на пляже?
— Ну как знаешь, — в желании дочери принять участие в общественном мероприятии женщина не увидела ничего необычного.
Вернувшийся с работы отец полностью поддержал любимую наследницу:
— Завтра я сам отвезу тебя.
Девушка еле дождалась утра. Наспех позавтракав, она принялась натягивать старые джинсы.
— А это что? — Ксения недовольно покосилась на большой пластиковый пакет, набитый чем-то до скрипа.
Галина Владимировна смутилась:
— Там еда и запасная одежда.
— Зачем?
Мать попыталась настоять на своем:
— Вас же там продержат неизвестно сколько времени. Во-первых, может испортиться погода. Во-вторых, ты проголодаешься, а питаться в общественных столовых…
Дочка решительно поставила пакет в платяной шкаф:
— Я уже взрослая, мама!
— Ксюшка права. — Глава семьи Арсений Григорьевич по мобильному телефону давал указания шоферу, ожидавшему во дворе. — Вперед, к новой жизни! — Он чмокнул жену в щеку. — К обеду нас сегодня на всякий случай не жди. Да и вообще, не готовь ничего. Вечером мы все пойдем в ресторан!
— Ну что мне с вами делать! — рассмеялась супруга. — Только пожелать счастливого дня!
Отец и дочь вышли из подъезда и направились к новому черному «Мерседесу», принадлежавшему генеральному директору фирмы «Оникс», Арсению Григорьевичу Козлову. Хозяин, сев на переднее сиденье, бросил водителю:
— Сначала дочку мою забросим в университет. Потом — на работу.
Машина тронулась с места. Стоявшая на балконе и с улыбкой смотревшая на них Галина Владимировна, конечно, не предполагала, что свою любимую дочь она видит в последний раз.
Как и предполагал Шапошников, на отработку явилось всего лишь двадцать из ста поступивших. Замдекана привык к такому отношению студентов к физическому труду. То ли дело раньше? Никто не корчил недовольных физиономий, не спрашивал, какое наказание ждет неявившихся… Некоторых нынешних первокурсников ничего не пугало. Впрочем, тут нечему удивляться. Большинство из них поступало по блату или за деньги и чувствовало надежную «крышу» над головой. Доцент окинул взглядом присутствующих. Так и есть, почти все — бюджетники или с коммерческого, однако из неполных семей, им мама строго-настрого наказывает хорошо себя вести, чтобы не вылететь. Появление Ксении Козловой произвело настоящий фурор. Шапошников подумал: «Эх жаль, здесь нет корреспондента, например, той же Екатерины Зориной! Вот бы сюжетик получился! Дочь крупнейшего предпринимателя пришла мыть полы!»
Не оглядываясь по сторонам, Ксения терла тряпкой стену, о чем-то оживленно разговаривая со щупленькой черноволосой девушкой. Судя по широкой улыбке, она была счастлива. Сергей Васильевич хотел было подозвать девушку и посоветовать ей не перетруждаться, но передумал. Нравится ей — пусть работает.
— Сегодня просто какая-то африканская жара стоит, — пожаловалась Ксюша своей новой подруге Ире, буквально лоснившейся от пота.
Ира вытерла лоб грязной ладонью, оставив темные разводы:
— И не говори! И пить так хочется.
— Напрасно я не взяла даже воды, — Козлова бросила тряпку в ведро и взяла свою сумочку. — Буфет-то здесь имеется?
— Должен быть, — сказала Ира как-то неуверенно. — По крайней мере, я слышала об этом. Надо пройти через коридор.
— Через какой?
Подруга махнула рукой:
— Откуда я знаю!
— Эй, ребята! Как пройти в буфет? — обратилась Ксения к парням.
Будущие первокурсники смущенно переглянулись.
— В конце коридора стоит дежурный с красной повязкой, — сказал один из них. — Можно спросить у него.
Ксения хлопнула в ладоши:
— Точно! Тогда я сейчас. Тебе какой — минералки или сладенькой?
— Колы, если не трудно, — Ира полезла в карман. — Вот, возьми деньги.
Ксения решительно отстранила ее руку:
— Я угощаю.
Через минуту она скрылась в лабиринте.
Дежурный, высокий голубоглазый старшекурсник, долго и сбивчиво объяснял Козловой, как пройти в буфет. Ира ошиблась — ей предстояло миновать не один, а несколько коридоров. Почти ничего не поняв из его слов, Козлова решила узнать поточнее и спросить тех, кто попадется по пути.
— Это не университет, а жилище Минотавра! — вслух высказала свое недовольство девушка. Спустившись по узкой лестнице на первый этаж, она с удивлением осмотрелась по сторонам: — И куда же мне податься дальше?
Внезапно от противоположной стены отделилась фигура и направилась ей навстречу. Ксения раскрыла рот от удивления. С этим человеком она уже встречалась.
