленных им так называемых информаций, а точнее – аналитических обзоров. Первый из них называется «О контрреволюционных зиновьевско-троцкист-ских элементах, вскрываемых партийными организациями в связи с проработкой закрытого письма ЦК ВКП(б) от 18/1-35 г. (Информация № 1)». Названия следующих обзоров будут варьироваться в зависимости от параметров обозреваемого предмета. Первые обзоры так понравятся Сталину, что на третьем из них он наложит резолюцию: «Все NN 1, 2 и 3 разослать членам ПБ»28.
Эта кампания будет серьезно отличаться от предыдущих аналогичных партийных кампаний. Не столь важно – по указанию Сталина или по инициативе Ежова, – но к ее проведению будут привлечены органы НКВД. 11 июля 1935 года Ежов в качестве секретаря ЦК подпишет совместный «Циркуляр ЦК ВКП(б) и НКВД СССР об оказании помощи со стороны органов НКВД партийным организациям в ходе проверки партийных документов», который предписывал чекистам посредством агентурных и следственных действий проводить «разработку вызывающих сомнение членов ВКП(б)29. Со стороны НКВД циркуляр подписал народный комиссар внутренних дел Ягода, которому уже недолго оставалось занимать эту должность. Само собой разумелось, что в ходе совместной работы следовало проводить аресты «выявленных шпионов, белогвардейцев, аферистов», пролезших в партию30. Так кадровая политика партии сольется «в едином потоке» со следственной деятельностью силовых структур. Маленков станет одним из основных проводников этих новых подходов.
Информационная записка Г.М. Маленкова «О контрреволюционных зиновъевско-троцкистских элементах в учебных заведениях и органах печати, вскрываемых парторганизациями в связи с проработкой закрытого письма ЦК от 18 января 1935 г.». 20 февраля 1935
Подлинник. Машинописный текст. Подпись – автограф Г.М. Маленкова. Резолюция – автограф И.В. Сталина. [РГАСПИ. Ф. 17. Оп.171. Д. 202. Л. 69]
Циркуляр ЦК ВКП(б) и НКВД СССР об оказании помощи со стороны органов НКВД партийным организациям в ходе проверки партийных документов.
[Не ранее 11 июля 1935]
[РГАСНИ. Ф. 671. Оп.1. Д. 28. Л. 184–185]
Между тем партийное руководство будет демонстрировать целому ряду партийных организаций недовольство ходом проверки партийных документов. В июне и августе 1935 года ЦК обратит их внимание на формально-бюрократический характер работы, ряд партийных руководителей будут смещены со своих постов. В июле того же года Ежов доложит Сталину о необходимости продлить проверку до 1 ноября. ЦК ВКП(б) 11 августа примет постановление о ходе проверки партдокументов. Оно будет содержать разделы «О членах партии, нарушающих установленный ЦК ВКП(б) порядок переезда из одной партийной организации в другую», «О проверке партдокументов у членов партии, принятых в ВКП(б) с нарушением устава партии», «Об учетчиках в райкомах партии», а также о проверке партдокументов в Азово-Черноморском крае, в Винницкой области, Узбекистанской и Молдавской парторганизациях. Двух секретарей райкомов за выявленные недостатки не просто снимут с работы, а сразу исключат из партии.
25 сентября на совещании региональных представителей ОРПО Ежов выступил с критикой «преступного бездействия и благодушия» по отношению к проверке партийных документов, которые первоначально были продемонстрированы многими парторганизациями. Ежов подтвердит курс на взаимодействие парторганизаций с органами НКВД. Если в ходе проверки среди членов партии обнаружат мошенников, авантюристов, мерзавцев, шпионов и прочих людей подобного сорта, их следует передавать в руки НКВД31, заявлял он.
25 декабря 1935 года Ежов выступит на пленуме ЦК ВКП(б) с докладом о результатах проверки партийных документов. Согласно приведенным им данным, из партии по состоянию на 1 декабря были исключены 177 тыс. членов и кандидатов в члены ВКП(б), что составило 9,1 % общей численности партии. Из числа исключенных 15 218 чел. были арестованы32. Пленум примет решение закрепить итоги проверки и провести с этой целью еще одну кампанию – «обмена партийных документов» всех членов партии и кандидатов. Обмен партдокументов планировалось провести в период с 1 февраля по 1 мая 1936 года33. Проделать эту «работу» доведется уже не самому Ежову, а Маленкову, который вскоре сменит его в должности руководителя ОРПО.
Н.С. Хрущев на VIII Чрезвычайном Всесоюзном съезде Советов. 1936 [РГАСПИ]
Подводить итоги проверки партийных документов будут долго – на целом ряде совещаний с участием секретарей партийных организаций. Пройдут они в ОРПО в начале 1936 года, в основном под председательством Ежова. Сохранились стенограммы многих совещаний. Некоторые из них будет вести Маленков; на одном из них будут обсуждать участие органов НКВД в проверке партдокументов34. На другом, 4 февраля 1936 года, выступит будущий борец с «культом личности» и гонитель Маленкова – первый секретарь Московского обкома Н.С. Хрущев. Он доложит, что в Москве и области «фактически прошли проверку 277 586 человек» (из 281 083 членов партии и кандидатов). «По Московской организации, – сообщит он, – исключены 173 чел., которых мы подозреваем и которые разоблачены как шпионы; 1 197 троцкистов и зиновьевцев; 1 740 белогвардейцев и кулаков и 150 аферистов и жуликов, – вот цифры по категориям исключения»35.
«Друзья-товарищи»
Работа Ежова по «очистке кадров» покажется Сталину настолько «успешной», что в начале 1936 года Ежов совершит карьерный взлет. В начале февраля он оставит пост заведующего Отделом руководящих партийных органов (ОРПО) ЦК, передав эту должность своему заместителю Маленкову. Ежов пойдет сначала на повышение по партийной линии, став секретарем ЦК, а вскоре займет пост народного комиссара внутренних дел. Генеральный комиссар госбезопасности Генрих Ягода в сентябре 1936 года будет смещен со своего поста, а в марте 1937-го – арестован. В ходе третьего московского процесса Военной коллегией Верховного суда Ягода вместе с лидерами так называемой правой оппозиции Н.П. Бухариным, А.И. Рыковым и другими будет приговорен к высшей мере наказания и расстрелян 15 марта 1938 года.
В результате кадровых перестановок повысятся не только статус Маленкова и его место в партийной иерархии, но и уровень голосующих по его вопросу. 4 февраля решение о его назначении примет Политбюро ЦК ВКП(б), а его члены поименно оставят в виде автографов свои решения. Список проголосовавших «за» возглавит Сталин36.
Надо сказать, что Ежова и Маленкова свяжут не только служебные, но и личные отношения. Или, точнее, их служебные отношения распространятся на личную сферу. Позднее охранник Ежова Ефимов расскажет о круге общения Ежова. Так, из этих рассказов мы знаем, что частым гостем Ежова был помощник Сталина Поскребышев. «Всегда много пили, особенно на даче, летом по целым ночам играли в городки, купались, ловили рыбу (это когда т. Поскребышев приезжал без жены), выходили в пьяном виде гулять, раза два стрелял при нем Ежов Н.И. из браунинга. Всегда Ежов рассказывал ему об арестах и расстрелах». О визите на дачу к Ежову вместе с Маленковым будет много позднее вспоминать и Н.С. Хрущев37.
В гостях у Ежова любил бывать председатель Комитета партийного контроля Шкирятов, а Маленков часто ездил с Ежовым на дачу, возвращаясь вместе с ним в Москву на следующее утро