Поскольку это обстоит таким образом, что страшного в том, чтоб расположить к себе распоряжающихся здесь и других (демонов)? да и из среды людей – властителей и царей? Ведь и они удостоились власти здесь не без демонической силы [VIII, 63].
Конечно, если бы кто-нибудь приказал кому-либо, чтущему бога, бесчестить бога или произнести что-нибудь другое постыдное, то этому ни в каком случае не следует повиноваться, но надо скорее перенести все пытки и подвергнуться любой смерти, чем не только произнести, но и помыслить нечестивое о боге. Но если прикажут хвалить Гелиоса[116] или усерднейшим образом славословить в прекрасном пэане[117] Афину, то ты проявишь (лишь) больше благочестия по отношению к великому богу, если ты воспоешь и этих. Ибо богопочитание, пронизывая все, становится совершеннее [VIII, 66]. И если тебе прикажут клясться именем царя среди людей, то и это не страшно. Ему поручено то, что на земле, и все, что ты получаешь в жизни, ты получаешь от него [VIII, 67].
Надо относиться с доверием к древнему мужу, давно провозгласившему:
Царь нам да будет единый, которому Зевс прозорливый
Скиптр даровал и законы.[118]
Ведь если ты нарушишь это правило, царь на законном основании тебя накажет. Ибо если все будут поступать, как ты, то не будет препятствий к тому, чтоб он остался один, всеми покинутый, а все на земле досталось беззаконнейшим и самым диким варварам, и у людей не останется славы ни о твоем благочестии, ни об истинной мудрости [VIII, 68].
Ты ведь, конечно, не скажешь, что если бы римляне, послушавшись тебя, пренебрегли установленными у них законами в отношении богов и людей и стали призывать твоего всевышнего или кого хочешь, то он сойдет с неба и будет сражаться за них, и никакой другой силы не потребуется. Ведь этот самый бог, обещавший своим приверженцам это и гораздо больше этого, (сами) видите, насколько помог тем[119] и вам: у тех, вместо того, чтобы им стать владыками всей земли, не осталось ни клочка земли ни очага, а из вас если кто еще бродит, скрываясь, то его разыскивают, чтоб наказать смертью [VIII, 69]. Право же невыносимо, когда ты говоришь, что, если ныне у нас царствующие поддадутся твоим убеждениям и погибнут, ты убедишь тех, кто потом будут царствовать, а затем, если и эти погибнут, – других и так далее одних за другими, пока наконец, когда все убежденные тобою погибнут, некая умудренная власть, заранее провидя, что произойдет, истребит поголовно всех вас, прежде чем погибнуть самой [VIII, 71].
(Они рассчитывают обратить в свою веру всех людей). Если бы возможно было, чтобы Азия, Европа и Ливия, эллины и варвары, до предела расходящиеся между собою, приняли один закон! (Но это невозможно), и думающий так ничего не знает [VIII, 72].
Заключение
Надо защищать царя всей силой, делить с ним справедливо труд, сражаться за него, участвовать в его походах, когда это требуется, и вместе с ним командовать войском [VIII, 73]; надо участвовать в управлении отечеством, если и это надо делать ради блага законов и благочестия [VIII, 75].
Я намерен написать и другое сочинение, (в котором) научу, как должны жить те, кто хочет и может послушаться меня [VIII, 76].