— Герр пакт Готтесанбитерсдорф... Мы не ждали вас сегодня, —
румяное лицо Хольца побледнело.
— Ну-ну, доктор Хольц, не надо так волноваться, это всего лишь неофициальная комиссия в связи с обновлением в доктрине о чистоте крови, — Готтесанбитерсдорф стремительным длинным шагом приблизился к столу и угрожающе навис над кругленьким психиатром. — Вы плохо выглядите. Может быть, перед тем, как мы начнем беседу, вы прикажете смешать для себя одну из ваших знаменитых успокаивающих микстур?
Инспектор резко встал и вытянулся по стойке смирно. Его лицо тоже побледнело. Шпатц оглянулся на распахнутую дверь. С его места было видно только, что за ней вместо дородного санитара появилась фигура в черном мундире. Однако новый гость не спешил заходить.
— Вы все еще не отдали приказ о пиве для меня и герра Гресселя, герр Хольц, — Готтесанбитерсдорф с грохотом придвинул стул, с которого вскочил инспектор, на середину комнаты и устроился на нем верхом, расставив свои длинные тощие ноги так, что они перегородили весь кабинет Хольца.
— Сию секунду, доктор пакт Готтесанбитерсдорф... вы позволите? — Хольц торопливо поднялся и сделал движение к двери.
— Ну зачем же вам самому бегать, герр Хольц? — тонкие губы опасного посетителя растянулись в улыбке. — Ваш лакей рядом с дверью с удовольствием выполнит указание. Надеюсь, на это его скудных мозгов хватит? А вы скрасите нам ожидание угощения своей нескучной компанией.
— Мартин! — голос Хольца дрожал и срывался. — Мартин, вы слышали, что хотел герр пакт Готтесанбитерсдорф?
— Темного пива, герр Хольц? — подал голос сантиар, все еще топтавшийся рядом с дверью. — Но ведь у нас на кухне нет пива...
— Так возьмите не на кухне! — кажется, доктор Хольц произнес это гораздо громче, чем собирался. Шпатцу показалось, что еще мгновение, и уверенное в себе светило психиатрии начнет биться в истерике от ужаса. «Раз он так боится, значит визит Готтесанбитерсдорфа — не просто плановая комиссия, значит здесь кроется что-то другое...» — Шпатц поерзал на кресле, безуспешно пытаясь устроиться поудобнее. — Мартин, сходите в мое крыло и скажите фрау Агнии, что я попросил дать вам темного пива.
— Еще я просил гренок, — Готтесанбитерсдорф сдвинул крохотные красные очки на кончик своего длинного носа.
— Да, Мартин. Зайди по дороге на кухню и распорядись насчет гренок. Ты все понял?
— Да, герр доктор... Могу идти?
— Бежать, герр санитар, бежать! Где ваше гостеприимство? — Готтесанбитерсдорф хохотнул.
Мартин попятился и скрылся за дверью. Хольц так и остался стоять за в нелепой позе — на согнутых коленях, в которые упирался стул, отодвинуть который дальше он так и не решился, чтобы не производить лишнего шума. Готтесанбитерсдорф перевел взгляд на инспектора, который все еще стоял, вытянувшись и глядя в одну точку на противоположной стене.
— Ах да, герр инспектор, я на минуту даже подзабыл, что у замечательных ребят за дверью к вам дело. Но вы, как я вижу, в курсе...
Инспектор молчал. Доктор Хольц молчал. Готтесанбитерсдорф переводил взгляд с одного на другого и, кажется, наслаждался произведенным эффектом.
— Герр пакт Лемманкассель, вы чрезвычайно нас всех обяжете, если покинете кабинет, — тощий доктор перестал улыбаться. Голос его тоже стал серьезным. Инспектор вышел из-за стола, двигаясь словно деревянная кукла. Перешагнул ногу Готтесанбиттерсдорфа, которую тот не потрудился сдвинуть. Вышел за дверь.
— Инспектор пакт Лемманкассель? — раздался за спиной у Шпатца незнакомый голос.
— Да.
— Вы должны проследовать с нами. Сдайте оружие и аусвайс.
Послышались звуки возни, предостергающий окрик, грохнул выстрел. Шпатц вскочил и быстро оглянулся. Тело инспектора рухнуло на пол прямо в дверях, наполовину в кабинете, наполовину в коридоре. Высокий человек в идеально сидящей черной форме с серебряным кантом и серебряными же хищными птицами в петлицах склонился над ним.
— Мертв, — он распрямился, и Шпатц мог видеть только его руки. Одной он извлек белоснежный платок и тщательно вытер пальцы другой руки. Той самой, которой проверял пульс на шее инспектора.
— Очень жаль, живой он мог бы рассказать нам много интересного, верно герр Хольц? — Готтесансбиттерсдорф, не отрывась, смотрел на лицо психиатра, которое, казалось, стало еще бледнее.
Шпатц остался стоять, облокотившись на стол, за которым до этого сидел инспектор. Почему-то ему было не страшно, хотя происходящее явно не было каким-то заурядным событием. Просто грозный автор доктрины о чистоте крови явился не по его душу. И, надо заметить, очень вовремя. Допрос, который вел доктор, явно не имел целью выяснить правду. Шпатц подозревал, что его пытаются вывести из равновесия, разозлить, заставить отреагировать бурно, дать повод отдать санитару приказ натянуть на слишком нервного пациента смирительную рубашку и максимально затянуть рукава. Пациента? Шпатц подумал о себе, как о пациенте? Тряхнул головой, отгоняя устрашающий образ комнаты за плексигласовой стеной.
