на законных основаниях рынка, сколько в экономике, основанной на личных связях. Это – клановая солидарность. Здесь работает принцип «Не заплатишь – не получишь никаких прав». Итог – сращивание госаппарата и предпринимательских структур245.
Согласно результатам проведенного в 2003 г. одним из американских институтов очередного исследования «Экономическая свобода в мире», по уровню экономической свободы Россия занимает 112-е место в мире (всего в списке 125 государств)246. Поэтому представляется оправданным появление указа президента Российской Федерации «О мерах по проведению административной реформы в 2003 – 2004 годах»247. В целях создания благоприятных условий для реализации субъектами предпринимательства своих прав и интересов указ определяет в качестве приоритетных такие направления административной реформы, как ограничение вмешательства государства в экономическую деятельность субъектов предпринимательства, в том числе прекращение избыточного государственного регулирования; развитие системы саморегулируемых организаций в области экономики; организационное разделение функций, касающихся регулирования экономической деятельности, надзора и контроля, управления государственным имуществом и предоставления государственными организациями услуг гражданам и юридическим лицам.
Сильный ущерб структуре прав наносится самой природой ныне бытующих на постсоциалистическом пространстве экономических сделок и обусловленным этой природой несоблюдением прав, предусмотренных законодательством. Сделки заключаются при полном отсутствии взаимного доверия («хватай деньги и беги!»). Нет планирования в области заключения долгосрочных договоров. Обещание отнюдь не рассматривается как источник обязательств, в связи с чем такого рода обещания не могут породить те или иные права. Возможно, истоки такой «краткосрочной перспективы» кроются в законах командной экономики, при которой отдельные личности освобождаются от какой бы то ни было ответственности за последствия их действий. Итак, налицо дефицит ответственности за выполнение определенных обязательств. Предпринимательское право для главных действующих лиц экономического процесса восточноевропейских государств не имеет никакого значения и подменяется некими субправовыми установлениями.
Шестая особенность – правосознание в постсоциалистическом обществе приобретает весьма причудливые формы. Наибольшим уважением среди всех прав у населения стран Восточной Европы пользуется право на равенство перед законом; даже антисемиты, которые были готовы ограничить гражданские права лиц еврейской национальности, все же не разделяют идею о том, что евреи должны иметь меньше прав, чем остальные люди. Интересно, что образованные слои населения склонны к компромиссам с властями. Люди с высшим образованием считают также, что женщинам не следует вступать в спор с властями, бедным более всего подобает смирение. Вместо традиционной для стран Запада веры в фундаментальные понятия гражданского достоинства – понятия, основанные на правах и законности, в Восточной Европе преобладает культура жалобы. Само собой разумеется, что в этом регионе не существовала традиция индивидуалистической морали, которая могла бы способствовать созданию пользующейся всеобщим уважением системы защиты прав отдельных личностей. Более того, в общественном сознании любые тяжбы, как правило, ассоциируются с чем-то неприятным. Так, среди венгерских крестьян бытует мнение, что нужно изо всех сил стараться избегать конфликтов с официальной властью, поскольку «законы – это выдумка господ».
Нежелание народа обращаться в суд в связи с нарушениями тех или иных прав становится тем более понятно, что и сами суды не вполне готовы адекватно ответить на такого рода обращения. (За пять лет существования демократии в Венгерской республике, с 1990 по 1994 гг., ни один обычный суд страны не вынес ни единого решения в связи с защитой основных конституционных прав.)248 Сама судебная процедура оказывается чересчур затянутой, а выносимый в результате приговор едва ли может считаться адекватной компенсацией за совершенные нарушения. Хорошо известно, что защита прав человека является предметом социокультурных традиций и ценностей. Некоторые права человека могут показаться не слишком привлекательными (например, всяческие сложности, связанные с законным ведением уголовной процедуры), когда речь заходит о предоставлении этих прав тем, кто, по мнению большинства, не заслуживает подобного обхождения (например, преступникам).
Как показало основанное на мониторинге ВЦИОМ (17 сентября – 9 октября 2001 г.) исследование американских ученых249, подавляющее большинство граждан России подчеркивает значение прежде всего экономических прав вне зависимости от того, идет ли речь о «советских» экономических правах, таких как право на труд и социальное обеспечение, или о «постсоветских», таких как право на собственность250. Права личности, например право на защиту от пыток и от незаконного ареста, получили в ходе опроса умеренную поддержку, а гражданские свободы (например, свобода совести, слова, собраний) однозначно не вошли в число приоритетных. При этом более чем четыре пятых от общего числа опрошенных считают, что государство вправе ограничить права человека ради достижения какой-либо цели или в ответ на возникновение угрозы общественному благополучию.
