— Сколько вы получили у Фасберже?
— Что вы думаете по поводу репортажа в «Обсервер»?
Отвечать на все эти вопросы ей не пришлось. Дюжие полицейские быстро препроводили ее в комнату к Фасберже.
Увидев у него в руках номер журнала, она наконец поняла, что произошло.
— Я полагала… — начала девушка и запнулась, видя гнев владельца фирмы.
— Если бы вы не шпионили и не доносили, Дарк не смог бы все это напечатать!
— Я считала, что репортаж запрещен, и давно не общалась с Полом Дарком! — оправдывалась Мэри.
— Сейчас у вас будет возможность исправить свою ошибку! — рявкнул Фасберже. — Вы сделаете заявление для прессы, в котором назовете репортаж в «Обсервер» ложью и сообщите о том, что наша фирма начинает дело о клевете!
— Но ведь все это правда! — произнесла девушка.
— Вы должны объявить, что это ложь! — не унимался Фасберже.
Френкель не знал, как реагировать на услышанное.
Поняв, что сопротивляться бесполезно, Мэри Стенз вышла из комнаты и направилась в зал, где собрались газетчики. Когда она появилась, шум и разговоры постепенно стихли.
— Господа! — сказала девушка. — Я должна сказать вам всего две вещи: во-первых, репортаж об афере с кремом — чистейшая выдумка. Во-вторых, фирма «Черил» возбуждает против журнала «Обсервер» дело о клевете!
Глава 25
События не заставили себя долго ждать. Реклама крема была исключена из всех телевизионных программ. В газетах резко сократилось число рекламных объявлений о препарате «Созидатель красавиц». На бирже резко понизились акции всех косметических фирм. Была брошена целая армия репортеров, чтобы получить интервью у всех заинтересованных лиц. Они набросились и на Пола Дарка.
На следующий день буквально во всех утренних газетах красовались заголовки: «Крем и мошенничество», «Обсервер» предстанет перед судом», «Правда о Лоре Смайт!»"
В парламенте намеревались создать специальную комиссию при Совете торговли, чтобы она расследовала факты, указанные в репортаже.
Сидя в своем кабинете и ожидая реакции начальства, Пол Дарк изучал еще раз каждую строчку своею материала. Он не мог не согласиться с тем, что он злободневен и правдив. Но как отразится теперь такая публикация на судьбе Мэри? Пол только теперь осознал, как все это время ему не хватало этой девушки, умной, чуткой, ежедневного общения с нею по вечерам. Он понял, что с тех пор, как Мэри исчезла, он постоянно ревновал ее к тому недосягаемому для него миру, в котором она очутилась.
В половине двенадцатого настойчиво зазвонил телефон. Секретарь мистера Хеннингера попросила его немедленно прибыть к патрону.
Дарк понимал, чем закончится этот разговор, хоть он надеялся на то, что Хеннингеру будет неудобно требовать открыто его крови.
Он хорошо думал о своем шефе.
Хеннингер был холоден и краток.
— Вы заменяли мистера Бомона, уехавшего в отпуск. Он предупредил вас о том, чтобы на страницах журнала не публиковался материал о фирме «Черил»?
— Да.
Листая номер «Обсервер» с репортажем Дарка, Хеннингер спросил:
— Почему вы в таком случае напечатали этот материал?
— Он все равно появился бы раньше или позже, поскольку это действительно афера.
— Это зависит от угла зрения… Фирма намерена предъявить нам иск на сто тысяч фунтов!
— Уверен, Фасберже не отважится на это!
— Вам предстоит одному ответить за эту публикацию, увидевшую свет вопреки распоряжению начальства.
— Все сказанное здесь правда. У нас есть свидетель Мэри Стенз. Что касается экспериментов доктора Раффа, то, с юридической точки зрения, они наносят только ущерб фирме «Черил».
— Меня мало интересует юридическая сторона дела! Я не выношу бунтовщиков! Вы нарушили мое распоряжение, что может пагубно сказаться на работе всего штата. К тому же вы поставили концерн и меня лично в сложное положение!
Дарка возмутило то, что изрек Хеннингер.
Вскочив с кресла, он сказал:
— Ваш журнал еще никогда не имел такой рекламы. Этот репортаж не оставила без внимания ни одна газета. Готовится запрос в Палате общин. Все это идет только на пользу «Обсервер». Фасберже никогда не обратится в суд. Что касается ваших с ним взаимоотношений, то их легко уладить. Теперь вам предстоит угостить его завтраком…
— Жду вашего заявления об уходе, мистер Дарк, — заявил ледяным голосом Хеннингер.
Покинув кабинет шефа, Дарк зашел к Бренде Мейсон.
— Меня уволили, — сообщил он ей.
Бренда смотрела на него с грустью и сочувствием.
Мэри снова поселилась в «Астории». Ее опять охранял Уиллерби. Казалось, ничего не изменилось. Только воспоминания о Голливуде стали глубоким прошлым.
Фасберже, если верить его словам, не собирался отступать. Теперь он особенно настойчиво добивался благосклонности девушки.
— Я требую от служащих лояльности, — повторял он. — Фирма «Черил» в состоянии выдержать то, что произошло. Самое неприятное в этой истории то, что именно вы явились причиной скандала.
