*Hark' — «серебро». Это тот редкий момент в жизни исследователя, когда испытываешь ни с чем не сравнимое чувство первооткрывателя. Мне сразу пришла в голову мысль, что название города Харькова и реки Харьков происходят именно от этого слова. В главе об индоевропейских гидронимах Восточной Украины об этом уже шла речь. Думаю, однако, что об этом стоит поговорить подробнее. В конце концов, Харьков — это мой родной город.
До сих пор название второго по значению города Украины не имело общепринятой этимологии. Так, в последней книге, посвященной этому вопросу, И. Е. Саратов приводит 10 разных версий, включая и свою собственную — это не считая легенды про козака Харька! [10].
При этом И. Е. Саратов резко возражает против точки зрения о том, что Харьков назван по имени реки Харьков, на которой город и построен. Он приводит два аргумента: 1) «Существует свыше двенадцати населенных пунктов и рек, имена которых имеют корень «харк». Половина населенных пунктов с корнем «харк» называются Харьковцы (Харювщ), остальные имеют названия Харьков, Харьковка (Харювка), Харьково (Харкове), Харьковщина (Харювщина). Только один из населенных пунктов с корнем «харк» стоит на реке Харьков». 2) «Сам Харьков «приблизился» к реке Харьков лишь потом, когда вырос за пределы первой крепости. А первая крепость была построена на обрывистом берегу реки Лопань на месте древнего городища, которое, хотя и находилось довольно далеко от реки Харьков, однако называлось Харьковским, а не Лопанским» [10, с. 164–166].
То, что многие села названы в честь города Харькова — совершенно нормальная вещь. Еще больше в Украине и даже за ее пределами, скажем, Полтавок, Киевок или Черниговок. Харьков с самого начала был полковым, а затем губернским городом. Из Слободской Украины в XVIII веке часто переселялись и назад на территорию Гетьманщины, и даже на Правобережье. Так что наличие населенных пунктов типа Харьковцы/Харьковка абсолютно ничего не опровергает и не доказывает.
Наличие древнего городища на месте исторического центра Харькова — доказанный факт, хотя никаких раскопок здесь никогда не проводилось [см., например: 11, с. 30; 12, с. 47–48]. «О существовании древнего города свидетельствует древнее Харьковское городище, обнаруженное и обмеренное по его периметру чугуевским воеводою Григорием Спешневым. О существовании древнего города также говорят многочисленные, сегодня полуразрушенные, полузатопленные и полузасыпанные подземные ходы в пределах всего исторического центра современного города» [10, с. 47]. «Согласно обмерам Григория Спешнева, произведенным им в 1652 году, Харьковское городище в периметре составляло 1300 метров» [60, с. 88]. Но можно лишь предположить, что этот древний город [рис. 81] назывался Харьковом. В русских летописях Харьков не упомянут, да и находившийся в десяти км город Донец (гораздо меньший по размеру). упомянут лишь один раз — туда прибыл после побега из половецкого плена новгород-северский князь Игорь, эта история стала сюжетом «Слова о полку Игореве» [13, с. 342 (год 1185)].
Вообще-то минимум два письменных свидетельства о древнем Харькове существуют. Они восходят к рассказу арабского писателя Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921–922 гг. Его сведения были пересказаны в трудах Наджива Хамадани (XII в.) и Амина Рази (XVI в.). Так, у Хамадани сказано: «Русы — многочисленный народ (…) Большие города там: Кийава, Черниг, Харка и Сару к». У Рази это изложено несколько иначе: «Русы — это огромная масса людей (…) Лён этой области и местности знаменит, в особенности лён резиденции ее царя, которая называется Кийава. Из числа знаменитых и известных городов один Черниг, а другой Харка» [14, с. 154–155].
Сарук можно уверенно связать с каким-то из двух упоминаемых в летописи городов: это либо Шарукань (предположительно где-то на Северском Донце, скорее всего на месте современных Змиева или Изюма), либо Саркел на Дону, что более вероятно. Отметим, что уже князь Олег присоединил к Руси значительную часть территории Хазарского каганата, в частности, земли северян и радимичей. В летописи за 884 год сказано: «Пошел Олег на северян, и победил северян, и наложил на них дань легкую. И не велел он им, хазарам, дань давать, сказавши: «Я им противник, и вам нечего (давать)» [13, с. 13–14]. По раскопкам на Донецком городище хорошо известно, что территория Харькова входила в область роменской культуры, созданной славянским племенем северян [12, с. 24–25]. Т. е. она вощла в состав Древнерусского государства еще при Олеге.
Можно утверждать, что когда-то в эпоху Хазарского каганата и Древнерусского государства X века на месте Харьковского городища был «знаменитый и известный город» Харка, хотя нет никаких гарантий, что арабские писатели передали его более правильно, чем «Черниг». В пяти публикациях персидских рукописей это слово передано в пяти (!) несовпадающих вариантах: как или , или , или , или , или [14, с. 284].
