Все эти люди, которые на нем делали карьеру и деньги, торгуя нашими личными фотографиями и письмами — это же совершенно недопустимо, но все это пройдет. Осталось около восьмисот поэтических произведений, который Володя оставил всему миру, всем людям. Это самое главное…»
Одно замечание — оно касается писем Марины Влади Владимиру Высоцкому. В одном из ранних интервью она говорила, что ее этими, пропавшими из квартиры, письмами «шантажировали». Теперь приблизительно известно, кто мог такое сделать. Но в этом случае речь идет о небольшой части писем, вероятно, найденной (украденной?) в архиве Высоцкого. Большая же часть их находится у одного человека, которому В. В. передал письма лично незадолго до смерти. И этот человек готов — во всяком случае, об этом был разговор пять лет тому назад — вернуть их Марине…
Вопрос из зала:
— А что Вам дали годы жизни с Высоцким?
— 12 лет жизни с ним— это большой подарок… Это дало мне массу эмоций как актрисе. Я смотрела все спектакли Володи по много раз. А потом Володя посвятил мне много стихотворений — это тоже большой подарок… Это (жизнь с Высоцким) давало мне возможность помочь человеку, а это ведь счастье — иметь возможность кому-то помочь…
Маринка! Слушай, милая Маринка!
Кровиночка моя и половинка!
Ведь если разорвать, то — рупь за сто! —
Вторая будет совершать не то.
Маринка, слушай, милая Маринка,
Прекрасная как детская картинка,
Ну, кто сейчас ответит — что есть то?
Ты, только ты, ты можешь — и никто.
4 марта 1989 года— по первой программе Всесоюзного радио большая передача из цикла «Твоя родословная», посвященная Владимиру Высоцкому. В передаче принимали участие Марина Влади и Юлия Абдулова. Приводим фрагменты этой передачи в записи с эфира. Самое важное — это детали, рассказывающие о том, как еще в детстве формировался характер Марины…
«Марина находила в Высоцком черты своего отца — бесшабашность, отчаянность… Многое роднило Владимира с ее отцом. Основное влияние на Марину оказал именно отец, он воспитывал ее как мальчишку. В семье — четыре сестры, мама, бабушка… «Я была как мужик среди женщин». Школа кончилась, когда отец был еще жив. Его напутственные слова — пора и тебе на кусок хлеба зарабатывать… «Я тогда обиделась на отца, но потом поняла, что он был прав». С 13 лет Марина работала по 12 часов в сутки».
«Юности не было— удачи были. Я научилась хвататься зубами за удачу. А при вашей системе многое дается, но мало спрашивается. Надо воспитывать у себя ответственность за дело, даже любовь к ответственности. Порой я своих сыновей воспитывала не так, как следовало бы.
Ведущая:
— Почему Вы выбрали в переводчики книги Юлию Абдулову?
— Юлю я знаю с детства. Это человек, который знает и любит Высоцкого. Поэтому она смогла проникнуть в его мир, в наш мир. Кроме того — как это по-русски — «молодые имеют священный огонь». Всем молодым следует давать шанс.
Ю. Абдулова:
— Я прочитала книгу залпом, — подготовилась к встрече с Мариной, сделала заметки, выписки. Но для первого разговора ничего этого не потребовалось. Первый вопрос, который задала Марина при встрече — «Ну, как?» — выразил все ее чувства: и любовь, и тревогу, и надежду. Мы сразу стали союзницами, потому что чувствовали одно и то же. Марина обняла меня, и так, обнявшись, мы вошли в комнату. «Ну, что ж, теперь поговорим о деле», — сказала Марина.
Ведущая:
— Марина, как Вы воспринимаете Россию?
— Здесь, в России, я свой человек».
1998 год, январь. Шестидесятилетие Владимира Семеновича Высоцкого. К этому времени младший сын В. В. — Никита — становится директором Музея Высоцкого, и, вероятно, за его подписью в Париж направлено приглашение Марине Влади принять участие в праздновании этой даты. Она не приехала.
15 января 1998 года. Беседа обозревателя «Комсомольской правды» Ирины Руденко с Людмилой Абрамовой. Речь заходит о Марине Влади:
«И что, у Вас нет ревности к этой женщине?
— Очень это было бы нехорошо и очень было бы грешно. Ей досталось гораздо тяжелее, чем мне. У нее не двое детей, а трое, и эти дети — не Володины. И друг другу не родные братья. Там отношения были очень тяжелыми. Допускаю, что у Марины такого сильного материнского инстинкта, как у меня, не было. Она — реализованный человек. Но то, что ей было больно, это я ручаюсь. А то, что она пережила с Володей, — я 7 лет, а она 12! Да что Вы! И унижений она натерпелась несравнимо со мной. Хотя бы просто потому, что она более заметный в мире человек. О чем вы говорите?! Что Марина вынесла, за это ей можно простить и то, что она плохо относится к Никите, и к Володиным родителям, и меня недобрым словом помянула в своей книге… Это ее право. Это ее личная жизнь».
