4 июля 1993
Глава ПерваяМЫ – НЕВНИМАТЕЛЬНЫЕ РОБОТЫ, СПОСОБНЫЕ ИЗМЕНИТЬСЯ
Наше сегодняшнее и три последующих занятия проводятся в пользу «Содружества Ригпа» – организации, построившей здание для проведения встреч, где мы сейчас и находимся. Слово ригпа используется в традиции дзогчен тибетского буддизма как указание на нашу не поддающуюся интеллектуальному осмыслению изначальную природу Будды – предельную ясность, чистоту, восприимчивость и сострадание, которыми мы можем обладать.
Я – член «Содружества Ригпа», американской ветви международной организации, поддерживающей учение и деятельность Согьяла Ринпоче, известного тибетского ламы [1]. Однако наш семинар я провожу не как буддист: в этой области я пока что чувствую себя начинающим. У меня есть определенный опыт в гурджиевской работе – традиции, обучающей большей внимательности в условиях повседневной жизни. Так что, прежде всего, я буду опираться на эту традицию. Разумеется, мое знакомство с дзогчен, равно как и мои познания в области современной психологии и других дисциплин, так или иначе проявятся тоже.
Я очень люблю мирскую жизнь. У меня нет никакого желания жить в монастыре, так что для моего стиля жизни крайне важно учиться большему присутствию и внимательности в повседневности. Я, как и многие другие, значительную часть времени провожу, теряясь в своих мыслях, поддаваясь эмоциям или совершая разные экстраординарные поступки. Но я обнаружил, что практика внимательности, предлагаемая гурджиевской традицией (я вношу в нее кое-что и из современной психологии), может помочь мне хотя бы отчасти избавиться от потока мыслей и чувств, мешающих человеку войти в контакт с реальностью.
Помните, как одно время в моде были шутки про хорошую и дурную новость? Я начну с хорошей.
Она состоит в том, что наша глубинная природа чудесна, и это дает нам надежду. Мы можем стать менее сумасбродными. Мы можем обрести больше живости и чувства реальности и больше соприкасаться с собственной глубинной природой. Существует также множество способствующих этому методов, и хотя они нередко требуют социальной поддержки, их трудно практиковать на свой страх и риск.
Дурная новость состоит из двух компонентов. С одной стороны, мы запрограммированы таким образом, что имеем весьма жалкое представление о себе и о жизни, и это постоянно приносит нам неприятности. С другой – эти программы срабатывают в нас автоматически и постоянно «прокручиваются» и поддерживаются невнимательностью и бездумностью нашего общества. Нам не требуется никакой внимательности, чтобы ориентироваться в повседневной жизни: все происходит само собой.
Гурджиев, который подходил к вещам прямо, говорил об этом без обиняков, а именно, что большинство людей, которых мы встречаем на улице, мертвы. Они ходят и разговаривают, делают карьеру, занимают высокие посты, но они мертвы. Их внутренняя сущность, душа, дух – как это ни называй – до такой степени погребены под хламом запрограммированности, что практически они просто машины.
Я не люблю утверждений, что кто-то безнадежен. Это противоречит моим собственным надеждам и темпераменту. Однако множество людей настолько глубоко погрязли в своей обусловленности, что шанс измениться у них весьма невелик. Они будут жить и умрут как запрограммированные автоматы. И все мы в значительной степени подобны автоматам.
Я собираюсь сегодня, с одной стороны, изложить некоторые соображения о том, зачем нужно быть внимательным, что помогает и что препятствует этому, а с другой – предложить ряд средств, позволяющих стать внимательными в нашей повседневной жизни. Однако эти средства окажутся совершенно бесполезными, если вы не станете ими пользоваться; они будут работать только в том случае, если работать будете вы.
Быть внимательным не так уж и трудно. Здесь не требуется особых усилий. Проблема состоит лишь в том, чтобы постоянно помнить об этом.
Идеальный способ выработать внимательность предполагает, что вы все время делаете небольшое усилие для того, чтобы быть более внимательным. Это именно то, что мы должны практиковать. Однако, поскольку мы не в состоянии проделать это достаточно хорошо, нам необходимо иметь рядом просветленного учителя, который тонко чувствует, когда мы соскальзываем в фантазию, принимающую вид обыденного сознания, и говорит нам в этот момент: «Проснись!» Это было бы особенно полезно в те моменты, когда наблюдение собственной механичности могло бы привести к серьезному прозрению. Но найти такого учителя нелегко, тем более если речь идет о его присутствии, когда внимательность особенно важна. Так что подобная идея тоже не очень хороша. Эту работу необходимо делать самим. Существуют методы, которые могут помочь человеку помнить себя.