Можно также выдвинуть гипотезу, что этот древний Харков был разрушен в X веке во время нашествий печенегов, а его уцелевшие жители переселились в район Переяслава. Возле Переяслава есть несколько «Харьковских» топонимов: Харьковцы на реке Альте и Харьков (Харюв) рядом с самим Переяславом [10, с. 192]. Вспомним, что в 968 году печенеги осадили и буквально чудом не взяли штурмом Киев [13, с. 38–39]: больше ничего подобного Русь не переживала до самого нашествия Батыя. Пройти с востока к Киеву печенеги могли как раз через Харьков. Затем город не стали восстанавливать: уцелевшее либо вновь пришедшее с запада население сосредоточилось в значительно меньшем городке Донец в 10 км от Харькова. Характерно, что и на Донецком городище над слоем роменской культуры лежит генетически с ним не связанный слой культуры Киевской Руси [12, с. 24]. Но в веках сбереглось название Харьковского городища.
Так может быть объяснено одно кричащее несоответствие в «Повести временных лет». С одной стороны, там есть легендарный рассказ о Кожемяке, который в единоборстве поборол богатыря-печенега. Говорится, что в 993 (6501) г. «Владимир пошел против печенегов и встретил их на (реке) Трубеже возле брода, где ныне Переяслав». А после победы «Владимир был рад и на броде том заложил город, и назвал его Переяславом, ибо перенял славу отрок тот» [13, с. 68, 70]. Но в то же время в договоре Олега с греками после его похода на Царьград в 907 (6415) г. греки обязались «давать уклады (дань) на русские города — сперва на Киев, а тогда и на Чернигов, и на Переяслав, и на Полоцк, и на Ростов, и на Любеч, и на иные» [13, с. 16–18]. Т. е. Переяслав упомянут в летописи как третий по значению город Руси за 86 лет до своего основания на реке Трубеж согласно этой же летописи! Еще раз Переяслав в том же самом контексте упомянут в договоре с греками князя Игоря в 945 году [13, с. 27]. Общепринято, что летописец привел в летописи свой перевод греческого текста этих двух договоров Руси с Византией. Вполне возможно, что он заменил Харков из греческого текста на Переяслав, который и «перенял славу» у Харкова как одного из трех главных («знаменитых и известных») городов Руси.
В своей авторитетной книге по истории Харькова Д. И. Багалей утверждал: «Если то древнее поселение, на месте которого возник нынешний Харьков, представляло из себя город в домонгольский период нашей истории, то он не мог быть в силу своего географического положения значительным культурным центром, а напоминал такие бедные украйные городки — острожки Чернигово-Северской земли, как Вырь, Вьяхань, Попаш» [295, с. 25]. Но речь идет как раз о том, что древний Харков был до печенежского нашествия одним из трех главных городов Руси.
Однако эта гипотеза никак не отвечает на вопрос о происхождении самого названия Харков.
Второй аргумент И. Ю. Саратова вообще вызывает удивление. Дело в том, что он сам в этой же книге (!!) дает на него исчерпывающий ответ, причем в двух местах: «Нужно обратить внимание читателей на то, что на старых картах Харькова, как и в «Книге Большому Чертежу» 1627 г. издания река Харьков считается притоком реки Уды, a река Лопань — притоком реки Харьков» [10, с. 40]. Как же получилось, что сам автор не обратил внимания на то, на что он обращает внимание читателей?! Тем более что дальше он в этой же книге приводит и прямые цитаты из «Книги Большому Чертежу»: «…а Лопин пала в Харкову, а Харкова в Уды… А выше Донецкого городища, с правой стороны, впала в Уды речка Харкова, от городища с версту» [10, с. 83–84]. Так что Харьковское городище находилось именно на берегу реви Харьков (Харкова). Собственно, оно находилось на высоком мысу между реками Лопань и Харьков, из которых главной была как раз река Харьков. Причем Харьков омывал городище с двух сторон — с юга и с востока, а Лопань — только с запада. Со стен городища открывался вид в основном на пойму реки Харьков.
В общем, совершенно резонно мнение автора «Описания Харьковского наместничества» 1788 г. И. О. Переверзева: «Губернский город Харьков, привилегированный, называется по речке Харькову, при которой он расположен» [15, с. 40]. Вообще: «В случае одноименного названия реки и города ойконим, как правило, образовался от гидронима» [209, с. 32].
Итак, необходимо дать этимологию гидронима Харков. Из существующих гипотез некоторое распространение [12, с. 46] получило предположение Н. Т. Янко: «Происхождение названия реки остается невыясненным…Можно предположить, что название происходит из древнетюркского языка и сложилось из двух общегеографических тюркских терминов: char (Kara, Chara) в значении «земля, суша» и kobi (Kobu, Kobe) — «след временного водотока». Таким образом, первичная форма древнетюркского гидронима могла звучать как Charkobi, что, вероятно, дословно означало «мелководная, пересыхающая речка