Монашество — хранитель Святого Духа, поэтому в монашестве совершается полнота обожения человека через благодатную молитву. Такую молитву не обрести в миру, в городах, даже если просидеть в запертой квартире всю жизнь. Подобное обоготворение духа является достоянием монашеской духовной свободы Христовой, которая победила мир. По благодати духовной молитвы совершаются многочисленные телесные исцеления, но духовное исцеление гораздо важнее, так как приводит душу непосредственно к спасению. Болезни плоти, как правило, утрачивают свою силу, когда в покаянии и смирении происходит благое изменение в душе человека и в ней возникает неослабевающее стремление отстать от греха, поскольку любая болезнь — это Божественный пластырь для нашего смирения.
Духовная жизнь полностью противопоставлена миру сему, «лежащему во зле». Поэтому гонения от мира неизбежны для того, кто утвердился в Духе Христовом и распял свою плоть со страстями и похотями. Благодатная молитва есть проявление в тварном мире несотворенной благодати Божией. Эта благодать является жизнью вечной, изливаемой на все человечество через подвижников, пришедших к Богопознанию и единению в Отце Небесном со всей Пресвятой Троицей. Всякий человек, не стяжавший молитвы и благодати, есть сухая ветвь в живом неумирающем присутствии Божием. Познание самого себя и постижение собственного духа, избавление от помыслов и обуздание страстей — все это есть действие непостижимого света благодати.
Благодать Божия смиряет необузданный ум и успокаивает его, чтобы в благодатной молитве пробудить дух человеческий из усыпления. Чем больше суетится и действует ум с его мельницей пустых помышлений, тем слабее дух, и наоборот, дух пробуждается, крепнет, когда ум обуздан и смирен непрестанной молитвой, а затем преображен благодатью Духа Святого. Эта благодать меняет и лицо, и глаза, и голос такого молитвенника: его лицо сияет, глаза полны света любви, а голос исполнен мягкости и простоты.
Самое удивительное чудо на свете — рождение в Царство Божие нового, духовного человека. Как от большого корабля идут большие волны, раскачивая мелкие лодочки, так Божественная благодать расходится по всему миру из сердца такого подвижника, трогая сердца всех людей. Здесь проявляется их свободная воля — соединиться с этой благодатью или начать сопротивляться ей и озлобиться. В духовной молитве самое великое страдание и величайшая трагедия для освященного сердца — молиться о людях и постигать их душевную мертвенность и равнодушие ко всему благому и, что особенно прискорбно, к их собственному спасению.
В духовной молитве находится несотворенная пристань безмолвия духа, соединившегося с Господом, в ней совершается исцеление и освящение души, а вслед за ней и всего тела, после чего все это оставляется ради сладчайшей тишины Богосозерцания, во свете восходя в Свет преизобильный, животворящий и безсмертный. Осиянный благодатью дух наш уподобляется Богу, пребывая с Ним в неразделимом единении. Мы отчетливо и совершенно ясно созерцаем красоту нашего внутреннего человека — красоту духа человеческого, ставшего всецело любовью, светом и мудростью в любви, свете и мудрости Божией.
Оправдания не свойственны молитвеннику, язвительные и оправдательные речи не приличествуют тому, кто предан стяжанию умной молитвы. Отречение от мира и безстрастие неотделимы от отсекших все привязанности в сердечной молитве. Совершенный мир души и покой духа приличествуют обретшим непрестанную молитву. Всеобъемлющая любовь Христова, радость и блаженное веселие боговдохновенной молитвы и возвышенных созерцаний становятся жизнью безконечной у стяжавших благодатную молитву и безсмертие. Пройдя огненным путем столь многих искушений, что их невозможно и перечислить, сердце человека смиряется и умягчается до такой степени, что становится подобным агнцу, кроткому, терпеливому и безгласному. Такое благодатное сердце великодушно и снисходительно, поскольку очищено испытаниями и многократно переплавлено в огне благодати.
Для обретения устойчивого пребывания в духовной молитве необходимо утвердиться в совершенном безмыслии, отсечь все мирские устремления, прекратить пустословие, непрерывно находиться в покаянии и смирении, тогда Божественный свет не покидает сердце и Богосозерцание становится постоянным. В сокровищнице духа в благодатной молитве происходит совершенное очищение сердца от эгоизма и прекращение всякой мысленной активности, вплоть до временного прекращения дыхания. Это есть время молчания сердца и безмолвное пребывание в обоготворенном духе, исполненном Божественного света и Небесных разумений Духа Святого. Это обретение безсмертия в момент соединения во Христе с Отцом Небесным. Созерцание в духовной молитве совершается в момент излияния свыше великой благодати при совершенной чистоте сердца и безмыслии ума. Пребывать в благодатной чистой молитве и следовать велениям Святого Духа — такова исихия, или безмолвие, приводящее к Богосозерцанию.
Господь наш Иисус Христос, будучи Богом, смирился до смерти крестной. Мы же из крайнего смирения нашей смертной плоти восходим к обожению благодаря Христовой любви. Без благодати мы смертны, с благодатью — безсмертные духи. Она трудно приобретается, но легко теряется. Необходимо каждой душе овладеть искусством хранить эту Божественную милость и благоговейно беречь ее, ибо Божественная благодать есть залог нашего безсмертия во Христе. Только в благодати молитва может стать ангельской, ибо ангелы не молятся о себе, но возносят свои моления Богу о помиловании и спасении всех людей. Таковы истинные духовники и старцы, источники богоучительной благодати и источники духовного просвещения для каждой души: «Хотя у вас тысячи наставников, но не много отцов…» (1 Кор. 4:15).
