По словам акад. В. П. Алексеева: «Центр видового или подвидового ареала является ареной наиболее интенсивного формообразовательного процесса. Это было установлено еще Ч. Дарвином. В центре ареала постоянно возникают новые мутации, нарушающие генное равновесие и создающие предпосылки для вечного изменения генотипов. Мутации эти доминантны, то есть передаются по наследству первому же поколению потомков. Постоянное возникновение новых мутаций усиливает действие естественного отбора и ускоряет процесс видо- и расообразования. В этих условиях рецессивные мутации не могут выдержать конкуренции с доминантными. Они переходят в скрытое состояние и начинают вытесняться из центра видового или подвидового ареала более устойчивыми и приспособленными доминантными формами. Рецессивные же отодвигаются от центральных районов, от центрального очага формообразования все дальше и дальше и, в конце концов, занимают периферию ареала. Здесь, в условиях изоляции, вероятность встречи рецессивных форм в процессе скрещивания значительно увеличивается, и они переходят из скрытого гетерозиготного состояния в гомозиготное, то есть проявляются во внешности организмов, в фенотипе. Таким образом, структура географического ареала любой формы имеет, согласно Вавилову, следующий вид: в центре ареала процветают доминантные формы, их окружают рецессивные гетерозиготы, крайнюю периферию ареала занимают рецессивные гомозиготы»{328}.
Отсюда следует один достаточно простой вывод. Те же скандинавы, поскольку среди них присутствует большое количество светловолосых людей, в основном, являются носителями рецессивных гомозигот, которые были вытеснены на окраину ареала расообразования. Лично мне сложно судить, верна или нет данная теория, однако, что есть, то есть. Любопытно, что фиксация древними китайскими авторами светловолосых и светлоглазых народов в Южной Сибири (хагясы){329}, Туркестане (усуни){330} и на Дальнем Востоке (шивэй{331}, нюйчжи{332}) вполне укладывается в вышеприведенную схему. К монголоидной расе данная схема не относится, поскольку ее представители имеют сплошь иссиня-черный цвет волос, без каких-либо оттенков. Причем сама структура волоса у них иная, нежели у европеоидов. Волос у монголоидов жесткий, толстый, в подавляющем большинстве случаев — прямой, совершенно круглый на срезе (у европеоидов — овальный).
За информацией об антропологии народов населявших Волго-Окское междуречье во времена неолита, т. е. во времена начала этнообразования, обратимся к не так давно опубликованному исследованию «Неолит лесной полосы Восточной Европы (антропология Сахтышских стоянок)»{333} под ред. Т. И. Алексеевой, которая посвящена антропологическому исследованию памятников Верхневолжской, Льяловской и Волосовской культур. Все эти культуры относятся к европеоидному населению, при том, что «серия из могильников Сахтыш, датируемая льяловским временем, имеет в своем составе представителей лапоноидного типа»{334}.
Напомню, что лапоноидным называется антропологический тип, сохранившийся у саамов — коренного населения северной Европы. Основными признаками данного типа являются преимущественно вогнутая или извилистая спинка носа, низкое лицо, большое межглазничное расстояние. Вместе с тем лапоноидам свойственна светлая кожа и высокий процент глаз смешанных оттенков. Волосы у них обычно темные (встречаются и светлые), но мягкие (у монголоидов жесткие). Что касается саамов, то они известны еще под именем лопари и проживают они в Норвегии, Швеции, Финляндии и России (Карелия и Кольский полуостров).
Во-первых, льяловская культура на территории междуречья Оки и Волги считается пришлой. Д. А. Крайнов, к примеру, родиной льяловцев считал территорию Русского Севера и Карелии, откуда они расселялись в разных направлениях, в том числе, и в Волго-Окское междуречье. Причем наиболее вероятно, что в данном случае «имело место не массовое переселение, а постепенное проникновение отдельных групп разнокультурного северного населения и смешение его с поздневерхневолжским, в результате чего образовалась новая, собственно льяловская культура, сочетавшая как пришлые, так и местные элементы»{335}.
Во-вторых, «на примере погребений из Сахтышских стоянок отчетливо прослеживается преемственность населения (исследуемых культур. — К.П.) на протяжении весьма длительного времени — от раннего неолита до энеолита. Эта преемственность уходит своими корнями в мезолит… В данном случае антропология подтверждает точку зрения об автохтонности волосовцев (выделено мной. — К.П.)»{336}.