Авторы исследования ожидали встретить более активную поддержку гражданских свобод и других прав среди молодых и образованных респондентов, поскольку они более восприимчивы и открыты для либеральной философии, которая придает особое значение необходимости защиты прав личности. Это могло бы служить основой для оптимизма в вопросе о поддержке прав человека в России, поскольку молодое поколение в конце концов сменит нынешнее, а образованные граждане оказывают более ощутимое влияние на жизнь современных обществ. Однако выяснилось, что в реальности активную поддержку гражданским свободам оказывают 50 – 59-летние, а не те, кому меньше тридцати. Не подтвердилась и гипотеза о связи уровня образования с активностью в поддержке гражданских свобод. Не выявлено значительных расхождений и в позициях мужчин и женщин. По утверждению авторов социологического исследования, слабое влияние демографических факторов противоречит здравому смыслу и дает мало оснований для оптимистических предположений. Выраженные симпатии к индивидуалистическим, либеральным идеям, а значит и правам человека, проявляет лишь предпринимательский средний класс. Именно он может стать социальной базой демократии. Однако эта категория населения составляет лишь тонкую прослойку российского общества – 2,4 % взрослого населения. Те, кто выступают за рыночные реформы, на 66 % активнее поддерживают и гражданские свободы. Поэтому рост частного бизнеса в России может не только привести к улучшению экономического положения, но и способствовать укреплению демократии.
Как свидетельствует история молодых азиатских демократических государств, начиная от христианских Филиппин, конфуцианской Южной Кореи и кончая буддийским Таиландом и исламской Малайзией, появление среднего класса, добившегося успеха в экономическом плане и потому уверенного в себе, помогает реализовать надежды на демократическое развитие. Еще раз подчеркну: рыночная экономика предполагает, по меньшей мере, наличие экономической свободы; люди, пользующиеся этой свободой и благодаря этому добивающиеся успеха, однажды потребуют предоставления им как возможности нести политическую ответственность, так и неэкономических (гражданских и политических) свобод – и они их получат.
Итак, как показало основанное на мониторинге ВЦИОМ исследование, граждане России превыше всего ценят социальное обеспечение, право на труд и право на частную собственность, то есть налицо несколько противоречивый блок экономических прав. Вследствие этого Правительство РФ может столкнуться со значительными трудностями при проведении экономических реформ, связанных не только с упрочением института частной собственности, но и с безработицей и снижением социальных гарантий. Результатом такого положения дел станет необходимость балансировать между принципиально различными экономическими целями.
Результаты изложенного выше анализа неутешительны для тех, кто озабочен будущим гражданских свобод в России. Российские и зарубежные правозащитные организации отмечают усиление угрозы гражданским свободам, однако, согласно данным, в России это мало кого беспокоит. Например, социологами выявлено почти полное безразличие к свободе прессы. Отражение этого явления – в отсутствии живого отклика на захват НТВ и закрытие ТВ-6. Сочетание общественной апатии и ужесточения контроля над прессой создают условия, благоприятные для нарушения прав человека. Права, которые заботят граждан России, например защита от пыток и незаконного ареста, нарушаются в Чечне и по всей России, однако подобные факты редко становятся новостями. Правозащитники не имеют широкого доступа к СМИ, так что часто покушения на права человека остаются незамеченными251.
По данным социологов, в подавляющем числе случаев россияне решаются на гражданские акции только по экономическим мотивам: в связи с увольнением или длительной невыплатой заработной платы252.
Отражая эти реалии, российские средства массовой информации освещают преимущественно случаи нарушений прав человека, связанных с физическим выживанием людей (право на труд, на социальное обеспечение, на жилье и т. д.). Основополагающие права человека, то есть гражданские и политические, затрагиваются значительно меньше.
Следует признать, что в сегодняшней России экономическая сфера (в полном соответствии с постулатами исторического материализма) во многом определяет массовое сознание, а вектор этого влияния далеко не совпадает с ценностями демократии и гражданского общества.