— Я вижу, что вы не лишены ума, виконт. Желаю вам достигнуть на вашем поприще борьбы с пиратами многих успехов.
— Благодарю вас, ваша светлость! Я могу идти?
— Да, несомненно, вы свободны, пока Испания не призовёт вас, и это произойдёт совсем скоро, виконт.
Я склонился в поклоне и вернулся на своё место, где меня уже ожидал Алонсо, самодовольно улыбающийся, от осознания только что произошедшего, и потряхивающий кошелем с дарованными ему деньгами.
— Ну что, Эрнандо, идём пить на подаренные деньги?
— Идём! — просто ответил я. Титул надо было обмыть и глупо отказываться от этого. — Только прошу тебя, Алонсо, давай без фанатизма. Повод слишком серьёзный, не надо его опошлять, а то нас не поймут.
— Как скажешь, друг. Скромно, значит, скромно. Нам, испанцем, не привыкать вино маленькими кружками пить…
Дальнейшее было не сильно интересно. Скромная компания из пятнадцати человек морских инквизиторов, во главе с деканом, была изрядно разбавлена студентами с других факультетов, которые шумно поздравляли нас с выпуском, а меня и Алонсо, ещё и с получением титулов виконтов. Но в их взглядах было мало честности, а много зависти, смешанной с непониманием, как это так получилось у нас.
Каждому виделось, как он, стоя на палубе сорокапушечного корабля, одним залпом выносит всех пиратов за борт, а потом славным абордажем захватывает пиратское судно, освобождая пленников и забирая награбленные сокровища, на которые обеспечивает себе безбедную жизнь и удачную женитьбу.
Мечты, мечты… Кровь, сопли, слёзы и отчаяние каждый испытывает на себе сам, а дальше, как повезёт. Это все нужно испытать на собственной шкуре, чтобы понять. Да и сердце красавиц не постоянно, в чём я опять убедился лично, но чуть позже.
Перед отъездом из академии мне удалось увидеться с Мерседес наедине, чего ещё ни разу не случалось, и, как оказалось, нам было, что сказать друг другу, но совсем не то, на что рассчитывал я, по своей восторженной наивности.
— Ты должен, Эрнандо, уйти из морской инквизиции, — глядя на меня своими, сейчас скорее синими, чем зелёными, глазами, — безапелляционно заявила мне Мерседес.
— Это ещё почему? — искренне удивился я.
— Ты же хочешь видеться со мной? Ты виконт, и у нас есть шанс на общение и… может быть… Ну ты… наверное, хочешь поговорить с моими родителями обо мне, или нет?
— Ммм, я как-то ещё не готов, и как они отнесутся ко мне, я не знаю. Ты мне нравишься, но мне нужно плыть в Новый Свет, — произнёс я, ещё не совсем понимая, куда клонит Мерседес, и в принципе, не желая форсировать события, которые вихрем понеслись вскачь, и пока не понятно, в какую сторону. Жениться мне было ещё рано. Но не такой была Мерседес, и у неё было другое мнение. Она уже понимала, что многое нафантазировала себе, по причине юности и неопытности. И теперь хотела окончательно расставить все точки в наших отношениях.
— То есть, ты всё это время преследовал меня своей любовью просто так, чтобы посмеяться надо мной? — вскипела она.
— Нет, я не преследовал тебя. Ты мне нравишься, но твои родители не хотят меня видеть. И…
— И? Что? Ты не собираешься бороться за меня?
Глупая девчонка… теперь уже вскипел я. Между нами ничего ещё не было, а уже начались претензии, наезды и обвинения во всех заморских грехах, которые, кстати, были. Но не виноват я, вождь сам меня заставил. Да и неизвестно, что дальше будет. Мне необходимо плыть в Новый свет, бороться с пиратами, а Мерседес ещё надо доучиваться в духовной академии. Вслух же я сказал.
— Я собираюсь бороться за тебя, Мерседес. Ты же видишь, я уже виконт, и у меня есть деньги, но пока ещё мало. Мы… я… я люблю тебя… и…
— А я уже нет! Зачем мне нужен человек, который не готов бросить к моим ногам весь мир, и который собирается делать всё, что угодно, кроме как слушать от своей девушки, как поступать дальше, чтобы жениться на ней.
Слова эти были хорошо продуманы, а не сказаны в пылу страсти, уже изрядно потускневшей. Мерседес сначала хотела окончательно привязать к себе Эрнандо поцелуем ведьмы, но потом стала сомневаться в нужности этой затеи, а сейчас и вовсе решила, что это совершенно ни к чему. Зачем нести ответственность за обоих. Эрнандо Гарсия не достоин её, раз даже не пытается добиваться, да и вообще, что даёт ей это замужество? Да ничего! Правильно говорила и Элеонора, и родители, что он ей не пара.
Сомневается, раздумывает, привязан к морю. Уплывёт и бросит её здесь, а она должна его ждать. А если он не вернётся? Нет, не погибнет, а просто не вернётся, найдя себе другую. А она, как дура, будет ждать его здесь, отказывая всем в своей руке. Нет уж, пусть побегает за ней, добивается её, а не вяло мямлит слова любви. Решено! Не хочет свататься, пусть остаётся с … носом, хоть уже и не крючковатым, но зато без неё. Вслух же она сказала.
— Я думала, что ты, получив титул виконта, сразу придёшь свататься к моим родителям, а ты до сих пор раздумываешь. Это не любовь, это детская влюблённость. Как подрастёшь, так приходи, если моя рука ещё будет свободна. А сейчас я ухожу. Прощай!
