“А это он сам”.
Все посмотрели на замок. Чёрные окна один за другим вспыхнули синим светом. Ставни открылись и загремели о стены. Синева сияла всё ярче, она уже выпирала наружу. На неё закатились красные кружки. Все он обратились к Артуру.
Это были зрачки.
44. Глупый Вопрос
Нижняя губа старейшины подрагивала, лицо его вдавилось в шею. Монстр вываливал свои глаза из окон, и смотрел в одну единственную точку.
Внутри старейшины разливалась горячая кровь.
Он медленно повернулся и встретил взгляд выражавший отчаяние, ужас смерти. Именно так выглядело его собственное лицо.
Монстр, их владыка, был выше человека. Победить его было невозможно, это был вздор. И когда юноша с копьём пошёл на него, старейшину пробрал смех. Как жалко мальчишка смотрелся перед монстром, и каждый, каждый из них тоже был жалким; наверное, каждый человек был столь же убог…
Поразительно легко старик смирился. Ему вспомнились все отправленные на смерть, и если раньше, многие годы старик истязал себя, повторяя их имена… То теперь уже не было в нём той вины. Он понял, что всё делал правильно. Человек создан для смиренной жизни и горе тем, кто смеет не слушать сил выше себя.
А замок, а монстр был силой наивысшей. Воля его поглощала. Настал шум, грохот. Земля грохотала. Небо трещало. Угар потянул старика словно ток. Он смеялся, потом кричал. Он развернулся и встал, опираясь на одну ногу, и взглянул на людей снизу. Они кланялись. Разбивали головы о землю; одно тело зарылось в сугроб и билось в судорогах; мать молилась и душила своего ребёнка, отец помогал ей, и на землю стекала слюна мальчика.
Старейшина поднял руки.
“Ненужно!” Закричал он, и все остановились.
“Поздно”. Заключил старик, опуская руки и наблюдая, как один за другим чужие глаза утопают в отчаянии. Многие слова промчались в его старой голове, всевозможные мысли, прежде безмолвные, ныне стремились обрести себя в словах. Монстру в замке хотелось взмолиться, но молитвы уже были не нужны. Они, его слуги, уже были едины в страхе и вере.
“Мы все люди, и все мы умрём. Вот и всё!” Завопил старейшина и пустился в бег, прорываясь навстречу ветру. Смерть была неминуема и всё теперь было дозволено. Старик разглядел за сугробом женщину с чёрными волосами, верёвка связывала её ноги. Он кинулся на женщину, её кожа была светлой и гладкой. Она закричала, она вырывалась. Прибежали другие. Ей в рот запихали снег и землю. Крики затихли. Её платье разорвали, десятки руки забегали по её голому телу. Женщина извивалась… И снова крик.
У старейшины заныла голова, но он удержался и схватил девочку у себя за спиной за ногу, и не отпускал. Она рвала его волосы, ему было не больно… Но теперь уже другой удар пришёлся ему в затылок. Старик рухнул на землю. Удар звенел в его шее.
Альфия перепрыгнула старика, схватила обомлевшую Мани и побежала. Но девочка едва переставляла ножки. Старик уже поднялся, и остальные ползли за ним.
“Куда вы бежите… Куда вы бежите! Всем конец, мы прогневали его! Его!” Закричал он в истерике, ему ответом были свет и грохот. Снег вспыхнул и разом сбросил мрак. Земля сыпалась. Все повернулась к замку… И вдруг прямо перед стариком грохнулся раскалённый камень. Струя пара вырвалась к небу. Старик завизжал и ловко пополз назад. Засвистели другие красные камни. Замок распирало изнутри. Камни сыпались из него, разносились как фейерверки. Взрыв нарастал на взрыве.
Люди заворожённо наблюдали. Утёс покосился. Гигантская трещина пробежала у всех за спиной, и люди покатились вниз… И лишь тогда все опомнились и побежали, смешно переставляя руки и ноги по земле.
Мани потащила свою мать, но поскользнулась и вместе они покатились в пропасть. Девочка зарывалась руками снег, всё глубже, и глубже было её отчаяние, пока руку Мани не схватила рука. Девочка взглянула вверх. Её защекотали длинные волосы. Альфия тянула её по склону, всё закрутилось и Мани упала на ровную землю. Рядом свалилась её мать. Они лежали на краю бездны.
Клубы пара вырывались из тёмного омута, раскалённые камни хлопали в небо. Несколько улетели далеко и врезались в горы; горные вершины зашипели, из них засвистели струйки пара, словно пробиты были трещины к жерлу вулкана.
Снизу растеклось красное зарево, и казалось это бездна добралась к пристанищу спящего солнца.
Растерянно ковылял старейшина. Он увидел Артура, запутался в ногах и пал перед ним.
Юноша хрустнул шеей и сказал:
“Как я и говорил, наследник призрака, его власти, может вернуть труп в могилу. Он был мой дед”.
“Кто… кто ты?” Спросил старейшина, и все остальные жители тоже обратились к юноше. Они трепетали перед ним, как перед ярким светом.
“Я твой король”. Ответил Артур.
Старик разинул рот, в него просунулось копьё. У старейшины задрожали руки, он поднялся на копье, завис над бездной и плавно соскользнул, растворяясь в красном сиянии.