— Здравствуйте! Хорошо, что я вас увидела! Проводите меня, пожалуйста, в буфет…
Глава 27
Алексей Степанович Кравченко, устроивший внеочередное совещание, метался по кабинету, как раненый зверь. Оперативники тревожно переглядывались. Таким своего шефа они не видели уже давно. Впрочем, как выяснилось, для подобного поведения у шефа имелась веская причина.
— Вчера не вернулась домой дочь генерального директора «Оникса», Арсения Козлова, ее зовут Ксения, — полковник словно выплевывал каждое слово. — Девушка пошла на отработку в наш треклятый университет. Около полудня она отправилась на поиски буфета — и пропала!
Павел и Константин переглянулись.
— Это невозможно, — пролепетал Киселев. — После исчезновения Мазуровой мы просто наводнили вуз нашими людьми!
Начальник махнул рукой:
— Это я уже слышал! Пожалуйста, не надо повторяться. Все, что вы сказали, я помню до мелочей. Значит, преступник ушел у вас из-под носа, и уже в который раз!
— Хотел бы я знать, как ему это удается, — подал голос Константин. — Чужой человек исключается. В коридорах дежурят студенты-старшекурсники. При появлении любой подозрительной личности они сразу же сообщили бы нам. Что касается преподавателей… Эти, по-моему, уже сами стали следить друг за другом и бояться собственной тени. Кроме того, вахтерши божатся: ни один чужак не заходил в здание.
— И вы им верите?! — ярости полковника, казалось, не было границ. — Вы интересовались, сколько получают эти бабульки? Какая у них зарплата? Я не хочу сказать ничего плохого о вахтерах Приреченского университета, однако нам ли не знать, сколько раз сторожа оказывались замешаны в преступлениях, порою даже не догадываясь об этом? Что, если похититель щедро платит им? Если это один из знакомых вахтеров, посещающий вуз якобы по своим делам? Это первое. Второе: хорошо ли вы проверили студентов-старшекурсников, расставив их в коридорах?
Оперативники потупились. Естественно, они просмотрели личное дело каждого дежурного, однако прекрасно поняли, что сейчас скажет им начальник:
— Да, вы отработали всех судимых за сексуальные преступления. Но чуть ли не каждый день мы сталкиваемся все с новыми насильниками и убийцами, внешне вполне благополучными людьми — студентами, учеными, врачами, неожиданно для всех оказывающимися психически больными! В такой вуз не возьмут студента, состоящего на учете в психдиспансере. Короче, вы поняли, что я хочу сказать.
Киселев развел руками. Проверить каждого старшекурсника до такой степени не было никакой возможности — время поджимало.
— Козлов поднял на ноги наших коллег в Москве, — продолжал Кравченко. — Там поинтересовались, какие предложения выдвинула наша прокуратура. Почему она молчит? И вообще, они действительно в курсе?
При этих словах Константина бросило в дрожь. Естественно, после подачи заявления матерью Сафоновой они проинформировали заместителя прокурора района, Юрку Мамонтова, рассказав ему и об исчезновении Анны Соболевой. Тот отнесся к делу с некоторым легкомыслием:
— А трупы у вас есть?
Услышав, что никаких трупов не нашли, он напутствовал друзей:
— Ищите. Сами знаете: нет тела — нет дела…
Интересно, сообщил ли Юрка обо всем своему непосредственному начальнику, прокурору района Базину Петру Александровичу, или тот получит по голове от московских гостей, понятия не имея — за что?
Накричавшись всласть на подчиненных, полковник тяжело опустился на стул, налив в стакан воды из стоявшего на столе графина. Пользуясь предоставленной им паузой, Павел обратился к Алексею Степановичу:
— Вот вы нас ругаете. А по-нашему, мы все продумали, кстати, постоянно советуясь с вами. Если у вас есть какие-то предложения, которые мы немедленно можем запустить в дело…
Кравченко махнул рукой:
— Я все понимаю, ребята. Вы действительно старались… — Полковник почесал в затылке. — Впрочем, пусть Москва не только наказывает, но и помогает.
Московские гости не заставили себя долго ждать. Они приехали через два дня после оперативки у Кравченко. Этих двух дней сыщикам Приреченска вполне хватило на то, чтобы привести в порядок нервы и не трястись при появлении коллег из столицы. Однако Катя все равно волновалась за своего благоверного.
— Обязательно позвони и сообщи, как пройдет встреча, — напутствовала она супруга, собиравшегося на работу.
Константин пообещал:
— Хорошо, любимая. Только не волнуйся. Не ругают только тех, кто совсем не работает.
Зорина не вняла его совету. Она тряслась и не находила себе места до тех пор, пока не раздался долгожданный звонок.
— Все нормально, — отрапортовал Константин радостным голосом. — По шапке, конечно, мы получили, однако не так чтобы очень. Алексей Степанович молодец, все разложил по полочкам. Москвичи в результате не внесли никаких дополнительных предложений.
— О чем же они говорили? — с недоумением спросила журналистка.
— В основном высказывались, — ответил Скворцов. — Надо заметить, они порой весьма дельные вещи говорили. Подробности расскажу вечером.
— Отлично. — Девушка уже хотела отключаться, однако супруг внезапно добавил: