«Я вышел из дежурной комнаты во двор штаба и заметил, что большая группа немецких самолетов летит в нашу сторону. С границы слышна артиллерийская стрельба. От штаба отряда до границы было всего 4 километра. Я немедленно позвонил на квартиру капитану Янчуку (Начальник штаба отряда. — Прим. автора) и доложил о происходящей обстановке на границе. Он немедленно прибыл в штаб. Так началась война»[156].
Бывший сержант 10-й заставы 91-го (Рава-Русского) пограничного отряда М. Данилов утверждает, что еще «в 24.00 21 июня на участке правого фланга началась стрельба и взрывы гранат. Через несколько минут недалеко от нас метров в 600 тоже стала слышна стрельба, но мы не стали сниматься. И вот минут через 20 граница загрохотала. Мы вступили в бой, нас было трое, а их больше взвода»[157].
Владимир Хорьков в интернете разместил воспоминания своего отца, военнослужащего 23-го (Липканского) пограничного отряда Молдавского пограничного округа. Привожу короткую выдержку из этого воспоминания: «22 июня в 1.00 ночи я сменился с наряда, почистил винтовку, перекусил и собрался ложиться спать. Вдруг начался обстрел. Схватив оружие, мы выскочили на улицу и бросились в укрытие. Потом заняли позиции на берегу Прута. Немцы и румыны до утра не переправлялись. А когда начали переправляться, мы огнем их отбросили»[158].
Полковник в отставке С. С. Сидоров, занимавший в июне 1941 года должность редактора многотиражной газеты 25-го (Кагульского) пограничного отряда Молдавского пограничного округа, также утверждает, что широкомасштабные боевые действия на участке отряда начались около часа ночи 22 июня 1941 года. Ранее я уже приводил его воспоминания о первом дне войны.
Генерал А. Г. Потатурчев, в начале войны командовавший 4-й танковой дивизией 6-го механизированного корпуса (г. Белосток), оказавшись в плену, на одном из допросов рассказал немцам, что «ночью 22.06.41 г. ему приказали явиться к командиру 6-го танкового корпуса генерал-майору Хацкевичу. В 02.00 он встретился с возвращавшимся от командующего 10-й армии генерал-майора Голубева командира корпуса, который сообщил ему о том, что началась война с Германией. После двух часов ожидания он получил первый приказ: «Тревога! Занять подготовленные позиции!»[159].
А вот заместитель Председателя КГБ СССР генерал-полковник в отставке С. С. Бельченко (В начале войны начальник УНКГБ по Белостокской области Белорусской ССР. — Прим. автора) так вспоминает начало войны: «в 3 часа 15 минут 22 июня в небе раздался рев моторов. Над Белостоком завязался ожесточенный воздушный бой. Первые бомбы упали рядом с домами, где располагался штаб 10-й армии и управления НКГБ-НКВД… Гитлеровцы бомбили вокзал и другие объекты, имевшие оборонное значение. На границе в это время разыгрались трагические события. Первый удар артиллерия и авиация противника нанесли по пограничным заставам, штабам пограничных комендатур и отрядов»[160].
Легендарный разведчик-диверсант П. А. Судоплатов, возглавлявший в годы войны 4-е Управление НКГБ СССР, также утверждает, что война началась гораздо раньше четырех часов утра. В своих воспоминаниях он пишет, что «в три часа ночи зазвонил телефон — Меркулов (Нарком госбезопасности. — Прим. автора) потребовал, чтобы я немедленно явился к нему в кабинет. Там я застал начальников всех ведущих управлений и отделов. Меркулов официально объявил нам, что началась война: немецкие войска перешли границу»[161].
Генерал армии С. М. Штеменко так описывает, как для него началась война: «21 июня утром наш поезд прибыл к перрону Казанского вокзала столицы. День ушел на оформление и сдачу документов. М. Н. Шарохин добился разрешения для участников поездки отдыхать два дня. Но, отдыхать не пришлось. В ночь на 22 июня, ровно в 2 часа, ко мне на квартиру прибыл связной и передал сигнал тревоги. А еще через полчаса я уже был в Генштабе. Война началась»[162].
Должен отметить, что подобных примеров в исторической литературе достаточно много. В нижеприведенной Таблице № 5 мною предпринята попытка обобщить лишь небольшую часть существующих точек зрения по поводу точного времени начала Великой Отечественной войны. Большая их часть принадлежит военнослужащим пограничных войск НКВД СССР, первыми встретившим внезапный удар немецко-фашистских войск. С целью более объективного исследования этого вопроса в расчет брались также сведения, содержащиеся в журналах боевых действий соединений и объединений вермахта, первыми вступивших на советскую землю, а также воспоминания некоторых немецких генералов.