— Я уже не раз говорила вам о том, что не ожидала появления этого репортажа. Неужели вы думаете, что мне приятно, когда меня называют «фальшивой красоткой» или «подопытным кроликом». К тому же это пагубно повлияет на мои взаимоотношения с американским кино и телевидением…
— Вы ошибаетесь! — уверил ее Фасберже. — Американцы обожают сенсации. Их интерес только усилится после того, как стало известно о курсе биохимического лечения. Артистическая карьера вам обеспечена! Это отразилось только на судьбе крема. Торговые фирмы отказываются теперь его приобретать.
Мэри промолчала.
— Вы должны иметь чувство долга! — вещал он, переходя на вкрадчивый тон. — Вы ведь погубили изделие, которое должны были рекламировать!
— Я ведь не раз уже приносила вам свои извинения по этому поводу!
— Я не это подразумевал… Мужчине иногда требуется отвлечься. Вы могли бы помочь мне в этом…
Мэри отшатнулась от него и откровенно заявила:
— Не хочу обижать вас, мистер Фасберже, но вынуждена ответить вам отказом. Моя внешность изменилась, но не мои моральные устои. Мне неприятно вас видеть!
— Я испытываю аналогичное чувство, хоть вы так красивы. Возможно, вскоре вам самой будет противно на себя смотреть!
Не понимая, что он подразумевает в данном случае, Мэри переспросила, о чем именно идет речь.
— Человеку трудно фиксировать те изменения и перемены, которые с ним происходят. Перед отъездом вы были просто прекрасны, но спустя несколько недель уже видна разница…
— Что вы хотите сказать?
Широко улыбнувшись, Фасберже пояснил:
— Вы не виделись с доктором Раффом уже два месяца. Это дало свои результаты.
Мэри подошла к зеркалу и внимательно всмотрелась в свое изображение. Фасберже был прав. Ее кожа уже не казалась такой свежей и упругой. Под глазами появились чуть заметные отеки.
Увидев испуг на лице девушки, Фасберже злорадно изрек:
— Доктору Раффу не понравился интерес к его прошлому. Он уехал из Лондона куда-то за границу. Оно и понятно. Кому понравится очутиться в центре скандала? Он ведь делал все, чтобы покончить со старой историей…
— Его ведь можно найти!
— На это потребуются деньги. Много денег! Полиция в этом нам не поможет. Он не совершил никакого преступления, а услуги частных сыщиков стоят слишком дорого!
— Мистер Фасберже, дайте мне возможность отдохнуть… К тому же мне необходимо все обдумать и взвесить… Сегодня был такой тяжелый день!
— Согласен! Обдумывайте и взвешивайте… Но помните о том, что время бежит быстро. У вас его не так много…
Когда он ушел, Мэри еще раз посмотрела на себя в зеркало и заплакала.
Глава 26
Лишившись работы, Пол Дарк внимательно изучал газеты. Время и деньги на это у него были.
События разворачивались неутешительно для «Черил». Реклама и производство нового крема прекратились. Фасберже выступил с заявлением, где признал, что перевоплощение Мэри в Лору Смайт было достигнуто при помощи клинического применения стимулина.
Совет торговли признал крем безвредным, но обрушился на рекламу, осуждая ее методы.
Больше всего досталось Раффу, который, как раскопали репортеры, скрылся в одной из скандинавских стран.
Особенно поразила всех весть о том, что исчезла красавица Лора Смайт. Удалось установить только одно: она сбежала ночью, когда Уиллерби спал. Таксист, подвозивший ее до Хэлборна, сообщил о том, что она была чем-то опечалена и прятала лицо под вуалью. Куда она отправилась, он не знает.
Ничего не дали и визиты к Пенелопе. Она заявила репортерам о том, что не имеет представления о местопребывании своей подруги. Та всегда была своенравной и капризной.
Полу Дарку также пришлось выдержать набеги представителей прессы. Правда, они понимали, что Мэри Стенз меньше всего склонна к нему обратиться. Ведь именно он нанес сокрушительный удар по ее карьере! Пол попытался узнать что-нибудь о девушке у журналистов. Никто ничего не знал, но один из них высказал предположение, что Мэри прячется, так как, возможно, стала терять свою красоту.
— Почему же в таком случае вы не оставите ее в покое? Она нуждается в сочувствии.
— Девушка стала легендой, питающей сенсации. Вы поведали, как Рафф ее создал, мы же хотим рассказать миру о том, как вы ее уничтожили…
Пол все больше стал тревожиться о Мэри. Мысли о ней преследовали его днем и ночью. Особенно после того, как он прочитал сообщение о том, что все договора, заключенные с Лорой Смайт, временно потеряли свою силу до выяснения ряда моментов, связанных с фирмой «Черил».
Он понял, что погубил не только свою карьеру, но и карьеру Мэри, возможно, и ее красоту. В то же время Пол чувствовал, что поступил бы точно так же, если бы можно было все вернуть. Приятно осознавать, что ты стал на путь добра, а не зла. Если бы только найти Мэри…
Чувство моральной правоты придало ему силы. Закурив сигарету, он стал активно вспоминать все факты, связанные с девушкой.