Однако мы ускользнули, потому что один из вспомогательных крейсеров оплошал. Мы с ним даже перестрелку устроили, с результатом в нашу пользу: за это время мои артиллеристы отлично натренировались, да и практического опыта было немало. Так что коллегам пришлось спасать японца, получившего несколько пробоин.
А командовал этой загонной охотой адмирал Уриу. Долго нас гоняла одна из его «собачек», способная держать ход, пусть и недолго, в двадцать три узла. Вот он нас погонял, другие были менее скоростные. Им бы помогли миноносцы, это как раз их работа, нас бы и ночь не спасла, но мы за весь день ни одного не видели. Почему – не знаю, выясню у японцев, когда «языка» возьму. Вопросов к ним стало куда больше.
Японцы своё дело знали неплохо: хоть и ночь была, но к их кораблям так просто не подберёшься. Они снова рассыпались цепью и начали прочёсывать воды в тех местах, где видели меня последний раз. Несмотря на то, что японцы шли без ходовых огней, они каждые пять минут включали прожектора и освещали воды вокруг до горизонта. Так что если рвануть к ним, за пять минут всё равно не успеть подобраться до дистанции пуска мин: нас обнаружат.
Адмирал Уриу своё дело знал хорошо, и то, что его подчинённые оплошали и упустили меня – не его вина, а отсутствие быстроходных кораблей. Что может сделать одна «собачка», способная держать скорость на уровне моей, но не быстрее. Ошибка японцев – в отсутствии миноносцев.
Каждые десять минут мне приносили расшифрованные сообщения японцев, общавшихся между собой без всяких кодов, и я читал. Капитаны кораблей-загон щиков тоже говорили о том, что без миноносцев такие поиски обречены на провал.
Капитан броненосного крейсера, на котором был адмирал (это был «Адзума», а второй, похоже, «Ивате»), ещё раз объяснил то, что, похоже, и так все знали. Миноносцы должны были участвовать, выделили целый отряд и они уже вышли, но их перехватили и отправили на другое задание, не менее срочное.
Два миноносца из отряда всё же оставили, но пока они сюда спешили, у одного из них произошла серьёзная поломка машин, и второй миноносец, взяв первый на буксир, направился к их базе.
Знаете, многие историки в моём родном мире, где я умер, не раз говорили, что в этой войне японцы не должны были выиграть, что лишь череда странных удач с их стороны и неудач с русской предопределили победителей. Я не ставил под сомнение мнение историков, сам так считал. И тут японцам также сопутствовала удача, которая изменяла им всякий раз при встрече со мной, с моими близнецами. Любопытное наблюдение.
Сейчас у меня целая ночь впереди и я уже придумал, как наказать японцев. После череды приказов от Уриу корабли-загонщики начали выстраиваться в линию, и пока шла такая неразбериха, я втиснулся между той самой «собачкой» и вспомогательным крейсером. Уриу приказал соблюдать между кораблями дистанцию в десять кабельтовых, так что японцы раздвинули свои ряды, позволив мне встать в их строй.
На таком расстоянии – почти два километра – осве тить соседа можно, но подробно его не рассмотреть. Так что мы участвовали в загоне самих себя, освещая каждые пять минут окрестности и соседей. Японцы своих не пересчитывали, а в эфире мы молчали и только слушали, так что японцы даже не заметили, что у них появился лишний загонщик. Я думаю, они просто не ожидали подобной наглости с нашей стороны.
Следующие два часа прошли вполне спокойно. Мы трижды меняли направление поисков, но были вынуждены констатировать, что упустили «Волгу». Всё это я вносил в боевой журнал. Для чего это нужно? Да чтобы сблизиться с «собачкой» и атаковать её, когда она этого не ждёт – мы же свои.
Когда в эфире прозвучал сигнал сбора, мы повернули и начали нагонять «собачку». У неё как раз сработали прожектора, и у нас было пять минут. Полная боевая тревога уже была сыграна. Мы успели, и первая самоходная мина благополучно сошла с аппарата. А вот вторая наполовину высунулась и замерла, минёры бросились колдовать над ней. Однако наводчик первого аппарата не промахнулся: видя тёмную массу крейсера недалеко от нас, выпустил прицельно и попал.
М-да, если я хотел заявить о своём тут присутствии, то у меня получилось – лучше не придумаешь. При попадании в корму произошёл подрыв погребов, яркий грибовидный столб огня явно дал понять, что тут происходит. А ведь сперва я хотел по-тихому торпедировать, издалека, и один только вспомогательный крейсер. Остальные вряд ли бы что поняли: сгинула «собачка», и всё.
А нам теперь уж и понимать нечего – валить надо.
– Быстро! Подбираем тех, кто уцелел, и уходим! – скомандовал я.
Мы подскочили к пятну мусора, которое осталось от уже ушедшего на дно крейсера (это был «Иосино»). Шлюпки спускать времени не было, кидали концы с петлями, и так вытянули наудачу двоих, после чего рванули дальше, не обращая внимания на крики о помощи. В воде виднелись головы около сорока матросов и офицеров, но спасать их не было времени. Да и спасать своих же загонщиков, когда они меня уже обнаружили?! Нет уж. У японцев тут своих кораблей достаточно, пусть они спасением занимаются.
