Сложив руки в замок, посмотрел на Олега:
– И какой же из хмырей накапал наблюдателям?
Олег молча допил кофе, давая понять, что такими подробностями делиться не намерен.
– Неважно, – уронил он, – важно, что у меня есть два подозреваемых.
– Поделишься? – с любопытством уточнил Вий-Совяцкий. С этого ж гада станется таинственно поулыбаться и смолчать.
Из-под стола черной молнией вылетел Бесенька. Радостно запрыгал возле ноги Олега и замахал лапками. Олег улыбнулся и поднял безобразника на руки. Вий-Совяцкому с трудом удалось удержать невозмутимое выражение лица. Бесенька – умница. Всегда знает, когда надо выскочить и смягчить суровое сердце. Даже неважно чье. Бесенька действовал на всех безотказно.
Олег тем временем посвятил все свое внимание довольно бормотавшему бесенку, который ухватил его руку своими лапками и, кажется, пытался что-то рассказать.
– Вот как с тобой вести дела? – вздохнул он. – Если всегда выпускаешь такое оружие?
Бесенька гордо расправил плечи и выпрямился. Олег погладил его между торчащими рожками. Вий-Совяцкий только качнул головой:
– Это не я, шановный пан Наблюдатель, это оно само.
Олег хмыкнул:
– Ну что ж… Слушай тогда. Подозрения такие: Никишин Алексей Петрович, твой старый знакомец из Киева.
Услышанное несказанно удивило, Вий-Совяцкий приподнял брови:
– Что? Ректор Киевской академии? Какого черта?
Олег пожал плечами:
– Знал бы – чувствовал бы себя увереннее. Возможно, хочет изжить конкурента.
Сказанное не хотело никак вязаться в одну картину. Вий-Совяцкий задумчиво постучал пальцами по крышке стола. Нет, ерунда полная. Ректоры, конечно, все не очень любят друг друга. Сюда идут не только Киевская академия и ПНУМ, но… Он сделал глубокий вдох, пытаясь систематизировать мысли. Но вообще-то такое не принято. В министерстве по головке не погладят; никаких разборок, бросающих тень на учебное заведение.
Бесенька тем временем вовсю пытался стащить яшмовый перстень с пальца Олега. Тот даже не пытался прекратить это безобразие, а лишь покровительственно улыбался.
– Так, хорошо, – протянул Вий-Совяцкий, – а второй?
– Вовк Виктор Сергеевич, – выделяя каждый слог, словно ударяя керном по металлу, произнес Олег.
Повисла тишина – неприятная, липкая, щекочущая нервы. Вий-Совяцкий в первый миг даже подумал, что ослышался. Нет, такого не может быть. Тут уж тогда стоит поверить в причастность Никишина.
– Ты что-то путаешь, – хмуро сказал он, глядя на Олега, – этого не может быть.
– Оу, какие заявления, – на губах Вещева появилась улыбка, от которой в кабинете стало холодно.
В один миг схлынула обманчивая пелена умиленного Бесенькой человека. В серебристо-серых глазах появились рубиновые искры – тусклые, зловещие, будто отливающие кровью. Упырь. Упырь как он есть. И не надо заблуждаться, что благородное прошлое как-то повлияло на этого живого мертвеца.
– А я должен поверить каждому слову? – тем не менее не испугался Вий-Совяцкий.
Бояться он разучился еще в самом раннем возрасте – как только понял, что полностью открыть глаза уже никогда не сумеет.
Олег не спорил, только осторожно опустил Бесеньку на пол. Глубоко оскорбленного Бесеньку, что тоже не стоило сбрасывать со счетов.
– А ты подумай, Павел. Хорошо подумай. Почему нет?
– Зачем основателю ПНУМа рушить свое детище?
Нет, в голосе Вий-Совяцкого не было злости или негодования. Скорее – огромное недоумение. Это все равно, как если бы вдруг Орысю обвинили в том, что она соблазнила всех парней университета. Глупость неимоверная.
– Зачем – я и пытаюсь узнать, – немного раздраженно бросил Олег. – И тебе советую не хлопать ушами.
Скажи такие слова ректору кто другой, уже б вылетел из окна. Но здесь руки распускать… точнее, глаза открывать не стоило. И хоть Вий-Совяцкому совсем не нравилось такое положение дел, в этот раз он многозначительно промолчал.
– А Оляна Багрищенко?
Вопрос на некоторое время повис в воздухе. Олег задумался. Бесенька, возмущенно пропищав какие-то свои бесовые ругательства, гордо пошагал к столу и скрылся под ним. Вещев молча проследил за этой демонстрацией, потом перевел взгляд на перстень.
– Знаешь, я бы придушил ее при первой возможности. Больно уж склочная и истеричная баба. Но вся беда в том, что нет пока ни одной улики, указывающей на нее. При встрече я успел прощупать университет и действительно обнаружил след. Но… очень старый. Месяцев пять ему, а то и больше.
Вий-Совяцкого такое сообщение совсем не обрадовало. Если все так, как говорит Олег, то Оляна не виновата.
– Больше, – хмуро произнес он. – Олянка сюда наведывалась в сентябре. Устроила скандал и умчалась на своей метле в закат.
Олег потер узкий подбородок.
– М-да, негусто. Вполне может быть, что ей хватает мозгов не лезть в серьезные игры.
Вий-Совяцкий хотел возразить, что с мозгами как раз у доброй тетушки Тани Багрищенко большие проблемы, но смолчал. Ни к чему разводить сплетни.
