играми, – заметила Сахарисса, копаясь в своей сумочке. – Ты обычно гонялся за мной, а я била тебя по голове игрушечной коровой. А, вот он… – Сахарисса уронила сумку, поднялась, и направила на редактора один из пистолей усопшего мистера Гвоздя.
– Позволь нам использовать один из твоих «ных» прессов, или я выстрелю, «б», в твою «ную» башку! – закричала она. – Думаю, так ты и сам сказал бы?
– Ты не посмеешь! – пискнул Подлиза, скорчившись в своем кресле.
– Это была прекрасная корова, и однажды я так треснула тебя по башке, что у нее нога отвалилась! – мечтательно сказала Сахарисса.
Подлиза умоляюще посмотрел на Вильяма.
– Может, ты мог бы привести ее в чувство?
– Мы всего лишь хотим одолжить один из ваших прессов, примерно на час, мистер Подлиза, – сказал Вильям, пока Сахарисса держала ствол пистоля прямо перед носом Подлизы с весьма неприятной, по мнению жертвы, улыбкой на лице. – А потом мы уйдем.
– Что вы задумали? – яростно спросил Подлиза.
– Ну, для начала я тебя свяжу, – пояснил Вильям.
– Нет! Я позову смотрителей!
– Думаю, они сейчас немного… заняты, – пояснила Сахарисса.
Подлиза прислушался. Внизу было необычно тихо.
Он осел в кресле.
Печатники «Инквайрера» собрались вокруг Доброгора.
– Итак, парни, – вещал гном, – вот как все действует. Каждый, кто прямо сейчас отправится домой из-за ужасной головной боли, получит сотню долларов, поняли? Это такой старинный клатчианский обычай.
– А что будет, если мы не пойдем по домам? – спросил бригадир, и взял в руки колотушку.
– Ну, – раздался голос у его уха, – тогда у фас прафда начнется… голофная боль.
Полыхнула молния и громыхнул гром. Отто с триумфом взмахнул руками.
– Та! – закричал он, пока печатники со всех ног неслись к дверям. – Когта это тепе очень нушно, оно случается! Ну-ка, попропуем еще расок… Самок! – снова прогремел гром. Вампир радостно заскакал на месте, фалды его жилета развевались в воздухе. – Уау! Фот так! Какой польшой… самок… – На этот раз раскат грома был еще громче.
Отто станцевал джигу, вне себя от радости, по его серому лицу катились слезы.
– Роковая Музыка! – вскричал он.
В тишине, наставшей после раската грома, Вильям вынул из кармана вельветовый мешочек и бросил его на стол.
Подлиза, вытаращив глаза, уставился на драгоценные камни.
– Они стоят минимум 2000 долларов, – пояснил Вильям, – наш взнос в Гильдию. Я их просто оставлю здесь, ладно? Расписки не нужно. Мы доверяем тебе.
Подлиза ничего не ответил, потому что во рту у него был кляп. Он был привязан к своему креслу.
Сахарисса нажала на спусковой крючок пистоля, но ничего не произошло.
– Ой, я, наверное, забыла зарядить стрелу, – сказала она, но Подлиза этого не услышал, потому что потерял от ужаса сознание. – Сколько я наделала глупостей. «Ных». Знаешь, я себя гораздо лучше чувствую, когда говорю такое. «Ныхныхныхныхных». Что это значит, интересно?
Гунилла Доброгор выжидательно посмотрел на Вильяма, который в задумчивости покачивался с пятки на носок.
– Ладно, – сказал наконец Вильям, прикрыл глаза, постучал себя пальцем по переносице и начал диктовать: – Заголовок в три строки, на всю ширину листа. Первая строчка: «Раскрыт Заговор!» Набрал? Следующая: «Лорд Ветинари Невинен!» – над этим он призадумался на секунду, но решил оставить, как есть. Насчет различных значений слова «невинность» можно будет поспорить потом. В настоящий момент это не важно.
– Да? – поторопил его Доброгор. – Какая третья строка?
– Вот, я написал ее, – сказал Вильям, передавая ему страничку из блокнота. – Заглавными буквами, пожалуйста. Большими заглавными буквами. Самыми большими, какие у тебя найдутся. Такими, какие «Инквайрер» использует для историй про эльфов и самовзрывающихся людей.
– Это? – удивился Доброгор, протягивая руку к ящику с крупным шрифтом. – Разве это новость?
– Теперь – да, – заверил его Вильям.
Он снова начал листать страницы блокнота.
– Ты собираешь вначале написать статью? – спросил гном.
– Нет времени. Готов? «Вчера вечером, после многодневной упорной работы Стражи, был раскрыт заговор, направленный на противозаконный захват власти в Анк-Морпорке». Абзац. «По информации „Таймс“, для этого за пределами города были наняты двое убийц (оба уже мертвы), в их задачу входило очернить лорда Ветинари и сместить его с поста Патриция». Абзац. «Они использовали невинного человека, имеющего поразительное сходство с Патрицием, для того, чтобы пробраться во Дворец. Оказавшись внутри…»
– Постой, постой! – прервал его Доброгор. – Это же не Стража нашла, где собака зарыта! Это сделал ты!
