Монах, уединившийся ради молитвы, не значит нелюдимый или необщительный монах. Он — хранитель православной традиции, принявший это церковное послушание от Христа, Хранителя Церкви. Монахи, подвизающиеся в монастырях, отреклись от себя, исполнив заповедь Христову: «Отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк. 8:34). Отшельник в совершенном уединении завершает духовное восхождение всей полноты Церкви и всего человечества к обожению и Богоподобию, исполняя Евангелие: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино» (Ин. 17:21).
Очищение сердца — это освобождение его от страстей, очищение ума — это его избавление от безпорядочных мыслей. Очищенные сердце и ум становятся едины в сердечной молитве. Умиротворенное постоянной молитвой сердце становится безстрашным, ибо смирение — это и есть совершенное безстрашие. Просвещение сердца в непрестанной молитве — это его наполнение благодатью Святого Духа. Когда сердечные страсти и мысленные движения полностью подчиняются благодати, обретенная непрестанная молитва преображает всего человека, делая его радостным и просвещенным в Духе Святом. Именно в непрестанной молитве происходит совершенное утверждение в подлинной духовной жизни. В собственном безмолствующем сердце, успокоив чувства и отвергнув самого себя, узришь Человеколюбивого Христа в славе благодатного света.
После обретения сердечной молитвы возникает желание начать старчествовать. Для того чтобы быть старцем, необходимо иметь великое терпение и огромную любовь к людям. Все это может дать только Дух Божий, кроткий и любвеобильный. Тем не менее, даже если Он даровал подвижнику сердечную молитву, это вовсе не означает, что вместе с этим даром пришло и благословение на старчество. Тот, кто желает стать духовным учителем, обязан учить евангельскому спасению. Поэтому он, чтобы вначале самому стать учеником Христа, должен прежде всего возненавидеть самого себя и даже душу свою до смерти, чтобы в нем ожила любовь Христова. Лишь тогда, став единым со Христом, он может учить ближних спасению.
Итоги сердечной молитвы: ум соединяется с сердцем. Похоть и гнев оставляют душу на долгое время в покое. Молитва совершается с большим умилением и обильными покаянными слезами. Молитвенное призывание имени Божия присутствует и в трудах, и в покое, не оставляя сердце. Духовный рост характеризуется тем, что мы можем пребывать в молитвенном Богообщении гораздо дольше. Постоянный мир душевный, утвердившийся в сердце, дает нам живое постижение нашего греховного состояния, приводя сердце к искреннему нелицемерному смирению. Благодатные периодические переживания способствуют рождению первых ростков Божественной любви, самоотречения и постижения Богосыновства. Молитвенника часто посещает благодать, рождая покаянный плач, сопровождаемый глубоким покаянием. Сердце оживает настолько, что в молитве начинает целиком жить смыслом произносимых святых слов покаяния. Углубленная молитва, соединившаяся с дыханием, делается привычной, и обретается способность в течение дня постоянно совершать вдохи и выдохи вместе с молитвой, не рассеиваясь. Тем не менее, еще сохранятся опасность падений и потери молитвенных достижений.
Глава четвертая. НЕПРЕСТАННАЯ, ИЛИ САМОДВИЖНАЯ, МОЛИТВА
Начальная, или очищающая, благодать
Исполнение сердца Духом Святым есть непрестанная, или самодвижная, молитва; это сердце, которое Бог заключил в Свои любящие объятия. Бог не является абстрактным существом в заоблачных сферах. Он постигается простым молитвенным опытом в сугубом покаянии. Если внимание обращено в мир, сердце теряет Бога, а когда наше внимание устремляется в глубины сердца, оно напрямую постигает благодатное Божественное присутствие и не может им насытиться, поскольку оно необъятно и безгранично. Мир души, длящийся долго и никогда не теряемый подвижником, становится благодатным миром души и сердца. Ум успокаивается настолько, что перестает терзать душу безчисленными и изменчивыми греховными мыслями. В таком сердце, свободном от греховных помышлений и соединившемся с умом, Божественная благодать находит свою постоянную обитель. Дух кротости и Христовой любви, соединившись в Иисусовой молитве с сердцем, дарует ему возможность в благодатной любви обнимать всю тварь, а в кроткой мудрости — сострадать ей, поэтому непрестанная молитва есть приобщение к Божеству.
Душевная мудрость никогда не станет Божественной мудростью, поскольку душевное всегда остается земным, то есть тварным, где к душевному всегда примешивается ложное: «Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская» (Иак. 3:15). И непрестанная молитва вызволяет наш дух из душевного плена, разделяя душу и дух и возводя его к непосредственному Богообщению в молитвенном созерцании. Эта молитва не является молитвенным автоматизмом, доведенным до совершенства. Непрестанная молитва — это благодатное устремление к соединению с Господом, облеченное в воздыхания духа. В ней мы учимся духовному рассуждению, которое дарует эта молитва. Она ясно показывает душе, где благо, а где зло. Там, где благо, непрестанная молитва укрепляется и усиливается, а где зло — слабеет и может даже исчезнуть. Поэтому молитвенник, обретший такую молитву, предельно внимателен и осторожен во всех своих действиях: в словах, поступках, в трезвении и наблюдении за помыслами.
