Чаще всего, духи открывали плотный огонь, но бой до конца не доводили — либо бежали, либо их уничтожали. Но это не мешало им атаковать нас снова и снова.
Колонна обнаружилась в полукилометре от госпиталя — остановилась у каких-то длинных складов с черепичной крышей. Судя по всему, там и шла разгрузка-загрузка. Других выписанных бойцов поблизости я не увидел, поэтому отправился сам.
Впереди стояли три бронетранспортёра БТР-70, одна новенькая «восьмидесятка». У складов стояли пять тентированных «Уралов», один КамАЗ топливозаправщик, два УАЗ «Буханка». Чуть позднее я разглядел ещё и танк Т-72, который был покрыт густым слоем пыли. Рядом с ним возилась толпа людей. Поломка, что ли?
Перевел взгляд на грузовики. Навскидку я насчитал там около двадцати пяти человек, они разгружали какие-то ящики и коробки. Работа кипела, правда, были и такие товарищи, что внаглую халтурили. Абсолютно нормальное явление в армии, причём неважно Советская она или Российская. Это сама сущность русского человека — если можно откосить, он обязательно это сделает. При этом в голове будет мысль — а почему я? Есть же другие!
И девиз «Никто кроме нас» тут сам по себе теряет смысл. Но это не точно и не везде. Когда же я добрался до колонны военной техники, у меня возникло подозрение, что сегодня они никуда ехать не собираются. Интересно, что на это могло повлиять?
Подошёл, узнал, кто старший колонны. Один из водителей указал мне на офицера в звании подполковника. В ожидании, пока тот освободится, я пристроился рядом с небольшой компанией водителей-механиков. Сначала те яро обсуждали какую-то историю, произошедшую на северо-востоке Афганистана, затем начали травить анекдоты, а после перешли к обсуждению дня рождения одного из сослуживцев. Также я услышал историю о том, как был добыт мистический американский ПЗРК «Стингер» — далеко от истины что, впрочем, совсем неудивительно. Подробности той операции держались в секрете, лишь немногое было известно. Само собой, любители рассказать интересные истории, добавили от себя новых подробностей, большая часть которых была неправдой.
На меня никто особо не обращал внимания, да и я старался не привлекать к себе лишнего внимания. Оно мне ни к чему…
Подполковник освободился через несколько минут — я тут же направился к нему, чего зря время терять?
— Товарищ подполковник, разрешите обратиться?
Старший офицер обратил на меня свое внимание, смерил меня быстрым и недовольным взглядом, затем еще больше нахмурился и спросил:
— А ты еще кто такой?
— Прапорщик Громов! — ответил я. — Только что выписался из госпиталя. Мне сказали, что вы по маршруту отправляетесь в Кундуз?
— Ну? Подкинуть? — догадался тот.
Думал, сейчас про деньги будет спрашивать, но нет…
— Так точно, автобусов здесь, к сожалению нет.
Хмурый подполковник слегка усмехнулся.
— Это верно, автобусов здесь нет. Хорошо, прапорщик, прыгай. Только, скорее всего, сегодня мы уже никуда не поедем. У нас одна из машин встала с серьезной поломкой, на другой машине тоже проблема. Гляди, у танка гусеницу повреждённую меняют… Мина зацепила. Так, как ты там сказал твоя фамилия? Громов?
— Так точно.
— Тот самый Громов, который комбата Шевцова разоблачил? — прищурился он.
— Ну, вроде того… — жаль, что слух обо мне ходит лишь в таком ключе. — Но я этим не совершенно не гожусь, грязная история.
— Все так, куда не глянь везде насрано! — вновь нахмурился подполковник. — Про поговорку слышал, кому война, а кому мать родная? Вот это как раз тот самый случай. Ты, прапорщик, хорошее дело сделал, мало ли чтобы он ещё натворил⁈ В общем, я тебе добро дал. Как все проблемы решим, так и поедем.
— Спасибо, товарищ подполковник!
Тот только кивнул. Затем отошёл в сторону, к командиру одного из бронетранспортёров. Я поймал себя на мысли, что даже не знаю его фамилии…
Прошло примерно часа полтора — в который раз убедился, что любое ожидание выматывает. Однако поломку одного из грузовиков «Урал» так и не удалось устранить. Повреждённую гусеницу у Т-72 заменили, все остальные проблемы с транспортом тоже вроде как уладили. Перегрузили часть груза. Среди механиков-водителей пошёл слух, что всё-таки будем выезжать сегодня… Это была хорошая новость, поскольку возвращаться обратно в госпиталь я не собирался — все, меня уже выписали. На мою койку вполне возможно уже положили кого-нибудь ещё — мест там было немного.
А ещё хотелось кушать и пить. И если с водой дело удалось решить быстро, то с едой было куда сложнее. Отдельной столовой здесь естественно не было.
Наконец, решение было принято — колонна собиралась выдвигаться сегодня, это означало, что при самом лучшем раскладе мы доберёмся до Кундуза часам к девяти вечера.
Ну, вполне себе приемлемо. Уж точно лучше, чем оставаться здесь.