– Что будем делать с Вовком и Никишиным? – поинтересовался он.
Олег поднялся из кресла и отряхнул брюки от тонких бесиных шерстинок.
– Дождемся шабаша на Лысой горе. Как только на совете решится, как именно поступить, – выдам инструкции.
Удивлению Вий-Совяцкого не было предела:
– То есть мне покорно и молча следить за всем происходящим, даже если кто-то осмелится поднять на воздух университет?
Олег покачал головой:
– Не бойся, не посмеет. Вовк находится сейчас в Англии, далековато, чтобы дергать за ниточки своего заклятья на крови. Оно тут, кстати, лежит на двух твоих преподавателях.
Вий-Совяцкий чуть не грохнулся со стула. Ну и новости!
– Какое еще заклятье на крови?!
Олег криво усмехнулся:
– Самое натуральное, отлично выполненное.
Нехорошие догадки появились, однако хотелось все же, чтобы это было не так. Поэтому следующий вопрос прозвучал тихо:
– На ком?
Олег покрутил на пальце яшмовый череп.
– Некто Чугайстрин Андрей Григорьевич.
Сказанное не особо удивило. После путешествия к Призрачному Цимбалисту могло случиться что угодно. Но вот пугало, что Чугайстрин не единственный.
– Кто еще?
– Ткачук Александра Евгеньевна, – улыбнулся Олег самой гадкой из своих улыбок, – или мне лучше сказать О…
– Молчи, – рявкнул Вий-Совяцкий, делая шумный выдох. Вот это уже очень плохо. Просто до одури плохо.
– А что же… Никишин?
– А Никишину не до тебя, – хмыкнул Олег. – Настоящая комиссия как раз к нему и отправилась. И поверь, найдут там немало.
Последнее слово было сказано явно с огромным удовольствием. У Вий-Совяцкого даже закралось подозрение, что Никишин насолил Олегу по самое не балуйся и коварный упырь теперь изысканно мстит. В то же время нельзя было не почувствовать прилив благодарности.
– Хорошо, я тебя понял. Когда отбываешь?
Олег делано возмутился:
– Папенька, вы меня уже гоните? Ах, чем я вам не угодил?
– Перестань паясничать, – отмахнулся Вий-Совяцкий, – неужто и впрямь будешь делать обход?
Олег поморщился:
– Ты уж извини, Павел, но нынешнюю молодежь я предпочитаю только в виде закуски.
– Неудивительно, что она от тебя не в восторге. – Вий-Совяцкий быстро завязал папку с отчетами, испытывая огромное облегчение, что камень в виде комиссии из управления в этот раз их миновал. Встал и ловко засунул папку назад. – Какую программу тебе тогда предложить?
– Хм, – Олег, кажется, серьезно задумался, – устрой-ка мне свидание с Солохой. Прекрасная женщина!
Вий-Совяцкий прекрасно знал расположение Вещева к Солохе, а также ее полное неприятие хитроумного упыря и наблюдателя. Хоть и весьма обаятельного, тут не откажешь.
– Я-то устрою, – протянул он, – но сам понимаешь…
– Да, конечно, – как-то весьма кровожадно улыбнулся Олег, – она ночами все еще видит светлый образ твоего Гриши.
Вий-Совяцкий покачал головой. Чудовищная Санта-Барбара, что тут еще сказать? Но уж как есть.
В коридоре неожиданно раздался дикий шум.
– Это еще что за… – начал было он, краем глаза отметив, как Олега окутало серебристым пламенем, и на его месте оказалось семь худосочных представителей комиссии. Хороша конспирация, ни за что б не отказался!
– Нельзя туда, нельзя! – вдруг послышался крик Хвеси. – Назад, кому сказала!
Дверь с грохотом распахнулась. Вий-Совяцкий чуть приподнял бровь от удивления. На пороге стоял явно не тот, кого бы он мог ожидать здесь видеть.
В обтрепанной одежде, босиком, с глазами, полными предвечной тьмой, острым запахом ночного ветра и звездного холода, в кабинет ворвался Призрачный Цимбалист. Подойдешь на шаг – рухнешь замертво.
Все замерли. Все семь упырей смотрели прямо на него. С любопытством, легким изумлением, непонятной алчностью к жизни. Но Цимбалист смотрел только на Вий-Совяцкого. Остальные для него не существовали. В воздухе даже вспыхнули искры легкой безуминки.
Он резко приблизился, почти вплотную.
– Где? – голос будто шел из глубины веков: далекий, страшный, нечеловеческий. – Где она, я спрашиваю?
Пальцы с изогнутыми черными когтями впились в рубашку Вий-Совяцкого, стоявшего неподвижной глыбой.
– Ты же обещал!
– Что случилось? – глухо спросил он, чувствуя, как по коже идет мороз от касаний Цимбалиста.
– Да вестимо что, – неожиданно пропищал Олег Васильевич. – Тут чугайстр недавно был. Похитил одну из студенток. С утра еще. Разве никто магический след не заметил?
Часть IVПрактика на Лысой горе
Глава 1Экзамены и не только
Третий день в Полтавском национальном университете магии творилось черт знает что. Завхоз Дидько гонял по коридорам огромного кота, размером с доброго медведя. Кот шипел, строил рожи и игриво топорщил хвост. Но удирал при этом настолько справно, что Дидько оставалось только неприлично выражаться и мчаться за несносной зверюгой.