«Просите, и дано будет вам» (Мф. 7:7) — дано будет сердцу вашему, когда ум останавливается от помышлений и рождается непрестанная молитва, принять Божественную благодать, которая делается в сердце слаще сотового меда, ибо обильно насыщает его Божественной благодатью. Мы отдаем Христу всю нашу жизнь и жаждем отдавать ее снова и снова, чтобы не разлучаться с Ним никогда. Тогда нас всецело преображает Христос, тогда наступает время благоговейного молчания уст и ума, время блаженного непрестанного призывания имени Господа. Где ни застанет душу такая сладкая и благодатная молитва, не следует переменять того места, где находишься, или двигаться. Святой Дух хочет, чтобы сердце приникло к Нему и более не отрывалось от благодати, изгоняющей всякую скверну и созидающей внутреннего человека. Так мы отдаем в жертву Богу самих себя и обретаем Дух Божий. Так действует очищающая благодать.
Благодать — Божественная сила, оживляющая дух человеческий и приобщающая его вечной жизни. Эта благодать ставит в сердце заслон всякой прелести, ибо она отсекает полностью заблуждения и мечтания. Ум успокаивается и затихает, в сердце — умиротворение, в душе — покой, так как прекращаются всякие мысленные парения. Обретенная молитва уничтожает всякую самонадеянность, так как непрестанное призывание Господа есть неисходное внимание, когда сердце поглощает Божественную благодать, а она — сердце, совместно порождая непрестанную молитву и благодатные слезы. Прямая причина приумножения благодати и ее убыли — в приумножении и убыли самоотверженности.
Непрестанная, или самодвижная, молитва — это такое моление сердца, которое невозможно остановить ни днем, ни ночью. Она приносит душе разумение и вразумление благодати Духа Святого. Подобная молитва делает нас гражданами Небес, странниками не от мира сего. Молитвенная благодать все вокруг и внутри нас преображает в молитву. Что бы ни происходило или ни случилось с нами, сердце неотрывно погружено в призывание Сладчайшего Иисуса: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!». Это чудесное молитвенное обретение становится нашим рождением свыше. Благодатное рождение во Христе приходит к нам как Свет. Это есть начало безсмертия нашего духа, уничтожающего страх смерти. С уничтожением страха смерти приходит избавление от всякого духовного рабства. Для непрестанной молитвы нет препятствий, они только укрепляют ее. Для благодатного трезвения нет помех, они лишь усиливают трезвение.
Единство и целостность нашего существа даются нам Богом еще в младенчестве, а в зрелом состоянии нам необходимо вернуть эту целостность соединением ума с сердцем в непрестанной молитве. Всякое восхождение к молитвенным высотам непременно должно проходить путем возрастания в постижении Бога, пребывающего внутри духа человеческого, а также в постижении основ святости. Без непрестанной молитвы будешь биться в помыслах, не разбирая, где их начало, а где конец, утопая в мирских привязанностях. Святой человек убежден в незыблемости Бога, обитающего в его сердце. Незыблемость мира и вещей для подвижника — ложь, такой же ложью являются для него и все помыслы. Незыблемость Бога и Его Божественной благодати есть истина, то есть правда.
В постоянной покаянной молитве Дух Божий восстанавливает в нас первозданный образ и подобие Божие. Такая молитва становится непрестанной, или самодвижной, чтобы углубить наше покаяние. Она в полной мере соединяет нас со Христом, не разрушая нашу личность, но преображая ее в вечности. Вводя нас в нетварный свет, она порождает неудержимый плач в душе, изливающей обильные слезы, подобно тому, как в сосуд, наполненный водой, опускают тяжелый груз. Нам до конца раскрываются все до сей поры невидимые обители зла на самом дне нашего сердца, и мы со слезами взываем ко Господу: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!». Христос, Солнце вечной жизни, сияет в кающемся сердце светом безсмертия, оживляя души, стяжавшие молитву и созерцание, для Царства вечной истины.
Когда сердце навыкнет постоянно молиться, отпадает необходимость удерживать счет молитв по четкам. Такая молитва переполняет всю душу и течет свободно, как полноводная река благодати, затопляя все сердечные берега. Подвижник. в обретенной постоянной молитве не имеет усталости, и его сердце жаждет молиться непрерывно. Тогда день и ночь теряют свое значение, поскольку в душе словно возникает неугасимый рассвет, когда время суток становится непрерывной молитвой. Полное отсечение своей воли приходит только в непрестанной молитве, когда она сама научает сердце всякому благому действию и поступку. Но пока жив старец, нежелательно отходить от его наставлений, посему благое послушание — это полное самоотвержение.