Очень подробно эти события рассмотрены в работе С. Б. Булдыгина «Оборона Лиепаи» (2012 г.). Однако все, что связано с боевыми действиями пограничников, им изложено на основании воспоминаний бывшего начальника 12-го пограничного отряда В. И. Якушева и диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук В. И. Боярского еще советского периода. И даже несмотря на это, на десяти картах, размещенных автором в указанной книге, лишь в одной по состоянию на 22 июня 1941 года отмечены боевые порядки 5-й погранкомендатуры в районе м. Руцава. Местонахождение управления 12-го пограничного отряда, 4-й погранкомендатуры и штабных подразделений нигде не указано.
На состоявшемся 21 июня 2011 года круглом столе в Русском центре Балтийской международной академии (г. Рига), посвященном 70-летию обороны г. Лиепаи от немецко-фашистских захватчиков, также ни одним словом не были упомянуты действия советских пограничников. Как и раньше, говорилось о мужестве и героизме воинов 67-й стрелковой дивизии, моряков и курсантов военноморского училища ПВО, а также населения города.
Мне удалось отыскать три документа, которые подтверждают ранее приведенные оценки роли 12-го пограничного отряда в обороне Лиепаи. Первый документ — «Оборона базы ВМФ Лиепаи 1941 г.» составлен командиром 1-й бригады подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота Героем Советского Союза капитаном 1 ранга Н. П. Ечинко, который 5 августа 1941 года был им представлен начальнику 3-го отделения Особого отдела 2-й бригады подводных лодок Балтийского флота. В нем есть упоминания только о пограничных катерах, которые 23 июня 1941 года вышли из базы и направились в Вентспилс. Два других документа называются «Отчет о боевой деятельности Лиепайской военно-морской базы с 22 по 27 июня 1941 года», утвержденный 7 марта 1942 года командующим Балтийским флотом Трибуцем, членами Военного Совета флота корпусным комиссаром Смирновым и дивизионным комиссаром Вербицким, и «Схема организации командования в обороне г. Либавы». Судя по ним, пограничный отряд как боевая единица в обороне Лиепаи не участвовал.
На подобные мысли наводит статья С. Петрова «Лиепайское сражение», опубликованная в журнале «Военноисторический архив» № 11 за 2012 год. В ней, в частности, говорится о том, что командир 76-й стрелковой дивизии за несколько часов до начала войны поставил своим заместителям задачу по восстановлению связи с 12-м пограничным отрядом, которую удалось выполнить только к исходу 22 июня. И далее сообщается, что начальник отряда майор Черников (Заметим, не Якушев. — Прим. автора) «с тревогой в голосе доложил комдиву: «Еле отбиваемся. Противник обходит нас с флангов». Вскоре пограничники отошли на новые рубежи». Как нетрудно догадаться, бой пограничники вели за пределами Лиепаи. Такое изложения событий наводит на мысль о том, что накануне войны управление и большинство подразделений 12-го погранотряда в городе отсутствовали. Иначе чем можно объяснить тот факт, что, находясь в одном городе, штабы дивизии и пограничного отряда до конца первого дня войны так и не смогли организовать взаимодействие?
Заинтригованный вышеперечисленными нестыковками, я занялся поиском других документов, чтобы более основательно разобраться в этом вопросе. Знакомясь с информацией, опубликованной в сборнике документов и материалов «Пограничные войска СССР в Великой Отечественной войне. 1941», я обнаружил, что в донесениях начальника пограничных войск Прибалтийского округа генерал-майора К. И. Ракутина уже с утра 23 июня 1941 года звучит тревога по поводу отсутствия какой-либо информации о местонахождении начальника 12-го пограничного отряда майора Якушева и офицеров управления отряда. В Журнале оперативной записи дежурного по ГУПВ НКВД СССР есть такие слова: «Майор Якушев в 5.40 23 июня 1941 года с 60 бойцами и командным составом штаба (количество неизвестно) выбыл в военный городок Либава. Связи с ним нет. Посланы на розыски группы Якушева четыре красноармейца. Предположительно, Якушев ушел с дивизией».
В донесениях за 24 и 25 июня отмечается, что «майора Якушева и начальника 1-го отделения Либавского погранотряда майора Кнехтуяна на участках 1, 2 и 3-й комендатур нет». 26 июня поступила информация, что майор Якушев якобы руководил боем на участке 16-й и 17-й застав. И дальше его следы теряются. В докладной записке начальника войск НКВД СССР генерал-майора Апполонова на имя Л. П. Берии от 27 июня 1942 года указано, что начальник 12-го пограничного отряда майор Якушев пропал без вести. Однако по истечении одного года в ГУПВ НКВД СССР стало известно, что майор Якушев на данный момент является заместителем командира 216-й стрелковой дивизии. На возникший вопрос «Где все это время пропадал бывший начальник Лиепайского погранотряда?» мне пока ответ найти не удалось. Таким образом, утверждение о том, что начальник 12-го пограничного отряда майор В. И. Якушев в ходе обороны Лиепаи командовал сводным полком и его КП находился рядом со штабом стрелковой дивизии, является ничем иным, как очередной выдумкой ведомственных историков. Кстати, до сих пор также не установлено, куда подевался заместитель начальника погранотряда по политической части батальонный комиссар М. С. Рудченко. О нем нигде не сказано ни единого слова.
