о-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов.
Однако по непонятным причинам во всех исторических работах скромно умалчивается о том, что сразу с началом войны, в соответствии с планом мобилизационного развертывания, НКВД СССР приступил к формированию не стрелковых дивизий для Красной армии, а крупных соединений войск НКВД. 26 июня 1941 года заместитель наркома внутренних дел по войскам генерал-лейтенант И. И. Масленников отдал распоряжение о начале формирования отдельного корпуса оперативных войск и 12 дивизий войск НКВД СССР. Шесть дивизий (29-я, 30-я, 31-я, 32-я, 33-я и 34-я) поручалось сформировать Главному управлению пограничных войск НКВД, для чего предлагалось снять с границы 12 тысяч человек кадрового состава, в том числе 3 тысячи начальствующего состава[125]. Надеюсь, нет необходимости объяснять читателям, что корпус оперативных войск и мотострелковые дивизии войск НКВД предназначались явно не для ведения оборонительных боевых действий на фронте.
Но уже 28 июня 1941 года в соответствии с Приказанием генерал-лейтенанта И. И. Масленникова № 36 в этот план вносятся первые коррективы. В вышеназванном документе речь уже шла о формировании для НКВД СССР всего лишь пяти мотострелковых, одной танковой дивизий и противотанковой бригады, а также о передаче на укомплектование десяти стрелковых дивизий для Красной армии 15 тыс. кадрового состава, в т. ч. 5 тысяч человек начальствующего состава из состава войск НКВД СССР[126]. Не исключено, что это явилось следствием постепенного осознания руководством страны того очевидного факта, что боевые действия на фронте развиваются явно не по предвоенным планам советского командования. К этому моменту уже было известно, что проведенные в соответствии с Директивой № 3 контрудары советских войск в Белоруссии и на Украине не смогли остановить наступления немецких войск. Ну а после того, как 29 июня 1941 года Сталин и его ближайшее окружение не от руководства Вооруженными Силами СССР, а из сообщения английского радио узнали о взятии немецкими войсками г. Минска и окружении в Белоруссии трех советских армий, наступило полное осознание масштабов постигшей страну трагедии. Вот в этой обстановке и было принято решение о формировании вместо дивизий НКВД пятнадцати стрелковых дивизий для Красной армии.
В период с 29 июня по 9 июля 1941 года типы дивизий, которые предстояло сформировать, меняются как минимум трижды. Сначала речь шла о 5 мотострелковых и 10 стрелковых дивизиях, затем 5 горнострелковых и 10 стрелковых дивизиях и в конце концов было принято решение о формировании пятнадцати стрелковых дивизий каждая общей численностью 12 271 человек. На Главное управление пограничных войск НКВД СССР была возложена задача по формированию шести стрелковых дивизий: 243-й (г. Ярославль), 244-й (г. Дмитров), 246-й (г. Рыбинск), 247-й (г. Муром), 249-й (г. Загорск) и 250-й (г. Владимир). Для этих целей было предписано выделить из состава пограничных войск 9 тысяч кадровых военнослужащих, в том числе три тысячи человек командно-начальствующего состава.
Таким образом, изменение структуры органов управления войсковых структур НКВД СССР, боевого и численного состава западных пограничных округов накануне и в ходе войны, а также отказ от формирования крупных соединений и объединений войск НКВД, предусмотренных планами мобилизационного развертывания на случай войны, в пользу создания стрелковых дивизий для Красной армии также свидетельствуют о том, что в Наркомате внутренних дел СССР в мае — июне 1941 года шла напряженная работа по подготовке именно к наступательным действиям на случай войны с фашистской Германией, а не к обороне страны.
Но ключевым моментом для понимания истинных планов военно-политического руководства страны в предстоящей войне с фашистской Германией и ее союзниками могут служить ответы на два очень важных вопроса: когда пограничные войска перешли в оперативное подчинение командования Красной армии — и создавались ли в начале войны особые пограничные батальоны?
На сегодняшний день во всех известных работах пограничных историков утверждается, что переподчинение пограничников командованию РККА произошло 22 июня 1941 года, с началом первых боев на границе. Однако в последние годы появилось немало свидетельств того, что передача многих сухопутных пограничных отрядов в оперативное подчинение командования военных округов произошло значительно раньше.
