– Далеко ли уйдете? – мрачно поинтересовался Эйтан.
Я поморщилась: эти разговоры отвлекали от сути, а дело и вправду было важное. Однако я и сама испытала нечто похожее на угрызения совести – в той степени, в которой мне это доступно. На женщину в столь плачевном состоянии следовало обратить внимание.
Невинный вопрос моего приятеля отчего-то заставил незнакомку рассмеяться. Невесело, скорее с ноткой истерики. Я даже приготовилась отхлестать ее по щекам. Мне это значительно проще, чем разводить нюни. Но переходить к действию не потребовалось: она сама сумела взять себя в руки.
– Хуже то, что мне некуда идти, – пояснила свою реакцию она.
– Неужто из дома выгнали? – спросила Агна, щедро накидывая незнакомке на плечи свой платок.
Я запоздало сообразила, что та и вправду продрогла. Еще один укол вины.
– Угадали. – На губах девушки заиграла натянутая улыбка. – Отец умер неделю назад, а мачеха… в общем, повздорили мы с ней. Никогда близки не были, а тут уж совсем…
– Где же такое видано, из дома людей выгонять? – сердито буркнула Агна. – Ну поругались, посуду побили, разошлись по разным комнатам. А так разве же можно?
– Я очень благодарна вам за сочувствие. Честное слово. – Девушка стянула с плеч платок, возвратила его монашке и решительно отодвинулась от забора. – Но мне и правда пора что-то решать и куда-нибудь идти. Я всю ночь не спала, надо найти пристанище. Есть люди, которые в хлев пускают поспать, совсем недорого. Спасибо вам за доброту, и простите за беспокойство. Возвращайтесь к своим делам, и удачи вам во всем!
– Что ж мы сразу не сообразили в комнату ее отвести? – шепнула покрасневшая от стыда Агна. – Арафель, ты ведь не против?
– Да чего же против? – пожала плечами я. – Пусть поспит, нам это не помешает. Все равно мы весь день в комнате сидеть не собираемся.
– Вот и хорошо! – обрадовалась монашка и поспешила к жертве семейного произвола.
Девушка, которую, как вскоре выяснилось, звали Орна, так обессилила, что еле доплелась до входа в трактир. В итоге Эйтан нес ее на руках. Правда, когда я намекнула на истинное джентльменство, сварливо ответил, что так всем попросту будет удобнее. Иными словами, работать над романтическим образом не возжелал.
Сироту устроили на лучшей в комнате – то есть моей – кровати. Еду принесли сюда же. Завтрак состоял из хлеба, сыра и овощей: по утрам кухня особенно не изощрялась. Однако же все было вкусно, питательно и полезно для организма хомо сапиенс. Впрочем, мы с Эйтаном к еде почти не притронулись: мой приятель успел позавтракать в казармах, попутно пообщавшись с новыми сослуживцами, я же в принципе нуждаюсь в пище меньше остальных. Орна, напротив, набросилась на завтрак с жадностью человека, давненько живущего впроголодь. А Агна чуть смущенно вытащила из мешочка пышную круглую булочку.
– Вчера вечером такими кормили. – Она улыбнулась так, будто рассказывала про старого друга. – Мне очень понравилось. Такие вкусные, просто удивительно вкусные. Оказывается, здесь по соседству пекарня, и они с Эленой договорились, каждый день поставляют в «Ковчег» свежую выпечку. В общем, вчера две лишние булочки остались, и Элена мне разрешила взять. Одну я прямо тогда съела, а вторую приберегла на утро. Вы же не против?
– О чем речь! – фыркнула я. – Гастрономическая страсть должна быть утолена, как, впрочем, и любая другая.
– Наслаждайся! – усмехнулся Эйтан, кажется, уловивший в чувствах Агны почти детскую неискушенность, к которой нельзя было отнестись без умиления.
– Конечно-конечно, – подхватила Орна. – Я знаю, как это вкусно – такие вот сдобные булочки. И запах у них умопомрачительный, хотя они и вчерашние. Видимо, пекарь здесь превосходный. Мне очень давно не доводилось пробовать по-настоящему вкусной выпечки. Кушай на здоровье, я уверена: тебе очень понравится.
Вместо того чтобы последовать совету, Агна нахмурилась, покачала головой и протянула булочку Орне.
– Возьми. Тебе она сейчас намного нужнее. А я в другой раз такую куплю, или попрошу под вечер у Элены. Ты извини, что я сразу тебе не отдала. Это было эгоистично с моей стороны. Ты голодна, и вообще из всех нас ты в самом тяжелом положении.
– Может быть, все-таки не надо? Я для тебя чужой человек, ты не должна тревожиться о моих трудностях…
– Должна, – убежденно возразила Агна. И уже без тени сожаления сказала: – Бери. Пусть тебе будет на здоровье.
Я не пришла в восторг от такой щедрости: как по мне, ничего бы у Орны не отвалилось, если бы Агна получила булочку, с которой так долго жаждала воссоединиться. Но, впрочем, чего ожидать от монашки, пусть даже и бывшей? Разумеется, жертвенности.
Утомленная и насытившаяся падчерица вскоре уснула (напоминаю: на моей постели), а мы получили наконец возможность продолжить прерванный разговор. За неимением более удобного места я оседлала ближайший стул, развернув его спинкой вперед. Для этого, правда, пришлось основательно задрать юбку (все-таки мужская одежда устроена в этом мире значительно удобнее женской). Агну мое поведение шокировало, Эйтана, кажется, не особенно.
