— Через час там, где я сказала, — наконец выдавила она и сбросила звонок.
Отшвырнула в сторону нож, закричала так громко, так отчаянно, что Яна посочувствовала бы ей в другой ситуации. Ударила ногой по стулу, тот отлетел в стену и разломался на несколько частей. Яна же с новыми силами задергала руками, пытаясь освободиться и воспользоваться тем, что Света безоружна. И ей это удалось! Удалось! Она почувствовала, как выскользнула из веревки левая рука, а следом за ней и правая. Света увидела это слишком поздно. Обе они несколько бесконечных мгновений смотрели друг другу в глаза, затем Яна бросила мимолетный взгляд на нож, оценивая расстояние до него, которое у нее было меньше, чем у Светы. Светлана поняла ее план, и обе они одновременно бросились к ножу. И Яна успела бы раньше, если бы не просидела на холодном полу несколько часов. Едва только она оттолкнулась руками от пола, чтобы подняться на ноги и в кошачьем прыжке броситься к ножу, успеть дотянуться до него руками, как ослабевшие, затекшие ноги подогнулись, и она упала на том же месте, где пыталась подняться. Света успела к ножу первой. Сначала отфутболила его ногой подальше, а потом увидела, что Яна ей не соперник. Усмехнулась, подошла к ножу уже медленнее, наклонилась, подняла его, взвесила на руке, издевательски медленно подошла к лежащей на полу Яне и изо всей силы наступила ногой на ее ладонь. Яна взвыла от боли, но тут же закусила губу, почувствовав металлический привкус крови во рту.
Не поднимая ее и ничего не говоря, Света села пленнице на ноги, заново стянула руки веревкой. Гораздо сильнее, чем в прошлый раз, теперь у Яны заболели не только запястья, но и вывернутые в неестественную позу лопатки. Ладонь, на которую наступила Света, пульсировала болью, отдавала кровавыми вспышками в висках, и Яна с трудом понимала, что происходит. Очнулась уже тогда, когда Света толкнула ее в спину и она упала. Сначала показалось, что в яму, но затем поняла: в багажник. Перевозить ее в салоне больше никто не собирался. Крышка багажника закрылась над ней, как крышка гроба, и Яна почувствовала надвигающуюся панику.
Ехали они недолго, но Света не жалела чужую машину, не снижала скорость на плохой дороге, и Яна в багажнике то и дело ударялась о стенки. Вывернутые руки онемели, зато боль теперь разлилась по всей спине до самого копчика. Ей удалось справиться с паникой, но ощущение нехватки кислорода все равно не проходило. Она старалась выровнять дыхание, но ничего не получалось. И в тот момент, когда слезы уже подступили к горлу вместе с желанием закричать и забиться, как вытащенная на берег рыба, машина остановилась. Крышка багажника откинулась вверх, и Яна глубоко вдохнула, впуская в легкие свежий прохладный воздух.
Света схватила ее за шиворот, вытащила из багажника и подтолкнула вперед. Ночь выдалась ясная, лунная, стрела высокого башенного крана освещалась дополнительными лампочками, и вокруг оказалось достаточно светло, чтобы Яна поняла, что они приехали на стройплощадку. Несколько недостроенных домов смотрели на мир пустыми глазницами пока еще отсутствующих окон. Не говоря ни слова, Света потащила Яну к ближайшему подъезду. Яна с трудом поспевала переставлять плохо слушающиеся ноги и все время оглядывалась вокруг. Она не знала, где находится эта стройплощадка, адрес ей ни о чем не говорил, и потому втайне надеялась, что полиции удалось приехать сюда раньше них. Что по периметру более или менее освещенной площадки, в темноте, уже прячутся те, кто приехал ее спасать. Может быть, там, среди них, есть и Петр Михайлович, и Алексей, и Никита. И все они смотрят на часы и ждут, когда пройдет отпущенное время, чтобы дать сигнал Саше подъехать под свет башенного крана. Но темнота молчала, и если в ней кто-то и был, то она его не выдавала.
В доме было построено уже одиннадцать этажей, но Света привела ее на десятый. Затолкнула в одну из будущих квартир, подвела к окну. Здесь были и стены, и крыша, а потому помещение почти не освещалось лампочками и луной, зато отсюда было прекрасно видно все, что происходит на улице.
— Залезай, — велела Светлана, подталкивая Яну к оконному проему.
Яна остановилась как вкопанная.
— На окно. Они же должны тебя видеть. Ну же, чего встала? Залезай!
В темноте сверкнуло лезвие, и Яна шагнула к окну. Залезть на узкий еще даже не подоконник с завязанными за спиной руками было невозможно, поэтому Свете пришлось помочь ей, и Яна до ужаса боялась, что та не удержит, а то и специально подтолкнет ее. И в тот момент, когда она выпрямилась в квадратном проеме, пытаясь поймать равновесие и не задохнуться от ужаса, внизу из темноты выплыли две пары ярких ксеноновых глаз-фар.
Строительная площадка оказалась освещена гораздо лучше, чем Никита смел надеяться. Он остановился в центре, в зеркало заднего вида наблюдая, как припарковался следом за ним большой БМВ Саши Сатинова. Он не видел лиц ни Саши, ни его пассажиров, но был уверен, что они напряженно смотрят на дом под номером 31 впереди, как и сам Никита. Дом был самым высоким из всех, в нем уже построили одиннадцать этажей, в то время как во всех остальных было всего по пять-шесть. Наверное, Светлана выбрала его, чтобы лучше видеть площадку и все, что на ней происходит, чтобы ничто не ускользнуло от ее внимания. И это пугало: что, если она сразу заметит обман?
Никита потянулся к лежащему на пассажирском сиденье пакету с медальоном, взял в руки, позволив себе буквально несколько секунд поразглядывать его, а затем медленно вышел из машины. И только оказавшись снаружи, он наконец увидел ее. Хрупкая фигурка в коротком бежевом пальто и с ярко-розовыми волосами стояла в одном из оконных проемов десятого этажа. Никита почувствовал, как его собственное сердце оборвалось и с глухим стуком упало вниз. Фонарей на башенном кране было достаточно, чтобы узнать Яну, но недостаточно, чтобы разглядеть выражение ее лица.
Температура на улице была не выше десяти градусов, а наверху наверняка еще холоднее. Легкое пальто едва ли способно согреть ее по-настоящему. Сможет ли она удержаться достаточно долго? Боится ли высоты? Никита знал, что Яна боится пауков, боится не влиться в новый коллектив, боится разочаровать тех, кого уважает, боится подвести тех, кто в нее верит. Но боится ли она высоты, он не имел ни малейшего понятия.
Он вытащил телефон и набрал номер, с которого в прошлый раз звонила Яна. Но теперь ответила Света.
— Я привез медальон, — коротко сказал Никита, всматриваясь в проем на десятом этаже.
— Где Антон? — голос Светланы звучал взволнованно и резко.
— Во второй машине. Как договаривались: сначала я забираю Яну в обмен на медальон, потом вы получаете Антона.
— Я хочу видеть его.
— Он в машине.
— Я хочу видеть его! — Светлана перешла на крик, и Никита увидел, как позади Яны мелькнула тень, а сама девушка качнулась, с трудом уперевшись плечом в стену. Похоже, ее руки связаны за спиной и держаться нормально ей попросту нечем.
— Хорошо-хорошо, — торопливо сказал он, повернулся к машине Сатинова и махнул рукой.
Обе задние двери распахнулись, из салона вышли конвоиры, затем один вытащил «Антона». Чтобы Светлана не смогла разглядеть обман, конвоиры уткнули его лицом в капот, как при задержании.
Споры, что делать с Антоном, были недолгими. Везти Светлане труп казалось невозможным, поэтому пришлось искать кого-то внешне схожего. Ночью быстро найти человека с нужной фактурой было не так-то просто, но они смогли: сосед Воронова по лестничной площадке оказался высоким блондином, хоть и слишком худощавым. На него надели одежду Антона Девятова, и в темноте издалека он мог сойти за того. По крайней мере, Никита очень на это надеялся. А еще на везение и собственную находчивость, ведь ему предстоит как-то сделать так, чтобы Яна, да и он сам оказались в безопасности, когда вместо Антона к Светлане поднимется группа захвата.
Светлана выглянула из-за спины Яны всего на мгновение и тут же спряталась обратно. Соображает, что если будет светить в проеме, то ее запросто может снять снайпер.
— Заходи, — сказала она в трубку.
Поверила.
Никита осторожно выдохнул и направился к подъезду. Поднимался быстро, чуть ли не бежал, хоть и старался сохранить дыхание. Там, наверху, ему придется действовать по обстоятельствам, тратить время на его восстановление будет некогда. Повезло, что он никогда не курил, имел здоровые легкие и периодически посещал спортзал. Дыхание почти не сбилось, когда он вошел в нужную квартиру.
Они были в дальней комнате, которая в будущем, скорее всего, станет спальней. Помещение оказалось небольшим, уже без строительного мусора, за которым в случае чего можно было бы спрятаться.
Никита вошел осторожно, стараясь не спровоцировать Светлану резким движением, заодно оглядываясь и присматриваясь. Яна все так же стояла в оконном проеме и, кажется, боялась даже шевельнуться, не то что обернуться и посмотреть на него. Руки ее были плотно связаны за спиной, и Никита видел, как неестественно они вывернуты, представлял, как ей, должно быть, больно. Скорее всего, все тело у нее уже затекло настолько, что любое лишнее движение может закончиться трагедией. Никита чувствовал ее страх и никогда еще не жалел так сильно о том, что может лишь ощущать чужие эмоции, но не транслировать свои! Он хотел бы ее успокоить, хотел бы даже пошутить, что теперь его очередь ее спасать и он свое задание не провалит.
Он тяжело сглотнул.
— Я принес медальон.
— Давай сюда!
Светлана шагнула к нему, наставив на него нож как пистолет. Она выглядела нервной, суетливой, тут даже экстрасенсом быть не нужно, чтобы понимать, что Света на грани срыва. Едва ли у нее был хорошо продуманный план.
Никита выставил вперед руку с зажатым в ней медальоном.
— А теперь пусть сюда войдет Антон, — сказала Света, выхватив у него пластиковый пакетик и быстро убедившись, что внутри нужная ей вещица.
— Сначала отпусти Яну, — твердо сказал он.