К примеру, профессор Дипломатической академии МИД России Игорь Панарин, основываясь на архивных документах, утверждает, что решение о передаче пограничников в оперативное подчинение командования Красной армии состоялось 12 июня 1941 года. «Проанализировав ситуацию, — пишет он, — Сталин 12 июня 1941 года начал вывод частей Красной армии на позиции, предназначенные им согласно плана обороны границы. Пограничники заранее перешли в оперативное подчинение Красной армии. Последние предвоенные 7—10 дней войска готовились к агрессии. Однако по невыясненным причинам большинство частей Красной армии оказались не готовыми к отражению агрессии»[127]. Как мне представляется, в предпоследнем, а может, и в последнем предложении вышеприведенной цитаты автором допущена досадная ошибка, в результате которой трудно понять, к каким же конкретным действиям готовились войска — к нападению на Германию или к отражению агрессии.
В официальной справке о прохождении службы генерал-лейтенантом В. А. Хоменко, бывшим начальником пограничных войск НКВД УССР, также упоминается о том, что с 12 июня 1941 года он одновременно занимал должность заместителя командующего войсками Киевского особого военного округа по охране тыла, а с началом войны — в той же должности на Юго-Западном фронте.
Историк В. Рунов в книге «1941. Первая кровь» приводит воспоминания генерала П. И. Абрамидзе, командира 72-й стрелковой дивизии из Киевского особого военного округа, который утверждает, что уже 19 июня 1941 года в его распоряжение перешли пограничные подразделения, осуществлявшие охрану границы в полосе ответственности дивизии.
Это мнение сегодня разделяют и такие известные историки, как А. Мартиросян и С. Кремлев. Но, по их мнению, заблаговременная передача погранвойск в оперативное подчинение командования РККА — якобы убедительное подтверждение того, что СССР готовился не к нападению на Германию и ее союзников, а к отражению фашистской агрессии.
Что же могло послужить толчком для принятия подобного решения со стороны советского военно-политического руководства в июне 1941 года? Как мне представляется, исчерпывающий ответ на этот вопрос дает один документ, введенный в научный оборот известным историком И. Буничем. Он отыскал его в Особой папке ЦК КПСС. Вот основные положения этого документа:
По информации, поступающей по разведывательным и правительственным каналам, в период с 4 по 10 июля 1941 года немецкие войска предпримут широкомасштабные боевые действия против Англии, включая высадку на Британские острова крупных сил воздушного и морского десантов.
В связи с этим может возникнуть необходимость в проведении мероприятий военного характера для защиты государственных интересов СССР в свете изменившейся военнополитической обстановки в Европе.
Штабам военных округов (фронтов) и подчиненных им армейским и корпусным штабам к 1 июля 1941 года быть готовыми к проведению наступательных операций, завершив соответствующие командно-штабные игры… Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
Судя по содержанию этой директивы, она и послужила отправной точкой к принятию решения о передаче пограничников с 12 июня 1941 года в оперативное подчинение командования западных военных округов. В тот же день Главный Военный Совет СССР отдал указание командующим западными военными округами о перемещении войск вторых эшелонов ближе к государственной границе.
Вслед за этими событиями последовали известное заявление ТАСС от 13 июня 1941 года, а также начало массовой депортации определенной части населения из предполагаемого оперативного тыла, осуществленная войсками НКВД. К слову сказать, пограничники принимали самое активное участие в этих спецмероприятиях.
После 16 июня на ряде участков Прибалтийского и Белорусского пограничных округов начались мероприятия по передаче участков государственной границы командованию соединений и объединений Красной армии. 19 июня нарком обороны отдал приказ Военным Советам Северо-Западного и Юго-Западного фронтов о выведении к 22–23 июня их штабов на полевые командные пункты.
Надеюсь, что факт заблаговременной передачи большинства пограничных отрядов западной границы в оперативное подчинение Военных Советов округов ни у кого теперь не вызывает сомнения. Как и то, что происходило это только накануне нанесения упреждающего удара Красной армии по противнику.