Она вскочила со скамейки и с независимым видом, встряхнув гордо поднятой головой с распущенными длинными каштановыми волосами, направилась прочь.
Я тоже вскочил на ноги, захотелось крикнуть ей вслед — Подожди! Я тебя люблю! — Но горло душила злость, а кроме того, мне сейчас было не до женитьбы, и если глупая девчонка этого не понимала, то и Святая Дева Мария с ней.
Я силился разобраться в своих чувствах, возможно, к ней меня увлекал обычный интерес, а не привязанность, а уж, тем более, любовь. Всё сложно в этой жизни. В себе бы разобраться сначала, а уж потом брать ответственность за других. Ладно, поживём, увидим! Если каждый раз я буду так за ней бегать и выслушивать её бред, то ничем хорошим это не закончится. Надо сделать паузу.
Если она выскочит замуж за другого, значит, это её судьба, а не моя. А мне, мне предстоит снова увидеть море, и старые долги и новые приключения тянут меня к нему, похлеще чугунного якоря. Пожав плечами и печально глядя вслед решительно шагавшей прочь тонкой девичьей фигурке, я развернулся и пошёл в корпус академии готовиться к отъезду. Впереди ждали великие дела, а не детские обиды юной дворянки.
Глава 22 На распутье
После вручения знаков и грамот, подтверждающих квалификацию, всех выпускников факультета морской инквизиции отправили в Мадрид, в Армада Испаньола, как соискателей вакансий на военные корабли Испанского военно-морского флота. Наш декан перед самым убытием, отвёл нас обоих в сторонку, и произнёс.
— Ну что же благородные идальго, а теперь и виконты. Вы закончили академию и теперь сами властны над своей судьбой. Прошу вас помнить наш факультет и своих товарищей. Много воды утечёт, но вы еще не раз вспомните годы учёбы. И Бог даст, когда-нибудь сможете увидеть своих товарищей, а может быть даже и помочь им. Это благородное дело, помогать товарищам в беде. Впрочем, я вас позвал к себе не для этого. Все студенты нашего факультета, узнав о вашем подвиге, сбросились вам на подарок и вот, я вручаю его вам.
После этих слов, декан, протянул им два одинаковых серебряных кольца, изображающих собаку, с факелом в зубах, на фоне парусника, которые оказались ещё и магическими артефактами. Кольца могли предсказывать погоду, а кроме того имели индивидуальную метку, а потому, могли идентифицировать своего хозяина.
— Спасибо! — хором ответили мы вдвоём.
— Виконты! Это ещё не всё! Маркиз де Тораль, ужасно забывчивый человек и он не вручил вам ваши шпаги, с наградной подписью, от самого короля. Это знак проявления высшей доблести в бою! Цените этот дар!
— Служим Его Величеству, — снова хором, ответили мы ему.
— Ну вот теперь вроде бы всё! Удачи вам в море и в бою.
И этот суровый человек, посмотрел на них, с неожиданной для него лаской, а потом, заключил в объятия сначала одного, а потом, и второго.
— Прощайте, юноши.
— До встречи, уважаемый сеньор! — уважительно поклонился я, а вслед за мной и Алонсо. На том мы и расстались.
Весь факультет, разъезжался кто куда. Мы поехали вместе с Алонсо, остальные добирались по-разному, разделившись по двое или трое, а кто и по одному. Прибыв в Мадрид, мы немедленно отправились на аудиенцию в административное здание, указанное в нашем предписании, которое также заменяло и рекомендательное письмо.
Привратник, дежуривший на входе, узнав цель прибытия, провёл нас по актовому залу внутрь здания и, поднявшись по лестнице на второй этаж, оставил возле одной из деревянных дверей, богато изукрашенных резьбой.
— Ааааа, это очередные идальго, с факультета морской инквизиции, — обратил на нас своё внимание хозяин кабинета, сидящий за столом и что-то ожесточённо подчеркивающий гусиным пером на куске пергамента, уже и так сплошь покрытым многочисленными каракулями неизвестного содержания.
Мужчина, несмотря на дорогой, но уже изрядно замусоленный на локтях, камзол и парик, черные пряди которого низко свисали с его головы, производил впечатление типичного офисного клерка, конечно, испанского средневековья.
— Да, — ответили мы вдвоём.
— Давайте свои рекомендательные письма, идальго.
— Гм, интересно, так, вы ещё и недавно получили титулы виконтов, за храбрость. Отлично, просто отлично, Испании нужны такие люди! Но, к сожалению, у нас сейчас нет свободных военных кораблей. Совсем недавно ушла очередная эскадра в Новый Свет, а другие свободные корабли пока отсутствуют.
Ещё несколько военных кораблей собираются уходить в Средиземное и Северное моря, сопровождая конвои и грузовые суда, но туда уже распределены ваши товарищи. Поэтому, ничем не могу вам помочь, увы.
— И когда они это успели? — удивился я такому повороту, а Алонсо тут же спросил.
— Тогда зачем нас набирали в морскую инквизицию? И что же нам делать?
— Этот вопрос не ко мне, сеньоры. Это вам нужно обратиться в коллегию образования, там принимаются решения о наборе студентов на различные факультеты. Пираты распоясались, и это очевидный факт. Но в казне мало денег, и это второй очевидный факт, сеньоры. Вы молоды, и потому ещё не всё понимаете, но дело обстоит именно так. Испания нуждается в вас, но военных кораблей у нас катастрофически не хватает. Идёт война, и все наши силы направлены на континентальную войну с французами. Не до пиратов нам сейчас.