Из всего вышесказанного следует, что сражаться с врагом непосредственно в городе могли только остатки батальона майора В. А. Черникова, отошедшие 23 июня 1941 года вместе с подразделениями 67-й стрелковой дивизии с рубежа реки Барта, а также некоторые подразделения, расположенные в г. Лиепая и его окрестностях. Но их число было весьма незначительным. А, как известно, всего в обороне города принимало участие более 9 тысяч командиров, политработников, солдат, матросов и более 950 человек из числа партийно-комсомольского актива и жителей города, объединенных в городское ополчение. Если моя версия верна, то и в самом деле вклад пограничников в оборону Лиепаи не столь уж и существенен. Наверное, именно поэтому на мемориальной стене с Вечным огнем, установленной в центре города в Зеленой роще в честь его защитников, изображены фигуры только солдат-пехотинцев, матросов, медсестры, рабочего и женщины-труженицы. Пограничника среди них нет.
К этому следует добавить, что за первые несколько недель войны Лиепайский пограничный отряд понес тяжелейшие потери. Только безвозвратные потери составили более одной тысячи человек, среди которых число оказавшихся в плену превысило 60 %. До сих пор не установлено, куда подевалось Боевое знамя пограничного отряда[214]. В этой связи вряд ли можно согласиться с утверждением одного известного пограничного историка о том, что «в целом командование, штаб, политический отдел 12-го пограничного отряда, показали себя с самой положительной стороны. В их конкретных действиях в ходе первых боев на границе, даже с позиции сегодняшних, крупных просчетов обнаружить трудно»[215]. Эта оценка, судя по ранее приведенным фактам, далека от истины.
Второй пример касается малоизвестных страниц деятельности 17-го (Брестского) пограничного отряда в первый день Великой Отечественной войны.
В современной пограничной историографии доминирует версия об очень организованном вступлении этого отряда в войну с фашистскими оккупантами, массовом героизме, проявленном личным составом пограничных застав в тот период. Особо подчеркивается, что этими действиями уверенно руководило командование пограничного отряда во главе с начальником отряда майором А. П. Кузнецовым. О том, что многие пограничные заставы этого пограничного отряда очень достойно показали себя в первые часы фашистской агрессии, уже говорилось ранее со ссылкой на документы немецкой стороны. А вот что касается организованности, четкости управления со стороны командования отряда, то здесь возникает немало вопросов.
Имеющиеся на сегодняшний день документы свидетельствуют совсем о другом. Прежде всего следует отметить, что накануне войны 17-й пограничный отряд НКВД БССР вызывал серьезное беспокойство у руководства Наркомата внутренних дел СССР по вопросам боевой подготовки личного состава, состояния воинской дисциплины, законности и правопорядка. В начале июня 1941 года в Белорусском пограничном округе, в том числе и в Брестском пограничном отряде, работала комиссия Главного управления пограничных войск НКВД СССР, которая выявила серьезные недостатки в деятельности руководителей всех уровней. В самом пограничном отряде были вскрыты факты участия личного состава 4-й заставы в контрабандной деятельности, пресечена попытка ухода за границу в мае 1941 года на 18-й погранзаставе одного из пограничников. Групповое пьянство и круговая порука процветали во многих подразделениях этого отряда. По итогам разбирательства был издан приказ НКВД СССР за подписью заместителя наркома внутренних дел генерал-лейтенанта И. И. Масленникова. Ниже публикуются выдержки из этого приказа:
Содержание: «О недостатках в состоянии и руководстве воспитательной работой в пограничных войсках Белорусского округа»
В июне с. г. по моим указаниям проверено состояние воспитательной работы в частях пограничных войск Белорусского округа. Проверкой установлено неблагополучие в руководстве политической работой, изучении и воспитании начсостава и красноармейцев и, как следствие этого, ухудшение политико-морального состояния и воинской дисциплины в некоторых подразделениях и даже пограничных отрядах (17ПО).
Отдельные командиры и политработники оказались неспособными политически правильно оценивать состояние службы и дисциплины, вскрывать причины отрицательных явлений и принимать меры организационного и воспитательного порядка для предупреждения и ликвидации отрицательных явлений.