Несколько секунд Кикоть просто буравил меня уничтожающим взглядом, но я и бровью не повел. Затем он взял фотографию из стопки бумаг и протянул мне.
— Узнаешь?
На черно-белой фотографии был изображен я сам. В американской военной форме, лежащий на носилках и без сознания. На втором фото, форму с меня уже сняли — она лежала бесформенной кучей рядом. Там же, на фото, был запечатлен лист бумаги, но что на нем, разобрать было сложно.
— И? — я посмотрел на чекиста. — На фото я, в военной форме Америки, да. Они наши враги, все так. В ходе выполнения задания государственной важности, мне пришлось замаскироваться под противника. Разведчик должен быть находчив. Вся остальная группа выглядела как отряд душманов. Это часть нашей легенды. Странно, что вы до этой мысли не дошли.
— Зачем ты ее надел?
— Чтобы проникнуть в логово лидера местной оппозиции, Теймураза Костолома. Знакомое имя?
— Допустим. Узнал, что было нужно?
— Да. А заодно взорвал там половину здания. На большее взрывчатки не хватило.
— М-м, ясно! — тот покачал головой, затем протянул мне бланк, в пятнах крови, который был мне хорошо знаком по той простой причине, что я сам инициировал его изготовление. Разумеется, его содержимое я тоже знал.
— А это? Английский, ты, конечно же, знаешь, да?
Я кивнул. Он это и впрямь знал. Просто потому, что нас этому учили в ГРУ.
— Тогда ты не удивишься тому, что там написано!
— Конечно, не удивлюсь. Я видел его раньше.
— Да ладно, где? — майор пытался играть со мной в какую-то странную игру, заранее считая себя в ней победителем.
— У меня во внутреннем кармане кителя. Прихватил, когда был в штабе у американцев, на территории лагеря душманов. Там, американские военные обосновались. Документ показался мне очень интересным, вот я его и прихватил.
— Зачем?
— Да чтобы передать военной контрразведке! Информация тут ну очень интересная!
— Ах вот оно что! — поднял бровь Кикоть. — А чего же не передал?
Я не сдержался и громко рассмеялся. Затем показал ему мою же фотографию без сознания и спокойно добавил:
— Ну, наверное, потому, что здоровье не позволило! Знаете, сложно контролировать свои действия и уж тем более намерения, когда ты лежишь без сознания! Свидетелей на вертолетной площадке в Асадабаде было достаточно, в госпитале тоже подтвердят, что я четверо суток был прикован к кровати. Капитан Игнатьев был в курсе. Но тут уже у меня к вам вопрос, товарищ майор… А суть этой телеграммы вам ясна?
— Да, тут сказано про диверсию, которая была запланирована на Чернобыльской Атомной Электростанции в Украинской ССР. Двадцать шестого апреля, ночью.
— И что вы сделали, чтобы проверить эту информацию и предотвратить ее?
И вот при этих словах чекист растерялся. А я продолжил.
— Вместо того чтобы воспользоваться бесценной уликой, которую я потом и кровью добыл в бою с многократно превосходящим нас противником, вы, первым делом решили перекинуть все подозрения на того, кто вам уже девять месяцев покоя не дает? Так, что ли? А диверсия хрен с ней? Рванет и ладно, главное Громова схватить⁈
— Аварии не было! Я проверял! — надменно процедил майор.
— Да, не было. Потому что ночью, двадцать шестого апреля, некий товарищ Савельев, кем бы он ни был, уже ее предотвратил! Не кажется странным, как так получилось? Откуда он узнал? Вдруг этот Савельев тоже изменник Родины и его тоже нужно подозревать, а? Вы бы, товарищ майор, проверили. А то как-то странно получается, мной заинтересовались, а им нет. Личный интерес, что ли?
Тут уже сам Кикоть застыл, словно охотничья сторожевая. Нюх у него был наметан, главное след дать. А ведь верно, кем бы ни был этот Савельев, он, возможно, сам того не понимая, изменил судьбу целого региона. А возможно и всего СССР. Ведь авария на ЧАЭС и ликвидация последствий были серьезным экономическим ударом, который пошатнул эту мощную государственную машину.
— Я проверю. Но, позже. Вернемся к этому документу… Значит, ты утверждаешь, что нашел его в лагере душманов, где располагался штаб американцев?
— Верно. Потому и прихватил с собой. Странно, что вам эта мысль не пришла в голову.
— Не язви, Громов! — нахмурился Кикоть. Он принялся собирать документы.
— Не хотите поговорить о том, как ранее я попал в плен к душманам? Как сбежал оттуда?
— Нет. Не хочу. Куда интереснее другое. Как вы с Игнатьевым умудрились отпустить того американца? Да-да, я говорю про агента ЦРУ, который выпал из мотоцикла… Почему ты не вернулся и не проверил, жив ли он?
Такого вопроса я не ожидал. Вот же шнырь, уже где-то раскопал информацию. Ну, что тут скажешь, чекист, он и в Африке чекист. С одной стороны молодец, свою работу знает и выполняет ее на сто десять процентов. С другой стороны, своей паранойей он мне только мешает.
— Очень просто. В него попало не меньше трех пуль. Все вокруг так и свистело. Если бы я вернулся, то скорее всего, меня бы тут уже не было.
— Почему в с Игнатьевым об этом умолчали? Почему этого не было в официальном рапорте?
— Товарищ майор… А сами-то как думаете?
— Не знаю. Меня там не было.
— Вся та операция пошла не по плану. Потеряв агента ЦРУ, которого я ценой своей жизни пытался оттуда вытащить, мы не сделали ничего достойного. Да, проще говоря, обосрались. Человеческий фактор.
— Ну, судить не мне…
Я тяжко вздохнул.
Мне надоело с ним бодаться — я заметил, что его пыл уже заметно поутих. Не за что мне было предъявлять подозрение в измене Родине. Просто не за что. Но и Кикоть так просто сдаваться не собирался.
— Товарищ майор, давайте без званий! — твердо произнес я. — Не туда вы копаете!
— Да ну? — поднял бровь тот.
— Именно так! — решительно произнес я. — Я патриот своей страны! Я присягу давал! Я за свою землю, врагов зубами грызть буду! Впрочем, ты, делаешь то же самое, но другими методами! Разве нет?
Тот молчал. Смотрел на меня холодным взглядом и внимательно слушал.
— Я уже говорил подобное, только другими словами. Остановись! Ты меня никогда не подловишь, потому что ловить не на чем! Я могу казаться тебе сколько угодно странным, но это к делу не пришьешь. Сколько ты уже мной интересуешься? Полгода точно? Ну и как, многое, кроме подозрений и несостыковок удалось раскопать?
Вдруг в коридоре раздались шаги. Через несколько секунд, дверь распахнулась и внутрь вошел капитан Игнатьев, а с ним человек в гражданской форме, которого Кикоть не знал.
— В чем дело?
— Майор! — произнес гражданский, раскрыв ксиву перед чекистом. Судя по всему, это было кто-то важный. — Разрешите вас на пару слов?
Глава 2Новые горизонты
— Сержант Громов, за мной! — приказал Игнатьев, затем указал на дверь.
Я поднялся, взял свою трость и прихрамывая, двинулся к выходу.
Мельком успел рассмотреть незнакомца. Гражданский, что прибыл с моим командиром, был возрастом за сорок. Одет в какую-то странную одежду, похожую на комбинезон, на ногах кроссовки. Жесткое выражение лица, твердый взгляд. Скорее всего, это какой-то серьезный начальник. А учитывая тот факт, что он с ходу показал ксиву майору то, скорее всего, это тоже представитель КГБ СССР.
Когда мы с капитаном вышли за дверь, то я сразу же увидел двух вооруженных солдат в коридоре. Скорее всего, Кикоть прихватил их с собой, на тот случай, если я окажу сопротивление и попытаюсь сбежать… Вот же коварный хрен, заранее их проинструктировал, чтобы меня не спугнуть. Выглядело так, будто он пришел меня брать в одиночку. Те подошли уже после того, как мы вошли в ординаторскую. Да-а, майор явно перегибает палку — как далеко я смогу убежать с недавно простреленной ногой?
Оба солдата посмотрели на меня с неким подозрением — руки потянулись к оружию, но Игнатьев тут же среагировал на опережение.
— Бойцы, отбой! Сержант Громов со мной! А вы ждите товарища майора, он даст вам дальнейшие инструкции!
— Есть!
— Так точно!
— Громов, за мной! — Кэп двинулся по коридору, я за ним, постукивая тростью по деревянному полу.
Мы вошли в третью дверь слева. Внутри было пусто.
— Кэп? — спросил я, когда он закрыл дверь. — Откуда ты здесь?
— Я никуда не улетал! — тот повернулся ко мне. — Меня твоя медсестра оповестила. Короче, каша заварилась и пока неясно, каков масштаб. С Москвы прилетел некий полковник Черненко, как ты уже догадался, он из комитетских. Важная птица. Сфабрикованному тобой компромату где-то на здешнем уровне приделали ноги и отправили в Москву. Исходя из настроения этого полковника, Виктор никому об этом не доложил и решил действовать самостоятельно. Мне ничего не толком объясняли, просто поставили перед фактом, что раз ты мой подчиненный, то мне нужно быть рядом, если будут вопросы.
— Я это уже понял. Вероятно, в Москве уже вовсю ведется расследование по несостоявшейся диверсии на Чернобыльской АЭС, а когда пришла моя «самоделка», они еще больше переполошились. Решили проверить.
— И прибыл один из самых важных!
— Ну… Сейчас майору прилетит, за самодеятельность!
Несколько секунд было тихо.
— Макс! — Игнатьев посмотрел на меня предельно серьезно. — Ты затеял очень странную игру и я начинаю сомневаться, что помогать тебе было хорошей мыслью. Ты должен мне сказать, откуда ты знаешь про диверсию?
— Это никакая не игра, Кэп! — тяжко вздохнув, отозвался я, при этом сев на лавку. — Ладно, не буду темнить. Когда я брал того американца, ну во время нашей разведывательной операции в ущелье, то видел там их планы. И дату запомнил. Сначала не придал этому значения, но спустя несколько месяцев, я вдруг понял. Мне еще на глаза газета попалась. И как видишь, они действительно пытались это сделать, но не получилось. Случайно или кто-то намеренно, но аварии не случилось. Полагаю, что этот Савельев, глубоко законспирированный сотрудник КГБ, который вник во все, только с другой стороны. И прибыл на ЧАЭС заранее, чтобы все сорвать. Ведь такие диверсии не случаются просто так, их планируют заранее. Месяцами.