На карте № 1 мною наглядно отображены те места, где, по мнению участников первых боев на границе, еще до 4 часов утра якобы произошли боестолкновения пограничников западных округов с ДРГ и мелкими подразделениями вермахта, а также авианалеты и артиллерийские обстрелы советской территории.
Карта № 1. Участки государственной границы СССР, где по версии командования РККА еще до 4.00 22 июня 1941 года произошли боестолкновения пограничников с подразделениями противника, а также артобстрелы и бомбардировки городов Белоруссии, Украины и Молдавии.
Тщательный анализ известных на сегодняшний день подобных фактов позволяет сделать несколько принципиальных выводов по этому поводу.
Во-первых, трудно не заметить весьма существенных отличий точек зрения немецкой и советской сторон по поводу времени начала войны. В немецких документах и воспоминаниях гитлеровских генералов время начала военных действий точно совпадает с тем, которое установил А. Гитлер за несколько дней до начала войны: 3.00 — 3.30 утра 22 июня 1941 года (время среднеевропейское). Московское время — на один час больше, т. е. 4.00 — 4.30. Раньше этого времени на территории Советского Союза начали действовать только диверсионно-разведывательные группы из числа националистического бандподполья Западной Украины, Западной Белоруссии и прибалтийских республик. Но это, как известно, еще не начало войны между двумя государствами.
Судя же по советским и российским источникам, временные рамки начала фашистской агрессии выглядят несколько по-другому. Более 33 % участников первых боев на границе утверждают, что налет вражеских самолетов, а также артиллерийский обстрел советской территории и боестолкновения пограничников с подразделениями регулярных войск вермахта, которые они приняли за начало войны, начались в промежутке между одним и тремя часами ночи 22 июня 1941 года. То есть до официального начала войны между Германией и Советским Союзом.
Наибольшее число подобных инцидентов произошло в западных районах Украины и Молдавии, то есть там, где была развернута наиболее сильная группировка Красной армии.
Во-вторых, подобные инциденты на самой границе за несколько часов до начала войны произошли в основном в двух местах — в Белорусском пограничном округе в пределах участков 86-го и 107-го пограничных отрядов, а также в Молдавском пограничном округе в пределах участков 2-го, 23-го, 25-го и 79-го пограничных отрядов. По странному стечению обстоятельств именно на участки этих двух пограничных округов за несколько дней до начала войны прибыли группы офицеров Главного управления пограничных войск НКВД — якобы для проведения инспекторской проверки. В Белоруссии такую группу офицеров возглавил лично начальник пограничных войск НКВД СССР генерал-лейтенант Г. Г. Соколов. В исторической литературе также встречается информация о том, что за несколько дней до начала войны в Минске побывал нарком внутренних дел Л. П. Берия. Кто возглавлял подобную группу офицеров ГУПВ НКВД СССР в Молдавском пограничном округе — пока выяснить не удалось. Известно лишь то, что с 17 по 19 июня 1941 года в районе г. Измаил находился контр-адмирал С. М. Воробьев, заместитель начальника пограничных войск по морской части. Проведя в течение двух дней рекогносцировку советской части дельты Дуная и ряд других мероприятий, он убыл в Одессу. В это же время в Одессе в служебной командировке находился нарком государственной безопасности СССР В. Н. Меркулов.
И, в-третьих, число так называемых боестолкновений на границе более чем в три раза превысило число объектов, которые реально были атакованы немецкими подразделениями до начала артиллерийской подготовки. Это с учетом действий диверсионных групп полка «Бранденбург-800».
На сегодняшний день известен всего лишь один документально подтвержденный факт боестолкновения пограничников с группой спецназначения полка «Брандербург-800» за два часа до начала войны. Произошло это на участке 11-й заставы 86-го (Августовского) пограничного отряда Белорусского пограничного округа. Со значительной долей уверенности можно утверждать, что целью этой акции был захват двух мостов — железнодорожного и шоссейного, пересекавших границу на этом участке. Но благодаря бдительности пограничников это нападение противника совместно с подразделениями Красной армии было успешно отражено. Об этом факте есть упоминание в воспоминаниях 2 офицеров-пограничников этого отряда, а также в ряде немецких документов. К примеру, в журнале боевых действий 20-го армейского корпуса в 2.30 22 июня 1941 года сделана запись следующего содержания: