— До Ратинора ехать минуть тридцать верхом, и то, если подгонять лошадь, а у тебя рана…
— Значит, выпью что-нибудь, блокирующее боль. Хватит разговоров, нужно спешить.
И снова это странное чувство растерянности, и я опять не в силах ничего исправить. Всего одно решение, и вот уже моя жизнь вновь перевернулась с ног на голову, и я стою рядом с высоким темноволосым мужчиной, которого знаю уже давно, но вижу, будто в первый раз. Префект легким касанием кисточки выводит клятвенные символы, и они вспыхивают красным. Амир берет мою ладонь, и наши запястья переплетает серебряная цепочка. Я чувствую жар и покалывание, а потом звенья разлетаются, касаются пола и обращаются серебряной пылью. И все, церемония закончена, и я теперь его законная жена.
Префект отступает, ожидая, когда Амир поцелует меня, но муж решает, что без этой части вполне можно обойтись. Полагаю, что и весь ритуал дался ему с большим трудом. Не могу судить о его чувствах в этот момент, только о физическом состоянии. Лицо эмоций не выражало, Амир был очень бледен, тяжело дышал, а повязка на его руке пропиталась кровью.
— Амиральд, — префект положил руку на широкое плечо друга, — я позову целителя.
— Мне ни к чему лишние свидетели, Питт. Пора отправляться в обратный путь, Диана поможет. Спасибо тебе.
Я встревоженно следила за непривычно резкими движениями ректора, когда он стремительно зашагал к выходу.
— Вы берегите мужа, миссис Сенсарро.
— Что? — Я даже не сразу поняла, что Питт обратился ко мне.
— Ему нужен хороший уход. Магические раны — опасная вещь, если их вовремя не излечить.
— Да-да, конечно. Я позабочусь о нем, еще раз спасибо.
Обратный путь занял у нас больше времени, ехали мы теперь гораздо медленнее, и я то и дело поглядывала на молчаливого Амира, державшего повод одной рукой, левая безвольно висела вдоль тела.
— Давай немного отдохнем, — предложила, кивая на раскидистое дерево с краю от дороги. Думала, он откажется, но Амир кивнул и, остановив коня, спешился.
Мы устроились в тени, прислонившись спинами к стволу, и я достала небольшую бутыль с водой, которую предусмотрительно захватила с собой.
— Выпей.
Даже не споря, Амир взял бутыль и осушил наполовину. Можно было не спрашивать о том, как он себя чувствует сейчас, это было очевидно.
— Зря ты согласился на поединок с Зором. Это было непредусмотрительно с твоей стороны.
Я услышала, как он негромко хмыкнул. С трудом Амир приоткрыл глаза и повернул ко мне голову.
— Непредусмотрительно? Это было глупо.
— Зачем тогда? Я понимаю, что отказ — это ниже достоинства любого аристократа, но ты ведь всегда поступал так… — замялась, подбирая слово, — разумно.
— Зор опытный и сильный маг. Он старше меня, и знаешь, он мастер подобных штучек… Есть чему поучиться.
Амир глубоко вздохнул, перевел дух и продолжил:
— Я вернулся поздно, увидел на столе корреспонденцию — целую кучу писем, а это лежало сверху. Сразу заметил подпись и проверил послание, но оно не несло никакой опасности, обычное письмо, точнее, вызов на магический поединок. Анделино — один из лучших в этом деле, наверное, надеялся прикончить меня на месте. Когда я дочитал последнюю строчку, на запястье сразу загорелась метка.
— Две скрещенные шпаги?
— Да. Если бы я не явился на поединок, они бы горели только ярче с каждым мгновением. Даже под одеждой эту метку не скрыть, она прожигает ткань. Так что, как видишь, вариантов было немного. Кстати, надо запомнить этот трюк, пригодится.
Он договорил и прислонился затылком к дереву, а я заметила, как на его висках проступила испарина. Приподнявшись на коленях, приложила ладонь к его лбу и ощутила, как он пылает.
— Амир, — я обхватила его лицо ладонями, заставляя снова открыть глаза, — нельзя отдыхать, у тебя жар, ты весь горишь. Немедленно едем обратно. Ты сможешь держаться в седле?
Он медленно кивнул, оперся ладонью о землю, чтобы встать, но использовал по ошибке левую руку и с глухим стоном почти повалился на траву. Я успела обхватить его руками поперек туловища, удержав из последних сил.
— Вставай же давай, я помогу.
Ох, какой он большой и тяжелый! Мы поднялись с огромным трудом и только потому, что Амир уцепился здоровой рукой за дерево.
— Дай воды. — Он облокотился о ствол и протянул руку. Я вложила в нее бутылку, а ректор опрокинул ее прямо себе на голову, встряхнул мокрыми волосами и, кажется, более-менее пришел в себя. По крайней мере, он самостоятельно сел на лошадь, хотя я и хотела помочь.
До дома мы доехали после обеда. Передав хозяина в заботливые руки слуги и убедившись, что он помог Амиру добраться до постели и повторно вызвал Диану, я смогла со спокойной душой вернуться в свою комнату. Подруги ждали меня, и я порадовалась, что сегодня выходной, иначе снова пришлось бы объяснять, почему пропустила занятия, или, еще хуже, заниматься отработками.
— Виолетта… — Все трое сидели возле стола и во все глаза смотрели на меня.
— Ой, — Мелинда подскочила, — у тебя тут кровь?
