— Стоп, — сказал Зверобоев. — Я правильно понял, что картины Апятова оказались у Родионова?
— Ну да. Понимаете, после бегства Зои… их общей музы и возлюбленной… так вот, они после этого как-то странно сдружились. Наверное, общее горе… Ну не знаю. Но когда Апятов уехал во Францию, он оставил свои работы Родионову. Оказалось, напрасно. Потому что Родионов был репрессирован, а всё его имущество конфисковано. Апятов потом не мог забрать собственные картины. В том числе и «Небыль».
— Стоп! — сказал Зверобоев. — То есть и «Правда», и «Небыль» оказались у Родионова?
— Да.
— Так, может, Разумов искал не самих друзей, а эти работы?
— Звучит интересно, — согласился Лобанов. — И даже интригующе. Две работы создаются одновременно. Потом их одновременно конфискуют. За ними, рискуя жизнью, едет человек, которого в Советском Союзе заподозрили в шпионаже. Найти картину и фотографию ему не удаётся, человек из-за них погибает. А сейчас они вместе выставляются в галерее. Драматично. Обязательно скажу Алексею Михайловичу, чтобы он использовал эту историю. Хотя бы в рекламных целях. Трагическая судьба произведения повышает его стоимость и, главное, усиливает интерес публики.
Зверобоев мрачно подумал, что теперь обе вещи ещё и вместе украдены.
12:00. Совещание
Порту, Rua de Augusto Silva, 7
Бизнес-центр «LDF»
Юрьев сначала думал быстро пройти через холл, где толпились приглашённые на семинар сотрудники служб безопасности разных банков Порта-Группы, поглощающие кофе, соки и бутерброды. Встречаться и разговаривать ни с кем не хотелось. Однако исчезновение слишком явно продемонстрировало бы его растерянность.
Поэтому банкир прошёл в общий зал. Легкомысленно махнул рукой в ответ на сочувственные слова серба. Выпил стакан воды. Постарался не обращать внимания на любопытные взгляды. Но и слишком задерживаться не стал. Желание пообщаться сверх разумного минимума тоже могут воспринять как слабость: мол, русский получил оплеуху и теперь пытается заручиться хоть чьей-то поддержкой.
Алексей Михайлович достал из кармана и включил телефон — на время семинара этикет предписывал выключать аппарат, даже если ждёшь важного звонка. Телефон высветил информацию о двух входящих номерах и почте, поступившей на личный электронный ящик.
Банкир вышел на крыльцо. В его дальнем конце курили несколько «семинаристов» из Восточной Европы.
Юрьев набрал Гоманькова — пропущенные звонки были от него. Услышал привычное:
— Гоманьков. С кем говорю?
— Юрьев. Что-нибудь нашли про МакБейнли? — с ходу начал Алексей Михайлович.
— Мои ребята сделали справку, я её скинул на почту. Рыжего тоже нашли. Товарища зовут Марк Разумовский. Сведения о нём я тоже вам выслал. Вы-то там как? Держитесь?
— Сложно, — не стал вдаваться в подробности Юрьев. — Маркиш на нас оттопырился по полной программе. Ладно. Сейчас моё выступление, надо собраться да и справочки ваши ещё успеть проглядеть.
— Надо было раньше МакБейнли отработать, — справедливо заметил Гоманьков. — Мы же знали, что с ними будут проблемы. Что-нибудь нарыли бы. А так… ну вот что в Интернете нашли, то и переслали.
Юрьев понимал, что Гоманьков просто стелит под собой соломку, что было неприятно. Он быстро попрощался и стал просматривать информационную записку. Удивлённо поднял бровь. Начал думать. И настроение улучшилось. У фирмы оказалось довольно много проколов за последние несколько лет. К сожалению, про Марка Разумовского ничего толком выяснить не удалось. Ну да сейчас это было пока неважно.
Когда Юрьев вышел к публике, в зале воцарилась мёртвая тишина. Банкир видел десятки глаз, устремлённых на него. Смотрели с сочувствием, с любопытством, с надеждой. Почти ни одного откровенно злорадного или насмешливого взгляда. Хорошо, решил он. Во всяком случае, его выслушают.
— Россия — не самое безопасное место в мире, — начал русский. — В любой момент может случиться беда. Война, неурожай, огромный урожай…
Никто не засмеялся, но многие улыбнулись. Для банка, кредитующего сельское хозяйство, большой урожай и впрямь мог оказаться бедой.
— …неожиданные думские законы… — продолжил Юрьев.
На этот раз кто-то громко хмыкнул. Кажется, болгарин.
— …и многое другое, — закруглился Алексей Михайлович. — К сожалению, мир становится всё больше похож на Россию. В нём всё меньше стабильности и всё больше рисков. Поэтому наш опыт растёт в цене…
Чувствуя растущий интерес зала, Юрьев постепенно разгонялся. Он легко излагал продуманную речь, шутил, а главное, всё время давал понять аудитории, что он понимает её проблемы, поддерживает собравшихся, что он свой, на их стороне. Результат был: присутствующим явно нравилось то, что они слышат.