Молитва и созерцание, дух человеческий и Дух Божий, чистота сердца и чистейший свет Христов восходят от умиротворения к умиротворению, от целомудрия духа к чистоте Небесной, от постижения Христа к постижению Пресвятой Троицы. Духовная молитва есть совершенная благодать Святого Духа, которая нашла в любящем и рассудительном смиренном сердце свою неразрушимую обитель. В этой молитве дух жаждет спасения всех людей и всех народов, сколько их ни есть, ибо любовь Божия заключает в себе всю вселенную, не лишая ни единой души и ни единого атома Своей любви: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4:16).
Восхищение
Божественная ипостась находится вне всяких определений. Таков же и дух человеческий, который познается Духом Святым в благодатной созерцательной молитве. Постижение духа человеческого в его безконечном измерении приводит к постижению Бога, сотворившего дух человека по Своему образу и подобию. Поэтому благодатная молитва есть непрестанное откровение Бога. В устной молитве мы учимся хранить память Божию, в умной молитве отсекаем страсти, в сердечной — отсекаем помышления и встречаемая со Христом, в непрестанной молитве уподобляемся Христу, а в благодатной молитве соединяемся с Ним в благоговейном созерцании, за этим следует духовное изумление и восхищение, которые находятся вне слов и мыслей.
Весь молитвенный путь от устной молитвы до благодатной есть путь безпрерывного возрастания в смирении, завершающегося смертью эгоизма прежде смерти физического тела. И тогда смерть телесная становится рождением безсмертного Христоподобного духа, слившегося навеки в молитвенном созерцании со Христом в нетварном лучезарном свете Божественного сияния Пресвятой Троицы. Что такое смерть прежде смерти, согласно афонскому изречению? Глубочайшее покаянное осознание себя «ничем», поскольку мы созданы из ничего Божественным Промыслом. Такое познание есть окончательное сокрушение и смерть эгоизма, а вместе с этим приходит к концу смерть и наступает начало безсмертия нашего преображенного во Христе духа вследствие прямого созерцания немеркнущего Божественного света.
Ясный ум, умиротворенная душа, чистое сердце — вот богоугодные средства для Богосозерцания. Молитва без мечтаний, совершенное безмыслие и всеобъемлющее безстрастие — вот помощники к Богопознанию. Радостотворная благодать Христова, мирность и смиренность духа, постоянное безмолвие и отсутствие сомнений — вот путеводители к Боговидению. Уединение в пустынях и пещерах, молчание уст, ума и сердца, ревность и решимость к совершенному соединению с Господом — вот спутники благоговейного единения с Богом.
В созерцании дух человеческий, преображаясь благодатью, восходит к Божественным видениям и откровениям. Однако и в этом дивном состоянии не следует, по мере сил своих, увлекаться ими, но предоставить духовным видениям совершаться своим порядком, пока дух не будет восхищен от всего земного в Небесные сияния Царства Божия. Божественные разумения приходят в благодатной молитве сами, внезапно, без всякого обучения, как милость и дар Божественной мудрости. Подвижник при этом может прозревать собственное спасение и заодно видеть и свою душу, и весь мир и, как дальнейшее восхождение в Горняя, Три Лица Святой Троицы могут являть духу, находящемуся в восхищении, Свое присутствие различным образом, соответственно духовной мере его сердца.
Чем больше мы уподобимся Христу, тем действительнее и непреложнее совершается наше обожение. В благодатной молитве наш дух соединяется с Живым и Вселюбящим Господом, обретая от Него вечную жизнь и неумирающую любовь: «Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1 Кор. 6:17). Восхождение духа человеческого к жизни в Пресвятой Троице — нескончаемый призыв Святого Евангелия к людям. Однако это восхождение идет вразрез с путями мира сего, и мы становимся неугодны ему. И все же обретенное во Святом Духе единение с Возлюбленным Господом и вселение наше в Бытие Святой Троицы несоизмеримо со всеми страхами и угрозами, исходящими от сынов тьмы. Когда переход от смерти в жизнь уже совершился и мы стали сынами Света, сынами вечного нескончаемого дня, тогда «времени уже не будет» (Откр. 10:6), как не будет и никаких страхов.
Вселение в сердце обильной благодати Христовой через непрестанную, или самодвижную, молитву, которую сердце неудержимо говорит само, без всяких усилий, становится благодатной молитвой. Эта молитва, утверждаясь в душе, преобразуется в благоговейное созерцание славы Божией, когда подвижник не знает, «в теле ли, вне ли тела, Бог знает» (2 Кор. 12:2). Она не покидает сердце молитвенника ни днем, ни ночью, возводя дух его в свет Царства Небесного. В благодатной молитве дух погружается в свет и весь объемлется светом и потому сам преображается в безначальный свет. Покаяние не только не прекращается в духовном созерцании, но, усиливаясь в безмерной степени, становится его сутью, ибо в такой момент человек всецело осознает, насколько он смертен и грешен и насколько он в то же самое время причастен к безсмертию в духе, которым преодолевается смерть. До той поры, пока дух человеческий не войдет навеки в Божественный свет, для него на земле продолжается покаяние.