*********
Груды снега давили на землю, стояла летняя пора, и подобно каждому лету, уже в четвёртом часу ночи стало светать. Большая толпа лежала на коленях перед лачугой старейшины. Пальцы людей давно обмёрзли, нос у каждого был красный, а лоб сизый как небо. Лежали так уже давно.
Наконец дверь открылась, и вышла женщина, закутанная в звериную шубу. Вместе с ней была девочка. Её голова была опущена, лицо скрывала тень. Они ушли. За ними показалась служанка. Единожды она взглянула толпу и сказала: “Уходите”.
Дверь захлопнулась.
Люди переглянулись и разбежались.
Арка вернулась в дом. В нём было немногим теплее, чем снаружи. Девушка присела на кровать, в темноту, куда не добирался свет из единственного окошка. В него смотрел Артур. Альфия же не отрывалась от печки. Пламя давно погасло, и жерло было забито бархатно-чёрными угольками.
“Когда мы пойдём?” Спросил голос девочки, и Альфия сперва растерялась, а затем грустно осознала, что это говорила она сама. Никто не ответил.
Альфия вжалась в шубу, найденную в лачуге. Тишина была холодной. Затем Альфии подумалось, что даже хорошо, что никто не ответил. Её не замечают, значит можно не бояться. Потом Артур ответил, и она обрадовалась: “Завтра утром”.
И растерялась. Завтрашнее утро казалось чем-то необозримо далёким. Небо в окне было синим, и каждый раз, когда Альфия просыпалась такому небу, день тянулся целую вечность, а сегодня, если так подумать, она вообще не спала…
Альфия зевнула, закуталась покрепче, свалилась грудью в грубые шкуры на земле и стала тёплым дыханием нагревать свой кокон.
Тянулось время. Голубой квадрат в окне разгорался всё ярче. Артур поднялся, кивнул в тёмный уголок своей служанке и шагнул в метель.
Ветер засвистел ему в уши. Под ногами захрустел снег. Облака все теснились на краю неба, снежинки развились до голубой выси. Несколько человек заметили Артура и побежали кланяться. Он прогнал их и пришёл к обрыву, куда свалился замок.
Затем раздражённо хмыкнул.
Юноша вовсе не собирался скидывать замок с горы. План его был прост. Уничтожить призрака можно было кровью его наследника, ведь за призраком стоит идея, прижизненная власть человека. А что призрак тот был королём, угадать было не трудно. Он поселился в королевском поместье.
Призрак сочетает в себе отголосок мёртвой души и память о своей власти. Поэтому душа призрака всегда привязана к его обители.
Однако было здесь что-то не так. Во-первых, призрак проявился в поместье всего шестнадцать лет назад — где он жил раньше? Артур был твёрдо уверен, призраком был дед принца Артура и отец короля Людовика, покойный король Джошуа, мертвый уже тридцать семь лет. О всех прочих королях все уже забыли, их призраки давно бы рассеялись. Во-вторых, разве здесь, в горном захолустье было средоточие власти мертвеца? Ему бы следовало поселиться в столичном дворце, тогда и сил у призрака было бы больше, и магический круг Артура не разорвал бы его на части.
Хотя юноша просто хотел его расспросить.
К счастью, не ещё всё было потеряно. Там, внизу, среди развалин замка ещё витала обрывки его души. Их было достаточно. Не просто так Артур носил в своё время имя Теневого Судьи. Он умел допрашивать.
Юноша вонзил копьё в стену утёса, свесился на нём и вдавил в пологий лёд ботинок. Маг замер. Медленно он вытянул своё оружие, опустил его пониже и снова пронзил лёд, снова свесился и переместил ногу…
Чем ниже он спускался, чем большую набирал скорость.
Вскоре Артур совсем приноровился, спуск давался ему столь же легко, как ходьба. Юноша монотонно повторял одни и те же движения, и в какой-то момент ледяная стена перед ним вспыхнула ярче золота — солнце румянило выпирающие глыбы.
Ещё несколько раз юноша повторил заученные движения, отпустил копьё и приземлился на землю, и осмотрелся. За его спиной сиял ледяной кратер, он был похож на ямочку из волн, когда бросаешь камешек в пруд.
Внутри кратер был завален грудами обломков; среди них плескались лучи солнца, растягивая ломаные тени.
Артур скользнул вниз. Затем он взял копьё обеими руками и позволил ему повиснуть между ладоней, острием в небо. Юноша проговорил пару слов, и копьё наклонилось в бок. Артур прошёл немного и наклон изменился. Теперь наконечник указывал влево. Маг развернулся.
Перед ним торчала чёрная башня. На вид она была почти целой, и даже могло показаться, что там, в земле, из которой она выпирала на два метра, пряталась остальная структура.
Артур засунул руку в оконную рамку, поерзал и вытянул на ладони желейную жидкость, похожую на расплавленный нефрит.
Юноша достал красный тюбик и капнул на него. Жидкость забурлил, словно вскипая.
“Зачем ты сбежал сюда?” Холодно спросил Артур и сжал руку.
Из нефрита прыснули краски, заливая всё вокруг и рисуя картину на весь мир:
Была глубокая ночь, горела свеча. Её свет охватывал роскошную кровать. На ней смиренно кланялся мужчина. Последние, рыжие локоны дотлевали на его макушке. Его поклон был обращён к свечке, она сияла синим, хотя свет её оставался жёлтым.