За спиной банкира на экране сменяли друг друга кадры презентации, над которой месяц трудился целый взвод креативщиков из департамента Ирины Дроновой под контролем Гоманькова. Картинки в доступной форме иллюстрировали тезисы докладчика о характере взаимодействия службы безопасности с руководством кредитной организации.
Интересы руководства банка и службы безопасности не совпадают. Банк создан для того, чтобы зарабатывать деньги. Обычно такая деятельность порождает риски, иногда очень большие. Служба безопасности призвана, наоборот, риски минимизировать. В идеале свести их к нулю. Но полное устранение рисков возможно только в случае прекращения деятельности банка. Поэтому руководство банка должно решить непростую задачу — найти разумный баланс между бизнесом и уровнем риска и определить границы вмешательства службы безопасности в деятельность кредитной организации. Юрьев говорил сидящим перед ним служивым людям, что засилье их цеха остановит бизнес, но и без них бизнес развалится под ударами мошенников и злоумышленников.
Всё это, в общем, были вполне понятные вещи. Собственно, российской специфики тут было кот наплакал. Маркиш хмурился: он не мог взять в толк, куда, собственно, русский клонит.
А выступавший уже завершил огневую подготовку и был готов перейти в наступление, мощным ударом загнать в лузу поставленный перед ней шар.
— Как видите, господа, взаимоотношения бизнесменов в синих костюмах и гвардии в чёрных пиджаках сложны и неоднозначны, — развивал свою мысль Юрьев. — Чтобы достичь баланса, нужны годы притирки. Большинство из нас верой и правдой трудятся в Группе уже много лет. Почему? Потому что опыт нахождения оптимальных решений, доверие между первым лицом банка и руководителем безопасности вырабатываются годами. Это — бесценный капитал нашей Группы. Любой банковской структуры. И будет неразумно, если не сказать преступно одним росчерком пера обнулить этот огромный капитал. Между главным человеком, отвечающим за банк в целом, и главным человеком, обеспечивающим безопасность, в идеале должны быть отношения, как между родными братьями. У многих и в самом деле сложились похожие связи. А теперь представьте на секундочку, что вместо родного брата в один прекрасный день вы видите в своём доме какого-то незнакомца, который с этого самого дня должен заменить вам вашего брата. Вы будете счастливы? Нет. Потому что брата не заменит никто. Проиграет и Группа. Нас пытаются убедить, что чужаки будут дешевле и эффективней. Это не так. Скупой платит дважды. Попытки сэкономить на безопасности никогда ни к чему хорошему не приводили. Когда вы покупаете услуги в области безопасности у сторонних фирм, они увеличивают цену на суммы налога с оборота. Мы знаем, что в счета могут включаться такие вещи, которые сложно проверить. Любая внешняя фирма в первую очередь существует для своих акционеров, для которых она должна зарабатывать прибыль, и только во вторую очередь — для своих клиентов. Если вопрос встанет ребром, может возникнуть риск сэкономить на безопасности банка ради прибыли акционеров. Или схалтурить. Не доработать. Не докрутить. Поставить услуги ненадлежащего качества. А со стороны никто не может должным образом контролировать качество оказываемых сторонними организациями услуг в сфере безопасности. Проверить, насколько достоверной бывает информация. И самое главное — будет очень трудно давать деликатные поручения. Безопасность — деликатная сфера. Мы, конечно, действуем в рамках закона, не нарушаем его. Но есть такие вещи, которые можно доверить только родному брату. Или начальнику своей службы безопасности. И больше — никому!
На лице Маркиша промелькнуло понимание. Он неприятно усмехнулся.
— А теперь представьте на минуту, что вместо давно знакомого председателя банка к вам направят неведомого человека со стороны, у которого одна задача — выполнить свою часть программы. На вашу часть ему плевать, потому что у него своё начальство. Он не станет вникать в ваши проблемы. А если найдётся умный и начнёт с вами взаимодействовать, то его в любой момент могут от вас убрать и перекинуть на другой фронт. Представили? Ужас! Вот с таким же ужасом я, банкир, смотрю на предложение назначить на самый ответственный участок моего банка какого-то незнакомца, который будет выполнять не мои распоряжения, а команды своего начальства. Потому что он постарается позаботиться прежде всего о своей собственной безопасности. Только она будет связана с его работой не на меня, а на фирму, которая его к нам прислала. Безусловно, эта фирма приложит усилия, чтобы свести риски к нулю, ведь она получает деньги именно за это. А как всё отразится на нашем бизнесе, её мало волнует.
Слушатели напряглись. Юрьев говорил неприятную правду, но это была правда. Или, во всяком случае, что-то очень похожее на правду.
— Сократятся ли расходы на безопасность? — продолжал Юрьев. — Да, конечно. Но я могу подсказать вам ещё сотню способов сократить расходы. Например, продать здание в центре и переехать в офис попроще. Или, скажем, заняться экономией бумаги и карандашей…
Кто-то хихикнул. Видимо, оптимизаторские веяния осеняли не только российские офисы.
— Но поднимутся ли доходы? Нет. Любые проблемы руководства банка сразу же отражаются на его доходах. Банк существует, пока принимает правильные решения. Любые сложности в принятии решений ухудшают их качество. Мы потеряем прибыль…