Если вы не в состоянии определить, в какие моменты полезнее всего вспомнить о необходимости быть внимательным (обычно это моменты, когда человек глубоко погружается в фантазию, искаженно воспринимает действительность или готов сделать какую-то глупость), то мы прежде всего можем посоветовать напоминать себе о внимательности как можно чаще. Но может оказаться и так, что человек не вспомнит об этом даже в решающий для него момент, когда внимательность привлекла бы его к чему-то такому, что могло бы его глубоко обеспокоить, потрясти или изменить его жизнь. Наши бессознательные психологические защиты позволяют нам избегать беспокойства. Иными словами, мы склонны претворять практику в повседневную реальность в моменты наименьших, а не наибольших возможностей, то есть не в те психологически богатые моменты, когда мы научились бы большему и больше могли бы сделать.
Не имея постоянно рядом с собой просветленного учителя, мы можем воспользоваться стохастическим, то есть случайным, вероятностным учителем, который напоминает нам о внимательности, не ожидая, пока нам покажется, что мы пребываем в соответствующем для этого настроении. Некоторые из стохастически определяемых моментов могут оказаться совершенно пустыми (хотя и они перестанут быть пустыми, если мы станем немного внимательнее), а некоторые – представить интерес с точки зрения обнаружения собственных психологических привычек и того, что мы защищаем и что мешает нам быть более внимательными.
Таким стохастическим учителем может быть магнитофон. Он будет воспроизводить звук колокола через произвольные промежутки времени. Что бы мы ни делали в эти моменты, нужно на мгновение остановиться. Если мы находимся в движении, остановимся на несколько секунд, но важнее всего при этом остановиться психически. Дайте уйти поезду мысли! Не бойтесь ее потерять, на ее смену придут другие. Я могу вам это гарантировать.
Итак, когда зазвонит колокол, остановитесь на несколько секунд и придите в себя. В особенности постарайтесь прочувствовать свое тело. Мы будем много говорить о том, как использовать его для сосредоточения внимания, потому что оно обладает замечательным качеством, которое отсутствует у ума: оно живет только в здесь и теперь. Оно не знает ничего о прошлом или будущем, в то время как ум обычно находится либо в прошлом, либо в будущем. Вы можете использовать свое тело как орудие для закрепления себя в настоящем моменте [2]. (Прямо сейчас прочтите примечание.)
После того как я в течение ряда лет использовал на семинарах эту технику, мне довелось услышать от своего приятеля рассказ одного буддийского монаха из Вьетнама о том, что во вьетнамских деревнях существовал обычай (не знаю, сохранился ли он) неожиданно звонить в колокол. При этом все на мгновение останавливались. Какая прекрасная картина: люди, занятые различной работой и находящиеся на расстоянии одной-двух миль от колокола, замирают на миг и вспоминают посреди повседневных занятий о своей внутренней природе! У нас будет нечто подобное, пока мы вместе [3].
Чтобы начать с чего-то практического, мне хотелось бы предложить вам мысленный эксперимент, прежде чем я начну излагать трудный теоретический материал. Этот эксперимент можно назвать экспериментированием с убеждениями. Он состоит в том, чтобы вы произвольно на строго определенный отрезок времени (например, на десять минут) поверили, насколько это возможно для вас, в те или иные предпосылки. Подобная процедура значительно отличается от того, как формируются многие из наших убеждений, которые мы сохраняем затем в течение всей жизни. Обычно мы не принимаем никаких решений относительно их содержания и продолжительности существования. Экспериментирование же с убеждениями – это именно эксперимент: вы принимаете определенное убеждение и смотрите, что будет происходить в течение того времени, пока вы этого убеждения придерживаетесь; затем расстаетесь с ним и оцениваете его воздействие.
В этом эксперименте я хочу затронуть некоторые убеждения, важные для западной культуры, хотя они и распространены по всему миру. Эксперимент также дает возможность прояснить такие вещи, в которые мы верим, не задумываясь, не отдавая себе в этом отчета. Мы прочтем «утверждение веры» как стилизованное под христианский «символ веры», но отражающее современные представления. Мы не имеем в виду само христианство; это касается лишь того, что происходит в нашей культуре, внушаемых нам представлений о реальном мире и нас самих, а также тех последствий, которые вытекают из этого обусловливания. Мы собираемся произвольно поверить в это и проследить за своей реакцией.
Это необходимо потому, что мы приходим к внимательности не просто как нейтральные наблюдатели, незаинтересованные лица, видящие вещи такими, каковы они есть на самом деле. Мы несем с собой значительный культурный багаж, и этот факт важно пережить на собственном опыте.