“Недели…” Сжимаясь в свой белый балахон ответила совсем тихо тётя.
Арка вся напряглась — Артур никогда не видел в ней столько эмоций, — и вдруг достала ножницы и одним ловким движением разрезала рукав платья и приставила их к мягкой белой коже, под которой лежали бирюзовые венки.
Мелькнула белая тень. Кисть Аркадии застыла. Её схватила изящная, удивительно небольшая и очень костлявая белая рука — она была похожа на москита.
“Нельзя, нельзя…” Повторяла, волнуясь, женщина в белом. Аркадия взглянула на неё совершенно спокойно и сказала повелительным тоном: “Тогда ешь”.
Женщина смущённо отошла и закивала. Сразу же сверху на паутинке спустилось ведро. Артур вытянулся. В нём лежало множество дроблёных, сухих косточек. Человеческих. Женщина вдохнула и опустилась в них лицом. Послышался сухой хруст, словно мололи камни.
Всё время пока женщина ела, Арка стояла перед ней. Даже наклонившись, женщина была одной с нею роста. Несколько минут спустя она встала. Её лицо выражало страшную боль.
“Аркадия, ты жестокая…” Сказала она, и Артур заметил, что голос её теперь был более ясным, чётким. Бордовые глаза наполнились красным туманом.
Служанка ничего не ответила и отошла за спину Артура. Юноша шагнул вперёд и слегка кивнул женщина. Она меж тем осмотрела Артура своим новым взглядом, и юноша заметил в её глазах отражение себя, в тумане; она кивнула в ответ:
“Здравствуй… зять?”
Артур неожиданно вспомнил колечко на пальце.
“У меня к тебе несколько вопросов”. Сказал юноша.
Женщина промолчала.
“Что это за место?” Спросил он, поглядывая на множество статуй, запутанных в шаль паутины. Висевший в ней над землёй.
“Вы зовёте его Зал Королей”. Ответила женщина, совсем не удивляясь довольно глупому вопросу. Артур кивнул и понял, что ему придётся снова лезть в память Артура прежнего, и решил этого не делать. Не было смысла. Зал Королей был довольно говорящим названием. Снова работа рук безымянного архитектора. В очередной раз Артур сделал себе заметку посмотреть, как его зовут.
“Сколько лет ты здесь… живёшь?”
“Тридцать, тринадцать… шесть”.
Артур задумался и сразу же вспомнил событие, связанное с этой датой.
“Сколько человек ты съела?” Продолжал юноша.
Женщина в белом растерялась: “После того, как я пришла… или до?”
“…После”. Ответил Артур.
“Нисколько”. В кривой улыбке женщины появилась горечь.
“А до?”
“С эльфами?” Уточнила женщина.
“Да”.
“…Я не считала”.
Артур понимающе кивнул.
“Я могу ждать от тебя помощь?”
“Я не могу…” Её голос перешёл на шёпот.
“Меня ищут”.
Затем она задумалась и прибавила: “Если только по праздникам”.
И снова Артур кивнул. На какое-то время он засомневался, следует ли задавать последний вопрос. Женщина меж тем смиренно стояла на месте, то и дело поглядывая на Аркадию, но каждый раз он встречала очень строгий взгляд и вскоре просто опустила голову.
“Сколько башен во дворце?” Наконец спросил юноша.
Женщина незамедлительно ответила. Артур кивнул и вместе с Аркой они покинули помещение. Дверь за ними сама собой закрылась. Уже вскоре они снова поднимались по лестницам, и всё это время юноша обдумывал ответ на свой последний вопрос. Когда он вернулся в свои покои, юноша первым делом взглянул в широкое окно. Он рассматривал не дальние горы, но свой дворец.
Артуру вдруг показалось, что он что-то забыл.
Но что именно — он не помнил.
Неприятно чувство.
*********
“И так мелкая, какие успехи?”
Девочка стоя на носочках закрыла дверцу и вздрогнула. В коморке стоял мужчина в серой мантии на чёрную рубаху и улыбался. Она узнала в нём своего учителя, и очень обрадовалась.
У девочки были растрёпанные, длинные для своих лет волосы цвета яблочного сиропа. Её глаза были сизыми. Несмотря на свой малый рост, она едва умещалась в коморке, заваленной связками свечей.
“Ну давай, покажи”. Мужчина улыбаясь махнул рукой. Девочка закивала и стала стягивать тряпку. Учитель сказал ей нарисовать особый круг и даже научил ею, как можно рисовать свечками. Девочка была очень счастлива своему новому умению. Учитель всегда учил её только интересному. С ним никогда не было скучно. Разве что, девочка не любила впитывать эту… манн… Манку. Это было скучно. Но зато не противно, как есть белую манкой, которой её кормила мама.
За тряпкой был начерчен рисунок. Он был очень запутанным, в нём было много черточек, все вместе они напоминали круг и целое звёздное небо.
“Очень хорошо, молодец. Кстати, можно один вопрос, мелькая… А зачем… Цветочки?” Мужчина в сером улыбаясь указал на угловатые бутончики, нарисованные между запутанными линиями. Девочка вдруг вспомнила, что пока она рисовала её захотелось украсить рисунок, и она поэтому начертила её розочки…
Мужчина продолжая улыбаться покосился в сторону.