Я не сразу заметил, как с восточной стороны показался одинокий БТР-80, а следом за ним УАЗ 452 «Буханка». Оба транспорта остановились неподалёку, из «Буханки» выбрался офицер в звании старшего лейтенанта. Остановился, медленно и очень внимательно осмотрелся. Затем полез в свой планшет, что висел на боку, расстегнул, откинул крышку и извлёк наружу белый лист бумаги. Снова осмотрелся и вдруг взгляд на мне.
Затем обернулся, сделал какой-то знак в сторону БТР — из него выбралось двое бойцов с автоматами. Оба были младшими сержантами.
Втроём они подошли ко мне.
— Прапорщик Громов? — громко спросил офицер, козырнув, внимательно глядя мне в лицо.
— Он самый, а в чем дело? — спросил я.
— Моя фамилия Чесноков, я из военной комендатуры. Вы задержаны. У меня есть соответствующий приказ от коменданта доставить вас на гауптвахту!
Глава 23Напряженный момент
Мне сразу все стало понятно.
Лихо же они подсуетились — полковник Хорев вроде бы все уладил, однако на самом деле — ни черта подобного… За его спиной шла какая-то «возня»!
Пока я ничего не подозревая, ожидал старта колонны в сторону Кундуза и размышлял о курсантской жизни, комендатура коварно мониторила мои передвижения… Ну не просто же так они явились прямо сюда? Кто-то дал на то разрешение!
У этого Чеснокова с собой действительно имелось предписание на мое задержание, а также фотография… Наверное, для того, чтобы он не перепутал. Мне кратко и в общих чертах озвучили, по какой причине меня задерживают — по факту, залипуха. Если точно так же взяли Пашу Корнеева, то это уже серьезно…
Черт возьми, кто же так тщательно прикрывает крысу Шевцова, что готов чуть ли не лучшее подразделение разведчиков пустить на фарш? И ладно бы мы были обычными бойцами, но нет… Сначала Шут, теперь я. Вполне возможно, что и Кэпа привлекли, как командира группы… Кто бы за этим не стоял, он не боялся вмешательства начальства структуры, к которой мы принадлежали… Или не понимал последствий. Сугубо мое мнение, открывать пасть на такую крупную рыбу как ГРУ СССР, чревато серьезными последствиями. Тем более, подполковника Шевцова я не убивал… А может, тут вовсе не в нем дело? Быть может, выдают желаемое за действительное, а на самом деле суть кроется совсем в другом?
В любом случае рано пока делать какие-то выводы, сначала нужно понять, откуда прилетело и кто за всем этим стоит!
Именно поэтому я не стал сопротивляться — под удивлённые взгляды механиков-водителей и других бойцов, меня загрузили в бронетранспортёр. Внутрь салона влезли и мои конвоиры — всего их тут было четверо, а пятым оказался водитель.
Все в новенькой форме «Афганке», видно, что она только недавно со склада, разве что плохо выглаженная. В руках автоматы Калашникова, которые сверкали, будто вот-вот с завода. Оснащение, конечно, хорошее, но это не типично для советской армии, и уж тем более для бойцов какой-то там комендатуры на границе с Афганом… Впрочем, о них я не знал практически ничего.
Однако глядя на них, само собой напрашивалось мнение — вот у кого не служба, а сказка! Эти под душманскими пулями не лазят, на мины не натыкаются. Стреляют только в тире, да и с питанием у них все хорошо. Скорее всего, сидят где-то рядом на самой границе, а выезжают только в особых случаях, раз в полгода, если сверху приказ спустят. Вот, как сейчас. И все же, мысль о том, что они не те, за кого себя выдают, не казалась мне реальной… Слишком уж это круто!
Да, давненько я не сидел в «восьмидесятке». Учитывая текущий год, БТР-80 был совсем новой машиной, которую серьезно перерабатывали на основе предыдущей модели уже с учётом опыта ведения боевых действий в Афганистане. Двадцать первых образцов доставили в Афган ещё зимой восемьдесят шестого года, чтобы, так сказать, обкатать их в полевых афганских условиях… Я об этом в учебном центре краем уха слышал.
Однако как ни крути, а метко выпущенная реактивная граната из того же РПГ-2 при попадании в корпус гарантированно пробивала броню и сжигала внутри все живое. Хоть защита и была улучшенной по сравнению со старыми моделями шестидесятых годов, но это все равно совсем не танк. К тому же, танки тоже пробивались из гранатометов.
Видно было, что и транспорт этот, тоже был в порядке… Однако зачем присылать аж две единицы техники, если достаточно одного УАЗ-а? Меня явно собрались везти через неспокойную территорию, где могут быть обстрелы… А вот это уже странно. Вопрос, куда именно?
У Мазари-Шарифа все давно спокойно, а немногочисленные душманы если и шастали по горам, серьезной силы из себя не представляли. Постреливали и убегали. Значит, меня везли куда-то в другую сторону?
Честно говоря, эти наблюдения серьезно сбивали меня с толку, но выяснять отношения с комендатурой я пока что не собирался. Сажать меня на броню сверху почему-то тоже не стали, неужели боялись, что я спрыгну на ходу и убегу? Я не сумасшедший — по обеим сторонам обочины, сплошные камни и канавы. Ноги переломать, раз плюнуть.
Люки закрывать не стали, что и понятно — солнце так нагревало броню, что внутри была настоящая парилка. И хотя вентиляция работала исправно, толку от нее почти