В-третьих, «краниологическая серия, датируемая волосовским временем, в значительно большей степени проявляет сходство с носителями верхневолжской культуры. По всей вероятности, удельный вес пришлого населения (представители льяловской культуры) в Верхнем Поволжье в неолитическое время был невелик, что и обусловило возвращение в энеолите к исходному антропологическому типу (выделено мной — К.П.)»{337}.
В-четвертых, что самое главное, «описанные краниологические особенности (ослабленная горизонтальная профилировка верхней части лица, сильная профилированость среднего отдела лица и сильное выступание носа), сформировавшиеся на обширной территории Восточной Европы, оказываются чрезвычайно стабильными и прослеживаются у населения более поздних исторических эпох (выделено мной. — К.П.)»{338}.
Чтобы получить зрительное представление о людях волосовской культуры, читатель может обратиться к антропологическим реконструкциям, изображенным на иллюстрациях к книге «Неолит лесной полосы Восточной Европы (антропология Сахтышских стоянок)»; в Сети она размещена в библиотеке IQlib по адресу http://www.iqlib.ru/. Волосовцы выглядят как ярко выраженные европеоиды.
Как бы там ни было, но наличие некоторой лапоноидной «примеси», к тому же полученной населением Восточной Европы от древнейшего населения Европейского Севера, лично меня нисколько не повергает в смущение. По словам проф. А. Г. Кузьмина{339}, в Европе в послеледниковое время наряду с кроманьонским типом довольно широко был распространен и лапоноидный тип{340}. Он занимал значительное место не только в северных районах Европы, где он сохраняется до сих пор (лопари), но и в приальпийской области, а также кое-где на территории Франции и Испании. А. Г. Кузьмин также указывает на «ясно прослеживаемые, например, в кельтских языках уральские элементы», которые «могут отражать очень древние контакты индоевропейцев с ветвью уральской группы языков»{341}.
Более всего меня интересует преемственность основного восточно-европейского антропологического типа и его древность. Как я понимаю, данная преемственность начинается, как минимум, с мезолита, т. е. с «доэтнических» времен и уходит во времена более поздние, чем время существования волосовской культуры. Т. е. волосовское население послужило основой для последующей эпохи (фатьяновская культура). Что же касается антропологического влияния лапоноидов на неолитический восточно-европейский тип, то оно, как следует понимать, явилось локальным и весьма незначительным. Так, исходный расовый тип тех же волосовцев не был изменен. Кстати говоря, лапоноиды относятся к европеоидной расе, во всяком случае по классификации поляка Я. Чекановского (1882–1965){342} и следует отметить, что он далеко не одинок в своих суждениях.
Видный итальянский антрополог Р. Биассутти в своем монументальном труде «Расы и народы мира» (1953 г.) относил к европеоидам лопарский тип (лаппиды), а также уральцев и айнов (преевропиды). В. В. Бунак классифицировал лопарей как субарктический раздел европеоидов{343}, Ж. Монтадон («La race, les races», 1933 г.) выделял в составе большой европеоидной расы малые лапоноидную и айнскую расы и т. д.
Сейчас посмотрим на антропологический тип носителей культуры ямочно-гребенчатой керамики, которая ранее считалась финно-угорской по умолчанию, а ныне причисляется к таковым с определенной осторожностью.
Т. И. Алексеева указывает, что «физический тип этого населения (культуры ямочно-гребенчатой керамики. — К.П.) не оставляет сомнения в восточных связях. Об этом убедительно свидетельствует уплощение лицевого отдела черепа, уменьшение угла выступания носа, уменьшение лобно-поперечного указателя и относительное увеличение высоты орбит. В то же время, антропологические характеристики наиболее ярких представителей населения культуры ямочно-гребенчатой керамики, известные по Ладожской стоянке и Караваихе, характеризуются очень высоким черепом, что является признаком, типичным для европеоидного населения мезолита и неолита лесной зоны Восточной Европы, и совершенно не типичным для представителей монголоидной расы. Думаю, что это наблюдение заставляет сделать предположение о проникновении монголоидных черт в Восточную Европу в более раннее время, чем неолит»{344}