– Ты сказал, Йуваль была в чем-то права.
– Да, в отношении графского племянника.
– Неужели он действительно заинтересовался твоим красивым телом? – оживилась я.
– Не моим, – отрезал Эйтан таким тоном, что шутить как-то сразу расхотелось.
Так что я просто кивком дала понять, что готова слушать.
– Паж, мальчишка еще совсем. Лет шестнадцать-семнадцать, не больше. – Ему явно очень хотелось выругаться, и единственным сдерживающим фактором являлась Агна. – Рыдал в коридоре, собирался наложить на себя руки. Я думал его домой отвезти, так нет, домой, говорит, нельзя, родители за такое прогонят и отрекутся. И что с ним было делать? Мой замок, сама знаешь, за тридевять земель.
– И как же ты решил вопрос?
Интуиция подсказывала, что, повстречав отчаявшегося парня в коридорах замка, Эйтан не смог просто махнуть на него рукой. Закрыть глаза и пройти мимо – кажется, он считал это одним из наиболее распространенных и одновременно самых непростительных преступлений.
– Здесь есть неподалеку мужской монастырь. Пусть пока там отсидится.
– Вот это прекрасная идея! – воодушевилась Агна, совершенно не замечая моих искривившихся губ. – А кому посвящен монастырь?
– Святому Андрию Испольскому.
– Давайте-ка вернемся к ключевому вопросу, – оборвала я. – Что мы узнали о графе Торнфолкском и его окружении?
– Вряд ли что-то новое, – немного подумав, заключил Эйтан. – Скорее подтвердили предположения. Здесь сжигают на кострах, среди прочего – женщин за ведьмовство, притом по первому навету, даже не разобравшись как следует, что к чему.
– Иными словами, сжигают охотно, – подытожила я.
– Графский племянник – мужеложец, совершающий преступления и уверенный в собственной безнаказанности. Это немало говорит и о графе. И наконец, прах сожженных «ведьм» стали увозить в резиденцию кардинала. Во всяком случае, это очень похоже на правду и чрезвычайно подозрительно.
– Подозрительно – это еще мягко сказано, – пробормотала я.
Агна лишь качала головой, глядя на нас расширившимися от эмоций глазами, а потом тихонько зашептала молитву. Это сказывалось на уровне моей концентрации, но я решила ее не обрывать.
– Арафель, ты знаешь, что можно сделать с помощью такого… – Эйтан запнулся, подбирая слово, – …словом, пепла?
– О да, – протянула я. – Его можно использовать для ритуала. Который тебе, кстати говоря, знаком не понаслышке.
– Ты имеешь в виду?..
– Призыв демона.
– Спаси нас принц! – воскликнула Агна, складывая руки в молитвенном жесте.
– Думаю, придется обойтись своими силами, – возразила я. – Итак, кардинал – если только мы не ошибаемся на его счет – хорошо подготовился к ритуалу. Значительно лучше, чем наш недавний знакомый. Очень мощный… ну, назовем это артефактом. Тут и демона можно призвать посильнее, и от вмешательства светлых сил надежно застраховаться: через такой барьер даже ангелы не прорвутся. И твори себе со спокойной душой любые темные дела.
Я с наслаждением потерла руки.
– Ангелы не прорвутся, зато… кое-кто другой? – проницательно предположил Эйтан.
– Именно! – осклабилась я. – На том и сыграем. Но было бы очень неплохо разобраться, где и когда планируется этот ритуал. Мне потребуется помощь, а, значит, необходимо как-то скоординировать наши действия.
– Я этим займусь, – заявила Агна.
Я воззрилась на девушку в искреннем изумлении. В моем представлении, все это время она присутствовала при разговоре исключительно в качестве декорации, навязанной Матариэлем. Безопасной, но также и бесполезной.
– Ты?
Монашка кивнула с самым что ни на есть решительным видом.
– Я не имею представления, что именно вы задумали, и вообще мало понимаю в этой истории. Но одно знаю твердо: такой ритуал нельзя допустить. А приглядеться к резиденции кардинала мне будет проще, чем вам. Там ведь и храмы, и святыни. Даже в самом доме есть комнаты, куда пускают священников и монахов. Я знаю, как вести себя и что говорить. Можете на меня положиться.
Мы с Эйтаном переглянулись.
– Хорошо, – решилась я. – Не уверена, что тебе удастся что-нибудь выяснить, но попробовать стоит. Тебя интересуют мешки, которые вчера привезли из графского замка. Подготовка к крупному ритуалу. Она может выглядеть весьма невинно, если не знаешь, что искать. И любые подозрительные происшествия. Но учти: мы собираемся вмешаться в очень крупную игру. Это опасно. Малейшее подозрение – и вряд ли Эйтану удастся тебя вытащить, невзирая даже на расположение Блейда. Причина какового нам, кстати, тоже пока неизвестна.
– Я понимаю. Я буду осторожна. Прямо сейчас пойду, у Элены отпрошусь, – воодушевилась Агна.
Мы молча наблюдали за медленно закрывающейся дверью.
– Думаешь, ей можно доверять? – тихо спросил Эйтан. – Она не доложит обо всем ближайшему патрулю?
– Вряд ли, – протянула я. – Я от такой компании, конечно, не в восторге, но все-таки она, как бы это сказать… протеже твоих белокрылых друзей.