“Очень… Очень хорошо, мелкая… Но знаешь, задача была сделать… как я сказал. Может попробуешь ещё раз, только правильно?”
Девочка опустила голову.
“Ничего, ничего… В следующий раз у тебя обязательно получиться, ха-ха, я сам иногда… В общем долго не могу говорить, встретимся потом. И помни, всё это нужно чтобы проучить твоего папу. Пока”. Мужчина исчез. Девочка постояла, взялась за тряпку и с усердием стёрла свой рисунок. Она вспомнила картинку, которую ей показывал учитель, и стала чертить ещё раз.
Проучить папу, проучить папы, повторяла про себя девочка, вырисовывая по несколько раз каждую линию… Она отошла от рисунка и ещё раз посмотрела на него. Вдруг она увидела, что все вместе чёрточки напоминают усики…
Через десять минут девочка уже рисовала котёнка.
…
62. Он назывался…
Альфия поправила свой ошейник и тихо постучала, и встала в ожидании. Но ответа не было, ни через минуту, ни через две. Уже вскоре она перекачивалась с ноги на ногу, вглядываясь вдаль коридора; её мысли блуждали. Наконец раздался приглушённый голос:
“Открыто”.
Альфия немедленным движением открыла дверь и зашла в покои. Они были в меру просторными. К стене прилегала широкая кровать. Рядом располагалось окно. В него снаружи вжимался куст — комната была наполовину углублена в землю. Изящный столик стоял в другом углу помещения. Его, да и всю комнату, усеивали белые листы бумаги. Вдруг из открытой ещё дверцы подул ветер, поднимая все бумажки на своих волнах, — они зашелестели в белом урагане.
Альфия разглядела в нём рыжую девушку в воздушных белых панталонах и светлой рубахе. Принцесса повернула личико — её глаза прятала белая повязка.
“Прочитай”. Девушка вытянула в никуда руку с листочком. Альфия растерянно подошла и поглядела на выведенные на нём изящные узоры — она не умела читать и совершенно не смущаясь заявила об этом ожидающей принцессе.
“Это ты”. Мария улыбнулась, убрала листок и снова вытянула руку. Альфия вздохнула и подстроилась под неё макушкой. Мария её погладила.
“Послание, от него”. Сказала Альфия, ускользая из-под ладони.
“Он говорит, чтобы ты скорее достигла второго ранга; это должно помочь”. Она достала из кармана своего платьица синий камушек, а затем пузырёк с красной жидкостью.
“И ещё… можешь пользоваться мной как хочешь. Он так сказал”.
Она положила камушек на ладонь Марии. Девушка его ощупала и спросила:
“Он красивый?”
Альфия растерялась, посмотрела на камешек по-новому и вдруг вспомнила ещё некоторые слова Артура: ей всё ещё нужно было раздобыть такой же, разве что времени теперь был месяц — ей дали отсрочку.
“Наверное”. Буркнула Альфия.
“Какого он цвета?”
Альфия незамедлительно ответила:
“Голубого”.
“Голубого…” Мария повторила за ней и счастливо улыбнулась, сжимая камешек покрепче.
*********
Артур рассматривал голубое небо и плывущие по нему облака. Сильный ветер шумел вокруг. Длинные рыжие волосы юноши хлестали воздух и падали ему на глаза. Маг стоял на короткой железной лесенке; под ним проплывала пёстрая земля. Высокие горы пытались зацепиться за его судно словно вытянутые руки, но они не доставали; снежные верхушки таяли, каждый несколько часов полёта далёко внизу, словно в глубине вод, шумели лавины. Горная гряда напоминала потёкший торт.
Артур вдохнул разреженного воздуха и развернувшись вернулся кабину, закрыв за собой медную дверь. Кабина была железной, но с отделкой из золота и серебра. Широкое окно спереди открывало вид на непривычный профиль облаков. У самого нижнего края стекла проглядывалась полоска земли; у верхнего — лоб желтого баллона.
Юноша сверился с картой на стене, подкрутил немного штурвал и проследил как поток манны свободно струится из него в двигатель. Аппарат этот лежал под кабиной и отвечал за работу шумного винта.
Его топливом были особые, мелкие самоцветы. Поглощать из них манну было неэффективно. После первого перелёта Артур первым делом разобрал так называемый дирижабль и детально изучил его устройство.
В итоге юноша заключил, что изобретение это было немного ограниченное, двухмерное.
Вся магия в своей сути строилась на преломлении реальности, на возвышенном, противоестественном; многие теории предполагали, что возможной вершиной магического искусства, заклинанием на которое не способен даже Бог, чем-то сугубо предельным будет Желание. Всесильное желание.
Манна служила для мага источником энергии. Эльфы использовали её также, но в их разработках не было ничего магического. И в то же время они тратили довольно ценный ресурс.
Как будто бедняку дали червяка и удочку, а он последнюю выбросил, а червяка съел. С другой стороны, у эльфов никаких удочек — магических сердец — не было.
В любом случае Артур мог найти куда более разумное применения для эльфийских залежей. Из многих прочитанных им отчётов маг определил, почему именно почили человеческие воины самоцвета. Ответ был прост — у них просто закончились самоцветы. Когда-то давно все доступные людям залежи иссякли, и традиция прервалась. Меж тем у эльфов, судя по всему, самоцветов было ещё много.