– Я просто сказал, что они работали много дней, – возразил Вильям. – Это правда. Я же не утверждаю, что их усилия принесли результат. – Он заметил выражение на лице гнома. – Послушай, очень скоро у меня будет гораздо больше могущественных врагов, чем это полезно для чьего-либо здоровья. Поэтому пусть лучше Ваймс злится на меня за то, что я выставил его в хорошем свете, чем за то, что в плохом. Ясно?
– Но все равно…
– Не спорь со мной!
Доброгор не посмел. Что-то такое было в лице Вильяма. Мальчишка просто застыл, слушая ту говорящую коробочку, а потом оттаял… но превратился в кого-то другого. В кого-то гораздо более раздражительного и менее терпеливого. Он выглядел так, будто горел в лихорадке.
– Так… на чем я остановился?
– «Оказавшись внутри…», – подсказал гном.
– О'кей… «Оказавшись внутри»… нет… Сделай так: «По информации „Таймс“, лорд Ветинари…» – Сахарисса, ты говоришь, тот человек в погребе выглядел точно как Ветинари?
– Да. И прическа, и вообще все.
– Хорошо. «По информации „Таймс“, лорд Ветинари был ошеломлен и шокирован, увидев самого себя, входящего в кабинет…»
– А у нас есть такая информация? – спросила Сахарисса.
– Да. Это просто логично. Кто будет с этим спорить? Так, о чем это я… «Их планы были расстроены псом Ветинари, Гаффсом (16 лет), который атаковал их обоих». Абзац. «Шум привлек внимание личного клерка Патриция, Руфуса Барабантта»… черт, я забыл спросить сколько ему лет… «которого преступники повергли на пол в бессознательном состоянии». Абзац. «Преступники решили использовать это обстоятельство на пользу своему»…
Какое бы выбрать слово? О, да… «своему адскому плану, для чего ударили Барабантта одним из собственных кинжалов лорда Ветинари, пытаясь создать видимость, будто Патриций сошел с ума либо решил проявить кровожадность». Абзац. «Действуя с изощренной жестокостью»…
– А ты действительно здорово научился писать статьи, – одобрила Сахарисса.
– Не прерывай его, – прошипел Боддони. – Я хочу узнать, что потом еще учинили эти гады!
– …«с изощренной жестокостью, они принудили мнимого лорда Ветинари»…
– Хорошее слово, отличное слово! – одобрил Доброгор, не прекращая в бешеном темпе набирать текст.
– Ты уверен насчет «принудили»? – спросила Сахарисса.
– Это не те люди… это были не те люди, которые вежливо просят сделать то или это, – резко ответил Вильям. – Э… «принудили мнимого лорда Ветинари … сделать фальшивое признание перед несколькими слугами, прибежавшими на шум. Затем все трое, взяв с собой потерявшего сознание лорда Ветинари и преследуемые псом Гаффсом (16 лет), спустились в конюшни». Абзац. «Там, как раньше сообщала „Таймс“, они подстроили сцену, которая должна бала создать впечатление, будто лорд Ветинари пытался обокрасть городскую казну»…
– «В эксклюзивном репортаже», – добавила Сахарисса.
– Верно. Добавь «как раньше сообщала в эксклюзивном репортаже „Таймс“». Абзац. «Пес Гаффс сумел убежать с места преступления. Как городская Стража, так и преступники предприняли беспрецедентные меры по его поиску{69}. Однако пса нашла группа благонамеренных граждан, которые»…
Свинцовая буква выпала из пальцев Доброгора.
– Это ты про Старого Вонючку Рона и его команду?
– …«благонамеренных граждан», – повторил Вильям, изо всех сил кивая головой, – «которые прятали его у себя, пока»…
У холодных зимних бурь были для разгона все равнины Сто. Поэтому до Анк-Морпорка эти бури долетали уже на полной скорости, полные злобных замыслов.
На сей раз, эти замыслы воплотились в виде града. Куски льда, величиной с кулак, колотили по плитам мостовой. Они заваливали сточные канавы и заполняли улицы шрапнелью летящих осколков.
Они забарабанили по крыше склада на Блестящей улице. Разбились одно или два окна.
Вильям нервно расхаживал туда-сюда, громко выкрикивал слова, перекрывая шум бури, и время от времени листал свой блокнот. Появился Отто и вручил гномам пару иконографических пластинок. Команда прохромала в редакцию, готовая приступить к продажам свежего номера, как только он будет готов.
Вильям закончил диктовать. Последние буквы со щелчком встали на свои места.
– Ну что ж, давайте посмотрим, что получилось, – сказал Вильям.
Доброгор намазал шрифт краской, положил лист бумаги прямо на рамку и прокатал обратную сторону валиком. Потом молча вручил лист Сахариссе.
– Ты уверен во всем этом, Вильям? – спросила она.
– Да.
– Ну, я хочу сказать, тут некоторые детали… ты уверен, что все это правда?
– Я уверен, что все это журналистика.
– И что это значит?
– Что в данный момент история кажется мне в целом правдоподобной.
– Но знаешь ли ты имена заговорщиков?
Вильям задумался. Потом сказал:
– Мистер Доброгор, ты ведь можешь вставить еще один абзац в любое место статьи?
– Не проблема.
– Хорошо. Тогда так: «У „Таймс“ есть информация, что убийцы были наняты группой влиятельных граждан города, возглавляемых»… «У „Таймс“ есть основания полагать»… – Он глубоко вздохнул. – Так, начнем снова: «Заговорщики, по данным