Человек в черном отдал указания, и пара привлеченных к делу санитаров принялись ворочать безжизненное тело инспектора. Доктор Хольц наблюдал за этим, беззвучно шевеля побелевшими губами и все еще стоя на полусогнутых ногах, кажется, совершенно забыв о собственном неудобстве. Готтесанбитерсдоф молчал, не спеша прийти ему на помощь и попросить сесть.
— Герр доктор, — в кабинет протиснулся Мартин с большим металлическим подносом в руках. Если у него в голове и были какие-то эмоции насчет трупа, который волокли мимо него двое его коллег, то на его не отмеченном печатью интеллекта лице это никоим образом не отразилось. — Пиво и гренки. Еще фрау Агния хотела положить других закусок, но я не взял, вы же сказали, только пиво и гренки...
— Идиот... — простонал доктор.
— Вы называете его идиотом за то, что он в точности выполнил приказ, герр доктор? — Готтесанбитерсдорф наклонился вперед.
Хольц инстинктивно отшатнулся, его стул с грохотом свалился на бок.
— Куда поставить пиво и гренки, герр доктор?
— Не надо так нервничать, герр Хольц, — Готтесанбитерсдорф убрал одну ногу, освобождая Мартину дорогу до стола.
— В чем вы меня подозреваете? — прошептал Хольц, выпрямившись в струнку, что при его пухлой фигуре смотрелось весьма карикатурно.
— Подозреваю, герр Хольц? Я не полицай и не инспектор по контролю, я всего лишь ваш коллега, который воспользовался случаем, чтобы нанести вам визит. Сейчас мы выпьем пива, и вы проведете для меня небольшую экскурсию по вашему заведению. Думаю, герру Гресселю тоже будет интересно, верно, герр Грессель?
Шпатц вздрогнул, услышав свое имя, и кивнул. Мартин водрузил на стол поднос с запотевшими бутылками из темного стекла и тарелку с ароматно благоухающими гренками. Прямо на папку, в которую во время допроса все время заглядывал доктор Хольц. Готтесанбитерсдорф снова повернулся к доктору. Тот не шевелился и кажется даже не дышал.
Шпатц шел следом за доктором Хольцем. Готтесанбиттерсдорф цепко держал невысокого пухленького психиатра за локоть левой рукой, правой активно жестикулировал.
— Хольц, вы меня удивляете, право слово! Мы же с вами много раз встречались, помните, на конференции по корректирующим препаратам для трудных детей? Вы тогда приударили за фройляйн Агнес, и, если я не ошибаюсь, вам все удалось? О, как же я тогда отчаянно вам завидовал!
Тощий доктор продолжал болтать, не обращая внимания на затравленное молчание Хольца. Тащил его вперед, хотя тот пытался замедлить шаг. Было похоже, что он точно знает, куда идет. И с каждым шагом это становилось для Хольца все очевиднее. Дважды он пытался свернуть на перекрестке коридоров. Один раз пойти вверх по лестнице, но Готтебитерсдорф не позволил и повлек его вниз. Под непрерывную и казалось бы легкомысленную трескотню они миновали еще одну галерею палат с плексигласовыми стенами, процедурное отделение, в котором остро пахло чем-то химическим и чувствовался явственный аромат человеческих нечистот. Наконец тощий доктор остановился перед запертой дверью.
— Кажется, мы пришли, герр Хольц, — голос Готтесанбитерсдорфа изменился. Легкомысленный франт, пересказавший по дороге множество светских сплетен и замшелых анекдотов исчез. Взгляд и без того холодных глаз за крохотными красными очками стал ледяным. Пальцы, державшие локоть доктора Хольца сжались настолько, что Шпатцу показалось, что сейчас он услышит хруст костей.
Доктор Хольц потянулся к внутреннему карману пиджака.
— О, нет, герр Хольц, позвольте мне! — длинные пальцы Готтесанбитерсдорфа скользнули за лацкан. Раздалось металлическое звяканье связки ключей. Тощий доктор протянул их Шпатцу, а освободившейся рукой похлопал доктора Хольца по бокам, продолжая держать за правую руку. Доктор Хольц не сопротивлялся обыску. Оружия при нем не оказалось. — Открывайте, герр Грессель!
Шпатц внимательно рассмотрел связку ключей, потом взглянул на дверь. Замочных скважин было две — одна поперечная для ключа с двумя бородками, другая продольная. Он уже сталкивался с такими системами, правда там нужно было вставлять оба ключа одновременно, а здесь все ключи были на одной связке. Шпатц выбрал из десятка ключей два, по виду подходящие этим замочным скважинам. Повернул сначала верхний ключ, потом нижний. Ничего не произошло. «Глупо будет не справиться с такой простой задачей», подумал Шпатц, извлек оба ключа и наклонился, чтобы повнимательнее рассмотреть замочные скважины. Ага, кажется, стоит действительно снять один из ключей со связки и вставить в дверь одновременно. Замок щелкнул, дверь распахнулась.
— Доктор Хольц? — сначала вскочившая навстречу женщина показалась Шпатцу очень юной. Но потом он понял, что это просто обманчивое тусклое освещение и хрупкое сложение женщины. Поднявшаяся из-за стола фрау была скорее пожилой, с гладко зачесанными светлыми волосами, седина на которых была просто плохо заметна. Выражение ее лица стремительно менялось — с удивления, когда она увидела незнакомого ей человека, отпирающего дверь, на тревогу, когда заметила бледного доктора Хольца затем почти на панику, когда узнала человека в красных очках и заметила двух рослых парней в черных мундирах. Соображала она быстро, промедлив всего мгновение, она рванулась в сторону дальней двери.