Вспомогательный крейсер развернулся и, сыпля искрами из трёх своих труб, рванул к нам. Дымы других на горизонте тоже начали приближаться, но мы уже уходили прочь, и ночь скрыла нас. Однако уходить далеко я не собирался: накручивая круги вокруг японцев, высматривал новую добычу.
С пленными я не общался, поручил это Альфе, сказав, чтобы делал с ними, что хочет, лишь бы узнал, куда наших парней отправили. Офицеров среди японцев не оказалось, оба обычные моряки – неудачно вытащили! – но, надеюсь, хоть что-то они знают.
Следующей моей целью стал «кабанчик» «Ивате». Отбежав недалеко, мы включили ходовые огни и, так же как японцы, светя прожекторами каждые пять минут, с тыла вошли в их строй, где нас снова приняли за своих, благодаря чему нам удалось сблизиться с «Ивате». К тому моменту наши минёры уже скинули в море неработающую торпеду и снова зарядили аппараты.
На этот раз обошлось без неожиданностей, мины сошли штатно, и были попадания, правда не те, что я ожидал. «Ивате» схлопотал мину в корму, отчего начал на неё садиться, кренясь на левый борт. А второй мои минёры позорно промахнулись, не попав в «Ивате». Хотя, пожалуй, и к лучшему: мина прошла мимо броненосного крейсера и попала в борт вспомогательного, который поднимал с воды моряков с «Иосино». Мы к этому времени уже улепётывали на всех узлах.
Я мысленно благодарил свою удачу: нам повезло, что среди японских загонщиков было несколько вспомогательных крейсеров, ведь за них нас принимали, когда мы изображали своих.
Дальше ловить было нечего. У меня была надежда, что «Ивате» утонет: всё же английская постройка, а в плане спасения торпедированных кораблей их конструкция была самой неудачной. Две мины могли с гарантией отправить его на дно, но и одна – тоже серьёзное дело.
Однако японцы, прекратив наши поиски, бросили все силы на спасение своего крейсера. Уриу отдал приказ сопровождать повреждённый корабль в Сасебо. Покрутившись в стороне и убедившись, что шансов нет, мы направились прочь.
Результаты таковы: японцы потеряли бронепалубный крейсер, два вспомогательных крейсера, которые ушли на дно, один от артиллерийского снаряда, второй от самоходной мины, плюс повреждён броненосный. Стоит задуматься.
Команда праздновала, я приказал выдать им по чарке красного вина, причём минёрам и артиллеристам двойную порцию. А сам занёс всю информацию по бою в боевой журнал. Японских пленных убивать не стали, заперли в помещении, специально для этого подготовленном, в котором был даже туалет.
Как выяснилось, ни черта они не знали: ни где наши, ни об их пленении, ни о том, что китайцы за их грузовыми судами охоту ведут. Даже где находится крейсер «Акицусима», и то не знали. В общем, балласт. Только одно узнали: неподалёку от Сасебо есть лагерь военнопленных, они видели сами, их водили туда на экскурсию месяц назад. Любопытно.
Когда рассвело, Бета уже отдыхал, а Альфа уводил «Волгу» подальше от берегов, любых. Задача – за день досмотреть как можно больше нейтралов и найти углевоз с грузом для боевых кораблей. Ночные гонки не прошли бесследно для бункеров нашего судна, скоро они покажут дно. Нужно пополнить запасы топлива, и шансы на это есть.
День пролетел быстро. Были обнаружены и осмотрены шесть судов: пять нейтралов и один японец, который шёл из Шанхая. Трёх нейтралов после досмотра мы отпустили – один пустой, а у двух грузы не контрабандные, да и шли они не в Японию, – а вот ещё двух и японца взяли. Угля, к сожалению, не было, и, честно признаться, ситуация с ним уже становилась катастрофической.
Однако, отправив на дно двух встреченных нами англичан, шедших в Японию с военными грузами, мы повели наш японский приз к месту встречи с китайскими контрабандистами. А груз был любопытный – дерево. Хорошо высушенное дерево. Такое используют для обшивки кают или палуб боевых кораблей.
Китаец нас ждал, приз его устроил, свидетелей нашей встречи не было: команды отправленных на дно английских судов были посажены на один из нейтралов, туда же ушла и японская команда. В общем, деньги получены, судно передано китайской стороне, которая была очень довольна.
Судно могло давать шестнадцать узлов, имело водоизмещение в три тысячи тонн, вполне годилось для переделки во вспомогательный крейсер, ну или в охотника, если китайцы будут им пользоваться в таких целях. Это, конечно, уже настоящее пиратство, но нам до этого дела нет. Они, по сути, наши союзники, и вполне неплохие.
Когда мы уже собирались распрощаться, вполне довольные друг другом, подошло судно водоизмещением в полторы тысячи тонн. С углём – тем самым, который был нам так остро необходим. Его прислал старый китаец.
Так что остаток ночи мы не спеша (дело-то травмоопасное) занимались погрузкой. Мало того что теперь у нас полные бункера и ещё несколько десятков мешков складированы на палубе, остаток ушёл в наш трюм. Угольщик от груза мы