А что пришлось вынести Марине, вероятно, смогла бы вынести только она — с ее твердым, сильным характером. О своих «испытаниях» в России: об «уходах в пике», о скандалах, о больницах — она написала в своей книге. А о том, что происходило во Франции, Марина упоминает вскользь и в общих словах. М.Шемякин: «Марина однажды просто выгнала его из квартиры…» А. Глейзер: «Я был свидетелем, как Марина «воспитывала» Высоцкого… Это было тяжкое зрелище». А что пришлось испытать Марине на первом парижском концерте Высоцкого?! Вероятно, она пригласила многих людей, мнением которых она дорожила. И до самого начала не было ясно — состоится ли концерт, потому что В. В. был в очень тяжелом состоянии. И Марина с ложечки отпаивает мужа щампанским, чтобы он смог выйти на сцену….
История марсельского спектакля «Гамлет» (1977) — это тема отдельной статьи. У меня на пленке есть рассказ одного друга В. В., который во всем этом принимал «непосредственное» участие… Итак, накануне спектакли Высоцкий исчезает. Что же предпринимает Марина? Она немедленно прилетает из Парижа в Марсель и всю ночь вместе с Любимовым и Боровским ищет В. В. по всем кафе и ресторанам… На следующий день — «Гамлет». По свидетельству А.Демидовой, Высоцкий в паузах выскакивал в гримерную и его рвало кровью. А Марина руками вычерпывала сгустки крови из раковины в таз и выносила… Можно ли было спасти Высоцкого? И сделала ли Марина все, что могла бы?
А кто может сказать после смерти близкого человека, что он сделал все, что мог?! «Если бы не было Марины, то многое было бы по-другому в Володиной жизни… Не говоря о том, что она продлила ему жизнь» (А. Макаров).
Марина Влади: «Без меня он бы умер в тридцать лет. И кто скажет, что это неправда, я тому просто по морде дам!»
Довольно распространенное сейчас мнение о том, что Марина Влади живет другой жизнью, не слушает записей Высоцкого, не читает книг и статей о нем, — опровергает она сама в двух последних интервью (январь, 1998 год).
«В течении 12 лет подряд я большую часть времени находилась в Москве. И это, конечно, не на пользу международной карьере актрисы. Но тем не менее я всегда, всю жизнь, решала как женщина, а не как актриса. Карьера — это не главное в моей жизни…
О сыновьях?.. Старший сын у меня, к сожалению, в больнице, потому что попал в страшную аварию. В госпитале он уже целый год, и теперь мы надеемся, что наконец встанет. Он живет на Таити, там все и случилось. Погибли две мои внучки. Так что в прошедшем году мы пережили тяжелые моменты. Мне и сейчас тяжело об этом говорить.
Средний сын — гитарист. Классический. Кстати, только вчера видела его по телевизору. Он играл русские мелодии на балалайке. Младший сын живет в Южной Америке, где занимается скотоводством: выращивает коров. Так что он взял совсем другой курс…
Знаете, до сих пор, — хотя прошло уже почти 17 лет, — когда я слышу записи с его голосом, разговорами со зрителями, ощущение такое, будто он где-то рядом, подойдет, возьмет за плечо и уведет меня…»
Летом 1999 года в Пятигорске отдыхал Василий Аксенов: «Да, наверное, у нее — другая жизнь… Но вот в прошлом году в Париже, на какой-то светской тусовке — как всегда, обычная болтовня, — и вдруг Марина начинает серьезно рассказывать, что чуть не сгорела… Пожар, стояла на карнизе, пожарные лестницы не доставали. И она прыгнула со словами: «Володя, Володя! Я — к тебе!»
МИХАИЛ ШЕМЯКИН
А друг мой — гений всех времен…
Михаил Михайлович Шемякин — выдающийся русский художник — близкий друг Владимира Высоцкого. И что особенно важно — старший друг.
Шемякин был для В. В., возможно, единственным человеком, который мог сказать «нет». Их познакомил Михаил Барышников, гастролировавший в 1975 году в Париже, — это была «дружба с первого взгляда».
В 1989 году открылась первая в СССР большая выставка Михаила Шемякина, тогда и состоялся наш разговор.
— Что вас прежде всего поразило в Высоцком?
— Необычайная обаятельность и живость. Когда я знакомлюсь с человеком, я прежде всего обращаю внимание на его глаза. У Володи меня поразили абсолютно живые, ироничные глаза, мгновенно все схватывающие и понимающие.
— Можно ли сказать, что это была «дружба с первого взгляда»?
— Да, абсолютно. К этому времени и он, и я были достаточно сложившимися людьми и, в какой-то степени, мастерами. А независимо от того, в какой области мы достигаем чего-то, — этот путь в основном связан с проблемами духовных откровений… Этот путь обостряет внутреннее видение. И никакого процесса узнавания у таких людей не происходит. Когда мы сталкиваемся, все случается мгновенно.
— Совпало ли ваше представление о Высоцком, которого вы знали по песням, с живым человеком, которого вы увидели?
— Да. Но тогда я мало знал его песни. Я интересовался и занимался классической музыкой и джазом, даже играл немного в России. Я услышал несколько песен Галича, которые меня поразили. Потом мы с ним сдружились в Париже. И я прослушал несколько песен Высоцкого— и меня прежде всего потрясла «Охота на волков», Одной этой песни было достаточно для меня, чтобы понять: Володя— гений! Все, баста! В этой песне было сочетание всего. Как говорят художники: есть композиция, рисунок, ритм, цвет— перед тобой шедевр. То же самое было в этой песне — ни единой фальшивой интонации… Все было, как говорили древние греки, в классической соразмерности. Полная гармония, да еще плюс к этому— все было на высоченном духовном подъеме! Это гениальное произведение, а гениальные произведения никогда не создают мелкие люди.