— Это не моя. — Я устало присела к столу, а Бэла подлила мне чаю.
— Ну что там, что у вас случилось? Рассказывай!
— Я замуж вышла, — выпалила на одном дыхании, глядя, как вытягиваются лица подруг.
— За кого? — Кажется, они не на шутку растерялись.
— За Амира.
Наступившая тишина и открытые в изумлении рты девушек вызвали у меня приступ истерического смеха. Я смеялась так долго, что на глазах выступили слезы, а девчонки пришли в себя и пытались меня успокоить, хлопали по плечам и настойчиво подсовывали чай. Стоило мне взять себя в руки, как они тотчас же пристали с расспросами. Короткая, но полная событий история сильно впечатлила подруг, но обсудить мы ничего не успели: в дверь снова постучали.
И опять в душе встрепенулась тревога: утреннее происшествие, нежеланные посетители и все, что последовало за их визитом, надолго выбили из колеи. За дверью оказался Эди. Он вошел в комнату и, ни слова не говоря, присел к столу.
— Чаю, преподаватель Эдвар? — Быстрее всех сообразила угостить опекуна Мелинда.
— Да. Хотя мне бы сейчас чего покрепче. Летка, — он выдержал паузу, смерил меня тяжелым взглядом, — обещала ведь, что не пойдешь замуж.
— Я и не собиралась, — со вздохом ответила хмурому мужчине.
— Я в курсе, но для меня это значения не имеет. Уже вижу, какая тьма проблем свалится на мою голову, а еще с нетерпением жду объяснений с твоими родителями. Не думаю, что это событие они оставят без внимания.
— Эди…
— Ну-ну, знаю, хотела спасти.
— Да.
— Ну и что сидишь?
— Что?
— Вещи собирай, переезжаешь в дом мужа. Скоро уже все узнают, так что будешь жить в особняке ректора, ты как-никак законная супруга.
Вот об этом я не успела подумать. О духи! У меня ведь сегодня первая брачная ночь!
Непривычное волнение охватило меня, тело вдруг стало каким-то чужим, тяжестью налились руки и ноги, мысли спутались.
— Никуда она сейчас не пойдет, — заявила вдруг Мелинда.
Эди удивленно посмотрел на осмелевшую девушку.
— Она в растерянности, разве не видите? Ей нужно прийти в себя, а вечером мы поможем перенести ее вещи в дом ректора.
— Что же… — Опекун замолчал, осматривая всю дружную компанию, нахохлившуюся вокруг меня, подобно встревоженным наседкам. — Отдыхай тогда, до вечера.
Он поднялся, подошел к двери и обернулся:
— Если что, то это не я так решил, это Амир велел тебя переселить, — Эди вышел, а девушки облегченно выдохнули.
— Ну, Летка, признавайся теперь, когда влюбиться успела? — Староста пытливо всматривалась в мое лицо, а я ответила недоуменным взглядом.
— С чего ты решила? Ведь я не собиралась выходить за него замуж.
— Девочки! — театрально воскликнула Элинна. — Мы с вами похожи на полных идиоток? — Подруги покачали головой, а мне снова сделалось не по себе.
— Вот так, Летка, не похожи. И если ты раньше успешно свои чувства скрывала, то после твоего побега из комнаты почти в одной ночной рубашке мы сделали соответствующие выводы. Ну так как? Давно любишь?
— Не знаю, — опустила голову, постучала пальцами по фарфоровой чашке, — я пропустила этот момент. Знаю только, что в последнее время скучала ужасно и смотреть на него не могу спокойно.
— Да-а-а, — протянула Мелинда. — Ну что, Летта, теперь ты замужем, так что в своем праве.
— Не все так просто, — вмешалась Бэла, — я ведь права, Виолетта?
— Да. — Я выдохнула, обхватила горячую чашку и в несколько глотков осушила ее. Хотела налить еще, но рука упала на полпути, так и не дотянувшись до чайника. Я опустила голову, сжав виски ладонями, не было больше сил притворяться: — Он меня не любит, девочки, — и заплакала, впервые открыто, не стесняясь свидетелей, не боясь насмешек или непонимания. Хотелось разделить эту боль, эту тяжесть еще с кем-то.
Входную дверь отворил старичок-дворецкий, оглядевший меня с таким видом, будто впервые видел.
— Вечер добрый, хозяюшка. Входите, комната ваша готова уже.
Что-то мне не по себе стало от его «хозяюшка». «Барышня» звучало гораздо лучше.
Оглянулась на подруг с сумками, а старичок отворил дверь пошире.
— Вы тут сумки бросайте, я их подниму.
— Летка, ну мы обратно, в общежитие.
— Уже? Может, зайдете?
— Не трусь, — шепнула мне на ухо Элинна и похлопала по плечу.
Девчонки ободряюще улыбнулись, оставили вещи на полу и убежали обратно в академию.
— Комната ваша на втором этаже, напротив спальни хозяина.
— Спасибо, я найду.
Поднялась на второй этаж, отыскала нужную дверь, остановилась и обернулась к спальне Амира. Зайти к нему или не стоит? Еще утром я бы не сомневалась, а сейчас меня охватила непривычная робость. С другой стороны, наверное, нужно поговорить. Я постучала и повернула ручку, услышав его приглашение.
Амир сидел в кресле возле раскрытого окна, что-то читал. На меня вдруг напало такое волнение, что не могла начать разговор.